Три года назад.
Колеса мерно отстукивали километр за километром в глубокой ночи. Покачивающийся вагон навевал дремоту, однако в одном его купе до сих пор горел свет.
– Вась, может ну ее, эту суетную столицу. Давай вернемся. Ну что ты там забыла?
– Не знаю. Но и назад не хочу. Без бабушки там так пусто… одиноко.
– Но есть же я! Я твой лучший друг и никогда тебя не брошу.
– Знаю, Филя, знаю. А еще я знаю, что не хочу до старости чахнуть неизвестно где. В глуши.
– А этот город слишком шумный и грязный! Я видел по телевизору. Там машин больше, чем людей. И воздух точно из газовой камеры! Фу!
– Не вредничай… Обещаю, если у меня ничего не сложится там, уедем обратно. Домой…
Вроде бы обычный разговор двух полуночников, что делят одно купе. И разговоры-то вполне безобидные и понятные каждому, если бы не сами говорившие, коими были молодая девушка и… чудной небольшой зверек с длинным тельцем, хорек. Да-да, вполне домашний, необычайно умный и поразительно несносный! И умеющий говорить. Причуда природы? Вовсе нет, хотя чудо не исключается из уравнения. Обыкновенное заклинание, которое вышло как всегда не так, как надо у юной чародейки.
Василиса часто ленилась учиться, убегая то в лес за грибами и ягодами, то в поле за душистыми цветами. Вот и получилась недоучка. А теперь и некому ее доучивать. Бабушка Евдокия, что с измальства возилась да приглядывала за неугомонной сироткой, покинула земную обитель, оставив Василису совсем одну. Так и стала она жить в доме на окраине деревни со странным зверьком, которого однажды детенышем изловила в свой расставленный в бескрайнем поле силок.
Девушка часто применяла на Филе свои наговоры и вот однажды так нахимичила, что тот вдруг заговорил человеческим голосом. Вася тогда даже мимо стула села. Но друзья благополучно превратили эту странную особенность в свой маленький секрет.
Ворожить у нее и дальше совсем не получалось. То самой боком выйдет, то ерунда какая-то получится. Да и без бабушки грустно очень. Вот и решилась Василиса Москву покорять. Деньги остались от небольшого наследства бабушки, благо в глуши их быстро не растратишь. И вот одним весенним утром, когда снега, наконец, уступили теплому солнышку, а в молодой траве появились первые алые лазорьки, Василиса забросила рюкзак со скудным запасом вещей на плечо и с хорьком Филей на руках вышла на проселочную дорогу.
До вокзала в ближайшем более крупном поселке она доехала на стареньких жигулях с дедом Захаром, соседом. Купила билет и вот она уже на полпути к своей мечте, все дальше от отчего дома по железной дороге в неизвестность. Страшно, что ждет ее впереди. Столько всего рассказывают в новостях о больших городах. Сможет ли она покорить один из них?
Филимон, наконец, уснул, уютно свернувшись клубочком на ее коленях, а ей все не спалось. Василиса смотрела в ночную даль за окном, теребя русые кудри, заплетенные в тугую тяжелую косу почти до поясницы. Что она творит? Куда едет? Там же у нее никого нет. Но и позади больше никто не ждет у низенького окошка старой избы. Вернуться же она всегда успеет.
Взглянув на свои ладони, мозолистые от каждодневной работы то по дому, то в огороде, она тяжело вздохнула. Сможет ли она сойти за свою там, среди столичных, успешных и модных? Сможет ли покорить их или сбежит, позорно поджав хвост? Сможет, и еще как! Не зря же ее род славится ворожейской линией. Сама не справится – так волшба корней поможет… как-нибудь, лишь бы не во вред…
Василиса.
Меня разбудил гомон голосов, что перекрывал даже стук колес поезда. Постойте! Так мы же стоим! Неужели, наконец, приехали?! Выглянув в окно, я зажмурилась от яркого солнца и суетной волны людей, которые беспрерывно сновали по перрону, таща за собой тюки и чемоданы, что-то крича и жестикулируя. «Белорусский вокзал» – гласила яркая вывеска на колоритном здании бирюзового цвета. Вот я и в Москве.
Растолкав Филю, я подхватила свои вещи и устремилась навстречу новому дню и своему будущему. Не вслушиваясь в ворчание своего пушистого друга, сунула зверька за пазуху и выскочила из купе. Еще ночью я наметила себе маршрут, сверяясь с картой города. Сегодня можно попытать удачи в одном или двух театральных училищах, и конечно же успеть найти временное жилье. Делов-то – раз плюнуть, когда маршрут проложен!
Однако на деле оказалось совсем наоборот. Вездесущие машины создавали колоссальные пробки, и чтобы добраться до своего первого намеченного пункта у меня ушло добрых два часа. К высоким дверям знаменитого ГИТИСа я попала только к полудню. И там уже поджидало первое разочарование. Набор абитуриентов и вступительные экзамены начинались с конца июня, но никак не с мая! Как же я могла пропустить сей наиважнейший фактор?! И что же прикажете делать до того времени? Подозреваю я, что и в остальных училищах, коих была тьма тьмущая в столице нашей родины, поджидал тот же плачевный результат.
Ну, хотя бы персональные данные не возбранялось предоставить в секретариат. Наделав ксерокопий своих документов, я оформила, как могла, свою вступительную анкету и оставила у недовольно морщащей нос секретарши декана. Старенький телефон грустно пропиликал о заканчивающемся заряде батареи. Я давно мечтала сменить свой древний аппарат на более современный, но сейчас было неподходящее время. Раз в училища рано, то нужно подумать хотя бы о крыше над головой.
Скормив остатки последнего пирожка Филе, я направилась к ближайшей гостинице на Таганке, с витиеватым названием «Везендорф». Поднявшись по крыльцу этой небедного вида ночлежки, обращаюсь с вежливой улыбкой к ухоженной блондинке за стойкой.
– Можно ли снять у вас номер?
– Сразу вам отвечу. Нет. – Резко ответила та, смерив меня хмурым взглядом.
Неужели я успела где-то испачкаться?! Смотрю на себя в высокое зеркало на стене, но не вижу ничего нового. Все та же девчонка лет двадцати… с хвотиком. Копна вечно непослушных русых кудрей, курносый нос и разлет смоляных бровей, как бабушка всегда говорила. Невысокий рост доставлял мне неудобства. Из-за этого меня не воспринимали на мой реальный возраст, обзывая малявкой. И стройная фигурка с плавными округлостями в нужных метах не всегда добавляла аргумента против прозвищ. Ну и пусть что куртка замшевая старая и потертая, зато очень теплая и удобная, как и мои кроссовки и джинсы. Ну и что тут такого? В таком виде пол-Москвы ходит, видела уже. Даже рюкзак заштопанный мало чем отличается от сумок тутошних барышень. Пусть и без стразов.
– И почему это? – Предоставила я возможность чопорной администраторше предоставить свои веские доводы.
– С животными строго воспрещено. – Был категоричный ответ.
И только сейчас я вспомнила о Филе, который с любопытством выглядывал из-за отворота моей куртки.
– Он ручной. Не нагадит нигде и не испортит ничего… – Поспешила я ее заверить.
– Правила такие. Нельзя! – Была непреклонна та. И для пущего эффекта, скрестила руки на внушительном бюсте.
Что ж поделать, не брать же эту крепость штурмом. Подняв рюкзак с пола, я потопала на выход.
– Филя! Так мы на улице ночевать будем! Имей же совесть и не высовывай свой нос, пока не получим ключ от номера! Или в рюкзак посажу! – Раздраженно шикнула я на хорька, и тот мне в ответ обиженно зафырчал.
Однако же спустя еще две гостиницы и три отеля мы все еще оставались на улице. То номера были все сданы, то цены просто заоблачные, то вид мой смущает! Что всем далась моя внешность? Не уродка же я какая-то! И не нищая. Пока что. Неужели мои деньги вызывают сомнение? Однако я не намерена тратить их на новые вещи, их же даже складывать некуда!
День близился к вечеру, и есть хотелось просто зверски. Идя по улице, я уже почти не чувствовала ног. Устала страшно. На пути попалась автобусная остановка. Но что толку в транспорте, когда не знаешь, куда ехать. Мой энтузиазм путешественника угас еще час назад, и я просто хотела уже найти, наконец, кровать и проспать в ней с неделю кряду. Филю же это мало заботило. Он спокойно сопел у меня за пазухой, наевшись пирожка. И я откровенно завидовала этой наглой животине.
Усевшись на скамейку остановки, я блаженно вытянула ноги. Люди беспрерывным потоком садились и сходили с автобусов, которые следовали по своему расписанию и маршруту. Машины неслись по своим делам, замирая на светофорах и в длинных пробках. Город жил и двигался в своем заданном ритме, а я не могла в него никак попасть.
Всю жизнь я шла против течения, ломая порядки и стереотипы послушной внучки. Только сейчас понимаю, сколько натерпелась со мной бабушка. Жаль, что осознавать это я начала сейчас, когда ее уже нет рядом. Всякий раз, вспоминая ее доброе морщинистое лицо и ласковые руки, слезы наворачивались мне на глаза. Прошу у небес вернуть ее мне хоть на миг, но они глухи к моим мольбам. Даже во сне ее не вижу. И вот я снова одна с насущными проблемами.
Взгляд падает на стену остановки. Она вся заляпана старыми и новыми обрывками бумаги с объявлениями. Продажа жилья, увы, мне не доступного по стоимости. Услуги кодирования от наркозависимости и алкоголизма, тоже мимо, как-то не страдаю таким. Услуги трезвых грузчиков – только в России этому никто не удивляется, если ты только не иностранец проездом. Вот тогда тебе не понять широкой русской души, что и дня не может прожить без запоя. А это что?… Подсаживаюсь на скамейке поближе и вчитываюсь в заинтересовавший меня листок.
Хостел для туристов? Что это за новое слово для меня? Хотя раз для туристов, значит разновидность ночлежки. А для меня как раз то, что нужно. Я уже согласна и на коробку с матрасом в переулке, лишь бы не тревожил никто.
Со стоном поднимаюсь на ноги и, переложив поудобнее враз потяжелевшего Филю, топаю по заданному на листовке адресу. Ее я, кстати, прихватила с собой. Хорошо, что идти далеко не пришлось. Через три квартала, сверившись с картой, я, еле волоча ноги, добрела до арки в крытый дворик. Вроде и улица та, и номер дома. Где ж крыльцо-то, вход? В недоумении верчу головой в поисках двери и понимаю, что нужно нырнуть в арку, как Алисе в кроличью нору. Ну, была не была! Прохожу в низенький проем, попадая в немного захламленный, но, тем не менее, уютный дворик. Покосившиеся лавочки подпирают облупившиеся штукатуркой стены, пара мусорных баков в углу, слава Богу, не полных и не смердящих сшибающей с ног вонью. Покошенное крылечко с распахнутой приветливо дверью и поблекшей вывеской над ней, хотя слов и не разобрать.
Ну, если не здесь, то на улице! Застегнув куртку доверху с зашевелившимся Филей, я осторожно поднялась по скрипевшим ступеням, вдыхая смесь запахов из старой древесины и бетонной пыли, сигаретного дыма и алкоголя. Дверь, что встретила меня наверху узких ступеней, также была не заперта и завела меня в небольшое фойе со стойкой и парнем со спутанными длинными волосами за ней. Стоило ему только взглянуть на меня не выспавшимися осоловелыми глазами, и уже сна как не бывало. Радушная улыбка, слишком счастливая, если он не покурил только чего-то веселого, расплылась по его лицу.
– О, подруга! Милости просим в наш приют бездомных, туристов и просто веселых ребят! Вижу, ты ищешь место, где сможешь пристроить свои кости? – Его голос был чуть хриплым, прокуренным и таким многообещающим, что я была готова на все, только бы заполучить клочок уединения в этом городе.
– Да, это было бы чудесно… – Немного нервно улыбнулась я, стараясь держать в узде свой ворожейский потенциал.
– Без проблем! Пара девчуль сегодня пустились дальше в свои безумные путешествия автостопом, так что угол я тебе предоставлю. – Он зашуршал по полкам в поисках ключей. – Только там две кровати, так что в случае чего соседка тебе обеспечена. Такса стандартная, платишь за сутки, никакой порчи имущества и криминала. Договорились? – Внезапно весь его вид потерял напускное радушие. Сейчас на меня смотрели расчетливые глаза дельца. И я, сглотнув тугой ком в горле, поспешила кивнуть. – Вот и ладушки.
И надо же было Филе в этот самый момент завозиться под моей курткой. Нет, пожалуйста! Но взгляд хозяина уже метнулся от моего лица ниже.
– Что это там? – Вальяжно развалившись на стойке локтем, спросил парень, кивнув на мой живот. – Контрабанда?
Я видела желанные ключи в его кулаке и почти плакала в голос от разочарования. Не могу я отсюда уйти! На улице уже темно, и я так устала!
– Филя… – Выдохнула я, потянув молнию куртки вниз.
– Классный. – Присвистнул он, тут же потеряв к моему хорьку интерес, и кинул мне ключи. Я от удивления еле поймала их, когда они скользнули по столешнице с металлическим звяканьем.
– А… вы не против? – Запинаясь, выдала я и чуть не откусила себе язык за выданную глупость.
– Нет, если не гадит и не жрет мою травку. – Парень подмигнул мне и зевнул. – Комната на втором этаже, четвертая дверь. И да… деньги вперед.