Несмотря ни на что, даже сейчас я признавала, что Эдвин хорош собой. Но если прежде я видела в нем мужчину своей мечты, идеал и совершенство, то теперь могла смотреть без прежнего восторга. Да, красив. Скорее даже не красив, а слащав. Платиновый блондин с серыми глазами, белокожий, умеющий стильно подчеркнуть свой зимний типаж синими и серебряными тонами в одежде.
Заметив нас, он замер посреди дороги.
Без сомнения, Эдвин давно назначил меня своей жертвой и, конечно же, узнал. Но мы не были представлены друг другу, поэтому заговорить он не мог.
По его быстрому хищному взгляду, брошенному из-под густых ресниц, светлых, словно покрытых инеем, я поняла, что Эдвин оценил и меня, и мой новый внешний вид, и компанию, в которой я оказалась. И ни герцог, ни старшая леди Вудсток ему не понравились. С герцогом он всегда был на ножах, а с кланом Вудсток тоже не слишком ладил, к тому же тот факт, что Дарен Вудсток был другом герцога, делал их общение еще более сложным.
По правилам этикета Эдвину следовало бы коротко поприветствовать леди Вудсток и герцога, кивнуть мне и уступить дорогу, но это означало бы, что он упустит возможность добраться до меня.
– Добрый день, леди Вудсток, герцог. – Гранта Эмерсона он полноценным обращением не удостоил. – Какая неожиданная встреча. Леди, позвольте пожелать вам счастливой воды. Но неужели вы уже покидаете праздник? Так рано?
В некоторых случаях, когда был уверен, что это сойдет с рук, Эдвин позволял себе быть и бестактным, и даже грубым.
Он не только не сделал шаг в сторону, но и, наоборот, чуть приблизился, чтобы мы точно не избежали… столкновения.
– Счастливой воды, лорд Монтеро, – сдержанно отозвалась леди Вудсток и пронзила наглеца испепеляющим взглядом. – Вы верно поняли, мы уже покидаем праздник.
Тон был вымораживающим, но Эдвин только улыбнулся:
– Кажется, юная леди не выглядит радостной. Ах, мы не были представлены друг другу. – Он впился в меня взглядом.
И я невольно вздрогнула.
Притворившись смущенной, опустила голову, чтобы скрыть поднявшуюся в душе волну ненависти и страха. Прямо сейчас, когда рядом и леди, и герцог Ланчестерский, Эдвин не сможет мне навредить. Умом я это понимала, а успокоиться не могла. Пальцы стали ледяными.
– Леди, вам дурно? – Грант не пропустил моего состояния и спросил едва слышно, чтобы Эдвин не заметил.
– Кажется, – шепнула я.
Эмерсон быстро шагнул вперед, в буквальном смысле закрывая меня своей широкой спиной.
Леди Вудсток покосилась на эти телодвижения и, наверное, что-то поняла, потому что прищурилась на беспардонного Эдвина еще неодобрительнее.
– Мы торопимся, лорд Монтеро. Почему бы вам наконец не отойти в сторону?
– Вы не представите меня юной леди?
– Нет.
– Что же, герцог, если вы желаете в глазах своей спутницы быть деспотом из прошлого века…
Да, Эдвин знал, что сказать.
Я прежняя, услышав, что герцог Ланчестерский придерживается немодных, даже архаичных взглядов, разочаровалась бы в нем. Да и само слово «деспот»… Мой папа бывал строгим, но деспотичным – никогда. Это я, в своем юношеском максимализме и капризах, смела так его называть… И это тоже должно было убавить мою симпатию к Гранту.
Слушать дальше герцог просто не стал, уверенно двинулся прямиком на Эдвина. И я ни на миг не усомнилась – этот долговязый шкаф бы его просто оттолкнул. Эдвин отскочил в последний момент, и Грант зацепил его плечом.
– Если вы чувствуете себя обиженным, лорд Монтеро, я жду официальный вызов.
Леди Вудсток быстро оказалась между мной и Эдвином, а затем подтолкнула меня чуть вперед, чтобы я шла между ней и герцогом «в коробочке», прикрытая и с фронта, и с тыла.
Благодарно кивнув, я прибавила шагу. Скорее бы уже оказаться в экипаже.
Повезло, что кучер заметил хозяйку издали и распахнул дверцу. Пропустив леди Вудсток вперед, я забралась в салон второй, откинулась на мягкую спинку дивана и на секунду прикрыла глаза. Герцог забрался следом, и экипаж тотчас тронулся.
Карета плавно покачивалась в такт цоканью лошадиных копыт, пахло мятой и немного порохом от королевских фейерверков. Старшая леди Вудсток проследила, чтобы я устроилась как можно удобнее, и тоже расслабилась на своем диване, опустив ресницы и давая понять, что не собирается донимать меня светской беседой.
Я была ей по-настоящему благодарна.
Итак, пока есть несколько минут покоя, подведем итоги.
Сколько именно уток мне удалось подстрелить одним платьем и парой фонтанов?
Свое изобретение я продала владельцу ателье за кругленькую сумму еще в тот день, когда вся эта история только закрутилась. Кругленькую сумму и процент с будущих заказов. Мы договорились быстро, потому что мэтр Жаннэ очень хорошо умел считать деньги, что в прошлой жизни, что в этой. Я передала ему все наработки и зелье, приготовленное заранее, он выписал мне чек на предъявителя в центральном банке островов и договор-расписку, скрепленную магически. Все, отныне и навсегда двойной наряд – разработка ателье Жаннэ. Даже если кто-то из участников договора захочет проболтаться – не сможет. Я всего лишь случайно попала на первую демонстрацию, так загорелась идеей сделать кузине подарок, что тут же все оплатила. Да… не сомневаюсь, что у многих уже возникли вопросы об этом чуде. Это сыграет на руку моему карману и хозяину ателье.
Когда-то, еще на материке, старая няня говорила одной из служанок: «Простота хуже воровства». Тогда я не поняла смысла этих слов, зато теперь… использую их как оружие в еще не начавшейся войне за будущее.
Увы, война эта будет, как бы мне ни хотелось ее избежать. Нет, во мне не горит костер неуемной мести, и если бы я могла – завтра же уехала бы от милых родственников хоть на материк, хоть на край света. Но не могу. Судьба моей семьи будет решаться здесь, и в ее трагическом конце замешан не только мой будущий муж, но и дорогой дядя Гарльтон вместе со своей женой и дочерью.
Дядю мне, если честно, очень хочется задушить собственными руками. А вот тетку и кузину… Несмотря на их прошлые и будущие поступки, смерти я родственницам не желаю. Да, они еще много успеют нагадить, если я им позволю. Да, в судьбе моего любимого дяди, брата моей матери, именно Кэтрин сыграет очень некрасивую роль. Да, леди Миневра приложит в будущем руку к тому, чтобы моя мать последовала за отцом в другой мир так скоро…
Но ни одна из них, по большому счету, не навредила так сильно, как дядя Гарльтон или Эдвин.
Поэтому лучше уже сейчас укоротить родственницам руки и языки, постепенно отучив от безнаказанности. Внушить им, что не стоит больше так явно пакостить, потому что «простушка» всегда может не вовремя что-нибудь сболтнуть или сделать, раскрыв перед умными людьми их доморощенные интриги. Мне необходимо подправить собственную репутацию, и лучше, чтобы тетушка с кузиной в этом не мешали.