И вот снова он. Вопрос, по поводу которого она тревожилась, которого ожидала и знала, что его обязательно зададут. Ответ она раз за разом повторяла про себя – всю дорогу до места встречи. Внушала себе, что на этот раз все пройдет прекрасно. Надо просто держаться спокойно, почти небрежно.
Женщина с круглым лицом посмотрела на Софию поверх очков, прищурив серые глаза.
– Так-так, а где ты работала в последние два года?
София приготовилась отвечать. Проклятие! Снова заговорила сбивчиво, голос зазвучал хрипло и виновато, как-то по-идиотски сконфуженно, словно тетка застала ее на месте преступления.
– Дело в том, что я немного сбилась с пути… Вступила в секту.
Женщина вздрогнула.
– Из которой я уже вышла, – поспешила прибавить София. – То есть я теперь не имею к ней никакого отношения.
– Вот как? А какая секта, можно узнать?
– Вероятно, вы о ней не слышали. «Виа Терра».
Но женщина, сидевшая напротив, конечно же, слышала про «Виа Терра». Она подняла брови, поджала губы и посмотрела в окно на газон. Стоял серый облачный день. Мимо проплывали тяжелые облака, через приоткрытое окно тянуло свежим воздухом с запахом дождя. София поежилась. Попыталась встретиться глазами с женщиной, но та смотрела теперь в стол. Между ними повисло какое-то нервозное напряжение, которого не ощущалось раньше. Атмосфера в кабинете стала неуютной.
– Ну что ж, у меня есть твое резюме, так что я свяжусь с тобой, если мы заинтересуемся.
«Черта с два ты со мной свяжешься».
И снова внутри все упало. Несколько интервью по приему на работу заканчивались именно так. И никто больше с ней не связался. «Виа Терра». Стоит произнести эти слова, и она автоматически становится непригодной. Человек, совершивший такой идиотский поступок и вступивший в секту, по определению никому не подходит. После возвращения в Лунд София неоднократно пыталась устроиться на работу. Ей хотелось работать в библиотеке. Но найти работу оказалось труднее, чем она думала. Особенно будучи бывшей сектанткой.
Женщина подняла глаза, теперь с легким раздражением.
– Ну что ж, тогда договорились.
Настал тот момент, когда надо подняться, поблагодарить и больше никогда не обращаться в это место в поисках работы. Но сегодня София вела себя не так, как обычно. Ей отчаянно хотелось получить работу ассистента библиотекаря в университете. Библиотеку она обожала. Запах высохшей на солнце пыли и старой кожи. Свет, когда солнце заглядывает в большой зал. Яркие осенние краски листьев на деревьях за окном…
В горле встал ком, подступили слезы. Вся ситуация казалась ей такой несправедливой…
София поднялась, чтобы уйти, но ноги словно пристыли к полу. Сказать все, как есть? Выразить свои чувства? Перед глазами сразу встало множество препятствий. Неправильно быть навязчивой. Может быть, о ней пойдет дурная слава – если она начнет спорить, то уничтожит свои шансы найти работу в другой библиотеке…
«Не вставай в позицию жертвы!»
София снова поймала взгляд женщины.
– Понимаю, вы считаете, что я совершила глупость, вступив в секту. Но дело в том, что я – суперквалифицированный специалист. Я закончила бакалавриат по литературе и самостоятельно составила целую библиотеку. Я могу произнести алфавит с начала до конца и задом наперед. Очень быстро. Я отлично разбираюсь в компьютерах. И обещаю, что ни одна книга не будет стоять на полках не на своем месте.
Женщина с трудом сдерживала улыбку.
– Позвоню во второй половине дня. Только уточню несколько моментов.
В автобусе было тесно, и Софии пришлось стоять. Когда из ее мобильного телефона донеслись мягкие звуки джаза, она поначалу подумала, что это звонит телефон стоящего рядом парня. Мелодию звонка София меняла несколько раз. Резкие сигналы заставляли ее вздрагивать: ей казалось, что звонят из полиции сообщить, что Освальд сбежал и охотится за ней. Но этот сигнал звучал как задумчивая мысль. Музыка уже заканчивалась, когда София вытащила из кармана телефон. Голос она узнала сразу – деловой и немного сдержанный, но теперь с ноткой теплоты.
– Когда ты готова приступить к работе, София?
– Немедленно. Если надо, то прямо завтра.
– Завтра суббота.
– Это не имеет значения.
Папа встретил ее в прихожей. Софии хотелось немедленно рассказать ему, но она не успела вставить ни слова.
– Я обнаружил прекрасную однокомнатную квартиру недалеко от центра. Сегодня ходил смотреть. Знаю, что ты пока не нашла работу, но мы с мамой готовы помогать тебе, пока ты не встанешь на ноги…
– Я нашла работу!
С этого момента жизнь пошла в гору.
Все, что было разорвано, снова срослось. Детали, на которые София раньше не обращала внимания, проступили с неожиданной остротой: как солнце по вечерам окутывает город блестящей сетью, восхитительные запахи, доносящиеся по утрам из пекарен и кафе, монотонный гул шоссе вдали, убаюкивающий ее, когда она засыпала…
Многое, что она считала само собой разумеющимся, приобрело новый смысл. Отдыхать в выходные, есть то, что захочется, встречаться с родителями и друзьями. Возможность поспать подольше приобрела особую остроту после вынужденного недосыпа в секте. Однажды в ночь с субботы на воскресенье София специально поставила будильник на шесть, встала, а потом забралась обратно в постель и снова заснула. Просто потому, что могла так сделать. А какое облегчение – писать мейлы и эсэмэски, не опасаясь цензуры! Не говоря уже о том, чтобы свободно лазить по интернету…
Все эти мелочи наполняли ее счастьем.
Квартирка была маленькая, с альковом и кухонным уголком; в комнате едва помещались диван, музыкальный центр и пара книжных шкафов. Но София обставила свое жилище в чистых светлых тонах и самозабвенно поддерживала в нем идеальный порядок, что вообще-то было на нее совсем не похоже. По утрам она сидела на веранде, завернувшись в плед, и всматривалась в силуэты города, напоминающие мираж на фоне восходящего солнца, наслаждаясь чувством свободы, которое вернулось к ней теперь, когда она обрела свое место на земле.
Работа в основном сводилась к тому, чтобы расставлять по полкам книги. Вскоре София нашла свой темп, двигаясь одновременно быстро и мягко. Ей часто вспоминалось время в «Виа Терра». Она пыталась понять, почему осталась там так надолго, но каждый раз приходила к одному и тому же выводу: это не имеет значения. Такую ошибку два раза не совершают, и это самое главное.
София снова возобновила контакты с Вильмой, которая до вступления в секту была ее лучшей подругой. Вильма очень изменилась с тех пор, как начала работать в области моды. Теперь она одевалась в обесцвеченные, немного помятые одежды естественных цветов, которые на ней выглядели на удивление дорогостоящими. Волосы она подстригла в каре и выкрасила в черный цвет. Мягкие красивые изгибы ее тела исчезли в результате диет, и во время их встреч в кафе она по большей части ковыряла вилкой в салате. София начала думать, что они переросли свою дружбу, но Вильма настаивала на обязательных встречах раз в неделю. Во время первых встреч она заставила Софию в малейших деталях рассказать обо всем, что произошло на острове. От Освальда Вильма была просто без ума.
– В каком-то смысле я понимаю, почему тебя так потянуло к нему, – заявила она однажды. – Освальд невероятно красив, этого никак нельзя отрицать. Не знаешь, где он покупает одежду? В смысле – все, что на нем, соответствует последней моде.
– Знаешь, Вильма, он считает себя выше таких вещей, как мода. Все сделано на заказ. До него я никогда не слышала, чтобы человек шил себе джинсы у портного.
– Ах, черт!
– Как бы ты ни относилась к нему, помни, что он обращался со своими сотрудниками как с отбросами.
– Подумать только, что он оказался таким монстром!.. Просто трудно понять.
– Мне кажется, тут ты ошибаешься. Таких, как Освальд, как раз легко понять. Он – самый обычный мужик, в этом-то и заключается проблема.
– А вдруг удастся его перевоспитать…
– Поверь мне, Вильма, его нельзя перевоспитать; с такой задачей тебе не справиться.
– Подумать только, что он так зациклился на тебе… Не обижайся, но…
– Вильма, ты не могла бы заткнуться?
– О’кей, я помолчу. Только одно слово. Если уж тобой заинтересовался такой обалденно красивый парень, как Освальд, я, если честно, не понимаю, зачем тебе общаться с таким скучным, бесхребетным типом, как Беньямин.
– Ты его не знаешь. Беньямин мне очень подходит. Никого другого мне не нужно.
Вильма состроила гримаску и продолжила ковыряться в тарелке с салатом.
София оставалась верна Беньямину. От одного взгляда на него у нее по-прежнему начинало трепетать в груди. Он остался в Гётеборге, жил у сестры, работая в транспортной компании, но на выходные приезжал к Софии в Лунд – каждый вечер пятницы около восьми появлялся у ее дверей. Она готовилась к его приезду. Уже в среду вечером начинала думать о сексе, а в пятницу вечером уходила с работы настолько возбужденная, что в последние полчаса перед его появлением нетерпеливо бродила туда-сюда по квартире в надежде, что поезд придет раньше времени. Надевала сексапильное нижнее белье. Едва Беньямин переступал порог, как они сливались в объятьях, опьяненные возбуждением. Чаще всего бывали так нетерпеливы, что не доходили до спальни и занимались сексом прямо на полу в коридоре. В их отношениях не обходилось без проблем, но секс всегда был хорош. И даже прекрасен.
Наступила холодная, снежная зима, но в январе дни стали длиннее и светлее. Только ночи оставались темными и тяжелыми. Софии по-прежнему являлся в снах Освальд – когда Беньямин был рядом, становилось еще хуже. Наверное, потому, что он напоминал ей о времени, проведенном на острове. Иногда Беньямин не выдерживал ее криков и осторожно будил ее.
– Тебе опять снился кошмарный сон.
Обычно она просыпалась вспотевшая как мышь и в полной растерянности.
– Ты так громко кричала…
– Проклятие!
– Мне тяжело видеть, как ты мучаешься.
– Все наладится. Наверное, есть что-то, чего я не поняла…
– Чего ты не поняла? Рано или поздно ты должна выпустить это наружу, София.
– Что именно?
– Свою травму.
Она прижималась к нему, пока не успокаивался пульс.
– А у тебя не бывает кошмарных снов, Беньямин?
– Иногда. Но они просто раздражают. Они не такие, как у тебя.
– И что тебе снится?
– Всегда один и тот же сон. Я в городе. Это Гётеборг, но все же не Гётеборг, потому что там есть холмы и утес, нависающий над водой.
– Как на Туманном острове?
– Вот именно. Я чувствую себя встревоженным и потерянным. Брожу и ищу что-то, но не знаю, что именно. Потом подхожу к тоннелю, и по всему телу начинают бегать мурашки. Там всегда кто-то стоит – разные люди из «Виа Терра». Иногда Мадлен, иногда Буссе или Бенни. И тут я вспоминаю, что ищу-то я тебя, и спрашиваю, где ты. Всегда один и тот же ответ: «Разве ты не знаешь? Она вернулась. Она снова работает у Франца». И я чувствую такое отчаяние… Знаю, что должен вызволить тебя оттуда, но не знаю как. А когда просыпаюсь, проходит какое-то время, прежде чем я понимаю, что нахожусь дома и с тобой все хорошо.
– Почему нам все время снится это место? В чем мы так застряли?
– Да ну, мои кошмары пройдут. С твоими будет посерьезнее… Пожалуйста, сходи к специалисту. Ведь Освальд почти изнасиловал тебя. Тебе нужна психологическая помощь.
– Они просто скажут мне, что я страдаю стокгольмским синдромом, раз не могу выбросить его из головы. Я не в состоянии слушать эти бредни.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю. Почему никто не скажет: «Как здорово, что тебе удалось уйти оттуда и засадить его за решетку»? Нет, все только спрашивают, сколько раз он насиловал меня в офисе.
– Но ведь он этого не делал? – с ужасом спросил Беньямин.
– Нет, и ты это прекрасно знаешь.
– Пожалуйста, сходи к психологу, дорогая моя. Хотя бы попробуй – один раз.
И София пообещала ему. Но поход к психологу так и не состоялся.