Изрядно напившись, все перешли в дом, и устроили танцы. Димка во всю нацеловывал Катьку сидя на диване первого этажа, подругу Татьяны, девушки Давида. Мы с Ванькой танцевали под Free Bird (Remix Edit) Moonlight. Он поставил меня на кухонный островок и забрался сам, так мы и дрыгались, под общий хохот, роняя на пол пустые банки. Он оступился и с грохотом завалился, резко подскочил и сделав обеими руками «козу», продолжил танцевать. И почему я перестала с ними проводить время, ведь так было всегда, неужели все дело в том, что родители уехали, и я действительно впала в депрессию? Нет, скорее всего, из – за, головных болей. Так громко орущую музыку я бы вряд ли вынесла. Зато сейчас я орала подпевая, почти все песни.
Часа в четыре утра, я все же решила пойти спать, предварительно закрыв дверь. Стащив с себя все, пошла, стирать в ванной поношенное за день белье, и развесила по полотенцесушителю, предварительно включив его. Проползла в кровать, накрываясь одеялом, уснула моментально. Проснулась ближе к полудню, голова раскалывалась, медленно открыв глаза, я увидела Бельфегора. Он стоял у окна и рассматривал озеро.
– Мне стоило больших трудов, найти, куда ты делась! – Отвернувшись от окна, он вцепился в меня грозным взглядом. Бросил на кровать рядом со мной подаренный им на новый год, крест Анх. – Почему не надела, когда отправилась домой. И вообще, как ты попала в свой мир?
– Обыкновенно, – морщась от боли, перевернулась с живота на спину, поправляя подушку под головой, – начертила портал, и все.
Он скрестил руки на груди, вскинул бровь, – Почему не сообщила, что отправляешься домой?
– Я все сдала, что мне было делать в академии? – Посмотрела на него. Он пристально смотрел в мои глаза, показывать то, что я знаю об их разговоре с сыном, я не хотела. Поэтому, сделала вид, что закрыла глаза от головной боли.
– Когда за тобой прийти? – Обойдя кровать, он наклонился к моему лицу.
– Я сама вернусь к началу семестра. Раз получилось сюда, то и обратно смогу.
– Наделаешь глупостей, я тебя накажу, по страшнее того, что ты уже видела! – С этими словами, он шагнул в портал, который начертил перед дверями комнаты. Я соскребла себя с постели, натянула чистую одежду, и пошла, искать выживших. Спускаясь на первый этаж, обнаружила Ваньку, он, закинув ногу на спинку дивана, дрых, прикрыв левой рукой лицо. Медленно, пройдя мимо, я включила воду и прилипла к крану губами. Выглянула в окно, на столе стояла коробка, так и не открытой вчера пиццы. Пошла к ней, прихватив с собой пустой валяющийся на полу пакет. Шагая босиком по траве, я испытывала странное чувство, как будто меня поймали родители. Но это – то был Господин, уж он меня видел и в более, худшем состоянии. Попутно собирая пустые банки, я дошла до стола и открыла коробку. Съев кусок, собрала все, что валялось в округе к столу и, взяв еще два куска, уселась на полюбившееся вчера кресло. К соседнему дому подъехала машина, из нее, вышла такая же толпа молодежи, как и вчера у нас. Видимо сюда съезжаются богатенькие детишки, что бы побухать на природе. Они окинули меня взглядом и помахали, в ответ я тоже подняла руку, обратила внимание, что шрам от метки, стал татуировкой. Черной, яркой, видной издалека. Пока я рассматривала новую часть меня, ко мне подошел сосед. Худощавый обесцвеченный, загорелый парень среднего роста.
– Привет! Повеселились вчера? – Указывая на гору мусора, которую я собрала у стола. Я кивнула. – Сегодня придется нас слушать, если заскучаешь, присоединяйся.
Из дома, вытирая лицо кухонным полотенцем, вышел Ванька, – это кто такой? – подойдя ко мне, спросил, наблюдая, как разгружают коробки, парни у соседнего дома.
– Сосед. – Ответила, отправляя последнюю корку в рот. – Как голова?
– Норм, пошли в дом, чего нить придумаем поесть, а? – Я встала, и направилась в дом, Ванька даже яичницу спалить может. Проходя мимо стола, взяла коробку с остатками, и пошла внутрь.
– Собери мусор на улице, а я тут приберусь. – Ставя на островок коробку, начала собирать в мусорный пакет, который нашла под раковиной, банки. Огрызки шашлыка и пиццы. Начала искать по шкафчикам, хоть какую нибудь крупу, нашла макароны, в холодильнике видела тушенку, значит по – флотски. Через полчаса, мы с Ванькой уже сидели на диване перед теликом, и смотрели ужастики, под горячий завтрак. Первая спустилась Маринка.
– О, я так хочу есть, – она пошла к кастрюле и, наложив себе порцию, присоединилась к нам сев рядом со мной. – Я вчера не обратила внимания, что у тебя татуха. Что означает?
– Служение, моему господину, – ответила я, наблюдая за ее реакцией. Она кивнула, – сектантка? – я кивнула ей в ответ. Ванька уставился на меня. Я пожала плечами в ответ, ему, продолжая жевать.
К вечеру, когда мы уже не знали чем себя занять, спустились все. Поев, Димка предложил всем поехать в деревню, где у него есть старый дом, доставшийся в наследство от бабки. Все согласились, я тоже, но только после того, как заеду домой за вещами и телефоном. Закрыв дом, мы пошли к машинам. Поняв, что Ванька ко мне больше клеиться, не намерен, и вообще ведет себя, как раньше, согласилась поехать с ним. Так мы сократим время, собираясь в дорогу, сперва мы заехали к нему, оставив меня в машине, он бегом побежал домой за шмотками, а уже через полчаса я собирала свой рюкзак. Сев обратно в машину мы поехали к заправке, на выезде города, где договорились встретиться с остальными. Но предварительно заскочили в магнит, за продуктами, набив пакеты всем, чем только можно, отправились к машине. Ванька пошел вперед, а я замялась возле выхода, поднимаясь по лестнице, меня толкнула локтем старуха, и сказала, – от себя не убежишь?
Опешив, я проводила ее взглядом, она скрылась в рядах с продуктами. Ванька окрикнул меня, очнувшись пошла в машину. Когда мы подъехали к заправке, там еще ни кого не было. Выйдя из машины, я пошла, обналичить деньги с карты, потому что, не везде еще могла быть цивилизация, а за нал, всегда проще. Ванька заправил машину и купил пару латте из автомата, мы стояли под фонарями и ждали друзей. Виталька ехать передумал. Димка приехал вместе с остальными на машине, и мы поехали за ними, так как дорогу знал только он.
Деревушка под названием Комышловка, на север от города в тайге, была полуразрушенной. Почти все дома из бруса, убило время, они стояли, держась на честном слове, пару домов все – таки были жилыми, но так как мы приехали ночью, то их обитателей не видели. Дом, что достался в наследство, был чуть лучше остальных, выйдя из машин, мы стояли в свете фар, пока Димка откроет дом. Провозившись с замком минут, пять, все же победно заулюлюкал и вошел первым, включая свет. Все пошли в дом, а я немного задержалась, окидывая деревню взглядом, в темноте за забором соседнего дома, что – то зашуршало и я инстинктивно, призвала собственную тьму, и о чудо, она была при мне! Решив, что все же лучше войти в дом, попятилась в дом спиной, и услышала над своим левым ухом. – Молодец, хоть кто – то традиции блюдет. – Резко обернувшись, ни кого не обнаружила. Все были в зале, разбирали вещи, только Ванька был в кухне, расставляя припасы по еще теплому холодильнику Бирюса. Я подошла к нему, оглядела кухню и, найдя чайник начала разводить огонь в русской печи, плита газовая была, но вот баллона у нее не было.
– Ловко ты! – Заметив мои умения, оценил Ваня, – где научилась?
– В деревне у бабушки, – соврала я, не рассказывать же ему про Грехсбург. Поставив чайник, пошла разбирать вещи и узнать где буду спать. В доме имелась две панцирные кровати полуторки и один диван, с цветастой синтетической обивкой, начала 2000х. Пружины на нем уже прорвали обивку и торчали, угрожая проткнуть жопу любого, кто покусится на них сесть. Давид и Димка, сразу застолбили кровати. Мне с Ванькой достался диван, своровав по второму матрасу с кроватей, я все же смогла смягчить наше положение. Застелила постельным, и завалилась с краю, – К стене не пойду, не люблю запах сырости. – Ванька не возражал, стянув джинсы и футболку, завалился под отдельное одеяло. Все разошлись, а я решила проверить печку и дверь. Печка почти протопилась, а вот двери были открыты, закрыв их на крючок, пошла обратно. И краем глаза увидела, как на кухне за столом, сидит маленький мужичек, я вошла и включила свет. Никого. Выключила, сидит. – Ты кто?
– Позорище, ведьма, а домовых не знает. – Недовольно погладил свою седую бороду.
– Я не ведьма, некромантка, – прошептала ему.
– А в чем разница, чернокнижница ведь.
– И чего тебе? Пугать нас будешь? Так я могу и… – собрала сгусток в руке. Он выпучил глаза.
– Что ты, я наоборот рад, что люди приехали. Уже второй год скучаю, хоть бы кто с собой позвал, когда разъезжались с похорон, но нет. Вот теперь сижу, жду милости.
– Ладно, если хорошо себя вести будешь, в город к себе заберу. – Прошептала ему и пошла в зал, спать. Ванька дрых, раскинувшись по дивану, я столкнула его к стене, и залезла под свое одеяло, оно было влажным от сырости, как и подушка и сами матрасы.
– Да уж, надеюсь, мы тут ненадолго, – поежилась я, пытаясь согреться под верблюжьим одеялом, которое от старости светилось насквозь, вместе с пододеяльником. Ванька укрыл меня еще своим одеялом, закинул на меня руку и прижал к себе.
– Спи. – Прошептал он мне в шею, уткнулся и засопел. Довольно быстро согревшись, больше от тепла друга, чем от одеял, тоже заснула. Проснулась, когда он перелазил через меня. На улице уже был день, быстро накинув джинсы, он пошел на улицу. Кроме нас ни кто не проснулся, я вышла на улицу, друг шел от уличного туалета, недовольно морщив нос. Я злорадно заулыбалась, вспоминая свои мучения в доме у Ильи. Он помыл руки в бочке под сливом и, отряхивая их, подошел ко мне. – Покормишь?
Закатив глаза, я тоже поплелась к туалету, выйдя, решила помыть руки в доме, заставив натаскать воды с колодца парня. И пока дожидалась, развела огонь, сидела на корточках и наблюдала, как пламя пожирает древесину. Ванька поставил ведра на стол.
– Ваня! Ну, одно то вылей в умывальник! – Пошла за ним, и как он залил до краев, начала умываться офигевая от того на сколько она ледяная. Пальцы, аж занемели. Пошла чистить купленную картошку, пока он кружкой набирал воду в чугунок. Быстро нашинковав компоненты, скидала их в кастрюлю, и закинула банку тушенки. Закрыла крышкой и сунула к углям, – через часок можно есть.
– С тобой не пропадешь, подмигнул мне, – пошли, пройдемся, посмотрим, местные достопримечательности?
– Пошли, – он засек на своих часах время, и мы пошли гулять по округе, прихватив из холодильника, заправские сэндвичи с бутылкой минералки. Выйдя за покосившуюся калитку, первым делом я пошла к тому месту, где вчера слышала шорох, трава там была примята, скорее всего, тут лежал местный пес. Мы пошли в направление, противоположном, от того с которого приехали. В конце села, стояла старая черная церковь, мы подошли ближе и двери со скрипом начали открываться, я застыла, а Ванька воодушевленно пошел внутрь, с детства он обожал сталкера и заброшки. Я пошла за ним, ощущения были двоякие, с одной стороны, это просто церковь, с другой, я некромант. И знаю, что там может быть. В таких местах часто заводится нечисть, это прямо, ее излюбленное место. Сколько здесь жаловались на свою участь люди, даже трудно представить. Войдя внутрь, я ощутила на себе безмолвный взгляд с почерневших изображений святых, нарисованных на деревянных досках. Даже воздух в храме застыл. Ваня с интересом осматривал все, до чего мог добраться, когда он направился к ритуальной зоне с алтарем, я остановила его, там было место не для нас. Мы вышли наружу, слева журчала река, метров пять шириной, сплошь заросшая камышом и рогозом. Найдя мостик, ведущий на другой берег мы уселись на него спуская ноги к воде, она слегка касалась его кроссовок, до моих было далеко. И я мотыляла ими в воздухе. Завибрировали часы и, поднявшись, он подал мне руку, встав пошла вперед, как почувствовала взгляд из камышей. Не привлекая внимания, пошла дальше, глаза все наблюдали за нами, а деревня нравилась мне все меньше. Войдя в дом, мы наткнулись на уже бухающих под супчик парней, Маринка с Катькой валялись на диване, недовольно переключая каналы, на стареньком поларисе. Программы было всего четыре. Увидев меня, Маринка оживилась, – где была?
– С Ванькой окрестности осматривали. – Села на табурет у трельяжа.
– Ну и как? Встретили кого – нибудь? – Я покачала головой. Действительно, не смотря на стоящие, в неплохом состоянии дома, жильцов в них не было, видимо мы были здесь единственными живыми душами. От этой мысли, меня пробрало. Кто тогда следил за нами. Магия моя хоть и присутствовала, но вот ощутить, кто рядом, было трудновато. Даже домового я не почувствовала, пока он не показался. – О чем задумалась?
– Да так, пойду, посмотрю, что там парни делают.
Выйдя на кухню, я увидела, что и Ванька бухает, а это означало, что водителей у нас не осталось, как минимум до завтра. Выйдя на улицу, отошла подальше от дома, и присев на корточки выпустила магию, черным туманом по земле. Что – то определенно было, но уловить я ни как не могла. Собрав силу назад, пошла в дом, бухали уже все. Я отказалась, улеглась смотреть телевизор с тарелкой супа в руках. Внутри натягивалась пружина. Я чувствовала, как то и дело у меня сзади по шее пробегали мурашки. А волосы на руках, приподнимались. Когда начало темнеть, все уже были не петь, ни свистеть, разогнав всех по местам, закрыла дом и легла на диван, хоть печь и топилась весь день, теплом и не пахло, и это притом, что на улице было плюс 25.
Съежившись под боком у пьяного Ваньки, начала проваливаться в сон. Снился мне Бельфегор, он орал на меня, за то, что я оставила Анх в доме у Димки. Запястье начало жечь с такой силой, что я подскочила на диване, скинув с себя руку парня. Отчетливо услышала за окном, чавкающий звук, спустив ноги на пол, почувствовала, как по полу тянет сквозняк, кто – то вышел на улицу. Накинув на себя одеяло, пошла, посмотреть, кто вышел, и откуда этот звук.
Переступив порог, пошла потихоньку за дом, и увидела, как на земле валялся Димка, а на его груди, сидела какая – то скрюченная бабка. Она вцепилась ему в шею своими губами и с причмокиванием сосала кровь. Он стонал и пытался перевернуться на спину, не раздумывая жахнула в нее своей энергией. Отлетев на несколько метров, она в полете обратилась в черную кошку и юркнула, в камыш, который заполонил почти всю деревню.
Подбежав к Димке, начала бить его по лицу пощечинами, он слабо шевелил бледными губами, начала его тянуть на себя, помогать встать, шатаясь, повис на мне. Затащив его в дом, быстро оделась по теплее, но свитер я взять не додумалась, зато из Ванькиной сумки он почти что вывалился и, натянув его, закатала рукава. Нашла ключ, закрыв ребят на замок, в надежде, что они не полезут в окна, направилась в том направлении, куда ускакала нечисть.