Я не зажмурилась. Меня словно заколдовали, с каким-то даже трепетом я наблюдала за тем, как чужак склонился ко мне и, прогулявшись взглядом по моим губам, обхватил большой ладонью мою голову с одной стороны, прикоснулся к тому месту на моем лице, что только что пожирали его глаза, но уже своими шершавыми губами. К своему удивлению обнаружила, что мне не было противно. Боюсь, что это все пиво. Первый в моей жизни алкоголь сделал свое дело. Так вот, что это такое. Я, наверное, ждала, что со всеми мужчинами поцелуи одинаковы. Антон это делает немного неуверенно, как мне всегда казалось, слишком широко открывает рот, отчего мне постоянно хочется закрыть глаза и не смотреть на него. Губы же этого незнакомца умело коснулись моих и выпустили на волю мужской, немного прохладный язык. Я почувствовала его неподдельное желание совершить этот поцелуй и вдруг осознала, что меня не заботит то, нравится ли ему мой вкус. До этого, перед каждым свиданием с Антоном, старалась съесть леденец со вкусом и ароматом клубники, боялась, что моя натуральность ему не понравится. Почему-то всегда думала, что это будет противно. А теперь, я искренне наслаждаюсь тем, что совершает язык этого беспринципного уголовника с моим ртом и совсем забыла обо всех мелочах, что так волновали меня раньше. Я после работы, уставшая, ездила еще и на другой конец города, растрепанная, в старом сарафане, волосы торчком, размазанная косметика раскрасила мое лицо всеми цветами радуги, а я…
Я только что дотронулась своим языком до его языка. И… почувствовала иголочки в подушечках пальцев своих рук. Померещилось, что его голое тело прижалось ко мне, поэтому моей груди стало настолько горячо. Но я тут же осознала, что кроме как губами и рукой, этот человек ничем меня не касался.
Моя голова с неподдельным наслаждением откинулась назад, после того, как оторвавшись от моего рта, его губы перешли на мою шею.
– Минута…
– Что, минута?
– Минута и больше не будешь девственницей. Меня этим мне напугать. Еще пять минут, и ты сама будешь скакать на мне, улетая от удовольствия. Сама будешь умолять меня, чтобы я отшлепал тебя по непослушной попке. Ну, так… Как?
Этот разговор молнией пролетел в моем помутившемся сознании за мгновение до того, как грозный преступник внезапно оторвался от своей жертвы и не прохрипел, отворачивая свою лысую голову куда-то в сторону:
– Пей свое пиво.
– Что? – на этот раз переспросила я, при этом очень захотелось сжаться и все же зажмуриться от страха.
– Пиво пей, твою мать! – схватив мою полупустую бутылку со стола и всучив ее мне, прогремел Демид. Сразу за этим поднялся с дивана, схватил лист, на котором был моей же рукой написан телефон Женьки, подобрал с сиденья свой мобильный и, придерживая полотенце на боку, вышел на кухню.
Он так сильно хлопнул дверью, что перепуганный Бонька запрыгнул ко мне на колени и прижался к своей хозяйке. На самом деле, это мне хотелось так сделать, только вот не к кому было запрыгнуть и прижаться, спрятаться от этого страшного человека. С которым… С которым, к моему величайшему стыду, мне только что так сильно понравилось целоваться. Мы с собакой замерли. Бонька, наверное, ждал нападения. А я… Я боялась услышать то, как он начнет разговаривать по телефону. Позвонит ненавистной Женьке, а потом… А потом поедет ее также целовать. Секунды превращались в минуты и ничего не происходило. Ни единого звука за стеной.
До тех пор, пока чей-то кулак не влетел в эту самую стену с той стороны, а потом несчастная дверь не бухнула об нее уже второй раз за этот день.
– Твою же мать! – разъяренный на кого-то преступник ворвался обратно в комнату, молниеносно наклонился надо мной, схватил за руку, в которой держала бутылку с пивом и в следующую секунду, земля сменила небо – он перекинул меня через свое огромное плечо и прямо так утащил в мою спальню!