Лысый сидел в своём навороченном офисе, закинув ноги на стол, и с тоской смотрел на Москву. Когда-то он мечтал иметь офис именно в этих стеклокаменных джунглях, и первое время фотографировал себя во всех ракурсах, думая о том, какому креативному дураку пришла в голову мысль сделать стёкла в этой башне зелёными. Очень плохо падает свет, снимки получаются не самые радужные. Фотки приходится давать секретарше, чтобы отфотошопила и привела их в надлежащий вид.
Прошло время, и от восторженных визгов не осталось и следа. Всё стало таким обыденным… Зелёный цвет на окнах уже не раздражает. Раздражает то, что они вечно грязные. Создаётся впечатление, что прямо через окна ты глотаешь едкую пыль. Каждый день этот суперскоростной лифт, от которого безбожно закладывает уши… Приходится носить в кармане пиджака леденцы «Взлётные». Постоянно кажется, что не хватает воздуха. Тут вентиляция живёт своей жизнью. То дубак, то жара, и всё в один день. Ходит байка, что здесь хотят открыть офис по продаже воздуха. Давно пора.
Аренда офисов тут самая дорогая в Москве. Центр. Нереально красивый вид на Москву. Царство стекла и металла. Дорого. Богато. Престиж. Везде пафос. Понты. Правда, многие считают, что этот комплекс вышел несуразным. На реализацию проекта не хватило денег, и всё решали инвесторы. Какие бы минусы тут ни были, понты дороже любых денег, а понты для лысого очень и очень важны.
– Сергей Григорьевич, может, кофе? – в кабинет к лысому заглянула симпатичная молоденькая секретарша и одарила его кокетливым взглядом.
Когда-то он нашёл её в фирме досуга. Приучил к БДС. Он господин, она рабыня. Очень часто берёт её с собой на тематические вечеринки, где с удовольствием даёт в пользование своим друзьям. Всё, что она с него имеет, это съёмную квартиру, которую Лысый оплачивает скрепя сердце, правда, регулярно.
Секретарша преданна ему и тщательно оберегает и хранит все его скелеты в шкафу. Эта дурочка верит, что босс обязательно разведётся и на ней женится. По пьянке он ей это пообещал. Она очень удобна лысому, потому что полностью ему принадлежит, не продаст, не сдаст и, если надо, перегрызёт за него горло, а быть может, даже отдаст свою жизнь. Её отношение к лысому напоминает вербовку в секту. Она не представляет без него жизни, потому он для неё центр Вселенной. Отношения, доведённые до фанатизма. Пока она ему более чем удобна…
– Может, отсосёшь?
– Простите, что?
– Я говорю, может, отсосёшь?
– Прямо сейчас? – слегка покрасневшая секретарша закрыла за собой дверь.
– Ну не завтра же. Что-то настроение у меня сегодня хреновое. Надоело всё. Скучно.
– Так вы хотите поговорить или минет?
– О чём с тобой разговаривать?
Девушка приняла обиженное выражение лица.
– А вдруг, зайдёт кто, – тихо произнесла она.
– Ну так ты дверь на ключ закрой. Первый раз что ли?
Секретарша направилась к двери, чтобы выполнить пожелания лысого, но дверь резко распахнулась, и в кабинет влетел начальник службы безопасности.
– Сергей Григорьевич, поговорить надо. Очень срочно.
Начальник службы безопасности тут же показал секретарше, чтобы она шла прочь из кабинета.
– Мне велено дверь на ключ закрыть и никого не впускать, – попыталась она поправить свои ущемлённые права, показывая, кто её начальник.
– Потом, – буркнул он и вновь показал, чтобы она вышла.
Девушка посмотрела на своего босса крайне недовольным взглядом, но тот махнул рукой и сказал, что она выполнит его приказ позже.
– Пошла. Потом отсосёшь. Иди, подготовь мне отчёты, про которые я тебе сегодня утром говорил.
Когда за девушкой закрылась дверь, изрядно возбуждённый начальник службы безопасности отдышался и тут же заговорил.
– Шеф, ты не серчай, что я тебе кайф пообломал, но дело срочное.
– Ну и что же такого срочного произошло? – откровенно зевнул лысый. – Говори, а то я умираю от скуки. Что-то в последнее время меня откровенно всё задолбало. Может, кризис среднего возраста? Как думаешь?
– Может, и кризис. У тебя глаз какой-то потухший. Так вот, есть охеренная возможность развеяться.
– Например. Какая-нибудь тематическая вечеринка намечается?
– Нет. Круче.
– Что может быть круче моих любимых тематических вечеринок?
– Появилось предложение стать мэром города, который находится всего в нескольких километрах от Санкт-Петербурга.
– И это твоя срочная новость? Ты что, дурак? На кой мне это нужно? У меня была возможность стать депутатом, но я не захотел. Я же не могу светить все свои недвижку и бабло. Мне вполне хватает должности председателя совета бизнесменов. Рожу я свою и так пиарю. На меня работает вся моя пиар-служба. С бизнесом вроде полный порядок. С «крышей» тоже. На госзаказе прочно сижу. Зачем мне сдалось это кресло?
– Одно другому не мешает. У тебя бизнес прочно отлажен. Тебе вообще тут можно не появляться. Всё работает как часы. Нет, я, конечно, согласен, доверять бизнес никому нельзя. Доверяй, но проверяй. Так вот, проверить ты его можешь всегда. Город, в котором есть возможность получить кресло мэра, входит в федеральную программу. Это значит, в него будут вбухивать бабло нереальное. Ты даже представить себе не можешь, какие федеральные транши туда будут привлечены. Плюс невероятные заработки на откатах. Бабла подтыришь и свалишь, когда надоест. Да и твоё имя на слуху побудет. В бизнесе не помешает. Деньги и связи на предвыборную кампанию имеются. Есть бизнесмены, заинтересованные в том, чтобы ты занял это место. Ты должен просто оправдать их надежды, но не надежды избирателей. Там можно столько бабла срубить. Плюс власть. И тебе не нужно светить всё, как депутату. Да для жителей должно быть огромной честью, что в их городе появится мэр-олигарх. Под вывеской справедливости и заботы о людях можно смело перекачать все деньги себе в карман.
– Олег, я тебя не устраиваю как шеф? – сдвинул брови на переносице лысый.
– В смысле… Ты же знаешь, я тебе служу верой и правдой. Столько лет вместе… Столько пережито… У тебя никогда не будет человека вернее, чем я.
– Тогда тебе ли не знать, что должность градоначальника в России чрезвычайно опасна с точки зрения уголовной ответственности. Счет мэров, которые из своих кресел переместились сразу на тюремные нары, идет уже на десятки. Назначение на этот пост делает фактически неизбежной необходимость сушить сухари.
– Шеф, как ты мог обо мне такое подумать? С нашей «крышей» нары тебе не светят, ты сам знаешь. Просто там деньги можно из воздуха делать. Все организации, так или иначе занимающиеся благоустройством и строительством, хотят получить заказ на проведение работ. Ты только прикинь, какие там откаты. Никакого чёрного нала. Только тайный счёт, выписанный на другого человека. Подобных каналов перекачивания денег создаются десятки, и деньги в карман мэра через них поступают десятками миллионов. А сколько денег можно поднять на продаже муниципального имущества? Это же страшно представить. Нужно всего лишь продавать его подставным лицам за копейки, а потом перепродавать по настоящим рыночным ценам. Разница будет оседать в твой карман. Это, опять же, миллионы. Так же поступают и с городской землёй. На городских участках устанавливают заниженную стоимость, а если ещё на участке ведётся строительство многоквартирного дома, здесь можно такое бабло поднять! Можно поиметь деньги со всех покупателей квартир, они же отдадут бабло через посредника – твою строительную фирму. Куда ни кинь, везде можно пилить деньги. Главное, на всех «хлебных» местах иметь своих людей. Под видом конкурсного отбора поставщиков ты всегда можешь закупать материалы и пользоваться услугами «своей» фирмы. На асфальте, тротуарной плитке, бордюрном камне и кирпиче можно поднимать сумасшедшие деньги. А уж какие деньги поднимают на благотворительности, тебе рассказывать не надо. Ты сам всё прекрасно знаешь, какая дымовая завеса над этим. Пожертвования на благотворительность можно собрать с любого и поставить их на поток. В псевдоблаготворительный фонд деньги перекачиваются отовсюду. Все предприятия, фирмы, компании… Главное, побольше рекламы этой самой благотворительности. На саму благотворительность идут сущие копейки. Ну и, конечно же, не стоит забывать про публичную порку. Народ это очень любит, и будет больше доверять. Периодически нужно применять карательные меры к какому-нибудь чиновнику из администрации, убеждая население в своей честности и справедливости. Можно обвинить его в бездействии или даже воровстве, предварительно договорившись с козлом отпущения.
– Все твои схемы мне, конечно, понятны, – почесал в носу лысый, – но ты, наверное, забыл о главном. У меня аллергия на быдло. Ты вообще можешь представить, как я должен общаться с народом? Я когда народ вижу, у меня сразу нос чешется и из глаз слёзы текут. Мне это даже по медицинским показаниям вредно. Я себе сделал такой образ жизни, чтобы народ был от меня далеко, а ты меня к нему тянешь. Чо ты меня в грязь-то втаптываешь? Как я могу быдлу что-то обещать, если я его на дух не переношу?
– За такое бабло можно и переморщиться, – заметил Олег. – Тебе с народом пообщаться нужно только на стадии предвыборной кампании, а потом ты его будешь стороной обходить.
– И как будет выглядеть эта предвыборная кампания?
– Как обычно. Водка, бабы и театральные лица при ожидании результатов. Сам же говоришь, тебе жить скучно, хочется новых невероятных эмоций и ощущений. Тут они тебе обеспечены.
Лысый подошёл к бару, налил себе полную рюмку коньяка, тут же её махнул и подошёл к висящему на стене зеркалу.
– А чо? – громко заржал он. – У меня, кстати, харя мэрская. Врать мне не привыкать. Кидать тоже.
– Значит баллотируешься?
– Только держи от меня этот самый народ подальше, а то, сам знаешь, я за себя не ручаюсь.
– Шеф, положись во всём на меня. Сначала мэрское кресло, потом губернаторское, а потом и на другое можно замахнуться. Главное, начать, и весь мир может оказаться в одном кармане. Важно с высшими властями не ссориться. Где нужно – делиться, не жадничать, чтобы давали пилить, делить, растаскивать. За народ не переживай. Ты будешь от него далёк. Главное, имитировать показушную заботу о гражданах. Просто в предвыборной кампании нужно будет чуть-чуть пообщаться, и всё. Открыть пару детских площадок. Народ тебя просто поблагодарит за то, что ты решил помочь их городу, что вообще олигарх удостоил их такой чести. Знаешь, как люди думают: если ты олигарх, то уже наворовался, и деньги тебе не нужны, что ты сам готов вкладывать свои средства, потому что у тебя их охренеть как много. А пусти к власти бедного, так он пока наворуется… А тебе зачем воровать, если у тебя есть супердорогой частный самолёт и недвижка по всему миру? Зачем воровать человеку, который живёт, как арабский шейх? У нас вон депутаты как шоколадно живут, а ведь они бизнесом не имеют права заниматься. Так они кормят дураков байками, что десять лет назад продали акции какого-нибудь комбината, и до сих пор на них живут. А когда кто-то хочет покопаться в их иллюзорных акциях, они тут же подают в суд на нарушение неприкосновенности частной жизни. И никто не докопается до истины и не придаст огласке правду, потому что важные люди позаботились о цензуре во всех изданиях.
– А чо, действующий мэр так запросто сойдёт с дистанции?
– Ему помогут.
– А другие кандидаты?
– Таких, как ты, там никогда не было и не будет. Там у тебя такой представительский особняк с банькой будет, рубленный из дерева, прямо на берегу, с таким размахом, прямо в заповедной зоне, что вся Рублёвка обзавидуется.
– Ну тогда давай, дерзай, – лысый вновь раздул ноздри и махнул рюмку.
– Жене сообщи. Она должна вместе с тобой засняться в роликах и сделать фото для билбордов, на которых ты должен быть с женой и детьми. А также пусть будет рядом во время предвыборной кампании. Важен имидж настоящего семьянина.
– Херня вопрос, – пожал плечами лысый. – Главное, чтобы никто не просёк, что моя Марьянка бывшая стриптизёрша.
– А на что у тебя такая серьёзная служба безопасности? Мы не позволим под тебя копать.
Когда Олег вышел из кабинета, лысый подошёл к зеркалу, чокнулся со своим отражением в зеркале.
– Ну что, потная мэрская харя, выпьем? – подмигнул он и принялся пить прямо из горла.