– Как здоровье, Любушка? – Леонид почти кричал в трубку, словно боялся, что его не услышат.
– По-разному мое здоровье, годы-то идут.
– Как Вадик? – Леонид называл сына, как в детстве, «Вадик». А Вадику было уже далеко за тридцать.
– Работает, все у него хорошо.
– А внучка Анечка, как она? Уже большая, наверное.
– Ну, так семь лет Анечке, в школу ходит.
На другом конце провода послышался едва уловимый вздох и потом молчание.
– Ладно, Леня, дела у меня по дому, так что до свидания.
– До свидания, Люба, до свидания. Вадик, поди, до сих пор обиду держит на меня? Понимаю… как не понять… Виноват я… а повидаться хочется. Вот такие дела, Люба.
Любовь Васильевна ничего не сказала в ответ и прервала разговор, потому как сказать было нечего, а вернее – не хотелось, все было в прошлом.
Было Вадику двенадцать лет, были они с Леней молодыми, планы строили, сына растили. Но пробежала мимо них «мышка», хвостиком задела, вся жизнь и разбилась… ушел Леня к другой. К яркой, кипучей, задорной молодой женщине. Люба против нее совсем другого характера: спокойная, душевная, покладистая. Ахнуть не успела, как мужа, словно ветром сдуло.
Работала она тогда в школьной библиотеке в райцентре. После развода уехала с сыном в город, там родители жили тогда; устроилась в библиотеку одного из институтов. И все эти годы тихо работала там до самой пенсии. У студентов была любимицей за свой мягкий характер и отзывчивость, за стремление помочь найти нужную литературу, подсказать.
В ее скулах и карих глазах было что-то восточное, а приятной полноты щеки и губы делали лицо очень милым.
На удивление близким, сын Вадик вырос образованным, красивым парнем. Замуж Люба так и не вышла, тяжело было, особенно первое время, но очень хотела, чтобы сын и муж общались. Но Вадик, запомнив неожиданный уход отца, затаил на него обиду и неприязненно относился ко всем попыткам Леонида повидаться.
Вадим окончил институт, выбрав профессию архитектора. И как-то сразу у него все пошло успешно. Женился, правда, поздно, серьезно подошел к этому вопросу.
Леонида на свадьбе не было. И ни разу не видел внучку. К тому времени он давно «разбежался» с той самой женщиной, перешедшей по молодости лет этой семье дорогу.
После телефонного разговора Люба все это вспомнила и сердце сжалось. Непонятное это было чувство.
– Вадик, может, повидаешься с отцом? – спросила она, – пусть Анечку увидит.
Вадим сначала воспринял в штыки предложение, потом смягчился.
– Надо повод придумать, – предложила Люба, – там у них леспромхоз, пусть елку привезет внучке.
– Да что у нас елок тут нет? Я любую могу купить.
– То купить, а то сам выберет, как тебе в детстве, каждый год сам елочку выбирал, не покупную…
Вадим согласился:
– Пусть везет елку.
Новость о том, что внучка ждет елку от дедушки, всколыхнула чувства Леонида. Он и сам не ожидал, что под Новый год его ждет такой долгожданный подарок – увидеть сына и внучку. Поэтому просьбу про елку воспринял как очень важное задание. Ответственное задание: выбрать внучке елку.
Он мог купить ее на площади у администрации, среди помятых и скукоженных от тесноты во время перевозки. Но ему непременно хотелось особенную елочку: аккуратную, пушистую, не высокую, не низкую, средненькую такую, в общем, свою елку.
Утром отправился в леспромхоз, мужики знали его, там и начальник знакомый, уж мужик мужика поймет, разрешит елочку выбрать.
Поймал попутку, парень довез до поселка. По дороге Леонид в приподнятом настроении рассказывал о своем задании:
– Дело у меня важное: внучке елку хочу выбрать. Хорошую елку.
В поселке вышел на последней улице и направился к лесу, на проторенную дорогу, по которой лесовозы ходят, и стал ждать.
Мороз был градусов двадцать, Леонид не боялся холода. Но поднялся ветер: колючий, обжигающий лицо.
Наконец, показался огромный лесовоз, тягучим ревом нарушив тишину.
– Как говорится, в такую погоду хозяева собаку на улицу не выгонят, – удивился водитель, – что же тебя заставило из дома в лес отправиться?
– Ты понимаешь, внучка у меня, так вот для нее елочку хочу.
– Подумаешь, елка, купить можно.
– Не-ет, это не то, я свою хочу елку. Сын маленький был, всегда сам выбирал. А сейчас говорит: «Привези елку дочке». Как же я не привезу? Я должен привезти. Так что, мил человек, задание у меня о-очень важное.
– Да я вижу, ты сам рад стараться, нравится тебе задание.
– Еще как нравится, оно мне душу греет.
В леспромхозе отправили к мастеру, тот отправил к начальнику.
– Что за странная просьба, – удивился он, – вон лежат, выбирай, так отдам, раз уж приехал.
– Пойми ты, я хочу по лесу пройти, сам выбрать, своими руками срубить.
– На штраф, что ли, нарваться?
Леонид понял, что тут без правды не обойтись. Он и рассказал вкратце всю правду своей жизни. – Виноват я перед ними, сильно виноват. А тут такой случай за много лет: сын попросил внучке елку привезти, я же впервые в жизни внучку увижу.
Начальник участка молча показал на дверь, вышел вместе с Леонидом, позвал одного из рабочих.
– Вместе пойдете.
Через час Леонид аккуратно обвязал ветви пушистой красавицы и тем же лесовозом добрался до поселка, осмотрев, не повредилась ли елка. На автобус не успел, снова ловил попутку.
– В багажник не войдет, однозначно, – сказал водитель Жигулей.
– Вижу, что не войдет, потому и не поеду.
– Будешь стоять на холоде?
– Буду стоять, может, грузовая пойдет.
Грузовая, причем полупустая, показалась через полтора часа, Леонид к тому времени продрог. Но елку довез в целости и сохранности. Он уже договорился со знакомым, у которого микроавтобус, чтобы до города подбросил, и уже собирался в дорогу, но слег с температурой.
– Леонид Петрович, ну ты едешь?
– Еду, Ваня, мне надо ехать, – слабым голосом ответил хозяин.
– Да ты никак простыл? Леонид Петрович, хрипишь, температура, наверное. Не-ет, не повезу тебя.
Леонид чуть не расплакался от обиды и отчаяния. Ведь все сделал, как хотел, а елку отвезти не может, сил нет. Да и куда он с простудой?
– Слушай, Ваня, если адрес скажу, доставишь?
– Вопросов нет, легко доставлю!
– Только просьба одна: не говори, что приболел.
Леонид не хотел, чтобы знали о его болезни. Казалось ему, что никто не опечалится по поводу его простуды, никто и ни капли жалости «не подаст», потому как не заслужил, – так считал Леонид и думал, что это правильно. «Что я для них хорошего сделал, кроме алиментов, чтобы жалость вызывать?»
Анечка замерла перед лесной красавицей, осторожно трогала ее веточки.
– Это моя елка?
– Твоя, детка, – сказал Иван, довольный, что доставил по адресу.
– А где же дедушка? Папа сказал, что дедушка приедет.
– Не смог. Елку вот передал. Ну, с наступающим всех! – Иван быстро вышел, услышав вслед благодарность от хозяев.
– Все-таки он трус, – сказал Вадим, – ведь дали ему повод приехать, а он все равно не явился на глаза. Может, стыдно…
Люба сидела на кухне (зашла как раз к сыну с невесткой и внучке), слышала весь разговор и не проронила ни слова.
– Мам, ты чего? Плачешь, что ли? До сих пор слезы по нему льешь?
– Я не по нему, сынок, я по жизни нашей непрожитой… да и не плачу я, а так чего-то… Нет, Вадик, не струсил он, это случилось что-то. До этого так рвался увидеться.
– Мам, ну мы тут не виноваты.
– Да это понятно, а все равно как-то не так на душе, Новый год все-таки, доброе дело задумали, а не случилось.
– Ну, елку же передал? Передал. Анюта радуется, вечером наряжать будем.
Дня через три после Нового года, когда елка сияла украшениями, распушив ветки и отдавая свой аромат, Вадим вместе с женой и дочкой поехали в райцентр. По навигатору нашел адрес.
Леонид, которого никто не предупредил об абсолютно неожиданном приезде, был растерян, даже потрясен, говорил сбивчиво, неуверенно.
– Здравствуй! Решили заехать, – сказал Вадим, познакомив с женой.
– А я приболел тогда, понимаешь, елку привез и свалился. Сейчас я здоров, все хорошо. А приехать-то хотел, уж как хотел повидаться…
– Ты мой дедушка? – девочка в розовом пуховичке и белой пушистой шапочке с любопытством смотрела на Леонида.
– Я твой дедушка, Анечка.
– А у нас твоя елка стоит! – Аня протянула новогодний пакет. – Это тебе подарок.
Леонид прослезился. Есть моменты в жизни, когда события или случайные слова, сказанные самыми родными, застают врасплох, и ты уже не в силах сдержаться. И тогда в глазах появляется туман от непрошенной слезы.
Вадим с семьей был у отца примерно час, не балуя, конечно, долгим времяпрепровождением. Но и этого было достаточно, чтобы душа у Леонида, хотя бы на время, перестала болеть и появилась настоящая радость общения.
Катя, жена Вадима, улыбчивая молодая женщина, рассказывала, как все гости восхищались их елкой.
– Правда, спасибо за елку, – сказал на прощанье Вадим.
– Да чего там, хотелось красивую найти, внучке угодить. А это для меня очень важное задание.
Они уехали. Ничего не шло на ум, кроме сына, внучки и Любы. Понимал, что ничего уже не склеишь, все живут своей жизнью. И Люба никогда не будет рядом, это он точно знал. И все же был счастлив в этот день, когда впервые за много лет сын переступил порог его дома. Да еще и с внучкой.
А за окном падал снег. И больше ничего не происходило. Просто наступил новый год. И просто на душе у кого-то потеплело.