Слабонервным нельзя обманывать: они сразу проиграют, выдадут себя, разоблачат себя сами. Поэтому я решила не обманывать. Я решила, что я должна, как хорошая актриса, вжиться в образ этой модельерши из Великобритании и стать ею. Я решила стать Мелиссой Абран. Хочется же пожить хорошо, ну хотя бы немножечко. Наверное, это был уже не обман, это было воровство, я как будто украла чужую судьбу, прикарманила ее… Класс! Вот это уже было с размахом. Когда воруешь масштабно, то это уже не так страшно, даже если тебя прижучат. Ну, тут хотя бы есть за что…
В общем, с этой мыслью я собиралась рвануть к дому Ундины Карповой, в тот самый дом, где я должна была трудиться в качестве домработницы. Изначально предполагалось, что как домработница я буду заходить туда с черного хода, но я решила сделать ход конем и войти с центрального!
В этот дом попасть было легче, чем в образ Мелиссы. Чтобы попасть в образ, мне нужно было четко представлять себе Мелиссу Абран, какой у нее характер, нужно было понять, как она одевается, но я ее никогда не видела. И это была проблема, большая проблема. Даже мои однокурсницы, которые могли бы мне что-то посоветовать, разъехались на летние каникулы, и помочь мне в этом вопросе было некому.
Я не знала, что делать. Я вообще ничего не понимала в стиле и моде, у меня был всегда один стиль под названием «желательно чистое, можно неглаженое». Откуда я могла знать, что сейчас модно в Великобритании, если не знала, что модно у нас в России? Грело душу только одно: Грета Абран сказала, что я похожа на ее дочку, а значит, шансы у меня были неплохие. Из своей одежды у меня были только джинсы и кофточки, зато по нескольку экземпляров. Когда сохло одно, я носила другое, точно такое же. У меня-то и денег никогда не было на разную одежду, я все тратила на еду, учебу и дополнительные курсы. Да и зачем заморачиваться так на одежде, ведь жизнь коротка, и потратить хотя бы часть ее на шмотье – я считала омерзительным.
А теперь мне надо было представить, как одевается эта самая Мелисса Абран. В голове у меня засел образ, который я мельком видела на фотографии, которая стояла на столе у Греты Абан. На этой фотографии была молодая девушка в соломенной шляпке и розовом платье с открытыми плечами. Она стояла посреди пшеничного поля. Я не знала: Мелисса это или нет, но образ мне понравился. Поэтому я решила работать в этом направлении и, ну как бы это сказать… одолжить без спроса одежду у моих однокурсниц. Ну ладно-ладно, я решила эту одежду временно украсть. Но какая разница, если я все равно теперь была грешная.
***
Катя и Лира оставили мне ключи от своей комнаты, чтобы я поливала цветы, раз уж я осталась на лето в студенческом общежитии. Теперь я пошла поливать им цветы, но не ради цветов.
Я открыла дверь ключом и вошла в комнату Кати и Лиры с бутылкой воды, на подоконнике стояли фиалки и кактусы. Катя любила кактусы, а Лира – фиалки. Я точно знала, что Катя любит их гладить, как гладят ежиков, чтобы лучше сдавать экзамены. Она завела себе целый ритуал, к которому приобщила некоторых девчонок в общежитии. Катя сдавала все на «пять» и говорила, что это ей кактусы помогают. На самом же деле кактусы тут были ни при чем. Катя сама все зубрила до позеленения, поэтому результат был налицо. Тем не менее девчонки все же приходили к ней накануне экзамена, чтобы погладить ее кактусы, потому что халяву никто не отменял. Жажда халявы заставляет верить в чудеса, даже в те, которые с колючками – а вдруг?!
Лира была попроще, она завела себе фиалки на подоконнике в противовес кактусам Кати, чтобы Катя не оккупировала весь подоконник. А так благодаря фиалкам половина подоконника была закреплена за Лирой. Ее фиалки, кстати, никто не гладил, она не разрешала. «Не мните цветы, – говорила Лира, если чья-то нетерпеливая рука зависала еще и над ее цветочками. – Они не ритуальные», – строгим голосом добавляла она.
***
Когда я распахнула шкаф, который принадлежал Лире, то увидела там только пару футболок и джинсы. Я внимательно осмотрела полки и вещи на вешалках. Присмотревшись, в углу я увидела что-то цветастое. Я потянулась рукой, это был шелковый платочек. Как назло, я не разбиралась в моде и в стилях. Но тут я вспомнила, что и стилисты в них тоже не разбираются. Иной раз посмотришь на какого-нибудь стилиста или модельера и подумаешь, что это бомж, только что со свалки сбежал. Или посмотришь фотки с кинопремьеры в интернете, а там какая-то безвкусно одетая тусовка, а потом присмотришься – и окажется, что это наши селебрити во главе со светской львицей, часто меняющей льва. В общем, все относительно. Эта мысль меня успокоила и примирила с реальностью. Поэтому платочек я взяла на вооружение, ведь обычно женщины обезоруживают мужчин женственностью. А еще я взяла легкое, летнее, розовое платье из шкафа Кати, оно было похоже на платье с той самой фотографии, что я видела на столе у Греты Абран. У Кати было вообще много платьев.
Мне еще очень нужна была шляпа соломенная, как у той девушки с фотографии, но ее не было, зато были босоножки. Они подходили под платье, и это меня бесконечно радовало. Я думаю, что если бы я попросила эти вещички, то девчонки бы мне их одолжили, правда, без особой радости. Но я не хотела им этого говорить, даже по телефону, чтоб не спугнуть удачу. Ну и чтоб они меня в случае чего не заложили. Разумеется, я еще позаимствовала у девчонок чемодан и сложила туда вещички, какие мне понравились. В основном это был гардероб Кати. Мысленно я ей передавала спасибо за шмоточничество, это сейчас мне было на руку… и на ногу, и на голову, еще и чемодан был, ну чем не праздник?
***
Ундина Карпова по телефону дала мне свой адрес, и теперь я должна была рвануть к ней. Я понимала, что от первого впечатления зависит очень многое, и, наверное, нужно было доехать на такси, чтобы выйти по-королевски. Но Ундина жила за городом, а на такси у меня денег не было. Поэтому я решила добираться до ее дома сначала на метро, а потом на автобусах с пересадками. Это было нелегко, учитывая жару.
Когда я ехала в поезде метро, то внимательно рассматривала свое отражение в стеклянной двери вагона. Я действительно была одета несуразно, а клетчатый чемодан только добавлял дисгармонии в мой аутфит. Но был и положительный момент: я выделялась, а значит, все подумают – это просто мой стиль. На самом деле в моей голове не было определенного плана, точнее план был – доехать и поздороваться с хозяйкой дома так, как поздоровалась бы Мелисса Абран, модельерша из Великобритании. А что будет дальше – я просто не знала и боялась загадывать. Я не хотела оказаться прижученной за обман, но и возвращаться с пустыми руками тоже мне не хотелось.
***
Дом, в котором жила Ундина Карпова, располагался за городом в живописнейшим районе К**. Я слышала, что там живут только богатые люди. Почему-то я подумала, что если бы сказала своим соседкам в общежитии, что собираюсь работать там домработницей, то они бы мне сказали: «О, как тебе повезло, ты хоть посмотришь, как живут люди! Прикоснешься к прекрасному! Когда будешь пыль вытирать, разумеется». На самом же деле прислуживать я там не собиралась и пыль вытирать не собиралась. Я вообще не знала, что там буду делать, и в какой-то момент мне показалось, что и не узнаю, потому что автобус остановился у края леса и водитель объявил, что это конечная.
Я растерялась, потому что район, где жила Ундина Карпова, располагался гораздо дальше. Рядом со мной в автобусе сидела маленькая, пожилая женщина в пестрой одежде и фиолетовой кепке. Она была похожа на заморскую птичку с ярким оперением. Когда она собиралась выходить, то я ее спросила, на каком автобусе можно добраться до района К**. Она посмотрела на меня так, как смотрят не на самую умную женщину, и сказала:
– Ты что, деточка, там живут одни богачи. Туда на автобусах никто не ездит. Только на дорогих драндулетах, – покивала она. – А чего тебе там делать? – с хитрой улыбочкой спросила она.
– Собираюсь что-то украсть, – дерзко ответила я. – Может быть, даже чье-нибудь сердце, – добавила я, весело подмигнув старушке.
– Ох-ох-ох, ну и шутница! – рассмеялась креативная бабка в фиолетовой кепке.
Но мне было не до смеха. Со злостью я думала о Грете Абран, которая не предупредила меня, что туда общественный транспорт не ходит. Наверное, она и сама не знала, что на автобусе туда не добраться, потому что сама всегда ездила только на дорогих авто.
***
Автобус ушел, люди рассеялись. Я стояла одна на остановке и не знала, что делать. Изредка проезжали автомобили. У меня был клетчатый чемодан с чужими вещами. «Ну что, – сказала я самой себе, – вот ты и пожила хорошо. Но только в мечтах…» Стало грустно. Не идти же мне пешком. Я же могу заблудиться. В голове мелькнула мысль, что лучше бы я осталась в общежитии зубрить учебники и искать работу, исходя из своих способностей, то есть работу уборщицы. Я не знаю, что случилось со мной в этот момент, потому что издалека показался кофейно-соломенного цвета автомобиль, и я инстинктивно подняла руку, мол, остановись, товарищ! И надо же было такому случиться, машина остановилась, съехав на обочину. Я замерла в удивлении и нерешительности.
За рулем был светловолосый мужчина, но, присмотревшись к нему поближе, я поняла, что это молодой парень. Я подошла к авто.
– Девушка, – открыв дверцу, громко сказал он мне, – что у вас случилось?
– Да, в общем-то, ничего, – произнесла я, подходя к нему еще ближе и придумывая на ходу, что мне еще сказать. – Мне надо добраться до… – замялась я, потому что забыла адрес, но тут же вытащила телефон и назвала его полностью: – Сиреневая долина, 48, – подняла я глаза на молодого человека.
Он вопросительно посмотрел на меня, а потом улыбнулся.
– Мне как раз по пути, – сказал очень мило он. – Вам помочь поставить чемодан в багажник? – снова улыбнулся мне он.
Вначале я хотела ответить, как отвечаю обычно: «Ой, не надо, я сама его запихну». Именно так отвечала Илзе Далма, то есть я, на протяжении всей своей двадцатишестилетней жизни. Но тут я вспомнила, что я уже Мелисса Абран, а она бы так точно не сказала.
– Да, конечно, – улыбнулась я и сделала паузу, желая не наговорить ничего лишнего и не начать оправдываться сама не знаю за что.
«Молчать и улыбаться, – скомандовала я самой себе. – Молчать и смотреть, как тебе помогают», – приказала я себе, держа улыбку на своих намазанных чужой помадой губах.
Он быстро справился с задачей и сел снова за руль. Я села на место рядом с водителем и сразу почувствовала себя королевой. Я боялась смотреть на этого симпатичного парня, но ехать в машине мне нравилось. Судя по всему, она была очень дорогой, потому что мы ехали быстро, но я не чувствовала скорости. Картинки менялись за окном очень быстро. Я не знала о чем говорить с этим парнем, но мне и не пришлось придумывать тему для разговора, потому что он начал общение сам.
– А как вас зовут? – спросил вежливо он.
Краем глаза я посмотрела на его загорелые руки, которые были на руле, и они мне понравились. Я часто влюблялась именно в руки, хотя обычно девушки влюбляются в глаза или банковскую карточку. Почему-то я подумала, что непременно бы влюбилась в него всего, если бы не теперешние обстоятельства. Мне даже было жаль, что дорога скоро закончится. Именно по этой причине я немного расслабилась и решила выжать все возможное из нашей кратковременной встречи в этом автомобиле, который мчал меня при помощи его умелых рук в новую жизнь.
– Давай на «ты», – сократила я дистанцию между нами. – Меня зовут Мелисса, но ты можешь называть меня Илзе, – засмеялась я.
– Здорово! У тебя двойное имя? – спросил он, не искушенный во лжи.
– Да-да, – ответила я, желая добавить, что у меня теперь двойное не только имя, но и жизнь. – А тебя как?
– Архип, – улыбнулся белозубой улыбкой он, и я повернулась, чтобы рассмотреть в профиль его красивое, молодое лицо.
Он был такой красивый, с карими глазами и густыми, прямыми, как будто черченными под линейку бровями. У него была очень загорелая кожа, которая контрастировала с его светлыми волосами. Сердце мое забилось чаще.