Великий Кзыр, Фаррати Кремневой Орды, выслушивал доклады своих подчиненных. Комната для этого была выбрана маленькая, темная, и не имеющим способностей видеть в темноте приходилось очень туго. Поди угадай хотя бы частично реакцию повелителя на свои слова! Только и оставалось, что прислушиваться к интонациям. А те выдавали бешенство и еле сдерживаемую ярость. Потому что новости не добавляли оптимизма: беглецам удалось вырваться за пределы окружающей Куринагол провинции, и теперь розыск неоправданно затягивался. И Хафан Рьед в расстройстве покусывал губы: «Эта стерва все продумала до мелочей! Будь она проклята, самое худшее создание на планете!» Хотя и сам понимал свое непоследовательное отношение к этой женщине.
Без всякого сомнения, худшей она не была! Скорей – к ней подходило совершенно противоположное определение. Ведь недаром Фаррати Хафан Рьед только о ней и мечтал, спеша во дворец, только и представлял себя в ее жарких объятиях, только и желал слиться с ней губами в страстном поцелуе. А она!.. Сознание отказывалось понимать случившееся предательство. Именно поэтому его и настигла вчера такая лютая жестокость. В случае с другой женщиной он бы просто казнил ответственного евнуха, да и все дела. Тогда как теперь в сердце неприятно пекло, а глаза застилала кровавая пелена бушующей ревности, переходящей в неистовую ненависть. А если разобраться в собственном подсознании еще глубже, то Фаррати совершенно не волновало предательство весьма доверенного десятника, его даже понять можно и где-то оправдать как мужчину.
«А вот предательство этой шлюхи, этой подстилки бешеного верблюда, этой самой низменной женщины на планете достойно самой кровавой и продолжительной казни! Но казнь состоится не сразу! Вначале она мне ответит на мои вопросы, распластанная у моих ног…»
Хафан вдруг отчетливо представил ее умопомрачительное тело, огромные, затянутые чувственной поволокой глаза и заскрипел зубами от рвущейся из него ревнивой ярости. Непроизвольно вздрогнуло все его мощное тело, а дыхание стало тяжелым и частым. И вполне естественно, что несколько находящихся с ним в одном помещении приближенных опасливо вжали головы в плечи и постарались медленно сделать хоть один шажок назад. Страх довлел над их поведением и чувствами, а там, где царствует страх, невозможно разумное решение вопросов, сопровождаемое полной самоотдачей и желанием все сделать как можно лучше. Страх парализует и внушает неуверенность в себе, постоянная боязнь сделать что-то не так способна в конечном итоге загубить самое простое и верное дело. Вместо того чтобы подумать самим, проявить профессиональную инициативу и предпринять различные по характеру методы поиска, начальники стражи и сыска пытались предугадать желания своего владыки, который, увы, не был всесильным и не мог подсказать наиболее верного пути побега. В результате их жизни находились под гнетом постоянной смертельной угрозы. Слишком уж скор был Фаррати на расправу, слишком…
И что он сделает в следующий момент?
К огромному облегчению, Великий Кзыр внешне успокоился и уже ровным голосом спросил:
– Где мои «волки»?
– Ваша личная сотня ведет свое расследование, – сдерживая выдох облегчения, ответил глава ордынского розыска. – Небольшими отрядами они скрылись в неизвестных нам направлениях.
– Вот и правильно! Эти точно найдут любого, и если бы я сразу пустил их по следу, то они бы уже делили между собой награду. А вы тут сопли мусолите!
Подчиненные гробовым молчанием выражали свое полное согласие с оценкой правителя. Хотя где-то на задворках своего сознания каждый считал себя недостойным такого обращения.
Затем Великий Кзыр мотнул головой, отгоняя от себя навязчивый образ Алии, и перешел к деловой повестке дня:
– Насколько продвинулся Титан за прошедшие сутки?
– Э-э… – привлек к себе внимание после затянувшейся паузы стоящий у двери дворецкий. – Кзыр Дымный прибыл с самого утра, но засел в вашей библиотеке и так до сих пор не вышел оттуда.
Хафан Рьед шумно выдохнул, и ноздри его затрепетали:
– Вы его забыли позвать? Немедленно за ним!
Дворецкий не стал оправдываться тем, что строптивый старикашка чуть не сжег настырного посланника молнией, а с перекошенным от страха лицом выскочил из помещения. Двухсотлетний шаман Дымный слыл, пожалуй, самым образованным и умнейшим колдуном Кремневой Орды. Ко всему прочему, именно он четверть века назад являлся наставником нынешнего правителя, а десять лет назад весьма интенсивно включился в борьбу своего ученика за трон и оказал в этом плане чуть ли не решающую помощь. Старик совсем не следил за своим внешним видом, не стремился к внешней моложавости, но относился к людям творческим, увлекающимся и в пылу научной деятельности способным на все. Именно поэтому Великий Кзыр прощал своему первому наставнику многие прегрешения, забывчивость и отсутствие должного трепета. Хотя некоторых более старых и опытных коллег умертвил не задумываясь. Но вот такими гениями разбрасываться и он не мог себе позволить. А может, немалую роль играли истинно отцовско-сыновние чувства, которые часто прорывались в их отношениях. Так что даже при самом сильном недовольстве правитель Орды позволял себе только по-родственному пожурить старика да пошутить с черным юмором. Вот и сейчас, лишь только тот вошел с каким-то потрепанным фолиантом, Хафан Рьед воскликнул:
– Мне доложили, что тебя уже ноги от старости не держат, а ты вон как бегаешь!
– Кто? Я? – Старик с непониманием притормозил у самого кресла Фаррати и только тогда сообразил, что он действительно сюда прибежал. Но тут же затряс фолиантом перед собой и воскликнул: – Мне сюда вообще слевитировать следовало! Ты знаешь, что я нашел?! Второй…
– Дымный! – прикрикнул на него правитель, тем самым прерывая на полуслове. – Меня пока не волнуют твои находки и опоздания на утренний доклад. Меня волнует в первую очередь продвижение Титана! Так что отчитайся вначале по этому вопросу.
– Запросто, Фаррати! – Двухсотлетний Кзыр понимающе и незаметно подморгнул своему бывшему ученику и затараторил: – Рывки у боларов стали получаться синхронными, поэтому вчера удалось преодолеть на целый километр больше, чем рассчитывали. Но мне также доставили точные расчеты по Шейтаровой Балке, и я их ночью успел проверить. Действительно, задержка в продвижении Титана на том участке пути составит около десяти суток.
Великий Кзыр в расстройстве ударил кулаком по подлокотнику кресла и закричал:
– Как?! Да вы мне все планы наступления сорвете! Неужели нельзя ничего сделать?
– Ничего, Фаррати, – с полной невозмутимостью и даже каким-то равнодушием подтвердил ученый. – Там все скалы из дуросовых пород.
– Отправьте туда еще людей!
– Бесполезно. Там и так словно в муравейнике, только мешают друг другу и под ногами у шаманов путаются.
Казалось, что сейчас разразится очередная гневная буря, но Хафан Рьед задумался, проявляя редкую для его характера рассудительность. Или просто сделал вид, что ожидает нужного совета:
– Что же нам теперь делать?
– За появившееся дополнительное время – разработать дополнительные беспроигрышные варианты сражений. – Дымный при этом весьма многозначительно прижал древний фолиант к своей груди и поглаживал длинными, худыми пальцами. – Мне кажется, появилось неисчислимое множество новых составляющих. Да и главное испытание Титана теперь может состояться не только на ходу, а и в спокойном, статичном состоянии. Любое его карающее орудие можно будет проверить со всем тщанием и скрупулезностью.
Правитель одобрительно хмыкнул, и на лице его появилось подобие довольного оскала. А затем глаза метнулись к главе ордынского сыска:
– Собрали должное количество преступников для казни?
– В долине Сломанной Подковы уже трудится две тысячи пятнадцать смертников. Все они строят укрепления и подземные убежища по тем чертежам, которые предоставил Кзыр Дымный.
– Почему так мало людей? – нахмурил брови Хафан.
– Вы запретили снимать каторжан с золотых приисков и глубинных рудников…
– Так сам шевели мозгами! Или во всем подсказка нужна?
Глава сыска нервно сглотнул:
– Имеется несколько деревень и степных станов, крестьяне и пастухи которых отказались покидать свои жилища и отправляться на строительство дороги для Титана. Ссылаются на свои исконные права независимого хозяйствования. Желательно их проучить, да и других недовольных припугнуть…
– Ну вот! Соображаешь, когда хочешь! Сегодня же согнать тех недовольных в долину Сломанной Подковы, и пусть присоединяются к работам. Да пусть стараются на совесть, иначе… Дымный, когда устроим испытания карающих орудий Титана?
– Теперь можно перенести на один день и сдвинуть на послезавтра.
– Отлично! Послезавтра и я смогу присутствовать при всех испытаниях. Так что пусть строят убежища как можно глубже, а крепостные валы как можно выше. На этом все, выполняйте мои распоряжения. Остается Дымный! Меня разрешаю беспокоить только в том случае, если отыщутся беглецы или поступят донесения от моих «волков».
Когда подданные покинули душное и темное помещение, старый Кзыр задействовал магический освежитель воздуха и без спроса подвесил у себя над головой яркий светляк. Ведь это он сам в свое время обучал своего ученика как можно жестче обращаться со своими подданными и постоянно создавать неудобства при докладах. Зато себя он к простым придворным не причислял и наедине с правителем говорил только о деле:
– Хафан, ты себе и в самом деле не представляешь сегодняшней удачи: мне удалось разобраться в устройстве левитации Титана!
– Звучит заманчиво, но все равно следует держать язык за зубами. Ты чуть не проговорился.
– Ерунда! Наверняка уже все твои приближенные знают о Втором. Суть моего открытия гораздо глубже. Представляешь, если бы мы не поспешили, а вначале отыскали и тщательно изучили вот этот фолиант, то твой Титан мог бы двигаться в любую сторону над поверхностью почвы самостоятельно! Без всяких трудоемких «дорог» и туч безмозглых боларов.
– Но что мы сделали не так?
– Мы по собственному незнанию и дикости просто сожгли цепи управления направленной левитацией. И при нынешнем упадке наших знаний эти цепи вряд ли подлежат восстановлению.
Правитель подался вперед и спросил с придыханием:
– Но как эти самые «цепи» выглядят на Втором?
– Неповрежденные! – с восторгом воскликнул ученый. – Разве что следует магически очистить от пыли и окисей. Так что наши предосторожности себя оправдали: мы научились управлять этим железным монстром. И с каждым часом наши умения неуклонно растут. Ха-ха! Меня всего трясет от радости и возбуждения.
– Да… ты заслужил любой награды.
Старик с некоторой обидой выпятил нижнюю губу:
– Лучшая для меня награда – твое звание Фаррати и Великого Кзыра. Так что перестань меня одаривать поместьями и юными наложницами. Меня они совершенно не интересуют. А вот наследие Древних…
Впервые с момента побега своей наложницы правитель позволил себе вполне человеческую улыбку:
– И куда ты сейчас помчишься? К Второму?
– Да нет, хочу тоже полюбоваться на убийственную мощь орудий Титана. Упустить такие испытание – себя уважать перестану. Ну а потом сразу же поспешу туда…
– Может, нужны средства или помощники?
– Хватает с излишком…
– А в личной охране не нуждаешься?
Дымный коротко задумался:
– Охране? Для себя лично – пусть кто-то попробует на меня покуситься. А вот для дела… Десяток твоих «волчат» лишними не будут. А то слишком уж все там расслабились.
– Сегодня же отзову десяток из поиска. Остальные и без них справятся.
Старый Кзыр кивнул и уже собрался выходить, когда вспомнил про объявленную вчера награду и спросил:
– В самом деле у тебя украли Лик Занваля?
– Нет, конечно. Это чтобы лучше старались в поиске.
– А ты его проверял?
– Тайник закрыт, защитные структуры не нарушены…
Но Дымный с последовательностью и дотошностью ученого продолжал спрашивать:
– Вовнутрь заглядывал?
Лицо Хафана окаменело, а одеревеневшие губы пролепетали:
– А следовало?
– Да кто его знает… Но уж слишком ты своей пассии доверял. Мало ли что…
И старик еле успел отскочить в сторону, давая дорогу несущемуся во всю прыть Фаррати Кремневой Орды. Затем, глядя на захлопнувшуюся с грохотом дверь, покачал головой и с тяжелым вздохом еле слышно проворчал:
– Как был недоумком, так и остался…
В тот день Великий Кзыр узнал, что это такое – стать обокраденным. Из сокровищницы пропало не только страшное оружие Древних под названием Лик Занваля, но и несколько прочих редчайших и дорогостоящих вещичек, каждая из которых тянула на полновесный мешок золота. Но и на этом плохие новости для него не закончились. К обеду пришло известие о первом военном поражении: морская блокада прорвана на огромном участке, а флоты сводной армады лишились более чем трехсот боевых единиц. И опять правитель впал в неописуемую ярость, требуя выявить виновных и доставить к нему на ковер для наказания.
Тем временем первый советник правителя пребывал совсем недалеко от тех мест, хоть и на порядочной глубине. Находясь под столичной тюрьмой, он, пользуясь своими привилегиями второго человека в государстве, через потайное окно просматривал один из самых обычных и рутинных на первый взгляд допросов. Мастера допрашивали какого-то отпрыска древнего рода и делали свое дело профессионально, с выдумкой и фантазией. Они то изгалялись над пленником физическими методами, не гнушаясь банальным мордобоем, то накидывали на окровавленную голову Сонное Покрывало, выпытывая нужные подробности. Разбирательство шло к финалу, и доказательств вины собралось более чем достаточно.
Суть дела заключалась в том, что закованный сейчас в кандалы молодой мужчина осмелился воспротивиться воле «волков», которые недавно, проездом побывав в его поместье, реквизировали один древний, хоть почти и недействующий артефакт. В подобных случаях такие мелочи никого не расстраивали, и никто не осмеливался становиться баловням правителя поперек дороги. Но оказалось, что артефакт считался в роду неким талисманом удачи, передаваемым старшему сыну уже третье тысячелетие. Взыграло непомерное тщеславие и потомственная гордость, невзирающая ни на какие препятствия. Вот нынешний наследник рода Зейк с редким именем Каламин и вознамерился добиться справедливости, причем не с помощью жалоб, петиций к Фаррати или просьб, а с помощью своих друзей, сподвижников и оружия. Он докатился в своей мести до того, что создал боевой отряд и решил уничтожить всех «волков» как бытность.
Задумки у Каламина были слишком хороши, грандиозны, да только попался он на несусветной глупости: попытке выведать с помощью крупного угощения спиртным у одного из охранников дворца место пригородного лагеря тренировок «волков». А охранник возьми да и доложи о разговоре на следующее утро своему начальнику. Тот, для очистки собственной совести, – дознавателю. Ну а дознаватель с палачом решили просто для профилактики проверить парня, как говорится, на всякий случай. Вначале и не били, просто возложили Сонное Покрывало да задали несколько вопросов. Но вдруг крамольные сведения так и посыпались из безвольного рта. А это означало и для него, и для всех его сподвижников скорую и бессмысленную казнь.
Палач с дознавателем как раз выбивали из пленника самые последние сведения про соучастников готовящихся преступлений и вполне справедливо радовались предстоящему повышению по службе. Ну еще бы! Ведь они раскрыли целый антигосударственный заговор. Фаррати своих любимцев без награды не оставит, а там и от премиального дележа имущества что-нибудь перепадет. Все-таки аресты ожидались очень многочисленные.
Первого советника подслушанный допрос вначале не слишком заинтересовал. Потому что мысли продолжали вертеться в давно выбранном направлении. Он уже не первый месяц пытался отыскать в тюрьме какого-нибудь фанатически настроенного преступника, который поставил бы перед собой только одну цель – убийство Великого Кзыра. Потому что недовольных, желающих мстить за своих казненных родственников, в Орде хватало. При соответствующей закулисной помощи можно было не просто дать узнику свободу, а провести фанатика во дворец и даже вовремя, не раскрывая своего лица и имени, подсказать, как и что надо сделать. Одиночный убийца подходил для задуманного свержения тирана как нельзя лучше.
А тут какой-то благородный мститель, ратующий за уважительное отношение к ордынскому подобию дворянства. Вылавливать и истреблять всех «волков» для первого советника изначально не было и малейшего резона. Ведь сам правитель тогда предпримет наивысшие меры к собственной безопасности, да и запросто наберет себе новых воинов в персональную охрану.
Но теперь, когда Ваен Герк понял весь размах созданной мстительным отпрыском древнего рода настоящей воинской организации, его мнение кардинально изменилось. Если этот парень вырвется на свободу, то при определенной удачливости таких дел наворочает, что в создавшейся кутерьме, неразберихе и нестабильности можно будет провернуть и самое главное свое дело – уничтожение самозванца Хафана Рьеда. То есть загрести жар чужими руками, оставаясь тем временем в безопасном холодке.
Но действовать следовало немедленно. Причем делать все так, чтобы и малейшая тень подозрения не коснулась имени первого советника. Ведь гарантировать окончательную свободу для узника не мог никто. Не ровен час, он уже на вторые сутки вновь попадет в эти подвалы живым, и тогда сразу проявятся все соучастники его побега. А значит, чтобы замести любые следы, следовало пожертвовать одной из своих «подсадных уток». Ваен Герк имел много прав и возможностей. И одна из них заключалась в создании сети собственных осведомителей. В том числе и в тюремной среде. На данный момент в камерах находилось несколько так называемых узников, которые только тем и занимались, что присматривались к дознавателям, провоцировали взятками охрану и прислушивались ко всем внутрикамерным сплетням. Они знали по одному-двум тайникам с оружием и ведали обо всех не только входах, но и скрытых выходах из огромной столичной тюрьмы. Платили им очень хорошо, а в случае их раскрытия еще и премировали после «выхода на свободу». Ну и, само собой, каждая из этих «подсадных уток» работала только на своего хозяина и хранила верность только ему. И о них знал тоже только он, хоть и имел в своих бумагах соответствующее досье на каждого. Понятно, что сжечь досье – дело двух минут. Поэтому, случись что непредвиденное с кем-нибудь из «уток» при инициированном «побеге», никто бы и не заподозрил того в связях с первым советником правителя.
Допрос перешел в стадию финальных аккордов, а Ваен Герк по только ему известному воздуховоду уже нашептывал инструкции своему самому ловкому, сильному и доверенному лицу из числа «подсадных уток»:
– Случилось непредвиденное событие: по лживому доносу схватили свояка нашего Фаррати. Он женат на кузине. Сейчас предатели его пытают и подговаривают опорочить Великого Кзыра. Поднимать шум официально пока правитель не решается и нуждается в твоей помощи. Через пять минут твою камеру оставят открытой. Еще через три ты выходишь и забираешь приготовленный для тебя трехзарядный арбалет в тайнике номер четыре. Там же будут ключи, одежда и личное оружие. Затем спешишь в пыточный подвал и уничтожаешь предателей: палача и дознавателя. Постарайся создать видимость их жестокой драки между собой. Затем освобождаешь свояка правителя со словами: «Тебя ждут в поместье» – и быстро уводишь его через известные тебе выходы. Будь осторожен при преодолении рва: проходите его по одному и держи безопасную дистанцию. В поместье тебя будет ждать сам правитель с наградой. Потом явишься ко мне за новой работой.
– Слушаюсь и повинуюсь! – донесся в ответ по воздуховодам обрадованный голос.
Далее Ваену Герку не составило особого труда проконтролировать весь ход побега. А когда парочка переодетых узников переходила одно из самых опасных мест, задействовать очень полезный, хоть и маломощный, артефакт. При наводке его на цель и включении срабатывал небольшой импульс грубой силы, который лишь слегка подталкивал человека. Но и этого оказалось достаточно, чтобы «подсадная утка» сорвалась в ров и насадилась своим телом на десяток торчащих из дна копий. Отпрыск богатого рода был всемерно благодарен неизвестному спасителю, но тем не менее оказался вполне благоразумным и расчетливым человеком. Не стал стенать над трупом или в порыве благородства пытаться вынести для последующего захоронения. Попросту смотался подальше от тюрьмы и поспешил к своим давно ожидающим соратникам.
А в самой тюрьме дело вообще запуталось так, что у следователей создалось впечатление обыкновенной внутренней междоусобицы. Благо вовремя подкинутых документов и соответствующих улик у первого советника имелось в переизбытке.
Зато следующее утро началось с потрясающих известий: неведомые бандиты напали на временный лагерь «волков» и уничтожили всех до единого из находившихся там воинов. Двадцать три выкормыша Великого Кзыра оказались безжалостно уничтожены. К тому же некоторых из них перед смертью явно пытали. И не только физически, при побеге узник догадался захватить Сонное Покрывало. От этого часа для «волков» и их хозяина настали тяжелые времена, и, хотя отряд мстителей тоже изрядно потрепали всеми силами тоталитарного государства, дня не проходило без смерти нескольких воинов из самого элитарного подразделения. И как следствие, настроение Фаррати от этого с каждым днем только ухудшалось, а возможностей для его уничтожения – прибавлялось. А главный виновник и зачинщик всего этого спокойно оставался в стороне и лишь выступал порой с обличительными и гневными речами в адрес неугодных деятелей сыска или армии. Да сбивал с истинного следа отважных мстителей любую погоню. Оставаясь при этом вне всяких подозрений.