Озеро булькало, пыхтело, словно голодный зверь в предвкушении лакомства, которого не вкушало много десятков и даже сотен лет.
***
У каждой планеты галактики Спираль есть особенности. У Корбис есть сердце – Оазис. Уникальное место, где всегда солнечно, дожди идут только ночью и только когда в них есть потребность. Ветра касаются лишь верхушек деревьев, причёсывают им шевелюру и прячутся за горами до момента, когда их вновь пригласят. А еще там есть священное Озеро, обрамленное словно ресницами: сверху – деревьями и кустарниками, снизу – невысокими горами.
В Оазисе живут Богатеи – те, кто близок к богам, кто, как говорят служители Озера, защищают планету от бед. За это они принимают от поселений дары и ждут беспрекословного следования вековым традициям.
***
«Здравствуй, мама».
Карандаш вывел фразу и, задержавшись на последней букве, вернулся в начало и перечеркнул написанное.
«Мамочка, я скучаю».
Строчка появилась и расплылась от капающих на неё слёз.
Дверь в комнату отворилась, недописанное послание спряталось в ящик стола.
– Мелвинес, что случилось? Ты молчишь целый день. А мне так не хватает наших бесед. Только ты смотришь на меня не как на служанку. – Девушка немногим старше, в сером платье, сливающимся цветом с каменными стенами, расправила волосы молодой жены Верти-сана.
– Прости… Я не думала, что будет так тяжело. Вчера говорила с лекарем… – голос Мелвинес сорвался.
Служанка вздохнула. Этого стоило ожидать. Мелвинес здесь уже год, и вот наконец-то под её сердцем зародилась жизнь.
– Девочка?
Мелвинес кивнула.
– Как рассказать маме об этом? Я пробовала написать, но слова не идут.
Взгляд девушек скользнул к мусорной корзине, наполненной скомканными листами. Служанка прижала к себе Мелвинес и прошептала:
– Ты просто пиши. Не читай, не юли. Позволь буквам сложиться в те слова, которые освободят твои мысли.
– Но… Письма отправляют служители, а они…
– Просто пиши, – повторила служанка, взяла в руки гребень и провела им по волосам подопечной.
Мелвинес посмотрела в отражение зеркала в углу комнаты и поняла, что слова служанки искренние, из личного опыта. Поэтому, оставшись одна, вернулась к бумаге и позволила карандашу танцевать, выписывать буквы, складывая их в слова, а слова – в строчки, пока не потухла свеча.
Солнце успело отдохнуть и теперь любопытно заглядывало первыми лучиками, стараясь не разбудить такую ранимую девчонку шестнадцати лет, которая пыталась встроиться в чуждую ей жизнь, вдали от родных. Всю ночь Мелвинес писала, карандаш уменьшился вдвое, а огонь свечи услужливо превратил слова в пепел. Но теперь она спокойно дышала, освободившись от груза невысказанного за год замужества. А в воздухе ещё висели отголоски тех мыслей, которыми она хотела бы поделиться с мамой.
«Тут очень красиво. Я чувствую себя госпожой. У меня – служанки, каждый каприз выполняют. Муж не напрягает. Я так жалею, что не успела у тебя всё расспросить, как вести себя подобает. В… Ну ты понимаешь. Но Верти-сан терпелив. Учит. Мне он по-настоящему нравится. Умный, красивый, к нему прислушиваются. Знаешь, мне кажется, что он меня тоже любит. По-своему.
Первое время все говорили только о моём здоровье. Уж очень в непростых условиях мы живём. Ой, вы там живёте. Но не я. Теперь. Меня заставляли купаться в священном Озере каждое утро. Оно пугает меня до сих пор. Видела бы ты взгляд служителей, они будто ждали каждый раз, что вот-вот его воды меня заберут. Но ничего не происходило. Ничего, понимаешь? Я боялась, что меня отправят обратно или изгонят, как… Ой, прости, тебе, наверное, тяжело.
Мам, мне страшно. Я вчера услышала разговор. Про сосуды. Это касается детей. Я вспомнила про сказки о балансе, энергии, плате за… Мамочка, неужели всё это правда? Прости! Прости меня, пожалуйста…»
Ветер закружил гладь времени, перематывая вперёд дни, недели и месяцы.
– Жители Оазиса, у нас радостная новость! У Верти-сана родилась дочь! Разнесите весть и отблагодарите поселение, откуда мы привезли прекрасную девушку, что сделала нам такой подарок, – вещал согбенный старичок, верховный служитель. В руках он держал малышку, а молодой помощник брызгал на новорождённую озёрной водой.
Жители Оазиса поклонились. Сердца их звучали в унисон. Сегодня праздник – уже давно вынашивание дитя женского пола не завершалось успешно. Это чудо! И начало чего-то нового или забытого. Но чего? Они не понимали, но верили, что служителям и Озеру лучше знать, что хорошо для Оазиса.
Пока одни радовались, другие осознавали ужасную весть.
Далеко от Оазиса, в деревянном доме с заострённой соломенной крышей на кухонном столе лежал листок с посланием. А рядом застыла мать Мелвинес с вмиг поседевшими волосами. Строчки прожигали, разрушали, сдавливали тисками.
«Мам, у меня всё хорошо. Я счастлива. Малышка чудесна, и ты знаешь, что нужно сделать, чтобы она росла здоровой. Люблю. Обнимаю, передавай привет всем».
Мужчина провёл по растушёванной внизу послания фразе: «Простите меня…» и поцеловал жену в макушку.
– Так нужно, ты это и сама знаешь, иначе…
Праздник в Оазисе продолжился. Снова старый служитель у Озера смотрел на собравшихся жителей, а его молодой помощник брызгал озёрной водой на девчушку, рождённую в одной из старейших семей Богатеев.
– Озеро приняло жертву! Да будет благословенна семья Верти-сана! Воды предвещают малышке долгую жизнь без изъяна! Традиции – наша опора! И мы видим вновь подтверждение их правоты.
В этот момент два сердца пропустили удар: Мелвинес и её матери, а сквозняк одиноко прогулялся по опустевшей детской комнате в деревянном доме с заострённой соломенной крышей.