– У вас есть ребенок?
Айво увидел, как расширились от удивления ее глаза. Словно завороженный, он смотрел на лицо Флоры, на котором отразилась смесь самых противоречивых эмоций.
Она подняла голову.
– Да, это мой ребенок, – сказала она с вызовом.
В конце концов Флора приняла вердикт доктора, хотя это и было не легко. Можно было продолжать горевать и злиться или надеяться на чудо – вероятно, на такие вещи каждый реагировал по-своему. Но ее способ избавления от негативных мыслей состоял в том, чтобы перестать думать о невозможном и поберечь энергию для сражений, которые можно было выиграть.
Но это не означало, что Флора не мечтала когда-нибудь произнести слова: «Мой ребенок».
Ирония состояла в том, что она сказала их не потому, что произошло чудо, а потому, что она продолжала жить в одной из версий ночного кошмара, и, когда она их произнесла, реальность вновь обрушилась на нее со всей своей сокрушительной силой.
Печаль накрывала Флору по нескольку раз в день, и каждый раз Флора словно налетала на стену утраты, боли и страха, что ей с этим не справиться. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя настолько беспомощной.
Конечно, в ее карьере не раз возникали проблемы, но сейчас она совершенно не знала, что делать. Быть ответственной за чью-то жизнь оказалось самым страшным, что только можно себе вообразить. Можно ли как-то подготовить себя к подобному риску? Или хорошими матерями рождаются?
В таком случае Сэми повезло. Ее глаза затуманились, когда она подумала сестре – с какой легкостью ей удавалось со всем справляться!
Пытаясь пробиться сквозь бурю эмоций, Флора сделала глубокий вдох.
Сомнения были отвлекающим фактором, который она не могла себе позволить. Ей нужно сосредоточиться на мирских заботах, таких как оплата по счетам, и не спать на ходу.
– О, простите, – сказала Флора и улыбнулась. – Можно я возьму ваш багаж? – Она посмотрела в сторону двери, где мужчина бросил свою дорожную сумку.
Даже стоя на второй ступеньке лестнице, ей пришлось запрокинуть голову, чтобы заглянуть ему в лицо. Это движение заставило рассыпаться по плечам ее рыжие волосы.
Из досье, которое собрал Сальваторе, Айво знал, что Флора Хендерсон из-за недавних трагических событий была вынуждена отказаться от ее любимой работы, и собирался использовать этот момент для достижения своей цели.
Да, она определенно выглядела усталой. Бледные щеки, темные круги под глазами.
Но вместо удовлетворения Айво вдруг почувствовал сострадание. Через мгновение он переоценил свою реакцию. Сострадание требовало определенной близости, а он был близок только с его семьей, к которой, кроме Сальваторе, принадлежал теперь и спавший наверху ребенок. А между ним и малышом стояла эта женщина.
– Думаю, с этим я и сам справлюсь, мисс?..
– О, Хендерсон, – сказала Флора и неожиданно для себя добавила: – Флора.
Смутившись, она повернулась и начала подниматься по лестнице. Ей не нужно было слышать скрип ступенек, чтобы знать: мужчина идет за ней следом. Казалось, она могла чувствовать его затылком.
К тому времени, когда они добрались до конца лестницы, Флора почти задыхалась, но не потому, что атаковала ее, как спортсмен, собираясь побить рекорд. Ее раздражало, что он смотрел на нее так, словно мог заглянуть в ее сознание.