– Стой, грязная демоница, мы убьем тебя!
Чживэй послушно замерла на месте. Страх пробежал током по телу: от самых пяток до макушки. Сердце забилось быстрее, а руки задрожали. Она такая беспомощная, что это даже унизительно!
Шпильки! Они были достаточно острыми, чтобы причинить вред противнику!
С этой мыслью Чживэй обернулась, выхватывая шпильку из волос. Однако рядом с ней никого не было. Ни одного человека в проходе. Она задрала голову вверх, на секунду допуская мысль, что враг стоит на стене, но и там никого.
Вновь послышался голос, однако теперь он был тихим и вкрадчивым. Доносился он из внутреннего двора, который она только что покинула.
Голос вовсе не взрослый – детский, тонкий голосок, не похожий, впрочем, на голоса Лю Ши или Лю Цзи.
Ей ничего не угрожало, а значит, следовало уйти. Чжунъян дал ей четкое указание: вернуться к себе и ни с кем не сталкиваться по пути.
Вот только, подумала Чживэй, у них с братом разные цели. Он хочет защитить ее, а у нее миссия намного важнее – спасти всю семью. Поэтому она должна узнать, что происходит, а также кто и кому угрожает.
Чживэй осторожно выглянула из-за ворот и заметила компанию детей: Лю Ши, Лю Цзи и третий незнакомый ребенок. В руках они держали деревянные мечи, и, пока ее брат с сестрой стояли и слушали, мальчик рассказывал историю, активно потрясая мечом.
«– …грязная темная демоница задрожала перед величием Светлого принца. Она опустилась на выжженную землю, скользя, как змея, но император Светлых наступил на подол ее платья и сказал: Ты убила невинных жителей и ела местных детей…»
Лю Ши вскрикнула, прижимая руки ко рту. Лю Цзи стоял неподвижно, только нервно теребил платье.
– «…Ты заслуживаешь смерти». Она зашипела на него, а из ее красных глаз полилась кровь. Светлый принц стоял, но сияние его золотых волос было настолько невыносимым для нее, что она закричала и испарилась, превращаясь в болотную жижу.
Мальчишка закончил свой рассказ и гордо посмотрел на друзей, чтобы оценить произведенный эффект.
– И это все истинная правда, – добавил он. – Мой отец рассказал мне, а он был свидетелем.
Лю Ши и Ли Цзи неловко переглянулись, после чего девочка нервно сказала:
– Давайте уже играть. Мне не нравится эта история.
Мальчик рассмеялся, очевидно, довольный ее реакцией.
– А еще отец говорит, что темные могут ходить сквозь стены. Они чувствуют трусливых детей, появляются у них дома. Ты проснешься в темноте, а в углу светятся красные голодные глаза!
– Нет! – воскликнула она. – Все не так!
– Именно так! – самодовольно сказал мальчик. – Ты дрожишь, как трусишка, а значит, темные могут прийти за тобо…
– Ладно, давайте играть, – перебил Лю Цзи, выступая вперед и прикрывая собой сестру.
– Давайте, – легко согласился мальчишка. – Лю Ши будет темной, а мы – благородными Светлыми.
– Нет-нет, – надулась девочка. – Почему я вечно темная. Давайте теперь кто-нибудь из вас.
– Мы благородные мужчины, и у нас есть мечи, – высокомерно заявил незнакомый мальчик. – А ты – женщина.
– Я могу быть императрицей Светлых, и у меня тоже есть меч!
– Откуда у нее меч, ты не должен был ей давать!
– Чжунъян дал, – пожал плечами Лю Цзи.
Действия Чжунъяна в семье не оспаривались.
– Ладно, тогда я побуду один раз темным, но потом – она, – сказал мальчик и тут же закричал. – Не поймаете меня! Я съем ваших детей!
Лю Цзи и Лю Ши тут же издали боевой клич и бросились в битву с «темным».
Чживэй отвернулась от их драки, прячась за воротами. Она дотронулась до маски, закрывающей глаза, после чего приложила заледеневшие от нервов руки к горящим щекам.
Темные – местная страшилка для детей. Некое абсолютное зло, бесчувственное и безжалостное. И из этого невольно возникал вопрос.
Что же она такое в самом деле?
За последние пару суток восприятие Чживэй о новой себе очень сильно менялось. Она переживала переход от любимой сестры до гадкого ничтожества, сравнимого лишь с грязью под ногами. Все происходящее сбивало ее с толку и лишало уверенности.
Может быть, прошлая Чживэй боялась себя, потому что действительно могла сделать что-то ужасное, но она, настоящая Чживэй, была совершенно обычной. Желания пожирать детей в себе точно не наблюдала. И даже наоборот – она горела желанием спасти других.
Все это какая-то чушь. Когда-то давно жил этот самый предок Темных, и он оказался честолюбивым убийцей, но это всего лишь один человек. Как можно по нему судить всю расу?
Теперь ее держали, словно животное, в запертой клетке, но защищали ли ее таким образом или, наоборот, защищались от нее? Чживэй задумывалась, была ли она способна на некое «абсолютное зло», о котором не имела понятия. Чего хотела от нее прошлая Чживэй, выдавая ей такую незавидную судьбу? Как она могла защитить кого-то, если только и делала, что пыталась выжить сама?
Дети продолжали свою игру, даже не подозревая, что каждое их «умри» царапало душу Чживэй. Может быть, она неверно поняла послание? Может ли быть, что она находится в ловушке? Может ли быть, что ее семья вовсе не братья и сестры, а некто, больше похожий на нее? Некто ее вида?
Никогда в жизни Чживэй не чувствовала себя настолько потерянной. Кому ей верить?
Нет, она должна верить слову «семья». «Спаси их» означало спасти Чжунъяна, Мэйцзюнь, Лю Цзи и Лю Ши. И Чживэй не потеряет еще одну семью.
Пора было возвращаться.
Чживэй вернулась в свой двор. Едва она здесь оказалась, как накатило чувство усталости, и она едва добрела до кровати. Свернувшись калачиком, Чживэй уснула.
Проснулась она от звука звенящих тарелок. Лю Цзи с трудом поставил поднос на стол. Он так старался не шуметь, что вытащил кончик языка изо рта.
– Привет, – улыбнулась Чживэй.
– Сестра!
Лю Цзи моментально подлетел к ней с объятиями.
– Чжунъян с Мэйцзюнь все еще у родителей, но я принес тебе вкусностей!
Чживэй выглянула за окно: стемнело. Она проспала целый день.
– Спасибо, дорогой.
– Ты будешь красные финики? – Лю Цзи посмотрел на нее с такой надеждой, что Чживэй покачала головой.
– Угощайся.
Она поднялась с кровати.
– Я сейчас умоюсь и вернусь.
Чживэй отправилась в ванную комнату, желая ополоснуть лицо. Провозившись там много времени, пока искала кувшин, ткань для обтирания, она не удивилась, не застав Лю Цзи по возвращении.
Неудивительно, что ему не хватило терпения! Зато фиников поубавилось.
Чживэй вдруг замерла. Смутное чувство, что что-то не в порядке настигло ее. Энергии вокруг отличались от того, к чему она привыкла.
Обернувшись, Чживэй обратила внимание на свою кровать. Из-под тонкого одеяла стекала струйка крови на пол. Чживэй медленно подошла к кровати, затем откинула одеяла и зажала рот, чтобы не закричать.
На теле Лю Цзи зияла огромная кровавая рана.
– Великие небеса, – пробормотала Чживэй и бросилась к маленькому телу брата.
Она опустилась на колени и прижала к себе покалеченного ребенка. Грудь его очень медленно вздымалась. Он еще дышал!
Что-то побудило ее обернуться, и она едва успела заметить мужчину в маске, замахнувшегося на нее мечом.
Чживэй пнула его в колено и увернулась, быстро понимая, что произошло. Ее маленький брат, Лю Цзи, спрятался под одеялом, намереваясь напугать сестру, когда она вернется. Явившейся убийца проткнул ком под одеялом, думая, что это Чживэй.
Похоже, брату и сестре не удалось убедить родителей пощадить ее жизнь.
Убийца приготовился нападать вновь, когда Чживэй услышала тихий стон со стороны брата.
Все мысли исчезли из головы.
Легкое дуновение ветерка коснулось ее шеи, отчего мурашки прошли по коже. Чживэй ощутила приток силы. Она наполнялась, напитывалась силой, и та проходила сквозь ее тело, от чего покалывали подушечки пальцев.
Чживэй приложила руку ко лбу брата. Красноватое сияние окутало тело брата, и рана начала зарастать.
Она закрыла глаза, полностью погружаясь в это волшебное, опьяняющее чувство. Сила не опустошала ее, наоборот, она прибывала. Чем больше Чживэй отдавала, тем сильнее она становилась. Она пила силу, словно пакет сока. Тот постепенно сжимался, истощался, но Чживэй обогащалась и щедро отдавала силу ребенку.
– Хватит! – кто-то толкнул Чживэй в плечо.
Чживэй повалилась на пол. Она открыла глаза, с удивлением узнав перед собой Чжунъяна. Он стоял, замахнувшись, готовый ударить ее. Сильное чувство обиды всколыхнулось в ней. Даже унижение от отца и матери она не восприняла так остро, как сейчас, от Чжунъяна. Слезы брызнули из глаз одновременно с зародившейся яростью. Он тоже видел ее чудовищем? Думал, она могла причинить зло невинному ребенку?
– Я спасла его! – обиженно вскрикнула она, пытаясь подняться с достоинством.
Чжунъян убрал руку, как только Чживэй заговорила. Он настороженно посмотрел на сестру, ощущая как темный, подавляющий поток силы иссякает в ней.
Лю Цзи, весь окровавленный, сел на кровати и растерянно заморгал.
– Ты использовала силу, – голос Чжунъяна звучал отчаянно.
– И что теперь? – вдруг злость вышла из Чживэй. – Родители и так подослали убийцу.
Чживэй указала рукой, с легким изумлением вспоминая, что мужчина собирался напасть, а теперь, бездыханный, лежал на полу.
– Я спасла брата, – повторила Чживэй.
– Ты забрала его ци, чтобы спасти Лю Цзи, растерянно произнес Чжунъян, после чего разозлился. – Отец повел себя подло! Подослать убийцу, когда обещал мне простить тебя!
Он покачал головой.
– Мы заслужили все, что грядет. Лю Цзи, возвращайся к себе. Живо!
Ребенок поднялся с кровати и побежал в сторону выхода. Чжунъян сжал Чживэй в объятиях.
– Что грядет? – спросила она.
– Ты самая лучшая из сестер, какую можно пожелать, – похоже, он даже не слушал ее.
Голова у Чживэй закружилось, и ей померещилось, что она тает. «Превращается в болотную жижу» – фраза услужливо появилась в голове. Чживэй закрыла глаза, чтобы справиться с подступающей тошнотой. Она впитала чью-то ци без остатка! Ей не было жаль убийцу, но, кажется, это изменило ее внутри.
– Ты не пострадаешь. Я обещаю.
Чжунъян коснулся губами ее лба.
– Прости, – произнес он. – Я подвел тебя.
Чживэй хотела возразить, но Чжунъян ее остановил, качая головой. Руками он сжал ее узкие плечи, и горечь наполнила его. Как старший брат, он подвел свою семью.
– Ты не…
– Ты не все помнишь, – перебил ее Чжунъян. – Не только сейчас, но и раньше не помнила. Этот эпизод стерся из твоей памяти, ведь твоя собственная сила очень плохо действует на тебя. Да и сила ли это? Я много размышлял над этим и пришел к выводу, что потомки Цзиньлуна скорее проводники энергии. Ваше проклятие, из-за которого ты и твои собратья вынуждены вести такую жалкую жизнь. Не в силах контролировать свое ци, темные не раз нарушали закон… прежде чем все стало так, как стало.
Чживэй внимательно слушала, и Чжунъян продолжил.
– Мне было одиннадцать лет, уже почти взрослый мужчина. Тебе скоро должно было исполниться десять, Мэйцзюнь восемь лет. Наша семья решила переехать из Шоу в Цзинь, – Чжунъян сделал паузу. – Мы не должны были пережить эту дорогу. По крайней мере, без тебя. С тех пор все мы живем взаймы.
В пути на нас напали разбойники, превосходившие нас численностью и вооружением. Они мгновенно убили прислугу и охрану, после чего взяли меня и Мэйцзюнь в заложники. Они хотели знать о тайных денежных схронах в повозке.
И тут в дело вступила ты, я навсегда запомнил этот момент. Ты вышла из повозки, глаза твои были такие яркие, словно красный дом, объятый пламенем.
Чжунъян протянул руку и нежно провел пальцами вдоль виска Чживэй.
– Трава и деревья вокруг нас начали гнить. Все замерли в напряжении, но вскоре оба разбойника, что держали нас, упали. Остальные разбойники испугались и разбежались, а ты потеряла сознание и не приходила в себя несколько дней. Если бы не ты, мы лежали бы уже в земле.
Тот день изменил меня. Мне жаль, Чживэй, говорить это, но до того дня я относился к тебе не очень хорошо. Спесь слепила меня. Я считал себя будущим наследником семьи, главой нашего рода. Казалось, я был выше других, выше своих сестер и, в особенности, лучше тебя. Но после того дня я изменился.
Нет ничего важнее сплоченной семьи.
Чжунъян закончил говорить и с легким волнением всматривался в сестру, ожидая увидеть осуждение.
– Но почему тогда темные существуют? – заговорила Чживэй. – Такая отвратительная и разрушительная сила!
Горечь в ее голосе задела Чжунъяна.
– Мысли Нефритового императора нам неизвестны, Чживэй. Я не знаю, зачем существует подобная злая сила, но точно знаю, почему есть ты. Твоя семья жива благодаря тебе. Лю Ши и Лю Цзи увидели солнце только благодаря тебе. Лю Цзи обязан тебе дважды.
Чжунъян и Чживэй одновременно ощутили волну беспокойства и повернулись к входной двери. Спустя секунды появилась Мэйцзюнь, ее била нервная дрожь. Однако, переступив порог, она застыла в изумлении.
– Ты жива! Слава небесам! – в облегчении сестра разрыдалась. – Отец сказал, что дело сделано. Тебя убили.
Заметив выражение лица брата, Мэйцзюнь замолчала. Затем она увидела мертвого мужчину и отпрянула, в ужасе зажав рот рукой.
– Да, ты все верно поняла, – кивнул Чжунъян.
Мэйцзюнь отчаянно покачала головой.
– Собери все необходимое. Вам нужно бежать немедленно.
– Бежать?! Куда? – непонимающе вскрикнула Чживэй.
Все происходило слишком быстро. Спасение брата, смерть убийцы, отчаяние Чжунъяна. Чживэй не успевала уловить суть сменяющихся картинок перед ее глазами.
– Не бери лишнего.
– У меня подготовлена котомка.
– Ты великолепная сестра, – просиял Чжунъян в порыве чувств прижимая ее к себе. – Бери все деньги, что есть в твоем распоряжении и бегите до «Приюта глушицы».
Чжунъян повернулся к Чживэй.
– Это ночлежка, – пояснил он. – Вы останетесь там до завтра, а затем отправляйтесь в наш летний дом. На какое-то время схоронитесь там.
– Все настолько плохо? Будет еще одна Проверка?
– Да, – кивнул Чжунъян, после чего бросил Мэйцзюнь. – Надеюсь на тебя.
Чжунъян направился к выходу, но в дверях внезапно застыл. Рука на дверном косяке напряглась, а костяшки пальцев побелели. Он обернулся.
– Уходите прямо сейчас. И не возвращайтесь. Это моя воля, Чжунъяна, – он посмотрел на Чживэй и, прежде чем уйти, добавил. – Время отдавать долги.
Мэйцзюнь поспешно бросилась к сундуку, открывая еще одно углубление в стене. Оттуда она извлекла два наплечных мешка и протянула один из них Чживэй, оставив второй себе. Чживэй схватила мешок и начала запихивать туда свитки с книгами.
– Бежим, нельзя терять времени, – нетерпеливо сказала Мэйцзюнь, протягивая маску сестре.
Чжунъян впервые доверил ей важную задачу, и она не хотела его подвести.
– Идем, – кивнула Чживэй, надевая маску и потуже завязывая ленты на затылке.
Мэйцзюнь схватила Чживэй за руку, и девушки выскочили из дома и побежали сквозь сад. Мэйцзюнь уверенно вела сестру к тайному проходу, который был хорошо замаскирован пышными кустами. Однако Чживэй остановилась и выпустила руку сестры.
– Что такое? – обеспокоенно спросила Мэйцзюнь.
– Посмотри туда, – Чживэй кивнула в сторону поместья.
Красное зарево освещало небо и густой черный дым поднимался в воздух. Вдалеке раздались разрывающие душу крики.
– Что происходит? Мэйцзюнь, говори!
Лицо Мэйцзюнь залили слезы, и сердце у Чживэй оборвалось. Она кинула взгляд на алое зарево, предчувствуя беду.
– Мэйцзюнь, пожалуйста!
– Братец все понял. Вот почему сказал уходить мне с тобой… Светлые здесь, и семье Лю не будет прощения.
Не будет прощения? Мурашки прошли по телу Чживэй.
Так вот какой долг решил отдать Чжунъян? Неужели он решил пожертвовать всей семьей ради нее? Как же близнецы? Неужели они тоже должны расплачиваться за то, о чем понятия не имели?
И вдруг Чживэй почувствовала, что ее время вышло. Последняя песчинка упала в часах.
Чживэй подняла голову, всматриваясь в зарево. Она приняла решение.
– Мэйцзюнь, уходи.
– Что?! Нет! – Мэйцзюнь вцепилась в Чживэй. – Без тебя я никуда не пойду!
– Я хочу забрать Лю Цзи и Лю Ши. Если мы вернемся вдвоем, то навлечем на себя беду, – Чживэй высвободилась из рук Мэйцзюнь. – Подожди снаружи, и я вернусь с ними.
– Нет, – упрямо повторила Мэйцзюнь. – Мы уходим сейчас же! Чжунъян сказал нам уходить! Пожалуйста, Чживэй!
«Спаси их» – два слова и ноль подсказок. Двое суток и ноль подготовки. Две угрозы жизни и одно спасение. Чживэй просто не может уйти: ее миссия в этом, ее цель, ее существование только ради спасения семья. Она не сбежит в этот раз.
К тому же теперь Чживэй знала, как использовать силу. Питаясь ее страхом и яростью, сила вновь начала прибывать, пульсируя и желая вырваться наружу.
Она заберет жизни врагов, одного за другим, если понадобится. В конце концов, это не так уж трудно. И, честно говоря, еще и немного приятно.
– Нет, стой! Не используй силу! – воскликнула Мэйцзюнь, отступая на шаг. – Не делай этого! Они почувствуют тебя! Я послушаюсь. Послушаюсь! Подожду снаружи. Но не больше, чем лучина прогорит на треть!
Мэйцзюнь достала из рукава длинную щепку сухого дерева, демонстрируя ту Чживэй.
– Пока не прогорит целиком, – жестко сказала Чживэй, но мягче добавила. – Мэйцзюнь. Я в большей безопасности, чем ты или близнецы. Просто позволь мне их спасти.
Чживэй отдала Мэйцзюнь наплечный мешок и, не дожидаясь, пока сестра скроется в кустах, развернулась и побежала назад. Скорее-скорее. Может, она не сильнее Светлых, но умнее и хитрее. Она из другого мира. Это ее преимущество.
Чживэй забежала в дом и, на всякий случай, захватила свой меч. Освободив клинок из ножен и крепко зажав рукоятку, Чживэй напомнила себе строки из послания.
«Избегай врага днем – он духом силен,
Нападай, когда душа его стремится к покою».
Что ж, эту возможность она упустила. Ее враг не стремился к покою, а наоборот, был в разгаре сил.
«Солнечный отблеск больно делает
Моим кровавым глазам».
Уже стемнело, но вряд ли речь шла о солнце. Ей не стоило смотреть на Светлых? Или не смотреть им в глаза?
Чживэй потянула ручку тяжелой двери, та поддалась с трудом – к счастью, в этот раз Чжунъян не запер ее. Приоткрыв дверь, Чживэй выглянула наружу. Пусто.
Она понеслась к детскому двору, который ей повезло узнать, где находится.
Если ей удастся вытащить Лю Цзи и Лю Ши, тогда она сможет хоть немного расслабиться, ведь большая часть семьи будет в безопасности. Останется только Чжунъян, а родители ее не слишком волновали.
На улице смеркалось, но темно не было: детский двор освещался заревом.
– Лю Ши! Лю Цзи! – Чживэй сдавленно крикнула их имена и тут же обернулась в страхе, что звук ее голоса привлечет врагов. Однако ответом была тишина. За ней никто не пришел, но никто и не отозвался.
Чживэй начала обыскивать помещения, ведь дети могли прятаться. Меч она тащила за собой, чтобы не перенапрягать руку, и он противно скрежетал по камню, выбивая иногда искры, но девушка не обращала на это внимания.
– Лю Ши! Лю Цзи! – уже громче крикнула Чживэй внутри детской.
Стояла абсолютная тишина: ни слуг, ни детей – ни одного признака живого человека.
– Пожалуйста, – пробормотала она и крикнула громче. – Это Чживэй! Я вас уведу!
И опять – ни звука. Чживэй проверила все помещения, но никого так и не нашла. Страх разливался липким потом по спине, ей следовало идти навстречу зареву.