Дома долго сижу на краю постели, вцепившись пальцами в матрас. Я уже переоделась, платье и туфли засунула в пакет, чтобы потом выбросить. На полу играют солнечные зайчики, за которыми я зачем-то слежу.
Жизнь перевернулась. Она никогда прежней не будет после этой ночи.
Зажмуриваюсь до боли, вспоминая, как уходила от Роба. Он шел следом за мной до самой двери, там долго удерживал ничего не говоря. Я чувствовала, что может и не отпустить.
Наконец, отпустил со скрипом.
Его человек довез меня практически до дома, я еле проскользнула в дом незамеченной. Все в доме уже проснулись, ходили по своим делам. А я как воровка пряталась то за гаражом, то за деревом. В итоге влезла в окно.
Машка донимала сообщения, но я пока не готова была разговаривать о случившемся с кем-то.
В дверь раздался стук, от которого я подпрыгнула на кровати.
– Есения, Петр Альбертович просил вас поторопиться, – в дверь заглянула Алла, наша экономка. Взгляд как обычно строгий.
Никогда не любила ее.
После смерти мамы отец сделал ее ответственной за мое воспитание. У него была работа, было не до меня.
У нас с Аллой не получалось. Она сухая, закрытая. Мы раздражали друг друга, да и сейчас раздражаем.
– Иду, – делаю вид, что заканчиваю расчесывать волосы. Ее поджатые губы игнорирую.
На входе в столовую застопориваюсь.
А вдруг отец что-то заметит? Вдруг догадается?
На деревянных ногах подхожу к своему стулу, сажусь. Вилка в руках предательски подрагивает.
Благо отец в планшете что-то листает, мне кивнул лишь мельком.
– Вечером гости, не забыла? – спрашивает, не отрываясь от дел.
– Я как-то не очень хорошо себя чувствую.
Ярослав должен приехать вместе с отцом, а я пока не готова его видеть.
– Прими таблетку, – взгляд отца отрывается от планшета и придирчиво осматривает мое лицо. Сердце замирает, а вдруг догадается, что что-то не так. Но отец равнодушно пожимает плечами и возвращается к переписке. – Есения, ты скоро выходишь замуж, – выговаривает он, – отнесись более ответственно ко времени, которое проводишь с будущим мужем. Это в твоих же интересах.
Вот и вся забота.
Папа любит меня, наверное. Просто показывать не умеет.
Он все измеряет деньгами – дорогие подарки, выгодный муж, трастовый фонд для будущего внука. Но мне бы хотелось, чтобы он хотя бы иногда обнимал или разговаривал со мной. Можно об учебе или о чем я мечтаю в этой гребаной жизни.
Время до вечера провожу в своей комнате. Пытаюсь делать уроки. Взгляд то и дело возвращается к телефону.
Роберт сказал, чтобы я была на связи.
Какие у него планы на мой счет?
Что значат его слова о том, что теперь я принадлежу ему?
Стоит хотя бы на мгновение прикрыть глаза, как я сразу вижу его, чувствую его запах, прикосновения на коже.
К ужину спускаюсь вовремя. Ярослав с отцом уже на месте. Также к нам зашел еще один друг моего отца – Стас. Он в приличном возрасте, но посматривает на меня не как положено. Маша сказала бы, что он пускает слюни.
Все же, если выбирать, то Ярослав – это меньшее из зол. Отец вполне мог засватать меня и за старика. Стас точно бы не отказался.
– Яся, – Яр целует в щеку, – рад видеть.
Он красив в свои двадцать пять. Примерно такого же роста, как Роб, только более худой, жилистый. У Ярослава светлые волосы и брови, глаза светло-серые. Он любит футболки и джинсы, в костюмах не ходит никогда. Самый большой компромисс, на который он соглашается на деловых встречах – это накинуть модный пиджак поверх майки.
– Я тоже, – дежурно улыбаюсь ему.
Яр дергает бровью, всматривается в меня внимательно. К столу ведет меня под руку.
– Уже определились со свадебным путешествием? – отец обращается к Яру. Ну да, у меня же спрашивать не обязательно.
– Полетим в Дубай, – Ярослав накрывает мою ладонь своей, похлопывает. Как собачку, ей-богу…
– Отлично, – отец решает, что достаточно уделил времени мне и свадьбе и переходит к делам. Через час нас с Яром отпускают погулять по саду.
– Я посмотрел, кого ты выбрала свидетельницей, меня она не устраивает, – заявляет, когда мы доходим до беседки.
– Маша – моя лучшая подруга.
– Она не о чем.
Это наверняка обозначает, что денег у Машиных родителей немного. Она простая девчонка, мы в универе сдружились, за одной партой сидим.
– Она хорошая.
– Но бесперспективная. Брать нужно тех, от кого польза есть. Свидетелем будет Марк, сын мэра. В свидетельницы предлагаю позвать Милу.
– Ну нет, – закатываю я глаза. У Милы отец банкир, но я терпеть ее не могу.
– Это не обсуждается, – Яр садится на лавку, вытягивает ноги. Достает из кармана пачку сигарет. Дымом затягивается, разглядывая меня с прищуром, – что с тобой, Ася. Ты какая-то не такая?
– Не такая? – сажусь напротив него, сложив руки на груди.
– Напряженная, – он агрессивно выдувает дым сквозь сжатые зубы, – со мной неласковая.
Неожиданно понимаю, что он прав. Обычно я была покладистой, как папа просил. Выбора у меня все равно не было. Но вчерашняя ночь что-то изменила во мне. Я не хочу больше прогибаться под Яра и под отца. Я хочу за себя побороться.
– Видела твои фото из клуба, – о развлечениях будущего мужа я знаю много. Только ленивый не донес мне, сколько женщин за раз бывает у него в постели на таких вечеринках. Именно так я потеряла приличную часть друзей и разбила свое сердце в первый раз.
– Все уже почистили, – во взгляде Ярослава раскаяние даже не мелькает, – держи, это тебе, – он достает из кармана черный бархатный мешочек, бросает мне на колени, – примерь.
Развязываю тесемку. Внутри обнаруживаю золотой браслет с россыпью камней. Он приятно поблескивает в теплом уличном освещении.
Тошно становится. Раньше так со мной поступал отец, теперь так будет поступать муж. Оба откупаются.
– Ты бы хоть улыбнулась, – Ян поднимается на ноги. Тушит сигарету о беседку. Окурок бросает в куст роз рядом.
Натягиваю искусственную улыбку и тоже поднимаюсь. Яр забирает браслет, сам надевает мне на запястье.
– Потренируйся, Яся, благодарности. Иначе ничего больше не получишь, – резко обнимает меня за талию и вжимает в свое тело. Ревниво смотрит в мое лицо, изучает.
– Что ты делаешь? – не успеваю отодвинуться, как он впивается в мои губы. Его вкус во рту вызывает тотальное сопротивление.
Когда Яр заканчивает, еле сдерживаю себя, чтобы не вытереть влажные губы ладонью.
– Да что ты такая дикая? – кривит губы, – ничего, за медовый месяц выдрессирую.
Дрессура – вот что меня ждет.
Не нормальное отношение мужчины к женщине, не любовь.
В груди разгорается жгучая ненависть к человеку рядом со мной. Я ни за что замуж за него не выйду.
Господи, я не товар, я не кусок мяса.
Отец должен понять, что я достойна лучшего. Я поговорю с ним сегодня, когда гости уйдут, постараюсь достучаться.
В конце концов, я его единственный ребенок. Неужели он не может сделать меня счастливой?
Яр пытается приблизиться ко мне снова, но я отталкиваю его руки. Распрямив плечи, с достоинством ухожу в дом.
Папа с друзьями сидит в гостиной за бокалом виски. Яр присоединяется к ним, не забыв чмокнуть меня в щеку напоказ.
Никто не против, что я извиняюсь и ухожу к себе. Яру меня показали, видимость счастливой пары увидели. Интереса ко мне ни у кого больше нет.
Хотя Стас смотрит украдкой, ему моя компания была бы интересна.
Мне противен мир этих безжалостных мужчин, где женщина не идет за человека.
Почему? Мы ведь не тупые.
Мы тоже можем выучиться, занимать руководящие должности, управлять. Сколько таких примеров в мире?
Почему обязательно свести мою роль до домохозяйки, которая безропотно рожает детей и терпит измены мужа?
Чем я заслужила?
В комнате проверяю телефон – от Роберта ничего. От Маши не меньше десятка сообщений.
С подругой я поговорю завтра в универе, сегодня нет сил.
Когда гости разъезжаются, долго мнусь на пороге комнаты. Говорить с отцом страшно, но я себя уговариваю, что это необходимо. Я взрослая, мне восемнадцать, он должен дать мне возможность решать за себя.
Спускаюсь на первый этаж к папиному кабинету. Обычно он проводит там вечера за бумагами.
Дверь приоткрыта и я слышу голоса отца и Стаса. С досадой прикусываю губу, я думала он уже уехал.
– Скорее бы уже все закончилось, – отец вздыхает, – надоел этот нервяк.
– Уверен, что Ярослав лучший вариант?
– Ммм… да. Он мне почти как сын, которого я так и не получил, – в голосе отца сквозит разочарование, – умный мальчик, перспективный. Он моими бабками распорядится как надо, когда меня не станет. У внука будет хороший траст – от меня подарок. Да и Яся под хорошим присмотром, не хочу, чтобы она болталась и херней страдала.
В голосе отца при упоминании меня столько раздражения, что меня передергивает. Он меня совсем никчемной считает.
– Поклонский, падла в спину дышит. Вырос, сучонок, крови хочет. Я один войну с ним не вытяну, здоровье уже не то. Яру придется ввязаться вместо меня. И за бабки и за Ясю отработает.
– Умно просчитал, – присвистывает Стас.
– Надо было решать с ним раньше… Было бы проще. Сейчас все стало намного сложнее. Щенок с криминалом связался, полезными связями оброс. Хрен его завалишь в одиночку.
На негнущихся ногах возвращаюсь в спальню.
Отец не станет меня слушать.
Яр ему почти как сын, а я – разочарование.
Моя жизнь кажется трясиной, из которой мне не вырваться.
Единственным ярким пятном в ней неожиданно сияет Роберт. Мужчина вне правил, противник моего отца и Яра. Я ему интересна. Он с трудом оторвался от меня утром.
Что между нами за чувства не понимаю, но это точно не холодное равнодушие и расчет.
Ночью практически не сплю, утром оправляюсь в университет на машине с водителем.
Как обычно за моей спиной едкие шепотки к которым я уже привыкла. Загул Яра на выходных не остался незамеченным.
Маша ловит меня у входа в аудиторию, повисает на руке:
– Яся, я два дня не сплю, дома грызу стены. Что случилось в клубе? С кем ты ушла? С чьего телефона звонила? – подруга засыпает меня вопросами.
Оглядываюсь по сторонам, не подслушивает ли кто. Тяну ее библиотеку на наше место в углу. Сейчас пара не самая важная, можно пропустить.
– Ко мне приставали и мне помог один мужчина, если коротко, – рассказываю ей.
– Ого, – Маша хмурится, – нельзя было оставлять тебя одну. Прости…
– Ничего, ты же не знала, что такое может со мной случиться, – развожу руками, – наверное, я просто бедовая. Ко мне со всех сторон липнут проблемы. Те парни, Яр со своей свадьбой, отец со своими планами… Черт, забудь… Я тебя гружу.
– Все нормально, – Маша отмахивается, – что за мужик? Нормальный?
– Поклонский, у него с моим отцом давняя вражда.
Маше я могу сказать что угодно. Она вне нашего круга. Много раз помогала, прикрывала меня. Лучшая подруга, что у меня когда-либо была.
– Ого, Монтекки и Капулетти?
– М… да.
– Иииии?
– Мы с ним ночью … – Я краснею.
– О боже!! – Маша вскрикивает на всю библиотеку. Мне приходится на нее цыкнуть, – ты с ним? Вы с ним? Ооооо!!!! Кто-то больше не девственница?
– Да, – выдыхаю.
– Вот Яр обломается в первую брачную ночь, – Маша хмыкает, – или свадьбы не будет?
– Роберт не станет за меня бороться, – горько усмехаюсь, – мы просто… ну…
– Запретные любовники.
– Наверное, можно сказать и так.
– Ты собираешься с ним еще встречаться?
– Я не знаю… он не звонил еще.
– Просто отвал башки, – Маша пораженно качает головой, – а я думала сама буду в топе с историй, как мы с Виталиком опять сошлись.
– Маша…
– Ну не надо, он классный. Он байкер. Мне же не замуж за него выходить. Виталя – классный секс.
– После которого ты плачешь.
– В этот раз не буду. Мы договорились на один секс, никаких отношений. Он использует меня, я использую его. Встретились, переспали, разбежались.
– Ну-ну…
– Пффф… давай ты сначала с Капулетти своим разберешься, а потом будешь давать советы мне.
«Давыдов двор, среда. 00.00» приходит мне сообщение на последней паре с незнакомого номера. Гуглю название и нахожу бутик-отель в самом центре города.
Внутри все начинает дрожать от предвкушения.
Я обязательно там буду.