Если при вязании к обычным нитям вы добавляете ниточку своих чувств, у вас получается свой собственный оригинальный дизайн. Заниматься таким творческим делом – мое любимое занятие.
Являясь владелицей магазина пряжи, я получаю огромное удовольствие от того, что учу людей вязать. Невозможно передать, какой восторг я испытываю, имея возможность разделить с другими любовь к вязанию. Знаю, станки могут создавать свитера, варежки и другие изделия дешевле, быстрее и в больших количествах. Но дело в другом. В своих изделиях я выражаю себя и любовь к человеку, для которого вяжу. Кроме того, держа в руках спицы и пряжу, я ассоциирую себя с сотнями тысяч женщин, которые занимались вязанием на протяжении веков.
В обеденный перерыв я сидела в своем кабинете, прихлебывая бульон из кружки, и просматривала список участников моих последних занятий.
Думаю, если бы у меня была нормальная молодость, я бы выбрала профессию преподавателя. Не поймите меня неправильно. Магазинчик «Путеводная нить» – это настоящая мечта, ставшая реальностью. Он – часть женщины, которой я являюсь сейчас, которой я стала не из-за рака, а вопреки ему. Я горжусь этим.
Мне очень нравится, что на занятиях я могу познакомиться со своими покупателями, что некоторые из них становятся моими близкими друзьями. Например, на самых первых занятиях, которые я проводила три года назад, я познакомилась с Жаклин Донован, Кэрол Жирар и Аликс Таунсенд. Мы и сейчас часто встречаемся. Они близки мне, как члены моей семьи. За последние три года я провела десятки курсов, но тот первый всегда будет занимать в моем сердце особое место.
Есть и другие курсы, которые много значили для меня, например курсы по вязанию носков, которые я проводила два года назад. На них я познакомилась с Бетани Хэмлин, Элизой Бомон и Кортни Пулански. Сейчас Бетани очень занята подготовкой к званому ужину, и в последнее время мы видимся редко. Но ее дочь Энни часто заглядывает ко мне, выполняя поручения матери. Подруга Энни, Аманда Дженнингз, она тоже поборола раковую болезнь, заглядывает повидаться при каждой возможности. И хотя мы с Бетани общаемся нерегулярно, я считаю ее своей хорошей подругой. Как и Элизу, но та сейчас проводит все свое время, ухаживая за мужем Мавериком, у него рак. Нежность и терпение Элизы восхищают меня и заставляют мои глаза наполняться слезами. Никогда не видела, чтобы двое так любили друг друга. Я глупо полагала, что такая любовь доступна лишь молодым, но Элиза и Маверик доказали мне, что это не так. Я молюсь, чтобы мы с Брэдом любили друг друга так же сильно, как они.
Кортни Пулански учится в колледже в Чикаго и учит вязанию своих подруг. Мы поддерживаем связь. Про дела Кортни мне рассказывает и ее бабушка Вера. После смерти матери Кортни ее отец устроился на работу в Южной Америке, а сама Кортни переехала с бабушкой в Сиэтл, где ей предстояло доучиться последний год в школе. Переезд дался ей нелегко. Я горжусь Кортни, ведь она стала приятной и всеми любимой молодой женщиной, которая прекрасно знает свои способности. Хотя в этом и нет моей заслуги.
Наверное, каждая женщина, посещавшая мои курсы, преподала ценный урок и мне самой. Полагаю, это еще одна причина, по которой я испытываю к ним столь дружескую привязанность.
У меня было хорошее предчувствие насчет новых курсов, где мы будем учиться вязать шаль, мне бы хотелось, чтобы на них записалось более трех человек. Первой свое имя в список внесла Аликс Таунсенд, что меня удивило, пока она не объяснила, что таким образом хочет справиться с предсвадебным стрессом. Вообще Аликс – опытная вязальщица, поэтому я предложила ей работать по более сложной схеме, и она согласилась, выбрав очень красивую кружевную шаль.
Я прекрасно понимаю, почему Аликс так волнуется. Моя свадьба была тихой и проводилась в присутствии лишь семьи и нескольких друзей. Тем не менее я чувствовала себя на грани эмоционального срыва, пока мы с Брэдом официально не стали мужем и женой. Маргарет лишь подливала масла в огонь. Она кружила вокруг меня с вопросами и критическими замечаниями, раздавала непрошеные советы, отчего мне хотелось кричать на нее. Однако посреди церемонии она расплакалась. Несмотря на свою внешнюю резкость, моя сестра обладает добрым сердцем и умеет искренне сопереживать другим. Я не замечала этого, пока мне не исполнилось тридцать.
Все потому, что до недавнего времени вся моя жизнь вращалась вокруг меня самой. Так я справлялась со своим недугом. Я полностью сфокусировалась на себе и перестала замечать других. Осознание этого открыло мне глаза на многие вещи. Я научилась слушать людей, включая Маргарет. Возможно, к ней я стала прислушиваться особенно. Некоторые черты ее характера все так же меня раздражают, но сейчас я уже не придаю этому большого значения. Я стараюсь не обращать внимания на ее подозрительное отношение к людям, например к Колетте. Понимаю, она хочет меня защитить (вернее, опекать).
Еще я стала терпимее к окружающим. Теперь я гораздо больше общаюсь с соседями и коллегами.
Как бы то ни было… Аликс записалась на курсы. Как и Сюзанна Нельсон. Ее магазин «Сад Сюзанны» привнес оживление в торговую жизнь на Цветочной улице. У Сюзанны всегда имелись интересные и замысловатые идеи. Сначала она дарила покупателям больше цветов, чем продавала, но эта стратегия впоследствии окупилась, и сейчас бизнес Сюзанны процветает. У нас с Сюзанной пока не было возможности узнать друг друга поближе, поэтому я очень рада, что она записалась на мои курсы вязания.
Поддавшись уговорам Сюзанны, внесла свое имя в список и моя постоялица, Колетта Блейк. Она перестала спускаться на чай по утрам, и я знаю почему. Очевидно, она слышала слова Маргарет. С того дня наши разговоры с Колеттой стали короткими и слегка натянутыми. С тех пор Колетта пользуется только наружной дверью. Я скучаю по ней.
Из-за Сюзанны и Колетты я наметила занятия на более позднее время. Начиная с шестнадцати тридцати Крисси, дочь Сюзанны, которая учится в колледже, сможет работать в цветочном магазине, а у Аликс в это время как раз заканчивается смена в кафе.
Зазвонил дверной колокольчик, отвлекая меня от размышлений. К счастью, сейчас за прилавком стояла Маргарет. С каждым разом она ладит с покупателями все лучше, хотя иногда и кажется хмурой и неприветливой. Обидно, потому что она совсем не такая.
Через минуту в кабинет вошла Маргарет.
– У нас есть соевая пряжа? – спросила она, нахмурившись. – Никогда о такой не слышала.
Я отпила бульона.
– Мне ее заказывали.
Маргарет нахмурилась еще сильнее:
– Ты шутишь! Неужели действительно есть пряжа, которую делают из сои?
Я кивнула:
– Чего только сейчас не используют для создания волокон.
Маргарет должна была об этом знать, но она, как и я, предпочитает шерстяную пряжу. Однако я не могу недооценивать ленточную пряжу и пряжу из новых типов акрилового волокна. Существует даже пряжа из шерсти буйвола, а еще я слышала о новозеландской пряже, которая является смесью шерсти и меха опоссума. Кто бы мог подумать!
Моя сестра в изумлении тряхнула головой и снова оставила меня наедине с моими мыслями. Я так благодарна за то, что мой магазинчик сблизил нас с Маргарет, несмотря на все трудности, с которыми мы столкнулись в наших отношениях. Несколько лет назад я бы ни за что не поверила, что такое возможно.
Сначала Маргарет не поддерживала мою идею об открытии магазина, и я ее не виню. Я никогда не посещала бизнес-курсы и даже не имела опыта работы в полный рабочий день. Маргарет боялась, что меня постигнет неудача. Но она ошибалась. Позднее я поняла, как многому научилась у своего отца в отношении бизнеса. У него на протяжении многих лет было свое дело, и я усваивала эти знания почти неосознанно.
Закончив с обедом, я присоединилась к сестре. Торговля шла хорошо в течение всего дня. К четырем часам я насчитала более сорока продаж, а для магазина, где работают всего два человека, это просто прекрасно. Еще один положительный момент: когда мы заняты работой, день пролетает приятно и быстро.
– Джулия запаздывает. – Маргарет бросила взгляд на часы уже в пятый раз за последнюю минуту.
– Ты снова позволила ей поехать в школу на машине?
Не глядя на меня, Маргарет коротко кивнула.
Я не стала напоминать сестре о том, как она божилась, что машина будет только ее и Джулия не будет на ней ездить никогда. Не прошло и нескольких недель, как Маргарет купила машину, а моя племянница уже садилась за руль чаще сестры.
– Мы договаривались, что она заедет сюда сразу после школы, – пробормотала Маргарет.
– Уверена, у нее есть причины запаздывать, – заверила я ее.
Джулия училась в старших классах и участвовала в таком количестве мероприятий, что от ее расписания у меня голова шла кругом.
– Не сегодня. У нее запись к дантисту на шестнадцать тридцать, и я еду с ней.
Тогда я тоже посмотрела на часы. Стрелки показывали десять минут пятого.
– Значит, она приедет с минуты на минуту.
Маргарет кивнула.
– Не лучше ли собраться и подождать ее на улице?
Маргарет поколебалась, но потом согласилась. Она отлучилась в кабинет за пальто и сумочкой.
– Она скоро приедет, – успокоила я ее снова. Джулия была ответственной девочкой, поэтому у меня и в мыслях не было, что она может забыть о матери.
– До кабинета стоматолога отсюда ехать двадцать минут, – забеспокоилась Маргарет.
– Ну, хочешь, я позвоню туда и скажу, что вы можете опоздать?
Маргарет подумала и кивнула, нахмурившись еще больше. Да, не завидую я Джулии, когда она приедет. Маргарет в гневе – это нечто. Моя сестра редко выходит из себя, но, когда это случается, от нее лучше держаться подальше.
– Выходи пока на улицу, а я свяжусь с дантистом.
Маргарет толкнула дверь и со звоном колокольчика вышла на улицу.
Я подошла к телефону и пролистала телефонный справочник до буквы «Д», где был записан телефон дантиста Маргарет.
После второго звонка мне ответили.
– Кабинет доктора Уэнтворта. Чем могу помочь?
– Здравствуйте, – сказала я. – Я по поводу Джулии Лэнгли. Хотела сообщить вам, что она, возможно, опоздает.
– Не могли бы вы сказать, когда она будет?
– Ох… Я не уверена.
– Если опоздание составит более десяти минут, то запись придется перенести.
– Не думаю, что это займет много времени, но все зависит от транспорта, – ответила я, хотя понятия не имела, когда приедет Джулия. Через окно витрины я видела, как Маргарет расхаживает туда-сюда. Каждый шаг выдавал ее нервное возбуждение.
– Пожалуйста, если это займет дольше десяти минут, перезвоните и запишитесь на другое время.
– Хорошо, – ответила я и положила трубку.
Я вспомнила, что у Джулии есть мобильный телефон, тот, что она купила после работы в кинотеатре на полставки. Иногда я привозила туда Коди. Ему нравилось видеть свою кузину за прилавком. Джулия наливала в попкорн Коди двойную порцию масла, и он приходил в восторг.
– Маргарет, – позвала я, выглянув на улицу, – а что с ее телефоном?
– Он остался дома, – фыркнула Маргарет. – Она забыла зарядить его.
Сестра снова нахмурилась, очевидно считая это подтверждением безответственности Джулии. Кажется, моя бедная племянница получит серьезный нагоняй.
За моей спиной противно затрещал телефон.
– «Путеводная нить», – ответила я.
– Маргарет Лэнгли, пожалуйста.
Жесткий деловой тон мужского голоса застал меня врасплох. Не важно, что он сказал, я сразу поняла, что что-то случилось.
– А вы не могли бы сказать мне? – спросила я так вежливо, насколько мне позволял дрожащий голос.
– Мне необходимо поговорить лично с миссис Лэнгли, – ответил мужчина.
– Одну минуту, пожалуйста. – Положив трубку рядом с телефоном, я подбежала к двери.
Маргарет как раз повернулась ко мне, словно почувствовав.
– Тебе звонят.
– Джулия?
– Нет… Подойди к телефону.
– Но Джулия приедет с минуты на минуту.
– Подойди, – настаивала я.
Я редко спорила с сестрой, и Маргарет удивленно подняла брови.
– Все нормально?
– Я… Я не знаю.
Маргарет поспешила зайти в магазин и взяла трубку.
– Маргарет Лэнгли слушает.
После секунды молчания Маргарет резко взглянула на меня. Ее рот приоткрылся, словно она была готова разрыдаться. Колени подкосились, и Маргарет упала на стул. Я осталась стоять у прилавка.
– Как она? – спросила Маргарет, покачиваясь.
Я закусила губу в ожидании ответа.
– Да, да. Я буду здесь. – Маргарет положила трубку, взглянула на меня и разрыдалась.
– Ч-что случилось? – спросила я, тоже начав плакать. – Джулия попала в аварию?
– Нет… Полиция сейчас заберет меня в больницу.
– Джулия в больнице?
– Да, она получила травмы, но мне не говорят, насколько серьезные. В больнице нужна моя подпись, прежде чем направить ее в хирургию.
– Хирургию. – Я проглотила ком в горле. – Что случилось? – закричала я, схватив сестру за руку. – Скажи, что случилось!
– Она… Джулия ехала сюда, как ты и сказала.
– Да, да. – Я знала, что она не могла забыть.
– Она остановилась на красный свет, и кто-то, какой-то мужчина подбежал к машине, распахнул водительскую дверь и…
Возникшая перед глазами картинка пронзила ужасом каждый мой нерв.
– На Джулию напали?
Маргарет кивнула:
– Он выволок ее на улицу, Джулия пыталась сопротивляться, но он… он снова ее ударил. А потом он выбросил ее на проезжую часть.
Закрыв рот обеими руками, я душила рвущийся из меня крик. На мою прекрасную племянницу напали. Я не знала, насколько тяжелыми были ее травмы, но очевидно, достаточно серьезными, раз требуется хирургическое вмешательство.
Шок от произошедшего был невыносим.