Я знал это место, был тут летом. Именно сюда маньяк Андрей Муратов, которого так и не нашли, привёл свою неудавшуюся жертву. Мы с Женькой успели вмешаться, и Муратова арестовали, чтобы выпустить через пару часов, выручил дядя маньяка, мэр города. Впрочем, влиятельный родственник не спас Андрея, когда он попался братве.
Но это дела прошлого, сейчас были другие проблемы. Хорошо, когда в команде есть военные с боевым опытом, потому что у бригады Гудка их не было. Отколовшийся от большой группировки бригадир привык действовать нагло. Он ещё не понимал, что это значит для него и остальных.
Я был уверен, что тот, кто будет собирать мясокомбинатовских после гибели Гоши, просто грохнет мятежника в ближайшие дни. Но пока Гудок жив, и даже пытается отрезать себя кусок побольше. И думает, что от нас ему перепадёт много денег, и даже служебное оружие. Поэтому первым делом он пришёл к нам. Ещё наверняка опасался, что кто-то другой его опередит, вот и торопился.
– Женька, твою мать! – возмущался Лёня. – Мне-то не ври! Это точно не Сайга! Я чё, не вижу? Ты же говорил, что избавишься от этого!
– Вот после этого дела и избавлюсь, – недовольно пробурчал Женя. – Вот прямо сегодня. А вообще, дядя Лёня, в законе о частной охране не написано, что я могу выдать тебе оружие на стрелку с бандитами! Но я выдал, а калаш, видите ли, брать нельзя.
В багажнике девятки рядом с ружьями марки «Сайга» лежал старый АК-74 с отсоединённым рожком. Рядом с ним находился карабин «Вепрь», который мы летом отобрали у банды на трассе, которая хотела ограбить автобус с челноками. Такое оружие частной охране тоже нельзя.
Я покачал головой.
– Женя, ну ты даёшь.
– Да всего раз, Волк! – он взмахнул руками. – Потом отвечаю, заныкаю его так, что никто не найдёт.
– Хоть гранаты не взял, – я вздохнул. – Не взял же?
– Нет.
– Ладно, Машуков звонил?
– Он на точке, шуманул с мобилы, – сказал Слава, подходя ближе. Он взглянул в капот и присвистнул. – Ну ничего себе, Коваль, ты собрал арсенальчик. Этого точно у тебя в журналах учёта нету.
Женя не ответил. Он мой зам, и отвечал за оружие в фирме, в пушках разбирался хорошо. Вот только эта его привычка внезапно достать откуда-то боевой огнестрел часто выводила всех из себя. То калаш тогда хранил в подполье с картошкой, то стащил два ПМ из схрона, который устроили себе боевики с Кавказа, однажды вообще отобрал ТТ у братка, угрожая ему гранатой. С ним не соскучишься.
– Давай уже с этим закончим, Женя, – спокойно произнёс я. – Закроют нас из-за тебя, понимаешь же сам, ты закон об оружии наизусть выучил.
– Избавлюсь, – нехотя произнёс он. – Кстати, Волк, помнишь, как мы этого Муратова с тобой пасли здесь? Маньяк хренов, так и не нашли же его.
– Только что вспоминал.
Заброшенный после приватизации завод по ремонту тракторов и комбайнов был виден с нашей позиции, где мы остановились заранее, чтобы не попасть в возможную засаду. Мы приедем туда вовремя, но подготовиться нужно заранее. Денис Машуков, бывший армейский капитан, с парой надёжных ребят уже там, проверяет опасные места, чтобы нигде не засел снайпер.
Всё тихо, так что мы заехали на трёх машинах, мой паджерик и две служебные девятки, все тачки набиты людьми. Сторожа в будке у открытых ворот не было, здание и территория будто больше никому не принадлежали, ведь коммерсант, который хотел строить тут торговый центр, пропал без вести, не рассчитавшись по долгам с ныне покойным Гошей.
Мы остановились у административного здания, глядя, как с другой стороны едут две машины, красный Мицубиси Паджеро, но не как у меня, а трёхдверный, и знакомый мне Рав 4 синего цвета, который когда-то был у Фрола, совсем недолго.
Маловато у них людей, и в засаде никого не было, Машуков осмотрел всё лично. А Слава, который хорошо знал многих из братвы, рассказал про Гудка. Тот возглавил ту самую бригаду, которой когда-то управлял Фрол после ухода на мясокомбинат.
Бойцов в ней осталось немного, сказывалась кровавая бойня этим летом. Да и сам Славик, я помню, лично завалил двух быков из этой компании, что никто, кроме меня, не знал. Но гонора у них до сих пор полно.
Из Паджерика вылез лысый тип в расстёгнутой блестящей кожанке и спортивных штанах. На груди золотая цепура с большим крестом, тоже из золота. Браток демонстративно распахнул куртку, показывая рукоятку пистолета в плечевой кобуре. Судя по форме, Глок.
С ним ещё шесть человек, все вооружены. Два ПМ, два ТТ, Калаш, но с деревянной рукояткой вместо цевья, значит, китайский или румынский. Ещё помповик, моссберг.
Больше людей быть и не могло, пока откололась всего одна бригада. Шесть подготовленных солдат – тоже неплохо, учитывая, что в городе у нас небольшое население. Да и в этой кровавой криминальной войне между пивзаводом, мясокомбинатом и рынком полегли многие. Так что шесть человек – вполне себе серьёзная банда, которая может занять своё место, если их не подомнёт под себя кто-то более крупный.
Вот только у меня с собой было не шесть человек, а восемнадцать, которые выходили из машин на глазах у братвы. Гудок, похоже, не рассчитал, что я отозвал часть людей со смены на комбинате и подготовил новую смену, которую отправлю туда через неделю. У нас же многие были в конторе, ждали, когда выйдут в город оказывать содействие в милиции. Это отменили, но люди уехать не успели.
А может, Гудок вообще не готовился и ничего толком о нас не выяснил. Ведь раньше это был человек с мясокомбината, одной из самых сильных группировок города, а за его спиной были влиятельные и опасные люди. Вот и остался таким же наглым.
Сейчас это всего лишь главарь мелкой банды с большими амбициями, пусть и с подготовленными солдатами. Он ещё не понял, что теперь никто за него не впряжётся, что он один. Впрочем, он может навредить, так что к этой угрозе надо относиться серьёзно.
Они сразу поняли, что облажались, когда увидели, сколько нас. И пушки у нас при себе, и форма, и машины. И Сайги, которых на расстоянии можно спутать с калашами, ещё карабин. И пистолеты, пусть это и служебные ИЖ-71, но всё равно это огнестрел. И даже настоящий калаш есть, но Женя не держал его на виду, а прикрыл курткой.
Наши парни ждали, кто-то курил, кто-то гонял жвачку во рту. Большинство вояки, прошедшие Первую Чеченскую, которые навидались всякого, их не напугаешь. Или бывшие менты, которые были не прочь наконец-то показать бандитам, где раки зимуют.
Ещё было несколько парней без такой подготовки, спортсменов с нашей секции по кикбоксингу, но в толпе им было не так страшно. Да и они видели, что братки опасались их сильнее. Люди Гудка напряглись, они явно не ожидали, что на стрелку приедет такая толпа вооружённых парней.
Конечно, я мог дать возможность Гудку сохранить лицо перед своими, но не буду метать перед ним бисер. Мы сильнее, и лучше для него понять это сразу. И не только ему. Пусть город пока гадает, что случилось с Гошей, и эта стрелка пройдёт незамеченной для большинства, но кому нужно, про неё узнают.
А кроме этого, был принцип, который я усвоил быстро, когда оказался в 1997 году во второй раз. Дашь слабину – закопают сразу. Они понимают только одно. Со многими из них я пообщался за эти месяцы и остался жив, так что повадки узнал.
Я вышел вперёд, заметив, как из окна административного корпуса мне помахал Машуков, делая знак, что всё чисто. Гудок, тот лысый в кожанке, пошёл навстречу.
– Ты мне стрелку забил? – спросил я.
– Ну я, – пробурчал тот, поигрывая чётками из оргстекла. Внутри бусин видны красные узоры.
– Я Волк, пришёл. Что тебе нужно?
Гудок сверлил меня глазами. Пусть отвечает на вопросы, а не говорит первым, он эту кашу заварил, ему и попадать. Кто задаёт вопросы, тот и владеет положением.
– Гудок я, базар есть, – сказал он, щурясь. – Ты на нашей территории бизнес ведёшь, а долю не отстёгиваешь.
– А с чего это твоя территория?
– У тебя крыша есть? – Гудок напрягся. – Чё сразу не сказал?
– А ты почему вместо того, чтобы подойти ко мне и всё обсудить, на стрелку вызвал и деньги потребовал?
Он промолчал, думая, что сказать в ответ. А раз молчит, значит, неправ, у таких всё просто. А я продолжал:
– Ну так и с чего это твоя территория?
– Потому что я раньше на ней…
– Раньше на ней был мясокомбинат. Ты теперь мясокомбинатом рулишь? А Череп-то в курсе?
Снова молчок. Кажется, в банде скоро будет новый пахан, ведь такую слабость Гудку не простят. Ох, как же быстро я начал понимать правила их игры. Впрочем, правило только одно – кто сильнее, тот и прав.
– Ко мне приходил Фрол, ко мне приходил Череп, никому из них я не платил, – говорил я спокойно, но твёрдо, перебивать себя не давал. – На меня наезжали Цыган и Захар, им я тоже не уступил, а что с ними стало, ты в курсе?
– В курсе, – неохотно сказал он.
– Ну так чего ко мне не подошёл сразу, не объяснил, в чём дело? Значит, так, – я посмотрел поверх его плеча на раздосадованных бойцов его банды.
Злые они, но потому, что Гудок мямлит вместо того, чтобы вести базар, как принято. Придётся им брать нового командира или возвращаться под Черепа. С таким они не останутся.
Но я не расслаблялся. Гудок может вообще в меня выстрелить, чтобы спасти авторитет и победить в этом споре. Но мне кажется, на деле он не такой храбрый, каким хочет казаться. Да и нас больше.
– Контора моя, я никому за неё не плачу, – я уже заканчивал. – Точки, которые я охраняю, тоже мои. Кто наедет, вмешаюсь. В ваши дела не лезу, но если лезут в мои, я разбираюсь. Понятно тебе, Гудок?
– Понятно, – сказал он. – Недоразумение произошло. Меня в курс дела не поставили, вот я и не знал, с кем говорю, Волк. Точки и фирма – твои.
– Вот и договорились, – я кивнул, но руку протягивать ему не стал.
Хм… если мясокомбинат так и продолжит разваливаться на части, то я даже смогу увеличить охват своей работы. Конечно, людей у меня мало, а я хотел брать только подходящих и не собирался разбавлять набранных крутых парней какими-то непонятными личностями.
Но когда будет пультовая охрана, соберу несколько групп быстрого реагирования, две тачки уже есть. Планов много, ну а Гудок… а Гудок съехал, даже не в силах грамотно вести разговор. Наверняка он думал, что я испугаюсь, да и будь со мной меньше людей, бандит был бы наглее. А я привёл в три раза больше бойцов. Столько боевиков нет даже у пивзавода, а у меня ещё на комбинате остались люди.
Так что всё прошло, как я планировал. Гудок свалил, и его ждёт незавидная судьба. А мы вернулись, ведь надо опустить людей, часть вернуть на комбинат на смену, остальные придут завтра, возобновят подготовку. Ещё получат бумаги, как раз Петрович должен подготовить несколько лицензий в понедельник.
– Волк, ты как хочешь, – сказал мне Женя в конторе, проверяя пистолет. – А я эти дни с тобой покручусь, мне так спокойнее. А если не смогу, Славку с собой бери. Ты директор, тебе охрана положена. Вдруг ещё кто наедет?
– Договорились, – я спорить не стал, Женя прав.
– Домой сейчас?
– Надо Кирюху увезти, потом со Студентом увидеться.
– А зачем? – Женя нахмурил брови.
– Да чтобы насчёт Калугина пробил, кто там на него напал тогда, с этим может помочь. А то братков осадили, а с каким-то хулиганьём так и не справились. Да и ещё один разговор есть. Но я с ним один поговорю, потом к тебе заеду. Ещё надо с Белоглазовым созвониться, одно дело у него было.
Студента я увидел к вечеру, недалеко от магазина, куда я хотел зайти взять чего-нибудь на ужин. Вместо своего крузака он снова взял тёмно-красную девятку, да и оделся попроще, простой спортивный костюм чёрного цвета. Братва что-то решила затаиться. Наверное, пытались понять, что изменилось, и не рисковали, а такие, как Гудок, успевали захапать как можно больше.
– Слыхал, Волк, как ты на стрелку ездил, – Студент открыл мне дверь изнутри и усмехнулся. – Давай прокатимся.
– А куда деться, Ваня, с этими разборками и стрелка? – я успелся вперёд. – Такие наглые ещё, половину дохода требуют. Охреневший этот Гудок, вот что тебе скажу.
– Забудь про него, – Студент отмахнулся. – Говорят, его пацаны послали и к Черепу пошли. Он теперь пытается рулить мясокомбинатом, но не все за ним идут.
– Слушай, а чего там случилось с Гошей. Его правда, убили?
– Ну, никто толком не знает, даже наши. Гонят-то на нас все. Главный там сейчас Череп, только вряд ли он всё удержит. Хотя и нам сейчас не до него, хватает проблем.
* * *
Прошлой ночью, залинейная часть Новозаводска
– Ну что, Гриша, обосрался? – грубо спросил Гоша. – Не смог меня вывезти? Поимел тебя пивзавод, без мыла. Ну, чего явился? Грохнуть меня думаешь? Так сам потом пожалеешь. Ты смерти боишься, Гриша, вот и припёрся, чтобы я тебя прикрыл.
Гоша даже не удивился, увидев Черепа. Про эту точку он знал, а Гоша только что приехал сюда, и без большой охраны, чтобы не привлекать внимания. Куча торпед сразу привлечёт много внимания, поэтому приходилось рисковать и брать лучших.
С ним был Ворон и два дорогих телохранителя, только один остался снаружи, следил за калиткой, чтобы никто не подошёл незамеченным. Они не были в курсе, что Череп сейчас враг, до них вообще не доводились дела мясокомбината. Их дело было маленьким – охранять Гошу или того, кого он скажет.
Но они всё же тщательно обыскали Черепа перед тем, как пропустить. Оружия у него не было. А если бы и было, Гоша всё равно не боялся. Даже если бы у Черепа был ствол и он успел бы им воспользоваться, ему смерть пахана аукнется. Видно, что он пришёл поговорить и просить прощения за косяк. Но вид у него всё равно наглый.
– С чего это? – спросил Череп с усмешкой. – Это ты тут покойник, тебя ищут по всему городу.
– Ты меня плохо знаешь, – Гоша усмехнулся. – Я не сидел сложа руки. Письма писал, знакомых подтягивал, у меня их много. Крюкова завтра за яйца схватят так, что он говорить не сможет. А мы бьём и бьём, каждый день. Я держу руку на пульсе, а они как слепые щенята, тыкаются во все дыры.
– Ты как всегда, Толя, – Череп усмехнулся. – Пивзавод пивзаводом, а вот…
– А вот если ты меня грохнешь, – Гоша кивнул на Ворона. – Серёжа, расскажи Грише, что мне только что говорил.
– Хана тебе, Гриша, – Ворон усмехнулся.
В руке он держал старый ТТ, направленный стволом вниз. Гоша был не против, что бригадир пивзавода вооружён. Уже на днях все должны были узнать, на кого он на самом деле работал. А пивзаводу уже будет не до этого.
– Крюков говорил с Душманом и Студентом. Тебя, во-первых, сдал тот богатовский…
– Я в курсе, – промычал Череп.
– И Крюков в курсе, что ты с Душманом снюхался. И знаешь, что он приказал? – Ворон широко улыбнулся. – Тебя отправить в расход после дела, когда ты Гошу замочишь.
– Вот так-то, – Гоша усмехнулся. – Никому ты не нужен, Гриша. А мог бы со мной остаться, мы бы живо их к ногтю прижали. Завтра такое начнётся.
– Да ты как всегда, – Череп махнул рукой. – Говоришь, а сам меня кинуть хотел, с чекистами стравить. Боялся, что братва за мной пойдёт, а не за тобой.
– Те, кто мог за тобой пойти…
Гоша покопался в кармане и достал сигару, от которой откусил кончик и выплюнул. Телохранитель начал искать зажигалку по карманам, чтобы помочь прикурить шефу.
– …уже в могиле или на пути к ней, – продолжал Гоша. – Я же не дурак, я видел, кто надёжный, а кто нет. Так что теперь за тобой мало кто рискнёт идти. Ты покойник, Гриша. Но всё ещё можешь выкрутиться, с моей помощью. Я-то тебя не брошу. Просто признай, что думать – это не твоё. Думать буду я, а ты делай, что я скажу.
Череп медленно отступил назад. Ворон внимательно смотрел за ним, но Череп всего-то взял кружку со стола и налил туда холодной воды из чайника. А потом начал громко пить, пролив немного на спортивный костюм.
– Ты, Толя, хитёр, – Череп напился и вытер рот рукавом мастерки. – Мы как раз с тем Дунаевым из бывших богатовских говорили об этом. Вот он точь-в-точь то же самое сказал, что ты сейчас.
– Умный, должно быть, человек.
– Умнее тебя. Да, если я тебя сам грохну, меня пивзавод кинет, а наша братва за мной после этого не пойдёт.
Он снова налил воды. Телохранитель наконец достал бензиновую зажигалку, прикурил Гоше сигару, а Ворон полез за своими сигаретами…
Это их и погубило.
Череп бросил в Ворона кружку и опустил руку под стол, под которым был приклеен на скотч заряженный ТТ с взведённым курком. Всего один выстрел, и Ворона отбросило на сложенные у печки дрова. Он раскидал их, но встать не мог, только хрипел, истекая кровью. Сразу второй выстрел, и телохранитель молча завалился на диван, а бензиновая зажигалка так и горела в руке.
Гоша медленно повернулся в ту сторону, всё ещё держа сигару в руке, а Череп тем временем выхватил из под стола второе оружие, револьвер наган. Взвёл курок и выстрелил из него Гоше в грудь. Пахан мясокомбината вскричал, тёмная кровь хлынула изо рта. Массивное тело опрокинуло кухонный стол, и Гоша грохнулся на пол. Сигара отлетела в сторону выключенного телевизора.
А Череп бросил наган в сторону Ворона и подбежал к Гоше, чтобы подхватить на руки. Времени было мало.
– Но если я поведу их за тебя ответку пивзаводу давать, – Череп усмехнулся и продолжил шептать: – То они мне поверят. Не все, конечно, часть уйдёт, но часть останется. Мишаня посоветовал сделать вид, что тебя пивзавод замочил, а потом настучал на меня, тварь.
– Ты сука, – прохрипел Гоша слабеющим голосом, с ненавистью глядя на него.
– А я знал, что ты сюда приедешь. И пушки спрятал ещё до взрыва. И знал, что Ворон у тебя будет. Вот ты и попался, Толя Егоров. Теперь сдыхай быстрее, там твоя охрана идёт.
Дверь распахнулась, оставшийся телохранитель Гоши направил чешский пистолет-пулемёт "Скорпион" на Черепа. А тот держал умирающего пахана на руках.
– Ворон Гошу убил! – громко крикнул он. – Чтобы за Крюкова отомстить, за тот взрыв, я сам слышал! Выслужиться хотел, тварь! Едва успел замочить его! Но помрёт же Гоша сейчас!
– Падла ты, – прошептал Гоша, но его слышал только Череп, и захлебнулся кровью.
Телохранитель окинул взглядом тело Ворона, рядом с которым лежал наган, потом посмотрел на диван, где лежал его мёртвый коллега с горящей зажигалкой, и быстро кинулся тушить разгорающееся пламя полотенцем.
– Собирай всех бригадиров! – Череп положил Гошу на пол и закрыл ему глаза. – Мы этого так не оставим, за беспредел ответим. Мы этот пивзавод с землёй сровняем!
– А как стреляли-то? – задумчиво пробормотал телохранитель, закончив тушить едва не разгоревшийся пожар. – Сначала два пистолетных выстрела, потом ещё один, и по звуку будто…
Ещё выстрел. Второй телохранитель выронил оружие, посмотрел на свою простреленную куртку и шагнул к стене, зацепившись за штору на окне. Её крупный мужик и оторвал своим весом, ткань накрыла его тело, как саван.
– Умный какой, сука, нашёлся, ещё бы экспертизу провёл! Чуть всё не испортил, – Череп заткнул ТТ за штаны сзади и подошёл к стоящему на тумбочке телефону, чтобы набрать номер. Ответили сразу. – Пианист, здорово! Срочно в залинейку, парней всех собирай! Ворон с пивзавода Гошу замочил!
* * *
Старая девятка Студента ехала по узким улочкам, не выезжая на главные. Ваня чего-то опасался, и это не мудрено, учитывая, какими новостями он делился.
– В общем, Ворон грохнул Гошу, – сказал Студент. – А Череп его в ответ завалил, и нам за это предъявил. Но Ворон, ходит слух, стучал Гоше и… – он косо посмотрел на меня. – Лучше тебе этого не знать.
– Да я уже понял. Но это ваши тёрки. Говорят, у вас сейчас другие проблемы.
– Ну да, – он кивнул. – Гоша без дела не сидел, прошёлся по своим связям, налоговую опять подтянул, и РУОП, и мэр откуда-то вылез, а про него уже все забыли. Завтра ещё хуже будет. Ещё, говорят, комитетчики за тот случай с Захаром спрашивают. Вот и весело нам сейчас. Был бы Гоша живой, вообще бы расслабона не дал, так что Ворон хоть что-то правильно сделал, ха!
– А по твоей истории, Ваня? С Душманом?
– Решили вопрос, – неохотно сказал он.
– Ну, хоть обошлось.
– Посмотрим, – буркнул Студент. – А ты сейчас чем займёшься, Волк? Черепу не до тебя сейчас, а Гоши больше нет. Ну а мы на тебя не наезжаем.
– Комбинат, новая смена, другие точки. Кстати, – я глянул на него. – Меня тут приглашают в Питер к зиме, на съезд директоров ЧОПов, да и с клиентом увижусь, что ещё предложат.
– О, тема, я бы туда съездил. Кстати, а ты, говорят, на рынок ночью ездил, – он с подозрением глянул на меня.
– Да, спрашивал за брата, вопрос закрыт. А Эдик, я смотрю, так и сидит там.
– Ну, пусть сидит, – Студент усмехнулся. – Знаешь, Волк, вот сейчас разберёмся со всей этой шнягой, и такое начнётся.
– Может, ну эту братву, Ваня? – спросил я. – Сам же видишь, что у вас бывает. И намного лучше это понимаешь, чем когда я с тобой летом познакомился.
– Угараешь, Волк? – он засмеялся в голос. – Ещё скажи, к себе возьмёшь? Не, у меня свои дела.
– Ладно, тогда добрось меня до дома, – я сел поудобнее. – Надо хоть немного поспать, ночка та ещё была.
– И не говори.
* * *
Тем временем, центральный рынок, кафе «Альгамбра»
– Кстати, я рассказывал, откуда взялось название? – растерянно спросил Эдик после того, как сосредоточенно разглядывал бокал с красным вином.
– Рассказывал, – буркнул Монтёр хриплым голосом. – Только что.
– Вряд ли, – Эдик с подозрением посмотрел на него и проморгался. – Рома, а ты узнал, чего Ворон того бывшего мента грохнул? Сам знаешь, когда мента мочат, они звереют. Даже если он на пенсии.
– Выяснил, но было сложно. Это не точно, но один медвежатник, который когда-то под Вороном ходил, говорил, что тот мент ещё в 91-м устроил так, что Ворона, возможно, опустили в пресс-хате где-то под Иркутском.
– Так, погоди, – Эдик удивился. – Это точно?
– Говорю же, что люди мне передали, то и тебе сказал, как на деле было, уже никто не знает. Ворон потом всех порешил, кто там был, вот и не всплыло. Так только, слушки остались, никто в голос не говорил, Ворон и завалить за это мог. Но вот, Гоша, похоже, с этим ментом хорошо жил, вот и узнал про это дело, а мент себе спокойно на пенсии сидел.
– Значит, вот чего Ворон с Гошей ходил, – Эдик покачал головой. – Тот его крепко держал, но как псине кусок бросил, когда жареным запахло, сдал ему мента. Жаль, не знали раньше, можно было бы воспользоваться.
Он налил себе вина, отпил, смакуя его, и закрыл глаза, о чём-то думая.
– Когда не знаешь такие вещи, то и использовать это никак нельзя, – Эдик задумался. – Хотя какая разница, они теперь все трупы. А я вот, кстати, однажды читал рассказы Ирвинга, вот как раз про Альгамбру…
– Эдик, – один из торпед, самый высокий, встал перед столом и вытянулся. – К тебе пришёл, – он наклонился и прошептал на ухо.
– Пригласи. И вина ему налей, помянем сразу.
Через минуту в зал вошёл человек в мокрой от дождя одежде, который внимательно оглядел всех исподлобья. Эдик поднялся, подошёл к гостю и обнял.
– Соболезную тебе, Миша. Такая потеря. Жаль твоего брата, хороший был человек.
Мишаня не ответил. Эдик отошёл и взял в руки бокалы с вином.
– Давай помянем его. Не чокаясь.
– Тварь, которая эта сделала… – начал Мишаня. – Этих я завалил, но ещё остались.
– А вот тут послушай старика, – строго сказал Эдик, отпив вина. – Ты ещё молодой, горячий, а тут дело такое, что нужно терпение. Завтра или их самих грохнут, или они ослабнут, и мы их добьём.
– Я их сам хочу завалить. Чтобы всё на своей шкуре попробовали, что моему брату досталось! – со злобой произнёс Мишаня.
– Какая разница, Миша? На том свете всё едино, Господь там с каждого спросит. Потерпи, ты же человек умный, далеко пойдёшь. Как говорил один философ, то Марк Аврелий, то ли Конфуций… не помню точно, где читал… он говорил, что если долго сидеть у реки, то однажды увидишь, как мимо проплывёт труп твоего врага.
– И сколько ждать? – спросил Миша с горькой усмешкой.
– Подождём, Миша, – Эдик посмотрел на него внимательнее. – Я своих врагов часто видел, когда они проплывали мимо. Правда, иногда их приходилось торопить. Так что если сильно долго ждать придётся, мы им немного подсобим, чтобы они там быстрее оказались. Договорились?
Он протянул руку, и Мишаня её пожал.