Я думала, ты шутишь – невозможно
Отнять всё то, что сам сказал: Держи.
Твоей рукою слеплена, о боже,
Была твоей забавой эта кожа
Змеиная, и дуновеньем – жизнь.
А мой ответный вдох был жалким криком,
Молитвой жаркою, безумьем. Вдох был страх
Увидеть торжествующей улыбку
На милых и предательских губах.
Таким родным, таким невозвратимым
Ты не был и не будешь никогда.
И круг поёт, вращая эту глину,
Выдавливая горло и года.