Противник не пытался маскироваться. Очевидно, те, кто командовал вторжением, хорошо понимали, что радары планетарного базирования их устаревшим системам маскировки все равно не обмануть. Да и вообще, после двух стычек любому дураку стало понятно – на Урале давным-давно их обнаружили, идентифицировали и пересчитали не только корабли, но и все заклепки на их бортах.
Впрочем, может статься, за отсутствием маскировки скрывался и иной смысл. Демонстрируя свои силы, противник оказывал на уральцев психологическое давление. Ну, или хотя бы пытался таковое оказать – численность кораблей была, разумеется, внушительная, однако то, что индивидуально они не столь уж и сильны, на планете знал, пожалуй, даже младенец. Ролики, переданные с «Каспия» и фрегатов, крутили и по всем вещательным каналам, и в Сети. Подвиг капитана Ломакина обсуждался, где только можно, и патриотический подъем у населения выглядел запредельным.
На этом фоне как-то терялись голоса тех, кто склонен был искать с противником хоть какого-то компромисса. А они были, конечно – и просто дебилы, и пацифисты… Эти особой проблемой не казались. В конце концов, когда на твоих глазах начинают убивать твоих же родных, любой пацифист возьмет пулемет и начнет отстреливаться. Однако находились и те, кто искал диалога с врагом по иным причинам.
Этих чаще всего объединяло недовольство жизнью на Урале. Таких можно найти в любом обществе, а уж на планете, население которой не то чтобы патриархально, а, скорее, отличается нетерпимостью ко многому, что в прочем «цивилизованном» мире является нормой, мелких групп неудовлетворенных своим положением в мире всегда достаточно. Каковы бы ни были причины недовольства, эти люди вполне обоснованно считались пятой колонной, и сейчас контрразведка совместно с полицией активно чистили их ряды.
Последнее оказалось неожиданно просто – еще один факт, подтверждающий царящую в штабе обороны убежденность в спонтанности атаки на систему Урала. Планируй враг (кстати, так до сих пор и не идентифицированный) нападение заранее – и уж агентов влияния, разведчиков и диверсантов он постарался бы внедрить кучу. И взять под контроль несистемную оппозицию, разумеется, такие действия – азбука при планировании вторжения. А раз не сделано – значит, кто-то банально пытается воспользоваться моментом и лезет без серьезной подготовки.
Это внушало надежду на благополучный исход дела, удастся отбить натиск – и все, противнику на помощь никто не придет. Однако если не удастся, то и последствия могут быть непредсказуемыми, такой неожиданный враг иногда смертельно опасен, в особенности для мирного населения[1]. В особенности, если у него не будет возможности занять или удержать планету. Решит, к примеру, со злости отбомбиться с орбиты – и число жертв будет колоссальным.
А силы противник, к слову, собрал немалые. Во всяком случае, количественно. На следующий день после героической гибели капитана первого ранга Ломакина и его корабля в систему вошла третья эскадра, состоящая более чем из двухсот единиц разных классов. Навстречу ей был немедленно послан эсминец с задачей провести разведку, но ни в коем случае не вступать в бой и вообще не дать себя обнаружить.
Последнее оказалось удивительно просто. На тот антиквариат, что прибыл в этот раз, вообще невозможно было смотреть без смеха. Так, во всяком случае, говорили опытные космонавты, и им стоило верить. Однако, практически бесполезные в эскадренном бою, корабли эти по-прежнему оставались опасны при штурме планеты. Особенно учитывая, что устаревших линкоров там было штук двадцать. Видимо, те, кто решился на штурм Урала, в последний момент стали вытаскивать из консервации, а то и просто скупать все, до чего только могли дотянуться.
Таким образом, в кораблях противник имел подавляющий перевес. Если не в качестве, то в количестве уж точно. Однако даже сейчас оборона планеты представляла собой крепкий орешек. Шесть полностью вооруженных орбитальных крепостей – это вам не шутка! Конечно, четыре из них – всего лишь вооруженные посадочные терминалы, броня которых оставляет желать лучшего, зато гигантские размеры позволили установить на них орудия даже мощнее, чем на крепостях формально более высокого класса, а генераторы силового поля в известной степени компенсировали слабость конструкции.
Помимо крепостей планету защищали орбитальные платформы. Эти спутники несли, как правило, относительно маломощное вооружение, но для вражеского москитного флота они являлись серьезным препятствием. Ну и, конечно, минные поля. Увы, сейчас на них надежды было мало. Противник, зная о таком сюрпризе, вполне способен эффективно с ними бороться – зенитное вооружение, как уже успели выяснить, у вражеских кораблей было неплохое. Задержать – задержат, но чего-то большего сейчас от мин ждать не приходилось.
Дополняли стационарную оборону ракетные батареи и мощные лазеры на планете. Их хорошо замаскированные позиции располагались таким образом, что не оставляли мертвых зон. Правда, для борьбы со штурмовыми кораблями подобные системы подходили не слишком, зато десант, хоть в транспортах, хоть в посадочных капсулах, ждет неприятный сюрприз.
Разумеется, такая система обороны строилась не за один день. И предназначалась она для борьбы совсем с другим противником. Каким? Ну, тут возможны были варианты, и метрополия была отнюдь не на последнем месте. Правительство не зря подозревало уральцев в сепаратистских настроениях, а на самой планете находилось немало людей, считающих, что деньги, идущие на строительство укреплений, можно потратить с куда большей пользой. Однако нет худа без добра, сейчас все это пришлось очень кстати, и нашествие врага разом затыкало рты противникам милитаризации всех мастей.
К терминалам были пришвартованы немногочисленные военные корабли, как специальной постройки, так и самопальные вспомогательные крейсера. На первом этапе они будут прикрываться мощным защитным полем крепостей, а дальше исполнять несвойственную большинству из них задачу – придавать гибкость обороне. Попросту говоря, затыкать образующиеся дыры. Там же, в глубоких посадочных колодцах, ждали своего часа истребители. Их задача была примерно такой же, разве что спектр задач чуть шире – все-таки корабли москитного флота вследствие малых размеров, высокой скорости и неплохого вооружения способны атаковать и уничтожать крупные корабли врага на приличном удалении от орбиты. Ну и на планете, на замаскированных аэродромах, крыло к крылу стояли атмосферные машины. Если дойдет до них – значит, все, хана. Атмосферники – последний рубеж обороны планеты.
А между тем противник стоял и непонятно чего ждал уже несколько часов. Вряд ли еще каких-то подкреплений, скорее, просто не решался атаковать, встретив неожиданно мощный узел обороны. Учитывая тот урок, что преподнес им один-единственный крейсер, такое поведение выглядело, как минимум, логичным. В жизни, как известно, всегда есть место подвигу. Лучше держаться от этого места подальше. Это понимали военные с обеих сторон, и потому не торопились. Единственно, планетарная оборона выглядела статичной, а корабли противника время от времени совершали какие-то перестроения, но все эти эволюции мало что меняли. Просто никто пока не решался начать.
Однако и продолжаться до бесконечности это выматывающее душу Великое Стояние тоже не могло. Время объективно работало на Урал, и даже не потому, что каждый час заминки давал защитникам планеты возможность хоть немного, но усилить оборону. В конце концов, ничего принципиального они сделать уже не могли. Однако в любой момент сюда мог прийти флот Конфедерации. Как бы в метрополии не «любили» уральцев, но и до бесконечности тянуть с помощью там тоже не могли. Если выйти за рамки приличия, в следующий раз можешь остаться без государства. Разбежится. А то и устроит небольшую бучу, попросив правительство с насиженных мест. Рано или поздно, но флот будет послан, и, если слишком долго ждать, то можно и впрямь чего-нибудь дождаться. К примеру, неприятностей.
Перед незваными гостями стояли, по сути, два варианта – начинать штурм или уматывать подобру-поздорову. Имелся, правда, еще и третий – поговорить, но это все равно прелюдия или к первому, или ко второму, а потому как самостоятельное действо в штабе Устинова, принявшего на себя командование обороной планеты, его даже не рассматривали. Однако именно с этого все и началось. Видимо, противнику тоже ясны были расклады, а ожидание давило на нервы. И в результате там пришли к выводу, что прежде, чем что-то делать, надо хотя бы попытаться взять свое языком. Правда, Устинов мог бы на это посоветовать им, как этим языком лучше распорядиться, однако витиеватое и насквозь неприличное послание он оставил при себе – тянуть время было важнее.
Вирт-экран монитора дальней связи призывно замерцал. Кто-то – Устинов не понял, да и не очень интересовался, кто именно – завистливо вздохнул. Все правильно, считается, что армия и флот не пользуются голографическим оборудованием связи потому, что классические экраны надежнее. На самом деле, они были банально дешевле, раз этак в …дцать. Так что голосвязь осталась игрушкой богачей, а простым людям приходилось использовать аппаратуру, ничем принципиально не отличающуюся от той, с которой их далекие предки покинули Землю.