Гереспри крепко держали Лан-Ирмею. Военный совет осаждённой планеты ждал продолжения активных атакующих действий, как это было в начале, когда крупное соединение кораблей противника подошло к Лан-Ирмее и попыталось осуществить захват планеты. Но система воздушно-космической обороны справилась со своей задачей, не позволив планетным захватчикам закрепиться на поверхности в стационарных портах.
И командующий гереспри – генерал Кас, принял другое решение – осада и полная блокада планеты. И он знал, что делает. Эскадра лан-ирмеев, часть которой успела принять бой у Меды-3, возвращалась домой и могла ударить в тыл. Не допустить этого было первой задачей.
Вернувшись к родной планете, лан-ирмеи нарвались на шквальный огонь ударного кольца гереспри и отступили. Заняли позиции, тоже выставив сеть автоматических боевых ракетных станций. И теперь планету окружало несколько эшелонов боевого расположения – группировки АБР-станций впереди, за ними флот гереспри, распределившийся по секторам; дальше в космос – нейтральный пояс, и по другую сторону от него заградительная сеть боевых станций лан-ирмеев, за которой расположились корабли подошедшей эскадры.
Командующий Кас следовал глазами за волнами золотого протополя, окружающего его флагман. Не потому, что это имело значение, просто этот вид успокаивал и позволял отдыхать. В другом месте и в другое время Кас не мог себе этого позволить. Лишь в такие моменты взгляд командующего гереспри, всегда напряженный, становился пустым. Офицеры мостика поглядывали на него. Высокая фигура генерала Каса в гладкой рэк-форме выделялась на фоне пространства, заполненного светом.
Потоки золотых частиц обтекали корабли гереспри, подсвечивая их чёрные корпуса. Наибольшая плотность поля была сосредоточена в собственной охранной зоне боевых судов. Это не позволяло лан-ирмеям перейти в масштабное наступление. Любые боезаряды бесполезны в облаке молекулярной защиты.
И всё же, время от времени, Кас отдавал приказ ослабить протополе. И в целях экономии его материала, и для технического обслуживания его генераторов, и чтобы подразнить противника.
Командующий гереспри улыбнулся. Губы кривились долго, принимая форму улыбки на малоподвижном лице. Когда гасли волны золотого моря, открывалась возможность для атаки. И Кас понимал чувства генералов лан-ирмеев, каждый день также пристально, как и он, наблюдающих поле этого затянувшегося сражения. Понимал и наслаждался в самом широком смысле этого слова.
Он специально делал так, чтобы лан-ирмеи знали – атаковать можно, но нельзя. В центральном секторе флота гереспри освещал космос своими огнями корабль заправщик. Огромное устройство образования антиматерии. В отличии от заправщика второго флота, под командованием генерала Ирса, этот корабль был предназначен не только для своей основной задачи. Заправщик оборудовали дополнительной опцией – самоподрыв, и удалили все защитные протоколы. Корабль мог начать неконтролируемый процесс образования антиматерии и отключить магнитные резервуары. Взрыв, который случился бы при этом, если и не столкнул бы Лан-Ирмею с места, то половину планеты выжег бы до ядра.
Кас собирал командиров кораблей перед тем, как принять такое решение и превратить заправщик в бомбу огромной мощности. Все согласились. Это было именно то, чего хотели гереспри. Все офицеры здесь и гражданские, оставшиеся на Герс-Иприз, все мечтали сделать так, чтобы лан-ирмеи видели, как их дом погибает. Медленно и в агонии, на их глазах. И ничего не могли с этим сделать.
А Лан-Ирмея погибала. Не сама планета, а жизнь на ней. Экосистема, основанная на устойчивых и мощных защитных организмах – натидах, начала угасать без них. Лан-ирмеям удалось сохранить несколько десятков этих существ, но этого было мало. Образуемые ими структуры являлись плодородной почвой, покрывающей практически всю поверхность, и без них не могла расти даже трава. На месте изъятия натид остались широкие кратеры, уходящие глубоко в толщу каменной породы, и пустоши, не занятые более никем.
Лан-ирмеи отчаянно берегли Натиды. Те, что остались. На серо-коричневой поверхности планеты виднелись зоны особой охраны – образования натид, окружённые сплошным кольцом огневых средств. Их прикрывали со всех сторон, чтобы не допустить атаки из космоса. Наземные комплексы противокосмической обороны Лан-Ирмеи справлялись с этой задачей, сдерживая кровожадность гереспри по поводу оставшихся натид и населения планеты, и не позволяли им использовать ион-ударное вооружение, а командование ждало свою эскадру с Меды-3.
Командующий Ирс проиграл сражение у новооткрытой планеты. Что, конечно, не могло не удивлять Каса. Ирс был молодым командиром, но уже опытным и жестоким, тем не менее, его как-то удалось обыграть.
Раса аборигенов оказала сопротивление и весьма успешно. Кас подозревал, что инцидент на корабле Ирса у пятой планеты системы, имеет к этому отношение. Тогда сообщили, что в партии форма-мутированных солдат прибыли два шпиона, едва не убившие командующего и сумевшие угнать истребитель. Ирс, несмотря на своё недовольство по данному факту, не стал утаивать инцидент от Каса и правительства Герс-Иприз.
Последними сообщениями с его корабля были данные о сражении у Меды-3. Они отправлялись в автоматическом режиме для хранения и анализа в боевом информационном центре третьей эскадры. Так что Кас видел почти всё до момента прибытия лан-ирмеев к планете и даже часть после этого, пока антенны кораблей могли передавать сигнал. После его прерывания стало ясно, что сражение проиграно. Тогда это было болью, но сейчас…
Командующий Кас вскинул голову, глядя на очертания "боевых звёзд" лан-ирмеев вдали чёрного космоса. Сейчас – это манна небесная. Их враги вернулись к себе домой с победой у планеты аборигенов и доставили то, зачем летали – драгоценных натид, которых надо немедленно вернуть в среду обитания для восстановления экосистемы Лан-Ирмеи и спасения оставшегося на ней населения, но!.. Это не возможно. Осаждающий флот намертво взял планету в тиски и провести сквозь него биофермы с натидами нет никакой возможности. Кас помнил с каким удовольствием он говорил по общему каналу связи, зная, что его слышат и на планете и на кораблях обоих флотов:
– Если фермы с натидами приблизятся к Лан-Ирмее, заправщик начнёт набор антиматерии и инициирует взрыв. Погибнут все. Так что, если ещё питаете надежду на возвращение своего дома, стойте и смотрите, как подыхает ваша планета. Если готовы отчаяться, то я жду вас.
Несмотря на долгую осаду силы противников не прибывали в покое. Возможность пробиться через сети боевых станции и зоны охраны кораблей конечно сохранялась, и разведка боем шла в постоянном режиме. Искали слабые места в каждом секторе.
Кас прекрасно знал, что командующий лан-ирмеев сейчас находится в отчаянном положении и вынужден искать любые пути начать полноценное сражение, чтобы выбить хотя бы несколько кораблей с позиций. Это открыло бы короткий временной коридор на планету и возможность переправить на неё хотя бы несколько биоферм с натидами.
В этом случае, прорыв можно было считать локальным, и Кас не стал бы выполнять свою угрозу о взрыве заправщика. Потому что большая часть биоферм находилась далеко от планеты в безопасности, а флот лан-ирмеев мог успеть отойти. Командующий гереспри считал, что тогда среди них будет слишком много выживших. И тогда, потеряв свою планету, они вернутся на Меду-3, очистят её от аборигенов и обретут новый дом. А Кас не хотел оставлять лан-ирмеям и малейшего шанса на восстановление своей расы, ведь они не дали такого шанса гереспри. И поэтому он держал их здесь, дразня возможностью боевых действий.
Себе и своим офицерам, каждый новый день, командующий говорил только одно:
– Никто из нас не выживет здесь. Мы все погибнем, останавливая лан-ирмеев. Они не получат свою планету, а натиды, которых они привезли, сдохнут в космосе. Это их судьба, всех до последнего. И мы сделаем, чтобы так оно и было.
Командующий военно-космических сил Лан-Ирмеи, генерал Тирол, войдя в зал центра боевого управления на флагмане флота – многоцелевом автономном корабле "Орма", застал там генерала Магбрава. Тот ожидал командующего на обзорной площадке у стенки прозрачного купола, оглядывая обстановку на пространстве боевой зоны.
– Видишь что-то интересное? – спросил Тирол.
Генерал утвердительно кивнул:
– Разумеется. Сектор шесть.
Тирол встал рядом с Магбравом, тоже оглядывая названный сектор расположения кораблей. Индикаторная раскладка поля боя на куполе показывала участки осадного построения.
Сектор шесть наблюдали отдельно, потому что именно в нём было решено провести десантную операцию. Операторы систем управления ждали приказа за своими терминалами, а старший офицер мостика – командир центра боевого управления, стоял у основания спуска с обзорной площадки.
Тирол наконец обернулся и взглянул на него.
– Группа контроля операции готова, – доложил командир ЦБУ. – Ударная группировка сектора в боевой готовности. Начинаем по вашему приказу.
– Магбрав, твой объект? – Тирол перевёл взгляд на генерала.
Тот утвердительно опустил голову:
– Призрак ждёт команды.
– Начинайте, – уверенно приказал командующий.
Проект Магбрава уже прекрасно работал, и после его ошеломляющего успеха на Герате, повода сомневаться в нём не было. Но Тирол, каждый раз давая добро на использование объекта "Призрак", вспоминал, что он сам и весь военный совет Лан-Ирмеи разошлись во мнении с генералом, когда его проект запускался в работу.
Магбрав изначально планировал предоставить излишнюю самостоятельность биологическому объекту, ставшему результатом проекта, и до сих пор был недоволен тем, что ему не позволили сделать всё так, как он планировал.
Генерал настаивал на том, что Призрак уникален и вшивать ему управляющие директивы не эффективно, так как структура и особенности мозга неизбежно возвратят объект в его естественное биохимическое состояние. Призрак начал отторгать директивы уже на стадии первичного внедрения и отказывался подчиняться.
Тирол и остальные члены военного совета Лан-Ирмеи, разумеется, потребовали это устранить, чтобы к моменту запуска в работу их сверх-солдат был психически стабилен и управляем. Магбрав представил подробный отчёт об устранении дефектов Призрака с помощью сильных гормональных наркотиков и полного удаления памяти. Но объяснил, что малейший сбой этой биохимической системы контроля приведёт к полному разрушению и без того упрощённого сознания объекта. Тем не менее после всех процедур, он работал прекрасно.
Командующий, приказав начать операцию, в некоторой степени приготовился к приятному – смотреть за работой Призрака было удовольствием. В этот раз, их сверхсолдат, к удивлению всех, запросил помощь. Аж восемь кораблей. Тирол взглянул на плавающий экран, где отражались они все. Восемь истребителей находились на одной из палуб флагмана в ожидании команды к началу. Отдельно от них обозначался корабль спецназначения "Арсес", собранный специально по заказу Магбрава для самого Призрака.
– Начинайте.
Приказ командующего развернул командира центра боевого управления к оператору группы контроля операции:
– Разрешить вылет Арсеса и звена поддержки.
Магбрав шагнул к прозрачной стенке обзорного купола, чтобы посмотреть вниз. Далеко, под громадой флагмана, восемь истребителей вылетели через входную раму палубы и направились к сети АБР-станций. Миновав собственные боевые позиции, малые корабли, быстро набирая скорость, устремились в нейтральную зону к автоматическим модулям оборонительной сети гереспри.
Сопровождение отражалось на экранах командного зала "Ормы", каждый корабль пиктограммой с отметками номера, скорости и состояния. Точно такие же данные сейчас увидят гереспри. Магбрав, едва подумал об этом, как оператор доложил:
– Наведение АБР: цели захвачены.
Корабли попали под прицел станций гереспри и огонь последовал незамедлительно. В чёрном пространстве космоса истребители лан-ирмеев приняли боевой порядок и ринулись в сектор шесть под плотным обстрелом. Активно маневрировали, используя перехват снарядов противоракетами и бортовые установки подавления обзорно-прицельных систем.
В секторе шесть, звенья истребителей гереспри заняли позицию для отражения атаки, но вступать в бой пока не было необходимости. Лан-ирмеи шли по территории сплошного огня под обстрелом АБР-станций. Несколько минут успеха – ещё не прорыв. Даже с манёврами и подавлением наведения, истребителям лан-ирмеев не пройти. Оба звена, из четырёх кораблей каждое, обречены.
Первые взрывы наконец разнесли боевое судно, поглотив его на миг в сферическое облако. Оно погасло, выпустив из себя, полетевшие во все стороны на бешенной скорости обломки уничтоженной машины, и почти сразу снарядный дождь накрыл второй корабль звена. Третий и четвёртый следом. А истребители второй четверки внезапно пошли на сближение друг с другом. Чего делать было вообще-то нельзя. Наблюдающие за атакой операторы на командном мостике старшего плаза-корабля в секторе шесть отметили это, как и сам командир корабля.
– Это что, попытка самоубийства? – произнёс он, всматриваясь в происходящее за бортом сквозь прозрачный купол.
Скучковавшись, истребители лан-ирмеев стали единой целью. Промазать, тем более высокоточной системе наведения автоматической боевой станции, было невозможно. Тем более почти в упор. Корабли смогли достигнуть охранной зоны АБР-сети, но точная стрельба накрыла всю четвёрку. Взрывы, уничтожившие истребители, ударили осколками в оружейную платформу ближайшей станции. На экранах командного зала старшего корабля сектора отразились повреждения орудий.
– Активные цели? – спросил командир гереспри, оглядывая идущий бой.
– Не опознаются, – доложил оператор, следя за индикаторными отметками.
Множественные индикаторы поиска пробегали по сектору боевых действий, отмечая обломки, и сразу гасли, поскольку это не цель. Облако фрагментов, разлетающихся от места гибели истребителей, ещё расширялось. Взрыв сразу четырёх кораблей был довольно мощным и повредил, как орудия, так и обзорно-прицельную систему АБР-станции. От неё пришёл технический рапорт о запуске протокола ремонта.
– Атакующее звено уничтожено, – уверенно доложил оператор.
На куполе и экранах мостика шли данные сканирования сектора. Высветился окончательный ответ системы: "Активных целей не обнаружено".
– Это что был акт отчаяния? – произнёс старший офицер мостика, поднимаясь на обзорную площадку к командиру корабля.
Оба прекрасно понимали, что это не так.
– Направь беспилотники, пусть убедятся, что нам не оставили подарков, – приказал командир.
Лан-ирмейские корабли могли выпустить в сектор мины, покрытые спецсоставом для протополя. Если это так, то их следует найти и уничтожить.
Через мгновения истребители сектора снялись с позиций и направились на штатный облёт, а к повреждённой станции вылетело звено беспилотников для визуального осмотра и поиска опасных объектов. Автономные устройства нырнули в золотые волны протополя и, отдалившись от плаза-корабля, стали уже не заметны. Картина спокойствия восстановилась.
Поверхность золотого моря играла течениями потоков. Протополе, как и любая жидкость, принимала форму сферы в космическом пространстве, но за счёт направленных с кораблей волновых ограничителей, основная масса частиц стягивалась к центру сферы, образуя более плотный слой, похожий на морскую гладь. Поэтому казалось, что космические суда лежат на волнах.
Истребители гереспри прошли над своим морем, оглядывая его средствами систем обзора и глазами пилотов. Беспилотники погрузились в толщу массы частиц в поисках мин и устремились по своим означенным квадратам поиска. Одна из беспилотных машин прошла над станцией, пострадавшей при атаке, осмотрела повреждения орудий и нырнула под оружейную платформу. Там шло движение – модули ремонтники выезжали из боксов для устранения ущерба. Беспилотник, выполнив осмотр, ушёл работать в свою зону, и ещё какое-то время в полной тишине по корпусу АБР-станции ездили роботы, словно муравьи, торопливо восстанавливающие свой разворошенный муравейник.
В паре километров от сети станций, где золотая дымка становилась довольно плотной, плавно двинулась волна…
Камуфляж корабля ещё добирал частицы протополя. Гелеобразное маскировочное покрытие было абсолютно новым, на восемьдесят процентов из органики, с внедрённой биопрограммой, которая сейчас активно захватывала частицы протополя в клеточный кокон и вводила их в состав камуфляжа.
Средство молекулярной защиты гереспри могло навредить любой боевой машине, но сейчас корабль стал его частью. Покрытый плотным слоем частиц, ставший полностью золотым и не различимый в сверкающей пелене, Арсес медленно погрузился в толщу своего нового моря.
Беспилотники, проходящие зону, отображались на фонаре кабины невидимого корабля и на внутреннем мониторе БПУ единственного пилота. Единственного и для восьми истребителей. Остальные машины, участвующие в этой операции, были необитаемы. Призрак управлял ими дистанционно. А сейчас он вёл Арсес прямо к старшему кораблю сектора.
Контуры "невидимки" едва прорисовались под золотой пеленой, когда корабль примагнитился ниже поверхности протополя, встав вертикально по отношению к борту планетного захватчика.
Пока система внешнего обзора судна не распознала угрозу, но это изменится сразу после высадки десанта. Успех дальнейших действий зависит от скорости их выполнения. Так что, после примагничивания, в полной тишине раскрылись створки десантного люка, и на вертикальную поверхность друг за другом прыгнули… мегистотерии.
Когтями в магнитных доспехах монстры прицепились к обшивке и замерли, ожидая старшего группы. Человеческая фигура в чёрной рэк-форме, полностью покрывающей голову и тело, плавно вышла из отсека.
Ярко вспыхнули сопла микродвигателей на лётных лентах, и в тот же миг вся команда взмыла вертикально вверх, вдоль стенки корабля, стремясь на оружейную платформу. Точка высадки десанта находилась точно под ней.
Секунды их полёта, – и на мостике корабля взвыла тревога. На экраны пришло видеоизображение системы внешнего обзора.
– Угроза один-десять! – разнеслось по командному залу. – Внешнее вторжение!
Командир гереспри, услышав это, выругался. Ему можно было потратить секунду на мат, потому что протокол охраны корабля от проникновения живой силы противника активировался автоматически, и снаружи обшивку пронзили острые пики электрозаграждения. Но солдаты, созданные с помощью боевого форма-мутирования по типу ламеев – крупных млекопитающих Лан-Ирмеи, заскочили на оружейную палубу и ринулись меж металлических штырей. Мощность разрядов была способна сжечь любой живой организм, но группа из шести особей: пять зета и один командир – бета, уверенно шла насквозь через заграждение.
– Что на них надето? – напряжённо спросил командир корабля.
Наконец-то разглядели, что монстры необычно выглядят. Чёрное покрытие с вкраплениями золотистого цвета на них трескалось и рвалось от электроударов, но они выдерживали и продолжали движение.
– Похоже, усиленная рэк-форма, – понял старший офицер и сам удивился: – На ламеях? Вместо брони?
Очень не стандартное решение, но в данной конкретной ситуации вполне эффективное. Рэк-покрытие обеспечило проход в электрополе антидиверсионного заграждения, а отсутствие тяжёлой спецброни дало монстрам максимум скорости и манёвренности. Продвигаясь по борту, они забрасывали мины в амбразуры орудий и устройства детонировали немедленно. Взрывы друг за другом утапливали стволы внутрь орудийных шахт и площадка огневых средств выводилась из строя прямо на глазах.
– Огонь по касательной! – приказал командир корабля.
На экранах немедленно просчиталась траектория стрельбы по собственному борту и орудия развернулись на ламеев. Из-за подвижности целей, высоко прыгающих прямо по стволам, первый залп уничтожил только двух зета-особей, но остальные уверенно продолжали движение и заброс мин.
Командир гереспри рычал, не в силах сдержать злость, а четыре ламея всё ещё шли под огнём. Их пробег, разумеется, был обречён, только ущерб от него это не отнимало. У этой группы был грамотный выбор места доставки боезарядов – технические отверстия орудийных шахт для вывода стволов. Этим ламеи и хороши в десантных операциях: снаряд противника можно перехватить, а вот мины, забрасываемые вручную – нет.
Обстрел по собственному борту наконец дал результат. Последнего зета-ламея разорвало и кусками отбросило в космос, и только бета-командир, оставшись один, стремительно взлетел вверх вдоль ствола орудия и внезапно… исчез. Обзорно-прицельная система корабля должна была видеть его, но нет – ни визуально, ни на экранах монстра не было.
– Задача выполнена успешно, – заметил старший офицер мостика. – Он может вернуться к месту приписки. Десантных двигателей ему хватит на обратный путь.
– Ищите, – напряжённо ответил командир. – Хватит нам сюрпризов на сегодня. Интересно, как они к нам попали?
Он не отпускал глазами экраны, где шёл поиск. Вопрос о том, как группа лан-ирмейских форма-мутированных солдат незаметно добралась до корабля оставался открытым.
Система внешнего обзора оглядывала и передавала на командный мостик повреждения оружейной палубы. Там рассеивались осколки и на поверхность выезжали ремонтные модули.
Но чего не видела обзорная система, так это того, как уже далеко от места диверсии, по корпусу корабля двигалась фигура человека. Он бежал, словно спринтер на короткой дистанции, чётко и мощно, легко отталкиваясь стопами в магнитных доспехах от поверхности. Чёрная форма с эффектом цветосмены сливала фигуру с окружающим пространством. Она не источала тепла и не светилась, как это должно было быть в обычной нор-форме для космоса. Золотистое свечение оставалось в толще рэк-покрытия, чуть вспыхивая при движении.
Добравшись до командного сектора, Призрак полностью исчез. Камуфляж перешёл в режим полного отражения, сделав его фигуру прозрачной, на фоне такого же прозрачного купола. Призрак зашагал дальше не торопясь. Вид вокруг открывался потрясающий. Как на ладони все суда сектора. Недалеко от старшего плаза-корабля ещё четыре боевых "колоска". Поблёскивали огни истребителей, на малой скорости облетающих свою территорию в боевой зоне.
Призрак остановился, оказавшись на нужной ему точке, но всё ещё смотрел в такое светлое и наполненное движением пространство космоса. Слева от него сияла планета. На её поверхности темнели пятна пустынной земли, – это были места, где когда-то обитали Натиды и которые превратились в мёртвые территории после них.
Призрак внезапно наклонил голову. За его ухом вспыхнули тонкие нити БПУ, потому что устройство приняло сигнал, и спустя мгновение рядом возникла прозрачная фигура мегистотерия, тоже одетого в биокамуфляж. Бета-особь, выполнив задачу, вернулась к Призраку. Нити БПУ на затылке монстра светились. Теперь их команда в сборе и можно начинать.
Призрак присел на корточки, разглядывая командный мостик корабля. Прямо под ним далеко внизу стояли командир и старший офицер. Терминалы управления с плавающими панелями располагались полукругами, и операторы систем находились за своими местами. Вся группа в двадцать четыре гереспри со своими старшими офицерами. Очень хорошо. Это основной экипаж. Резервный мостик возьмёт управление, но после потери старшего командного состава и самого командного сектора с главным компьютером, некоторое время системы корабля будут переводить управление на резервную палубу. И это время старший корабль можно считать недееспособным.
Призрак опустил руку и коснулся поверхности купола. При нежном касании жидкого материала по нему расходились круги, и Призрак ещё мгновения просто сидел, словно любуясь этими узорами. За это время из его пальца вырос шип и воткнулся острым кончиком в прозрачную поверхность. По нему потекла тёмная жидкость, засочившаяся из ладони. Едва она попала на материал купола, как стала заметна первая реакция. Вещество, словно кислота, прожигало себе тонкую разветвлённую дорожку в толщу текучего покрытия корабля.
Призрак следил за процессом. Тонкие тёмные жилки тянулись в стороны от основного канала и расходились сотнями дорожек, постепенно охватывая всё больший объём. Внизу, на командном мостике, никто не видел этого, и контроллеры подачи текучего материала ничего не фиксировали, потому что купол не нарушался. В нём просто прорастал очень тонкий, но размашистый корень.
Шип втянулся обратно в палец Призрака, и тот, вскинув руку, повращал запястьем. Это вещество было частью его тела, и он фактически слил несколько литров крови.
На виске Призрака вспыхнули нити БПУ, устанавливая связь, и через мгновения из золотой пелены внизу под командным отсеком показались очертания его корабля. Следуя команде своего пилота, Арсес деактивировал камуфляж, покинул место примагничивания и устремился под покровом золотых волн к мостику.
Там вспыхнули тревожными сообщениями экраны, командир со старшими офицерами замерли, и операторы вскочили с мест. На их глазах из протополя поднялась боевая машина, сверкая, как солнце золотой броней, и дула мощных орудий упёрлись в купол.
Автоматические системы защиты корабля, распознав угрозу, реагировали мгновенно, команда затвердить купол немедленно прошла на контроллеры подачи материала. Но ещё раньше на главный экран вышли данные опознавания нарушителя, и на какие-то секунды увиденное сковало экипаж.
А командир корабля поднял голову, интуитивно ощутив на себе чей-то взгляд. На куполе над ним, выступила из прозрачности и стала видима фигура кого-то. По рельефным формам тела и головы было ясно, что это не лан-ирмей. И командир корабля, замерев, понял, что это… и есть Призрак! Сверх-солдат лан-ирмеев, уже известный всем гереспри после сражения за Герату.
А всё это – всё, происходившее последние полчаса – это одна операция, цель которой не повреждение оружейной палубы, а выведение из строя старшего корабля секторной группировки. И раз они видят Призрака, значит… его операция завершена.
На контроллеры подачи текучего материала купола прошла команда затвердить его, и он конечно затвердел, зажав в себе и проросший в него корень. И глядя вверх, командир успел увидеть, как Призрак… топнул ногой.
Понадобились всего секунды на химическую реакцию и разрушение молекул покрытия, и вибрация простого удара разорвала его, будто надрыв по швам. Призрак и бета-мегистотерий взлетели, освобождая орудиям Арсеса место для работы. Мощные залпы пробили потрескавшийся купол и ещё минуту нарезали в железную стружку командный мостик с подпалубными помещениями, где располагался главный компьютер.
Сквозь облако разлетающихся осколков и капель крови, Призрак и его мегистотерий устремились к своему кораблю. Через мгновения оба были на борту, пройдя насквозь через фонарь кабины.
Чёрная рэк-форма на меге отработала ресурс и становилась прозрачной, обнажая почти белую кожу и серебристые пластины спецброни. В отличии от остальных, этого мегистотерия защищало тонкое сверхпрочное покрытие. Призрак позаботился о безопасности.
Монстр лёг на пол, заняв салон корабля, и разглядывал данные обзорной системы на фонаре. Арсес, подключив камуфляж, стремительно удалялся от плаза-корабля, прокладывая себе путь по боевой зоне мимо истребителей, беспилотников и кораблей огневой поддержки. Призрак ещё мгновения наблюдал за мегистотерием. Как знакомо выглядела белая бета-особь с голубыми светящимися глазами, лежащая поперек салона корабля… Но сейчас нет времени думать об этом. Они ещё не закончили.
Центр боевого управления на "Орме" передал команду начать прорыв сразу, как беспилотники-наблюдатели передали картину разрушения командного отсека плаза-корабля сектора шесть. Времени на активные действия было всего несколько минут, пока секторная группировка из четырёх боеспособных кораблей огневой поддержки ведёт перестроение из-за выбывания главного судна. Плаза-корабль на какое-то время превратился в препятствие для активных действий самих гереспри. Нарушение работы систем управления сделало его громадной болванкой, свободно дрейфующей в зоне.
Лан-ирмейские истребители ворвались в сектор. Огонь АБР-сети гереспри срезал первые звенья наступающих, но прорыв уже было не остановить. Десятки истребительных групп миновали линии боевых станций и подошли к самой кромке протополя, где его пелена была не плотной. Вести огонь снарядами было бесполезно, но этого и не требовалось, – только отправить беспилотные волновые комплексы.
Устройства, защищенные спецсоставом от активного воздействия протополя, разлетелись по зоне, а пространство рассекли сотни самонаводящихся снарядов, запущенных с кораблей гереспри. Малые корабли лан-ирмеев попали под удар, но маневрировали и отходили.
Волновые модули немедленно запускались в действие, и единую массу протополя от периметра к центру, словно разрезало. Притягивая к себе его частицы, устройства образовали бреши, ведущие точно в направлении кораблей огневой поддержки и самого планетного захватчика. Стремительно расширяясь под действием волновых модулей, появлялись коридоры для пролёта снарядов уже совсем другого порядка.
Главный корабль сектора лан-ирмеев – МАК номер шесть, дал массированный залп, едва в поле молекулярной защиты открылись дыры. Пока ослабела огневая мощь и защита гереспри, можно бить. Нужно уничтожить старший и пока беззащитный планетный захватчик. Облака фрагментов, которые сопроводят его разрушение, и детонация антиматерии в баках корабля образуют мёртвую зону для обзора и ведения огня, а также зацепят остальные суда группировки.
Сотни снарядов ушли в бреши протополя. Аналогичные пуски инициировали и средние корабли группировки лан-ирмеев – "боевые звёзды", нацелив огонь на суда огневой поддержки гереспри. Истребители зону покинули, потому что в этой огневой дуэли им было просто не выжить. Пространство между позициями противников вздувалось и сжималось единым фронтом взрывов, перехватывающих друг друга снарядов.
Корабли огневой поддержки гереспри прикрывали старший корабль, который уже подал признаки жизни. Управление, наконец, передалось на резервный мостик, и орудия на палубах пришли в движение, направляя их на цель – лан-ирмейский МАК сектора. Но системы боевого планирования на всех кораблях уже выдали результат – поражение планетного захватчика гереспри неизбежно. Второй залп лан-ирмеев опережает на секунды, этого достаточно для преимущества в этом бою.
Но… секунды шли. А залпа не было.
И гереспри немедленно перехватили инициативу – уничтожили лавину снарядов, защитив свой старший корабль, и начали атаку, внося огневой шквал уже на позиции лан-ирмеев. Половину снарядов срезали АБР-станции, часть перехватили истребители, последние остановил собственный заградительный огонь средних боевых кораблей, но… потеря преимущества лан-ирмеями стала очевидна. Потому что старший корабль сектора почему-то не дал второй залп.
А на мостике центра боевого управления командующий Тирол сейчас видел сообщение на главном экране: ГС МАК 6 "отказ целеуказания".
Сразу несколько бортовых станций обнаружения целей главного секторного корабля перестали передавать данные в систему наведения орудий. Командир центра боевого управления, просматривая данные, произнёс:
– ГС МАК 6 запрашивает отмену атаки и отход.
Тирол скрежетал зубами, глядя на картину за бортом. Истребители отход уже начали, потому что набирала мощь контратака гереспри, а главный лан-ирмейский корабль в секторе неожиданно потерял управление системой ведения огня. И теперь уже группировка лан-ирмеев прикрывала свой МАК, не допуская к нему снаряды атакующих.
Тирол бросил взгляд на Магбрава. Тот стоял, сложив мощные руки на груди, и щурился, наблюдая за боем.
– Что с наведением? – Тирол обернулся к командиру ЦБУ.
– Не программная ошибка, – напряжённо ответил тот. – Система в порядке…
И внезапно замер, удивлённо глядя на данные, быстро обновляемые на экране.
На главном корабле сектора поняли в чём дело и в центр боевого управления поступила информация: "Внешнее повреждение на станциях обнаружения целей".
– Что? – Тирол не поверил.
Это не сбой, это физическое уничтожение модулей системы – что невозможно! Обстрел едва достал корабль. Ещё секунды назад никаких повреждений не было.
Магбрав, внимательно вглядываясь в происходящее за бортом, произнёс:
– Отмените операцию. Инициатива потеряна, теряем боевые единицы. Впустую.
Тирол и сам это видел. Волновые модули в протополе были уничтожены и золотая пелена стягивалась, возобновляя зону защиты кораблей. Огонь гереспри больше ничего не сдерживало и они долбали всей мощью, вытесняя лан-ирмеев уже не только из своего сектора, но даже из нейтральной зоны.
– Отмена, – с рычанием приказал Тирол.
Его приказ немедленно ушёл на МАК 6.
Пространство боя остывало, но пополнилось тоннами новых обломков снарядов и потерянных истребителей, и это был нулевой результат. Все успехи Призрака обнулились с отказом системы наведения.
За спиной командующего вспыхнул отдельный экран спецсвязи с центром наземного боевого управления, и Тирол обернулся, зная, кого увидит.
Глава военно-гражданского Правительства Лан-Ирмеи генерал Эм-Димал внешне был спокоен, но выражение лица выдавало испытанное разочарование.
– Командующий, я верно понимаю происходящее в секторе шесть? – произнёс он. – Вы выходите из боя? Что произошло?
– Так и есть, выходим, – ответил Тирол, – отказ системы наведения на ведущем корабле, принято решение не потерять группировку сектора.
Эм-Димал вопросительно поднял тяжёлую бровь, и его губы приоткрылись, обнажив клыки. Этот оскал и напряжение в скулах выдали все эмоции главы Правительства относительно ситуации.
С планеты вели наблюдение за боевой зоной. Центр наземного боевого управления был готов поддержать любой прорыв, если бы он наконец состоялся. Очередная бесплотная попытка стала только новым ударом по моральному состоянию личного состава вооружённых сил Лан-Ирмеи.
Но Эм-Димал, сделав глубокий вдох, удержал себя от замечаний по поводу неудачной операции. Сложность ситуации осознают все, и то, что помешало успеху, будет устранено генералом Тиролом без напоминаний. Поэтому, вместо лишних слов, глава Правительства взглянул на генерала Магбрава и удовлетворённо кивнул:
– К Призраку нет вопросов. Мы видели всё, что он сделал. Работа проведена отлично, как и всегда. По остальному жду подробный доклад.
Последнее относилось уже к Тиролу. Тот утвердительно наклонил голову и экран погас. Больше говорить было не о чем.
На связи с Ормой оставался мостик главного корабля сектора шесть, и там ещё разбирались. Ответов пока не было. Данные в реальном времени приходили на экраны центра боевого управления, и пока смотрели только на них, но внезапно кто-то из операторов обратил внимание на ещё один факт:
– Призрак не вернулся на палубу.
Магбрав взглянул на сказавшего это офицера:
– Запросите его.
– Не отвечает, – оператор повторил вызов на Арсес, но в ответ была тишина.
Тирол обратил внимание на этот разговор, потому что Магбрав проявил признаки волнения. Было понятно почему. К этому моменту его драгоценный Призрак, на не менее ценном корабле, уже должен был вернуться на спецпалубу "Ормы", но его не было. Более того, он не отвечал на вызов и его Арсес так и не появился на экранах. Это могло значить, что корабль до сих пор в режиме невидимки или уничтожен. О втором варианте тоже не следовало забывать, хотя шансы на это крайне невысоки.
– Дадим ему ещё несколько минут, – произнёс Магбрав, – возможно, далеко ушёл от сектора.
Голос генерала был уверен, так что сомнений не возникло. Никто и представить не мог насколько он сейчас не прав.
На самом деле Арсес в этот момент малым ходом следовал вдоль борта МАКа номер шесть, приближаясь к месту важной встречи. Нырнув мимо нижних оружейных платформ, едва не задев стволы орудий, он вошёл в небольшую выемку среди конструктивных элементов корабля и завис в пространстве. Призрак дал команду слить камуфляж с носа корабля, чтобы сделать кабину видимой.
Через мгновения перед ним, всего в метре от фонаря, потекли блики света. Словно застывшая в невесомости вода пришла в движение, утаскивая за собой все пойманные отражения. Второй корабль тоже частично снимал камуфляж. Купол над кабиной растёкся в прозрачность и Призрак посмотрел на своего Напарника.
БПУ на обоих светились и они говорили. Нужны были последние инструкции и, в общем-то, надо было попрощаться. На всякий случай. Шансы на успех исполняемого ими плана не велики. Но первая фаза прошла не плохо. Задачей Напарника Призрака в этой операции было не допустить атаки лан-ирмеев. Пока один устраивал представление в зоне боевых действий, второй вывел из строя внешнее оборудование станций обнаружения целей МАКа номер шесть. А сейчас Напарник утвердительно кивнул, глядя на Призрака, и БПУ на обоих погасли. Всё сказано. И пожелания удачи друг другу тоже. У обоих долгий путь впереди.
На поверхности кораблей растёкся текучий камуфляж и они полностью исчезли. Но внутри на фонарях по-прежнему сияли отметки. Призрак и Напарник видели друг друга по кодовому сигналу, связавшему их корабли.
Ещё минуты сигнал Напарника принимался, пока он покидал охранную зону МАКа и уходил в точку старта межзвёздных двигателей, но едва они запустились, его отметка погасла. Корабль растворился в пространстве космоса.
А Призрак обернулся к мегистотерию, лежавшему за его креслом. Монстр тряхнул головой и фыркнул, щурясь голубыми глазищами, подсвеченными активным БПУ. Потом встал и подошёл к своему хозяину. Несмотря на слой рэк-формы, покрывающей лицо Призрака, изгиб его улыбки был заметен. Что ж, им осталось сделать самое приятное.
Арсес покинул своё убежище и устремился в центральный сектор позиций лан-ирмеев. Запросы на связь не прекращались, но Призрак не собирался отвечать. И добравшись до "Ормы", направился не к входной раме палубы, а взмыл вдоль борта на командный уровень флагмана.
Командующий Тирол и офицеры на мостике замерли с не меньшим удивлением, чем командир гереспри до них, когда напротив обзорного купола образовался золотой корабль, с уже поднятыми стволами бортовых орудий, нацеленных точно в командный зал.
Фонарь кабины Арсеса стал прозрачным, и все увидели единственного члена экипажа этого корабля. Несмотря на скрытое рэк-формой лицо, поза сидевшего в кресле Призрака дала понять его настроение. Он расслабленно откинулся на спинку плавающего кресла и вольно расставил ноги. Под локтем у себя расположил активную панель вооружения, словно подставку, и поигрывал пальцами – выпускал чёрные шипы из каждого по очереди и втягивал обратно.
Тирол нахмурился, поняв, что поведение необычное, и взглянул на Магбрава:
– Что это значит?
Тот и сам, напряжённо глядя на Призрака, открыл канал связи с ним через БПУ и произнёс:
– Операция завершена, верни Арсес в док, сам в сектор биоконтроля.
Однако… реакции не последовало. Было видно, что Призрак все указания получил – БПУ на его виске подсветилось. Но он продолжал пребывать в той же позе и также играл пальцами.
– Призрак, ты меня слышал? – Магбрав клацнул зубами. – Вернись в сектор биоконтроля.
Ещё секунды ничего не происходило, но внезапно голова Призрака наклонилась, так, словно его заинтересовало что-то в словах генерала, и все увидели, что он складывает пальцы – пропустил большой между указательным и средним и выпустил из него шип.
Из всех присутствующих, жест – фигу, понял только Магбрав. И секунду постояв с поднятой бровью, генерал выругался.
– Я предупреждал, – произнёс он. – Отторжение директив. Не хочет выполнять приказы.
Командующий Тирол встретил это неоднократно слышанное заявление рычанием в голосе:
– Магбрав, у меня нет времени разбираться с его желаниями! Если твои специалисты ещё не всё вычистили из его мозга, то советую завершить этот процесс. Что бы ему не мешало подчиняться, убери это! И его убери отсюда!
Магбрав не показал своего недовольства и не возразил. В виртуальной сети связи, в которой находились все операторы, отразился его запрос на активацию протокола безопасности в БПУ Призрака, горевшего отдельной отметкой. Его устройство определилось компьютером "Ормы" и обозначилось в сети, когда Арсес снял камуфляж.
– Это просто сбой системы контроля, мы его устраним… – генерал, говоря это, внезапно замолчал.
Потому что… БПУ Призрака отключилось от корабельной сети, а он сам, в кабине своего корабля, подался вперёд, и офицеры-операторы, наблюдающие внезапную внештатную ситуацию, второй его жест поняли без труда. Призрак погрозил генералу пальцем, отрицательно качая головой. Это выглядело несколько издевательски и могло насмешить только в первые секунды, пока всех догоняло понимание того, что Призрак не отреагировал на требование системы безопасности. С её запуском самостоятельное отключение БПУ невозможно.
А в следующий миг операторы вскочили с мест, потому что на главном экране экстренно замигали красным индикаторы обнаружения атаки. Стволы орудий Арсеса, направленные в купол, встали в боевой режим, и было видно, как разогревается металл, чтобы принять снаряды из полного боекомплекта корабля и вдарить их в командный мостик. Вскочив, замерли все, но секунды шли, а залпа не было.
– Он так шутит? – напряжённо произнес кто-то.
– Нет, предупреждает, – Магбрав, сложив руки на груди, смотрел на Призрака. – Требует, чтобы не лезли к нему в голову со своими директивами.
Тирол не расценил происходящее ни как шутку, ни как предупреждение. Это был акт неповиновения в чистом виде и опасно-дерзком варианте. Командующий не сомневаясь отдал приказ старшему офицеру мостика:
– Дежурному звену задержать Арсес, конвоировать корабль на спецпалубу, Призрака доставить в сектор био…
Он не успел договорить, как внезапно корабль, нависший над куполом флагмана, резко сдал назад.
– Нет! – Магбрав даже шагнул следом. – Не смей!
Но прозрачный материал камуфляжа уже натёк на корпус, мгновенно принимая окружающие оттенки, и Арсес исчез в пространстве. А на экранах командного зала погасли данные от его датчиков. Корабль, перестав существовать для всех средств поиска и обнаружения, не задержался на месте. Едва уловимый тепловой след двигателей растворился за ним.
– Генерал Магбрав! – Тирол не мог сдержать эмоций. – Я правильно понял: эта твоя тварь всё-таки вышла из под контроля? Что он делает?
– Понятия не имею, – довольно резко ответил Магбрав. – Его сознание разрушено, благодаря вашему с Эм-Дималом вмешательству в мой проект. Если бы мне позволили сделать всё, как было рассчитано моими специалистами, то вот такого бы не могло случиться…
Генерал ткнул пальцем за борт, туда где исчез Арсес, и уверенно добавил:
– Набор команд не способен стабилизировать высшую нервную деятельность, а упрощённая личность может перестать осознавать себя в любой момент. Что, возможно, и случилось. Он может не понимать кто он и что делает.
– Но прямо сейчас, кем бы он себя не считал, судя по всему, он ушёл в самоволку, – недовольно произнёс Тирол.
Магбрав не сразу ответил, ему нужно было несколько мгновений, чтобы определить дальнейшие действия, и он наконец кивнул:
– Я верну его.
Командующий, внимательно глядя на генерала, шагнул к нему и дальнейший разговор повёл уже не на повышенных тонах. Это ни к чему при подчинённых и это не принято между старшими командирами, связанными многолетней службой.
– Так и сделай, – ответил Тирол на слова Магбрава. – Но когда вернёшь Призрака, обнови его директивы – установи ему самоликвидацию. Я больше не потерплю его выходок. Он эффективен, но опасен.
Генерал вздохнул тяжело, но кивнул утвердительно:
– В этот раз сбой действительно серьёзный. Это в последний раз, командующий. Меры будут приняты.