Уиллоу-Бенд, Висконсин,
23 июня 1966 года
Доктору Уаймену Джексону,
колледж Вайалусинга,
Маскода, Висконсин
Мой дорогой доктор Джексон!
Я пишу вам, поскольку не знаю больше никого, кому мог бы это рассказать и кто сумел бы понять. Мне известно ваше имя, потому что я несколько раз прочитал вашу книгу «Динозавры мелового периода». Я пытался убедить Денниса прочитать ее, но, боюсь, он так и не послушал меня. Денниса всегда интересовали лишь математические аспекты времени, а не машина времени сама по себе. К тому же Деннис не любит читать. Для него это слишком трудное дело.
Быть может, для начала следует рассказать вам, что меня зовут Элтон Джеймс. Я живу с моей овдовевшей матерью и имею мастерскую, где чиню велосипеды, газонокосилки, радиоприемники и телевизоры – короче говоря, все, что мне приносят. Больше я ничего делать не умею, но так уж получилось, что я понимаю, как работают разные приборы и устройства, и сразу вижу, какую неполадку нужно устранить, чтобы они снова начали функционировать. Я никогда и нигде этому не учился, просто от природы наделен умением обращаться с механическими приспособлениями.
Деннис мой друг, но я сразу же должен предупредить, что он человек странный. Он вообще ничего ни о чем не знает, но совершенно помешан на математике. Люди в нашем городке посмеиваются над ним из-за его странностей, а ма ужасно меня ругает за нашу дружбу. Она утверждает, что Деннис ничем не отличается от деревенского дурачка. Боюсь, многие думают так же, как ма, но они не совсем правы, ведь Деннис здорово разбирается в своей математике.
Я не понимаю, как ему это удается. Я точно знаю, что он не мог научиться математике в школе. Когда ему исполнилось семнадцать и он не сумел продвинуться дальше восьмого класса, ему предложили уйти из школы. Впрочем, если честно, он и за восемь классов мало что узнал: учителям надоедало видеть его в одном и том же классе, и они переводили его в следующий. Время от времени поговаривали о том, чтобы отправить Денниса в специальную школу, но эти разговоры так ничем и не закончились.
Только не спрашивайте меня, в математике какого рода он разбирается. В свое время я пытался читать математические книги, поскольку, взглянув на странные значки, которыми Деннис заполнял бумагу, я решил, что он разбирается в математике, как никто на свете. И я продолжаю так считать, но не исключено, что он изобрел какую-то совершенно новую математику. Дело в том, что ни в одной из книг мне не удалось найти символов, которые применял Деннис. Возможно, Деннис придумывал удобные для себя символы прямо по ходу дела, ведь никто не объяснял ему, чем пользуются обычные математики. Впрочем, я так не думаю: мне кажется, что обозначения пришли к Деннису вместе с новой математикой.
Прежде я пытался говорить с ним об этой математике, и всякий раз он ужасно удивлялся, что я ничего о ней не знаю. Мне кажется, он думал, что все люди владеют той математикой. Он постоянно повторял, что это просто и ясно, как день. Так уж устроен мир – и все.
Наверное, вы хотите спросить у меня, как мне удалось разобраться в его уравнениях настолько, чтобы построить машину времени. Так вот, я в них и не разобрался. Вероятно, мы с Деннисом во многих отношениях похожи, но я умею заставить работать разные устройства (не зная принципов их действия), а Деннис видит Вселенную как нечто механическое (хотя с трудом может прочитать страницу обычного текста).
И еще одно. Наши с Деннисом родители жили в одном районе, и мы играли вместе с тех самых пор, как научились ходить. Позднее мы старались держаться друг друга. У нас не было выбора. Почему-то другие дети не хотели брать нас в свою компанию. И чтобы не остаться в полном одиночестве, мы подружились. Вот почему мы научились так хорошо друг друга понимать.
Наверное, никакой машины времени и не возникло бы, если бы я не заинтересовался палеонтологией. Не стану утверждать, что я стал настоящим специалистом, мне просто было интересно. В детстве я читал все подряд про динозавров, саблезубых тигров и подобных им существ. Позднее я отправился в горы, чтобы отыскать окаменелости, но мне никогда не удавалось найти что-нибудь действительно интересное. Главным образом мне попадались древние моллюски. Их очень много в известняках Плэтвилла. Множество раз я стоял на улице, глядя на отвесные берега реки, начинавшиеся за городом, и пытался представить себе, как здесь все было миллион лет назад или сто миллионов. Как только я в первый раз прочитал про машину времени, мне сразу же захотелось ее иметь. Некоторое время я даже размышлял о том, чтобы ее построить, но очень скоро понял, что мне это не по силам.
Деннис имел обыкновение приходить ко мне в мастерскую поболтать, но в основном он разговаривал сам с собой. Теперь я уже не помню, как все началось, но в какой-то момент Деннис вдруг заговорил только о времени. Однажды он сказал мне, что ему удалось понять все, кроме времени, но теперь до него начинает доходить его смысл, и он видит время в черных и белых тонах, как и все остальное.
По большей части я не обращал внимания на то, что он болтает, поскольку не понимал смысла его слов. Но после того, как он в течение двух недель рассуждал только о времени, я начал к нему прислушиваться. Не ждите, что я расскажу вам о том, что говорил Деннис или что он имел в виду, – для этого следовало прожить с ним бок о бок более двадцати лет. Тут дело не в том, чтобы понять, что Деннис говорил, – важно понимать самого Денниса.
Не думаю, что мы и впрямь принимали такое решение – построить машину времени. Идея проросла сама. Прошло несколько недель, прежде чем мы получили какие-то позитивные результаты – во всяком случае, Деннис назвал их именно так. Что касается меня, я ничего не понимал. Я лишь знал, что Деннис хочет, чтобы некое устройство работало определенным образом, и я пытался заставить его нам подчиниться. Иногда, даже в тех случаях, когда все срабатывало так, как он хотел, оказывалось, что мы ошиблись. Тогда мы начинали все с самого начала.
Наконец у нас появилась работающая модель машины времени, и мы взяли ее собой на высокий берег в нескольких милях вверх по реке, где всегда пустынно. Я соорудил таймер, который должен был включить машину на две минуты, а потом реверсировать поле и отправить ее обратно домой.
Мы установили кинокамеру внутри корпуса машины и включили ее, после чего я нажал на рубильник.
Честно говоря, я не был уверен, что машина сработает, но все получилось так, как мы рассчитывали. На две минуты машина исчезла, а потом вернулась обратно к нам.
Когда мы проявили пленку, то сразу же поняли, что камера совершила путешествие в прошлое. Сначала камера сняла нас обоих возле машины. Затем изображение на несколько мгновений исчезло, а на следующих кадрах возник мастодонт, шагающий прямо на камеру. Через секунду он поднял хобот, затрубил, резко развернулся и помчался куда-то с поразительной быстротой.
Периодически он поворачивал голову назад. Вероятно, его ужасно напугала наша машина времени, которая неожиданно возникла перед ним.
Нам просто повезло, вот и все. Мы могли бы послать эту камеру еще тысячу раз, но так и не заснять мастодонта, а увидеть лишь пустынный берег реки. Впрочем, мы бы все равно узнали, что переместились во времени, ведь ландшафт изменился, хотя и не слишком сильно. Конечно, по ландшафту трудно определить, вернулся ты назад на сто лет или на тысячу. Но после того, как мы увидели мастодонта, мы поняли, что наша машина времени преодолела десять тысяч лет.
Я не стану докучать вам рассказом о том, как нам удалось решить множество проблем, возникших при изготовлении второй модели, или как Деннис сумел изобрести счетчик времени, который позволял посылать машину в определенное время. Это не имеет значения. Важно то, что я обнаружил, когда вернулся в прошлое.
Я уже писал, что читал вашу книгу о динозаврах мелового периода. Мне понравилась вся книга, но более всего заинтриговала последняя глава, в которой говорилось о том, как динозавры вымерли. Множество раз я лежал по ночам без сна, размышляя о теориях, описанных вами в книге, и пытаясь представить себе, как это могло произойти на самом деле.
Вот почему я твердо знал, куда нам следует направиться, как только машина будет построена.
Деннис не стал со мной спорить. По правде говоря, он решил не сопровождать меня в прошлое. Его это больше не интересовало. На самом деле идея машины времени с самого начала его не слишком занимала. Он лишь хотел получить подтверждение своим математическим выкладкам. И как только машина была готова, он потерял к ней всяческий интерес.
Должен признаться, что меня беспокоило одно очень серьезное соображение: за такой огромный период времени поверхность земли могла подняться или, наоборот, слишком сильно опуститься. Я знал, что территории вокруг Уиллоу-Бенд оставались стабильными в течение миллионов лет. Во время мелового периода море вторглось на континент, но не добралось до Висконсина, и геологи утверждают, что никаких серьезных изменений рельефа в нашем штате не было. Однако я продолжал беспокоиться. Мне совсем не хотелось попасть в позднюю часть мелового периода и оказаться вместе с машиной внутри скалы или на высоте в дюжину футов над землей.
Поэтому я достал прочные стальные трубы и забил их на глубину шести футов на высоком берегу реки, на котором мы проводили испытания в первый раз, так что еще десять футов торчали над поверхностью земли. Наверху я соорудил платформу, где установил машину, и небольшую лестницу, а затем мы все рассчитали так, чтобы трубы также оказались в поле машины времени. Однажды утром я собрал себе завтрак и наполнил флягу водой. Отыскал старый бинокль, который принадлежал отцу, и стал размышлять о том, стоит ли брать с собой ружье. У меня был лишь дробовик, и я решил оставить его дома. Конечно, я мог бы одолжить ружье, но мне не хотелось. Я старался держать в тайне свое предприятие, и в мои планы не входило, чтобы по нашему городку поползли слухи.
Я поднялся на высокий берег, взобрался на помост, установил счетчик времени на шестьдесят три миллиона лет назад и включил машину. Я не стал устраивать никаких церемоний. Просто включил машину и отправился в далекое прошлое.
Я уже писал о небольшом затемнении на пленке – наверное, это лучший способ описать мои ощущения. Перед глазами у меня потемнело, что-то сверкнуло. А потом вновь вспыхнул солнечный свет, и я оказался на высоком берегу, а передо мной расстилалась долина.
Вот только никакой реки больше не было, я находился на вершине высокого холма. Да и долина изменилась. Теперь вокруг раскинулась огромная зеленая равнина, и лишь довольно далеко в стороне лениво катила свои воды широкая река. На западе я увидел, как солнце отражается в воде большого озера или моря. Но море, насколько мне известно, не должно было продвинуться так далеко. Однако огромная масса воды добралась до Висконсина – я так и не выяснил, море это было или озеро.
И еще кое-что. Я посмотрел вниз и увидел, что до земли всего три фута. Как я обрадовался, что не поленился установить трубы!
Оглядывая долину, я заметил какое-то движение, но на таком большом расстоянии не сумел понять, что это такое. Тогда я взял бинокль, соскочил на землю и зашагал вниз по склону.
Усевшись на землю, я устроился поудобнее, поднес к глазам бинокль и принялся изучать долину.
Там были динозавры, их оказалось гораздо больше, чем я предполагал. Они куда-то перемещались стадами. К моему удивлению, ни один из них даже не пытался что-нибудь съесть. Все находились в движении, и мне показалось, что динозавры чего-то боятся. Впрочем, сказал я себе, возможно, такое поведение для них характерно.
Все они находились довольно далеко, и даже в бинокль я мог разглядеть только некоторых из них. Я заметил несколько групп утконосов, которые шли вразвалочку, смешно подергивая головами. Рядом обнаружил небольшое стадо тесцелозавров – они шагали, наклонив вперед тело. Тут и там были маленькие группы трицератопсов. Но самым необычным мне показалось большое стадо бронтозавров, испуганно и осторожно бежавших прочь, словно у них болели ноги. И еще меня удивило то, что они находились так далеко от воды, а в вашей книге я читал, что они никогда не удалялись от водопоя на значительные расстояния.
И еще здесь было полно существ, совсем не похожих на те, что я видел на картинках в книгах.
У меня появилось странное чувство. Неужели, размышлял я, мне довелось присутствовать при великой миграции, когда динозавры решили изменить место обитания?
Я так заинтересовался происходящим, что перестал соблюдать осторожность и совершил серьезную ошибку. Ведь я находился в другом мире, полном неизвестных опасностей. Мне следовало оставаться настороже, но я спокойно сидел, не отрываясь от бинокля, словно не покидал родного дома.
Неожиданно послышался тяжелый топот, который стремительно приближался ко мне сзади. У меня возникло ощущение, будто кто-то включил копер. Я уронил бинокль и обернулся, и в этот момент мимо меня, на расстоянии никак не больше трех футов, так близко, что едва меня не задело, пронеслось нечто большое и высокое. Я лишь понял, что оно было огромным, серым и чешуйчатым.
Затем, когда существо устремилось вниз по склону, я сумел его разглядеть как следует, и внутри у меня все похолодело. Меня только что чуть не раздавил самый крупный из этих парней – тираннозавр.
Две огромные задние ноги работали как пара мощных поршней, солнечный свет сверкал на кривых страшных когтях. Мощный хвост находился совсем близко от земли, но показался мне весьма подвижным. Чудовищная голова болталась из стороны в сторону, и я даже сумел разглядеть ряды огромных зубов и почувствовать слабый отвратительный запах – наверное, он недавно откушал падали. Но самым большим сюрпризом оказалась небольшая бородка, свисавшая под его челюстью и мерцавшая всеми цветами радуги – красное и зеленое, золотое и пурпурное, причем цвета менялись, когда он поворачивал голову.
Я наблюдал за ним не более секунды, а потом вскочил и устремился к машине времени. Меня охватил ужас. Должен признаться, я был сыт динозаврами до конца жизни.
Но мне не удалось добраться до машины.
На гребне холма появилось нечто новое. Я говорю «нечто», поскольку я не знал, с кем мне пришлось столкнуться. Не такое большое, как тираннозавр, но в десять раз страшнее.
Оно было длинным и гибким, обладало множеством ног, возвышалось над землей футов на шесть и имело омерзительный розовый цвет. Представьте себе гусеницу и увеличивайте ее до тех пор, пока она не станет шести футов ростом, а затем приделайте ей длинные ноги, чтобы она могла бегать, а не ползать, и увенчайте это чудовищное создание посмертной маской дракона – быть может, вы получите отдаленное представление о существе, которое предстало моим глазам. Весьма отдаленное.
Страшилище увидело меня, повернуло в мою сторону голову и издало нетерпеливый скулящий звук, после чего побежало ко мне как-то боком – кажется, так бегают бешеные собаки.
Бросив на него один-единственный взгляд, я так быстро развернулся, что потерял кепку. В следующее мгновение я уже мчался вниз по склону вслед за стариной тираннозавром.
Теперь я видел, что не только мы с тираннозавром бежим по склону. Со всех сторон вниз неслись многочисленные существа, небольшими группами или стадами, хотя среди них попадались и одиночки.
К сожалению, не могу их назвать, поскольку в тот момент перестал быть свидетелем, достойным доверия. Я мчался, спасая собственную жизнь, словно меня по пятам преследовал лесной пожар.
Пару раз я оглянулся назад, но гибкое чудовище не отставало. Ему не удавалось сократить расстояние между нами, хотя меня не покидало ощущение, что ему ничего не стоит это сделать – нужно только захотеть. У меня даже сложилось впечатление, что диковинное существо преследовало не только меня. Оно как-то странно виляло из стороны в сторону и больше всего напоминало верного фермерского пса, загоняющего стадо в нужном направлении.
Как только эта мысль пришла мне в голову, я понял, что так и есть: верный старый пес загоняет стадо разных динозавров и одного невесть как попавшего сюда человека. У подножия холма я вновь обернулся, и теперь, когда мне удалось разглядеть весь склон, я увидел, что скота больше, чем я себе представлял. Весь холм был усеян фигурками бегущих животных, а за ними следовало полдюжины розовых собак.
Внезапно мне стало ясно, что с вершины холма я наблюдал вовсе не за миграцией динозавров. Их куда-то загоняли, чья-то воля направляла всех этих рептилий и динозавров к какому-то центру.
Я понял, что смогу спастись только в том случае, если сумею каким-то образом остаться в стороне. А для этого мне требовалось найти укромное место и незаметно туда проскользнуть. Проблема заключалась в том, что спрятаться было негде. Дно долины было совершенно голым, здесь могла найти укрытие лишь крохотная мышка.
Впереди меня возвышался довольно высокий пригорок, и я ринулся в ту сторону. Силы мои иссякали. Дыхание с хрипом вырывалось из груди, в боку кололо, и я понимал, что смогу пробежать еще совсем немного.
Поднявшись на пригорок, я бросился бежать по противоположному склону. Прямо передо мной оказался ощетинившийся шипами куст высотой фута в три. Я был слишком близко от него и свернуть в сторону попросту не успевал, поэтому я сделал единственное, что мне оставалось, – перепрыгнул через него.
Но за кустом не оказалось твердой земли. Я угодил в дыру. Увидев опасность в самый последний момент, я попытался упасть на бок, но все равно провалился вниз.
Дыра оказалась лишь немногим больше меня самого. В падении я заработал несколько синяков и наконец приземлился, сильно ударившись. У меня перехватило дыхание, и я согнулся, обхватив себя руками.
Постепенно дыхание восстановилось, боль утихла, и у меня появилась возможность осмотреться.
Дыра имела три фута в диаметре и футов семь в глубину. Она была слегка наклонена в сторону склона, и ее стенки оказались удивительно гладкими. Тоненькая струйка песка стекала вниз – результат моего падения. Неподалеку виднелось скопление небольших камней, самый крупный из них величиной с человеческую голову. Я смотрел на них и лениво размышлял, что однажды они свалятся в яму. Встряхнувшись, я отодвинулся в сторону, чтобы они не попали в меня, если надумают покатиться вниз.
Посмотрев вниз, я обнаружил, что не провалился в дыру, поскольку застрял в том месте, где стенки резко поворачивали в сторону.
Наверное, я не заметил этого в первый момент, но теперь обратил внимание на мускусный запах. Он был не слишком сильным и показался мне каким-то странным: животным, но не совсем.
Дыра с гладкими стенками и мускусный запах – все понятно! Я провалился не в обычную дыру, а в чью-то нору. И эта нора наверняка принадлежит очень опасному животному, если оно сумело проделать такой широкий туннель.
Стоило мне об этом подумать, как снизу раздался какой-то шум: похоже, хозяин поднимался по туннелю вверх, чтобы выяснить, кто потревожил его покой.
Я не стал терять времени и решил выбраться из туннеля. Но тут же начал соскальзывать вниз. Ухватившись за верхнюю кромку, я попытался вылезти наружу, однако песчаная почва не давала опоры. Лишь упершись ногами в противоположную стену, я сумел остановить падение, но так и остался висеть, не в силах покинуть нору.
Между тем возня подо мной продолжалась. Хозяин норы быстро приближался ко мне.
Рядом со мной из стены торчало несколько камней. Протянув руку, я сумел расшатать и вытащить один из них. Камень оказался гораздо более тяжелым, чем я предполагал, и я с трудом удерживал его.
Из-за поворота вынырнуло рыло, щелкнули челюсти. Мне показалось, что раскрытая пасть занимает все пространство норы. Острые зубы были такими ужасными, что у меня перехватило дыхание.
Я не думал и ничего не пытался планировать. Сквозь расставленные ноги я бросил камень прямо в разверстую пасть. Тяжелый снаряд пролетел четыре фута, провалился между зубами и скрылся в темной глотке. Послышался звук глухого удара, челюсти захлопнулись, и существо скрылось из виду.
До сих пор не знаю, как мне удалось выбраться из норы. Я цеплялся руками за гладкие стены, упирался ногами и в конце концов выкатился на голый склон холма.
Голый, если не считать куста с шипами длиной в дюйм. Я с разбегу перескочил через него перед тем, как упасть в нору. Другого укрытия вокруг не было, и я устроился возле куста, рассчитывая, что большая часть животных уже пробежала мимо. Я решил, что, если я здесь спрячусь, у меня есть шанс спастись. В противном случае один из псов меня найдет и заставит двигаться дальше.
Я не сомневался, что они пасут динозавров, но едва ли я мог рассчитывать, что они сумеют отличить меня от других животных. Я был живым, мог бегать – значит меня следует гнать вместе со всеми.
Правда, хозяин норы мог в любой момент выбраться наружу, и тогда мне не сдобровать. Впрочем, я решил, что брошенный камень даст мне хотя бы несколько минут, ведь быстро вытащить такой булыжник из глотки совсем не просто.
Я сидел на карточках возле куста, и жаркое солнце припекало мне спину. Выглядывая между веток, я видел, как огромное множество животных движется по равнине. Розовые псы согнали их в огромный круг, снаружи которого бегали псы и кто-то еще – мне показалось, что это люди в крошечных машинах. Машины и люди были одного зеленовато-серого цвета, и я решил, что машина и человек составляют единый организм. Создавалось впечатление, будто люди не сидят в машинах, а вырастают из них. И хотя машины двигались довольно быстро, я не заметил колес. С такого расстояния ничего нельзя было сказать наверняка, но вроде бы они двигались прямо по земле, как улитки, причем по машинам проходила рябь, словно это были перемещающиеся мышцы.
Я сидел и наблюдал за ними. Только теперь у меня появилась возможность немного подумать и попытаться понять, что происходит. Мне удалось вернуться более чем на шестьдесят миллионов лет назад, чтобы увидеть динозавров, – и мне сопутствовал успех, но обстоятельства нашей встречи оказались уж слишком необычными. Динозавры были именно такими, как я и предполагал. Они выглядели так, как в книгах, которые я читал, но собаки и люди-машины никак не вписывались в эту картину. Как они сюда попали?
Псы бегали взад и вперед, а люди-машины сновали рядом с ними, и всякий раз, когда какое-то животное выбегало из общей кучи, полдюжины псов и пара людей-машин перехватывали его и заставляли вернуться обратно.
Круг, в котором находились животные, был диаметром в милю или даже больше – огромное пространство, забитое испуганными динозаврами. Многие палеонтологи не знали, обладали ли динозавры голосами. Теперь я могу ответить на этот вопрос утвердительно. Они пронзительно визжали, ревели и крякали, а некоторые даже ухали – кажется, утконосы, но я не до конца в этом уверен.
Затем послышался другой звук, отчаянный рев, который доносился откуда-то с неба. Я быстро поднял голову и увидел, как они снижаются – около дюжины космических кораблей. Да, я в этом уверен, ничем другим они быть не могли. Они спускались быстро и не показались мне большими, еще я заметил тонкое голубое пламя, которое окутывало их основания. Никаких клубов дыма и ревущего пламени, как у наших ракет, лишь тонкое синее мерцание.
С минуту мне казалось, что один из них сядет прямо мне на голову, но потом я сообразил, что место посадки находится далеко от меня. Так и оказалось: до кораблей было никак не меньше двух миль. Они приземлились так, что образовали большое кольцо, которое охватывало согнанных вместе динозавров.
Мне бы следовало догадаться, что должно произойти. Самое простое объяснение и к тому же самое логичное. Мне кажется, что мое подсознание уже знало ответ, но разум отталкивал его, как слишком простой и обыденный.
Из бортов выдвинулись узкие дула, и пурпурное пламя выплеснулось на несчастных динозавров. Животные падали на землю, превратившись в ревущую, визжащую массу. Тонкие струйки пара поднимались над дулами орудий, а в центре круга лежали тысячи убитых динозавров.
Рассказать об этой бойне совсем нетрудно, но наблюдать за ней… Я скорчился за кустом, к горлу подкатила тошнота, и мне стало по-настоящему страшно, когда на смену реву и визгу пришла полнейшая тишина. И я был потрясен – но не страшной картиной, которая развернулась передо мной, а мыслью о том, что нечто подобное может прийти на нашу Землю.
У меня не было ни малейших сомнений, что они явились из космоса. И дело было не только в космических кораблях, но прежде всего в розовых собаках и серо-зеленых людях-машинах, которые не были машинами и людьми, а представляли собой единый организм, – нет, такие существа не могли родиться на нашей Земле.
Я выполз из-за куста, стараясь не разгибать спины. Оставалось рассчитывать, что куст прикроет меня от чужих существ, находившихся в долине, и мне удастся добраться до вершины холма. Один из псов посмотрел в мою сторону, и я замер на месте. К счастью, он вскоре отвернулся.
Я начал поспешное отступление к машине времени. Однако на середине склона я не выдержал и обернулся.
Никогда не забыть мне того, что я тогда увидел!
Псы и люди-машины копошились среди тел мертвых динозавров, некоторые машины уже ползли к кораблям, успевшим спустить трапы. Машины двигались медленно, поскольку были тяжело нагружены освежеванными тушами.
С неба вновь донесся шум, я посмотрел вверх и увидел, что спускаются новые корабли – маленькие грузовые суда, которые поднимут груз свежего мяса на большой корабль, ждущий где-то на орбите.
Тогда я развернулся и побежал.
Взобравшись на вершину холма, я сразу же влез на сиденье машины времени, установил отметку счетчика времени и отправился домой. Я даже не стал искать свой бинокль.
Теперь, когда я вернулся домой, у меня пропало всякое желание отправляться в прошлое. Никогда больше я не стану пользоваться машиной времени. Честно говоря, я боюсь того, что могу обнаружить в любом другом месте. Если колледж Вайалусинга нуждается в нашем устройстве, я охотно передам ему машину времени.
Но пишу я вам совсем по другой причине.
Теперь я точно знаю, почему исчезли динозавры. Их убивали, разделывали и увозили на какую-то другую планету, находившуюся, возможно, на расстоянии многих световых лет от нас, и существа, которые это делали, рассматривали Землю как пастбище скота, как планету, где можно добыть множество дешевого протеина.
Вы возразите мне, что это произошло более шестидесяти миллионов лет назад. Да, в те времена раса людей-машин существовала. Но за шестьдесят миллионов лет они наверняка изменились, или нашли охотничьи угодья в других районах Галактики, или, быть может, вымерли, как динозавры.
Но я так не думаю. Я считаю, что они где-то рядом. Мне кажется, Земля может оказаться одной из планет, где они добывают себе пищу.
И я скажу вам, почему я так думаю. Они вновь возвратились на Землю около десяти или одиннадцати тысяч лет назад и тогда прикончили мамонтов и мастодонтов, гигантских бизонов, большого пещерного медведя, саблезубых тигров и множество других зверей. Возможно, после уничтожения динозавров они сделали надлежащие выводы и оставили Африку на развод.
Теперь я перехожу к цели написания этого письма, к тому, что тревожит меня больше всего.
Сегодня на Земле обитает менее трех миллиардов человек. К двухтысячному году нас будет около шести миллиардов.
Конечно, мы довольно мелкая дичь, а существа из космоса стремились к большим массам, вроде динозавров и мастодонтов. Но нас так много! Вот почему мне кажется, что приближается время, когда мы можем вновь привлечь их внимание.