Я собрала волосы в высокий хвост и встала у зеркала. Уставшее лицо. Надо маски какие-то сделать, ни сил, ни времени. Ничего.
Костя спит отвернувшись к стенке, а я чувствую себя хуже некуда, у нас и интимная жизнь сошла на нет.
Толкаю дверь в ванную и иду в спальню. Сажусь на кровать. Муж спит. Разве в тридцать лет должна быть такая жизнь?
Резкий звонок на тумбочке заставляет меня вздрогнуть. Беру в руки телефон.
«– Я очень скучаю по тебе, когда ты ей все расскажешь? У вас все равно нет детей! Знаешь, я никогда о тебе не мечтала потому что даже не представляла, что такой мужчина может быть! Мой мужчина!»
Краска приливает к лицу. Так погано я себя никогда не чувствовала. Понимаю, что у меня поднимается давление.
Он даже ее не записал. В том что это Виктория я даже не сомневаюсь.
– Положи мой телефон!
Я вздрагиваю. Костя резко сев на кровати вырывает у меня из рук свой айфон.
У меня все внутри сжимается.
– Это кто?
Вижу его взгляд, как он меняется.
– Изабелла хватит!
– Это наш пульмонолог?
Он шумно выдыхает.
– Наши отношения обречены! Она права, у нас нет детей! Я, как порядочный человек все эти годы жил с тобой зная о том что их не может быть, но так больше не могу! Мне тридцать два года, я молодой мужик и хочу детский смех в доме, а ни пустоту! Прости Бэлла!
Он берет подушку и выходит из нашей спальни, а внутри у меня пустота. Самая настоящая пустота.
Сегодня я была в первую смену. Принимая малышей в день грудничков, как на автомате и при этом, пытаясь полностью сконцентрироваться на работе, я еле дождавшись окончания смены, направилась в кафе пить кофе.
То что творилось у меня внутри было ужасно. Я не соображала ничего, ничего казалось не чувствовала. Боль. Одну только боль.
– Изабелла Юрьевна, зайдите пожалуйста к Евгению Анатольевичу!
Я вздрагиваю. Леночка. Секретарь нашего главного врача. Какая-то грусть в ее глазах.
– Что-то случилось?
Леночка вздыхает.
– Евгений Анатольевич в администрацию уходит, говорят новый главврач будет, зверь!
Я молча встаю из-за стола и на ходу допиваю кофе, все сжимается внутри. Только этого не хватало.
Мы столько лет с ним работаем, он хорошо знал папу, сам мне, как отец стал…
Евгений Анатольевич, увидев меня тяжело вздохнув закрывает дверь.
– Белочка, все плохо!
Я смотрю ему в глаза. Если он так говорит значит это правда. Все плохо.
– Управа прислала сволочь Викторию, та втерлась в доверие…
Он замолчал, отвел в сторону глаза, а мне можно было не продолжать, я все это понимала.
– Я знаю об их романе с моим мужем!
Евгений Анатольевич выругался и достал коньяк. Я видела, как тряслись его руки.
– Детям видите ли мы нуждающимся МРТ не даем, за деньги, вне очереди! Стоматолога у нас нет! А то что стоматологическая клиника отдельная слышать никто не хочет!
Вику эту змею прислали и муж твой дурак, все карты ей выложил! Что надо и что не надо! Главным теперь у вас Айдаров будет! Вот тогда точно ни МРТ ничего у детей не будет! Коррупционер и вор!
Я поднимаю на него глаза.
– Я не слышала про него!
Евгений Анатольевич бегло крестится.
– Лучше не слышать, Белочка, уж поверь мне! Я найду способ забрать тебя и всех хороших специалистов, поверь он жизни вам не даст, наберет своих воров и свиристелок, которые Нурофен от антибиотика отличить не могут!
Я молчала. Кажется, и в работе у меня наступали темные времена.