– Да, небогато с придорожными заведениями на Луне. – Я окинул взглядом унылую поверхность спутника Земли. – Интересно, в этом аппарате вообще предусмотрена нормальная радиосвязь?
Мы с Айрис попытались самостоятельно дозвониться до любого объекта на Луне, но бесполезно, выходили только на пилотов разбившегося корабля. Они злорадствовали и запугивали нас, обещая медленную смерть от холода.
– Стыдно за бывших землян, – признался я. – С такими возможностями всё равно остаются мелочными и меркантильными.
– Потому и не прошли отбор. Если бы мы потерпели бедствие рядом с моей станцией, то уже давно оказались бы спасёнными. Система воспитывает занудных, но добродушных людей.
– Особенно, когда дело касается балльной оценки их общественной деятельности.
– Не без этого. Она уже вросла в их мировосприятие и кажется неотъемлемой частью жизни. Совершил поступок, получи оценку. Дисциплинирует. А вот эта часть человечества, что осталась вне системы, она, по сути, не изменилась. Они те же земляне, только технологически развитее.
– И это не совсем их заслуга, – уточнил я.
– Да, не совсем. Они как дикари с телефоном. Научились обращаться, но производить ума не хватает.
Из-за горизонта показался край солнечного диска. Глазам стало нестерпимо ярко, даже пришлось повернуть луноход в обратную сторону, чтобы найти, как поставить светофильтры на стёкла. Пришлось снова включить экран, рискуя нарваться на злопыхающих «таксистов» и поискать в нём настройки. Пока я вёл, Айрис внимательно изучала меню.
– Тут есть функция включения аварийного сигнала, но она не активна. Эти упыри выключили её, чтобы мы не воспользовались, – предположила она.
– Не удивлюсь, если они сделали это давно, потому что аппарат краденый. Нашла светофильтры? Иначе я начну чихать.
– Да чихай, сколько влезет. Когда ты ещё почихаешь на Луне?
– Ага, чихал я на вашу Лу… ну, апчхи! – я чихнул на самом деле, даже в ушах зазвенело.
– Так, вот, кажется, нашла. – Айрис ткнула в экран. Стёкла сделались почти чёрными, пропуская меньше пяти процентов света, как это было указано в настройках. Вместо всей поверхности передо мной теперь сияли только склоны, освещённые солнцем.
– Делай светлее, пока селенитский инспектор не выписал нам штраф за тонировку. – Мне совершенно не было видно, куда ехать. В темноте можно наскочить на какой-нибудь приличный камень, прячущийся в тени.
– Мне кажется, здесь только два режима, включить фильтр и выключить. – Айрис потыкала пальцем в экран. – Примитив.
– Значит, должен быть радар или прибор какой-нибудь, типа ночного видения.
– Я ищу.
Как и предполагал, мы наскочили на валун одной стороной вездехода и прилично подпрыгнули.
– Ищу, ищу, – ответила Айрис на мой укоризненный взгляд.
Она прошлась по всему меню, но не нашла ничего похожего на ассистента движения в условиях плохой видимости.
– Может быть, эта функция включается обычными кнопками? – Она зашарила руками по панели.
– Осторожнее, не нажми катапульту, – попросил я.
– Нет, и здесь нет ничего похожего. Выходит, они ездят по Луне наудачу или только ночью. Или по компасу и азимутам.
– На Луне нет магнитного поля, компас отпадает. Думаю, они вообще не ездят днём. Жулики любят работать ночью.
Что-то пискнуло внутри приборной панели. Я сразу бросил взгляд на шкалу зарядки аккумуляторов. Паниковать было рано. Заряда больше половины. Писк повторился. Мы с Айрис переглянулись.
– Колесо спустило? – предположил я в шутку.
– Что бы это ни было, но звучит как предупреждение. – Айрис снова полезла в меню, искать причину сигнала.
Я же сконцентрировался на дороге, выбрав в качестве ориентира прореху между двух холмов. Писк раздался снова и стал повторяться, учащаясь. Впору было останавливаться, пока не случилась какая-нибудь поломка.
– Давай поднимемся на тот холм и оглядимся, – предложил я Айрис.
– Это не холм, это отвал кратера, просто так выглядит отсюда. Интересно, реально здесь дождаться ночи? – Она оценивающе посмотрела на край солнечного диска, поднявшийся совсем чуть-чуть за час с лишним поездки.
– Если мне не изменяет память, это две земных недели, – вспомнил я кое-какие факты из своего кругозора.
– Чё-о-о-орт! Давай, правь к этому гребню.
Я двинул джойстиком. Луноход послушно изменил направление. Однако писк участился. Меня это немного пугало, будто я играл в «Сапёра», только на настоящем минном поле.
– Наша машина, Гордей, и то намного умнее этой рухляди. – Айрис взволнованно прислушивалась к писку.
Вдруг перед нами протянулась длинная тонкая полоса света, буквально в ста метрах впереди. Её выхватило из тьмы поднявшееся над горизонтом солнце.
– Это похоже на…
– Обрыв, – закончила мою мысль Айрис. – Тормози!
Я дёрнул джойстик на себя, но вездеход не послушался команды, понёсся вперёд, как с горы, подпрыгнул несколько раз и полетел. Нас кидало по салону. Мы с Айрис ударились несколько раз друг о друга, о панель, потолок и кресла. К счастью, невысокая гравитация способствовала тому, что удары не были опасными. Луноход ударился в последний раз, заскрежетал верхней частью кабины как по щебню и вскоре остановился.
– Мы свалились в расщелину, – озвучила Айрис то, что и так было мне ясно. Тьма снаружи была абсолютной. А мы лежали на потолке.
– Приехали, – произнёс я трагическим тоном, пытаясь приподняться. – Ты как?
– Без повреждений. А ты?
– Вроде тоже. Отключай фильтр, может станет лучше видно?
– Вряд ли. Сюда солнце не попадает.
– Попробовать надо.
Айрис с охами и вздохами нашла удобное положение и снова полезла в меню. Отключила фильтр. Ничего не поменялось. Затем она нашла включение внутренней подсветки. Яркий свет ударил по глазам. Я посмотрел на супругу. У неё красовался фингал под правым глазом и была рассечена кожа на левой скуле. У меня, как оказалось, носом пошла кровь, а я этого не чувствовал, будучи в лёгком шоке. Мы занялись друг другом, утирая кровь.
– Что будем делать? – спросил я у Айрис, надеясь, что её смекалка поможет найти способ дать знать о себе.
– Пока не знаю. Было бы здорово, чтобы существовала какая-нибудь служба, мониторящая поверхность спутника, которая увидит следы от лунохода, заканчивающиеся в расщелине. Только это весьма малый шанс на спасение.
– Выбраться отсюда мы не сможем, придётся сидеть и ждать, – заключил я печально. – А тут ни туалета, ни еды.
– Гордей, держи хвост бодрей. – Айрис протянула пятерню, чтобы ухватить меня за повреждённый нос.
Я успел увернуться.
– Не трогай его, только кровь остановилась.
– Прости. Не расклеивайся. Не в первый раз же.
– И не в последний, смею тебя заверить.
– Звучит оптимистично, хотя похоже на намёк, что все проблемы в нашей жизни происходят благодаря мне.
– Вот такого размера проблемы, как сейчас, как правило, да, это твоя заслуга.
– Какая личность, такие и проблемы. У маленьких людей и проблемки маленькие, – Айрис записклявила, чтобы красноречивее изобразить маленького человечка, которым, видимо, являлся я.
– Мне просто для счастья многого не надо.
– Ладно, прости. Ты точно не виноват, в том, что мы сюда свалились, хоть и рулил этой штукой.
– И ты меня прости, не время собачиться. Выберемся, поскандалим как следует, с мордобитием, как во всех нормальных семьях.
– У тебя нет шансов, однорукий бандит, – усмехнулась Айрис с чувством явного превосходства.
– Да я тебя одной левой.
– Правильнее сказать, без меня ты одной левой.
– Зараза. – Айрис умела морально пикироваться и одерживала надо мной верх. – Ой, кажется, мамин ужин переработался и просится наружу, – сделал я испуганные глаза.
– Гордей, нет. У нас слишком маленькое помещение, чтобы справлять нужду.
– Ладно, я пошутил. Давай уже, включай мысль, продемонстрируй нам преимущество генетического отбора.
– А ты не мешай мне думать.
– Хорошо, я буду молчать.
В салоне лунохода повисла почти гробовая тишина. Слышно было только электродвигатель, работающий над нашей головой. Луняне, похоже, ленились менять подшипники. Айрис закрыла глаза и смотрела в одну точку, как йог на медитации.
От нечего делать я решил развлечь себя изучением органов управления луноходом. Было бы здорово, если б на кнопках имелись подписи, а не символы, которые мне ни о чём не говорили. Я нажал парочку подозрительных, на панели загорелись дополнительные лампочки, но ничего заметного не произошло. Иногда раздавался писк, но я был уверен, что внедорожник пытался так предупредить нас о своём необычном положении вверх колёсами. Исследуя кнопки, я ударился о джойстик управления. Машина дёрнулась из-за инерции повернувшихся колёс. Я повертел его ещё несколько раз, и машина начала раскачиваться на покатой крыше.
– Ого, я точно так же из сугроба выбирался.
Мне показалось, что враскачку я смогу задать такую амплитуду, что машина встанет на борт, а дальше мы с Айрис попробуем навалиться на одну сторону и поставить её на колёса. Я вращал колёсами целую минуту, но амплитуда не увеличивалась. Ещё через минуту понял, что этот способ нам не годится.
– Продолжай думать, – посоветовал я Айрис, отвлёкшейся на мои эксперименты.
Неожиданно я увидел на рукоятке джойстика крышку, скрывающую под собой несколько кнопок. Она так незаметно сливалась с корпусом, что не ощущалась пальцами. Я откинул её и внимательно изучил символы на кнопках, подсвечивая телефоном. На одной был нанесён рисунок, изображающий солнечный круг с лучами. Я решил, что это либо раскрытие солнечных батарей, либо подсветка салона. Нажал, не предупредив Айрис. Яркий свет ударил перед лобовым стеклом. Оказывается, здесь были обыкновенные фары, как у обычного земного автомобиля, а мы искали каких-то необыкновенных технологических новшеств.
Свет сам по себе нам уже не был особенно нужен. Он никак не решал проблему перевёрнутого транспорта и не помогал выбраться из расщелины. Однако он открыл одну необычную вещь, выхватив из темноты встроенную в стену огромную дверь с барельефными рисунками, напоминающими те, что мы уже видели внутри лунных помещений, оставшихся от древних исчезнувших цивилизаций.
– Ни себе хрена! – Я уткнулся в стекло вездехода, заворожённый необычным артефактом. – Вот это размерчики.
– Как ты включил свет?
– Тут кнопка на джойстике. Ты её не заметила.
– Может, потому, что кто-то держал его в руке?
– Может. Здесь ещё две.
– Дай гляну. – Айрис вырвала у меня из рук телефон и осветила им рукоять джойстика. Она сразу полезла их нажимать.
– Осторожнее!
Поздно, уже нажала. В недрах вездехода что-то зашумело и зашевелилось.
– Катапультируемся прямо в землю, – выдавил я со страхом.
На экране панели загорелся контур вездехода, перевёрнутый вверх ногами и значение его положения относительно горизонтальной нормали в градусах. Значение было отрицательным. Нам не было видно, что происходило в стороне багажника. Громко зашумел оборотами старого подшипника мотор, корпус дрогнул и начал переворачиваться. Машина встала набок, замерла, а через несколько секунд продолжила движение и мягко приземлилась на колёса.
Я выдохнул, поняв, что во время процесса переворачивания не дышал.
– Что это было? – спросил я у Айрис.
– Манипулятор. Им пользуются для сбора минералов и в качестве домкрата, как в нашем случае.
– Ты поняла это по символу на кнопке?
– Нет, прочитала на экране, когда он включился.
– Молодец, что дальше?
– Не придумала ещё.
Я посмотрел на гигантскую дверь.
– Интересно, у этих людей всё было так просто. Может, они и ручки делали снаружи для открывания двери?
Мне захотелось подъехать чуть ближе. Двинул джойстик, но машина не тронулась с места, зато перед ней махнул своим щупальцем манипулятор.
– При зажатой кнопке джойстик становится органом управления манипулятором, – пояснила мне Айрис.
– Ясно. – Я ещё раз нажал кнопку и подъехал к двери на расстояние пяти метров. – Ведь в таких условиях, при постоянной температуре и отсутствии воздуха, устройства должны сохраняться тысячелетиями. А эти парни умели строить на века. Наверняка эта дверь ещё в рабочем состоянии.
Я снова зажал кнопку управления манипулятором и дотронулся им до выпуклости, которая могла оказаться устройством, запускающим открытие двери. Дверь не шелохнулась. Потрогал манипулятором другие подходящие места, но тоже бесполезно. Тогда мы с Айрис решили изучить барельеф, предположив, что он содержит в себе необходимую информацию.
На двери были изображены гиганты с палочками в руках, похожими на царские державы. Лианы, образующие над головами гигантов ореол из сплетений. Ромбы над всей композицией с расходящимися лучами. Между гигантами были изображены выпуклые столбы, испещрённые символами, а между столбами будто бы дорога, сужающая к горизонту, выложенная плиткой. Дорога оканчивалась тоннелем, над которым «светился» маленький ромб и висел диск летательного аппарата.
– Какие-то шумерские мифы, которые мне ни о чём не говорят. Вряд ли это поможет нам открыть дверь. Всё равно что стоять перед домофоном в нашем доме и пытаться открыть его, без смысла нажимая кнопки, – решил я.
– Разница в том, что эти гиганты не пытались ни от кого закрыться. Здесь нет кода, просто нужно понять, как она работает. Нажатием или наоборот, надо потянуть на себя.
– Или приподнять.
– Вряд ли.
– Тогда сдвинуть вбок, как все те двери, которые были внутри лунных станций. Помнишь?
– Хм, ещё бы не помнить. Пока вы лежали в криосне, мне пришлось побегать по станции. Да, это идея. Сможешь её сдвинуть?
– Попробую.
Я включил манипулятор и, неловко орудуя им, попытался, упёршись в выпуклую задницу гиганта, сдвинуть дверь вправо. Она не поддалась. Попробовал влево. Тоже бесполезно.
– Надави и толкни, – предложила Айрис.
Манипулятор упёрся в дверь. Ему могло не хватить силёнок сдвинуть её. Я переключил управление на шасси вездехода и помог аппарату всеми шестью колёсами. О чудо, дверь поддалась. Огромная плита чуть заметно подалась назад. Я снова переключился на управление манипулятором и попытался сдвинуть её в сторону. К удивлению, она с лёгкостью откликнулась на усилия. Перед нами открылось тёмное нутро чужеземного помещения.
Мы закатились внутрь и покрутились на месте, освещая его фарами лунохода. Помещение напоминало ангар размером с футбольное поле. Пол выглядел ровным и монолитным, покрытым тонким слоем пыли, на которой оставались следы от вездехода. Пыль могла копиться здесь веками и, судя по её нетронутости, мы были первыми, кто её потревожил.
Мы проехали по периметру помещения в поисках другого выхода, ведущего, как нам хотелось надеяться, внутрь подземного или подлунного города. Основатели его просто обожали расписывать стены, из-за чего нам, землянам, привыкшим к простоте, легко было не заметить дверь. Мы с Айрис и не спешили. Нас одинаково взбудоражил артефакт древней цивилизации, отчего хотелось поколесить по нему, как по какому-нибудь Лувру или Эрмитажу, внимательно присматриваясь к отдельным необычным экспозициям.
Вот каменные гиганты жарили или просто держали над огнём шар. Возможно, они играли в футбол или волейбол горячим мячом, добавляя игре большей пикантности. Мы замерли у экспозиции, на которой любимый ромб древних, вращаясь по спирали, распадался на два одинаковых треугольника. Они стояли рядом, а между ними светило солнце.
– Похоже на пирамиды, – заметил я.
– По возрасту сходится. Эта цивилизация исчезла пять тысяч лет назад, будто разом перешла в другое пространство.
– Могли бы записку оставить, чтобы мы не гадали, какие из сохранившихся объектов их рук дело.
– Нужны мы им. У них теперь другие заботы, на новом уровне. Наши так называемые высшие расы на их фоне – микробы на начальном пути эволюции.
– Интересно, а маяки не их рук дело? – Сравнение с микробами навело меня на эту мысль.
– Нет. Те, кто их строил, имеют совершенно нечеловеческий вид. Я же тебе говорила, что они похожи на гигантские картошки, по которым ползают симбиоты, управляемые мыслью метаклианцев. Это довольно редкий тип разумной жизни, потому он и к нам относится с непониманием.
– Я просто подумал, что если и те и другие живут в другом пространстве, то не могли бы мы выйти на этих древних, чтобы они вразумили твоих метаклианцев демонтировать маяк?
– Ты хочешь простую проблему сделать невыполнимо сложной? – усмехнулась Айрис.
– Если эта проблема, в которой мы оказались, является простой, то нет.
– Смотри, вон там, – Айрис указала на оплетённый виноградной лозой свод, – арка, похожая на дверь. Надо проверить.
– Раз надо, значит надо.
Я уже прилично освоился с управлением лунохода, изящно подкатил и упёрся манипулятором в дверь. Айрис оказалась права, это была она. Дверь мягко подалась вглубь и так же легко, будто и не было пяти тысяч лет простоя, отъехала в сторону. Проход был достаточно широким, чтобы заехать в него. Как только мы оказались внутри коридора, за нами закрылась дверь и включился свет. Освещение было похоже на ионизацию воздуха, источников света мы не увидели. И самое удивительное, раздался шум, похожий на шипение воздуха. По стенам потёк конденсирующийся туман, собирающийся на полу полуметровым слоем.
Айрис полезла в панель управления луноходом и вывела на экран цифры, показывающие плотность воздуха, состав и его температуру. Это была почти земная смесь, с повышенным до двадцати пяти процентов содержанием кислорода. Температура была около минус тридцати градусов, но быстро росла. Плотность воздуха тоже была ниже земной, но её значение увеличивалось.
– Поздравляю, Гордей, по крайней мере, мы здесь не умрём от гипоксии. – Айрис хлопнула меня по плечу.
– Спасибо, всегда мечтал умереть от голода внутри египетской пирамиды.
– Не о смерти надо думать, а радоваться, что продлил жизнь. Думаешь, древние питались святым духом?
– Не думаю, что у какой-нибудь еды есть срок годности в пять тысяч лет. Если только она сама не занимается поиском пропитания.
– Типа долбодятлов?
– Вдруг у этих гигантов и куры были как вымершие моа? Склюют нас, как червячков.
– На Луне они могли сохраниться только в виде тушек, приготовленных к употреблению. И вообще, прости меня и давай наслаждаться ситуацией. – Айрис посмотрела на меня своим пронзительно-миролюбивым взглядом, который было кощунственно проигнорировать.
– Ладно. – Я внутренне освободился от раздражения на супругу. – Давай наслаждаться.
Стены коридора были в меньшей степени испещрены барельефами, чем огромный ангар. Поэтому мы запросто смогли различить на них выделяющиеся тёмным контуром двери. Температура забортного воздуха поднялась выше ноля. Давление почти сравнялось с тем, которое было внутри лунохода. Однако мы не решились выбраться наружу и начать исследовать артефакт пешком. Боялись, что за закрытыми дверями царит консервирующий вакуум и холод.
Двери в коридоре открывались иначе, чем те, что были встречены нами раньше. Рядом с каждой имелась большая кнопка, активирующая механизм открытия. Рядом с ней была нанесена барельефная клинопись, расположенная вертикально. Возможно, инструкция или какой-то заговор на долгую работу. Манипулятор упёрся в кнопку. Дверь сама утопилась и отъехала в сторону. Внутри открывшегося помещения медленно разгорелся ионизированный свет.
Вездеход не вмещался в проём. Надо было решить, стоит ли риск нашего любопытства или нет.
– Набери воздуха и не дыши, а я буду дышать, – произнесла деловым тоном Айрис. – Открывай кабину и смотри, если я потеряю сознание, закрывай.
– Может, лучше я буду дышать?
– Какая разница, мы что, неравноценны?
– Я джентльмен.
– Поэтому ты и должен уступить даме, – нашлась Айрис.
– Ладно, только не дыши глубоко, вдруг тут яд или ещё какие-нибудь примеси. Неясно, чем дышали эти гиганты, что выросли до таких размеров.
– Готов?
Я набрал воздуха, раздув щёки и покивал головой.
– Открывай.
Кабина подалась моим усилиям. Слегка шикнул в щели воздух, уравновесив давление с внешним. Я смотрел на Айрис. Она дышала ровно, не вызывая подозрений.
– Дыши, – произнесла она. – Воздух затхлый, но вполне подходящий.
Я сделал вдох. Действительно, пахло древностью. Не могу иначе описать этот запах, но учуяв его, сразу становилось ясно, что попал внутрь древнего помещения. В коридоре было прохладнее, чем внутри лунохода, но комбинезон прекрасно защищал тело от холода. Мёрзли только уши.
Айрис выбралась наружу и чуть не упала.
– Осторожно, пол скользкий. Ещё не нагрелся.
Действительно, полы блестели, как свеженадраенный каток. Я ступил на него и понял, что на коньках было бы проще.
– Погоди. – Я снова вернулся в салон и вынул из него газовый резак, похожий на огнетушитель. Я понял, что это за вещь, когда прочитал на нём надпись, сделанную на космолингве.
– Зачем он тебе? – не поняла моей задумки Айрис.
– Зацени.
Я включил и поджёг пламя пьезорозжигом. Кислород и пропан смешались в горелке и выдали струю синего пламени. Я направил её перед собой, расплавив лёд и мгновенно высушив покрытие пола. Наступил на сухое место и отбил несколько чечеточных движений.
– Гигант мысли, – оценила мою находчивость супруга.
– По льду аки посуху. Иди за мной, я приведу тебя в комнату обетованную.
Айрис рассмеялась. Она была сильной женщиной, но обожала, когда я показывал себя умнее, сильнее и находчивее её. Так ей было спокойнее жить.