Глава 2
– Что хочешь посмотреть? – спросил Эол, глядя на меня своими невероятными нежными глазами.
– Не знаю, – прошептала я, потому что дыхание перехватило.
– А что любишь?
Я задумалась о том, что видела за свою короткую жизнь. Никаких необычных мест, кроме садов вокруг замка даймё, но в те мгновения с Коити я ощущала настоящее счастье.
– Не знаю, – неуверенно промямлила я, – природу, наверное.
На лице Эола появилась задорная ухмылка. Он подхватил меня на руки, закружил, я зажмурилась от страха и неожиданности. А когда Эол поставил меня на ноги и я открыла глаза, из горла вырвался сдавленный вздох.
Голова ещё кружилась, но я смогла разглядеть, что мы находимся на лужайке под деревом. Листва его едва распустилась. Я вдохнула влажный весенний воздух, наполненный новыми ароматами, пыльцой и туманом, что так разительно отличался от привычного запаха дома и сухой пыльной взвеси пустыни.
Эол придерживал меня за плечи.
– Смотри не испугайся.
Я подняла глаза: перед нами расстилался огромный пруд, а за ним возвышались синие и серые громадины. Солнце играло меж листьев деревьев, в отсветах стёклышек и металла.
– Что это? – выдохнула я.
– Небоскрёбы.
Эол всё ещё ухмылялся.
– Знаю, ты просила природу, но мне хотелось тебя удивить. В обычном лесу ты бы и не поняла разницу. Мы с тобой в Центральном парке в Нью-Йорке. Запоминай, если снова захочешь сюда попасть. Повтори.
– Нью-Йорк.
– Ага. – Его голос звучал ободряюще. – Весна в Нью-Йорке – самое чудесное время. Зимой тоже здорово, когда снежинки летят и можно на коньках кататься. Но я подумал, что ты не умеешь кататься. И для первого путешествия сюда – идеально время цветения. Но если тебе не понравится, в следующий раз покажу дикую природу – например, джунгли Амазонии.
Я слушала его с открытым ртом. Так многое хотелось узнать – например, что такое «коньки» и как на них кататься. Так многое хотелось понять – почему здесь такой жжёный воздух, почти не видно неба и звуки, раздирающие всё внутри. В ушах жужжало и шумело, словно рой чудовищных цикад скрывался за деревьями. Единственное, что я смогла выдавить, – это:
– Джунгли?
– Хочешь есть? Давай куплю нам по хот-догу.
Только сейчас я заметила, что одежда переменилась: на нас обоих появились необычные штаны, короткие тонкие куртки. Все ткани казались странными на ощупь и непривычно прилегали к телу.
– А ты откуда вообще? – спросила я.
– Из Эллады, как-нибудь покажу, – отмахнулся он. – Пойдём скорее.
Парк утопал в цветах. Он не походил на роскошные сады даймё, но совсем им не уступал. Правда, меня больше волновали эти странные «небоскрёбы». Такие огромные штуковины, исчертившие линию горизонта, сжиравшие парк, горящие мелкими огоньками, – а я не знала, для чего они нужны.
– Смотри, – Эол вытащил из кармана какие-то бумажки, – это доллары. Самые универсальные деньги, ими много где можно расплатиться. Бывают и другие, я позже покажу. Но если есть возможность разжиться такими – никогда не упускай. Так что будешь? Куплю в ларьке. Сладкое? Нет?
– Давай несладкое.
Лавка, к которой направился Эол, не походила ни на одну из тех, что я видела в нашей деревне. Эол купил булочки и протянул одну мне. Внутри оказалось нечто будто бы мясное и щедро политое соусом. Мы шли вглубь парка по тропе, усыпанной мелкой каменной крошкой, а всё моё нутро рвалось прочь отсюда, желало узнать, что там – снаружи.
Мы бродили по тропинкам и, подобно другим парочкам, старались уйти туда, где было поменьше народа. Люди были одеты так же странно, как и мы. Они держались иначе, чем принято у нас: болтали, громко смеялись и разговаривали – только понять, о чём, я не могла. В сердце клокотал восторг, смешанный с ужасом, – неужели всё это реально? Неужели я не сплю?
– Так, значит, мы застряли тут на неделю? И что делать? Где жить? – Меня впервые охватил страх такого рода. – А если нас убьют? – выдохнула я.
– Тогда дома тоже умрёшь. Так что будь аккуратней. Кстати, по поводу твоего парня хотел сказать…
– Он мне не парень, – буркнула я.
– Искать его – плохая идея. – Качая головой, Эол глядел на дорожку. – Кая не хотела тебя расстраивать, но дома лучше не появляться в такие дни и потом тоже не разговаривать со знакомыми об этом.
– Почему?
– Если обычные люди узнают о нашем даре и о… сопутствующей власти – никому из нас не поздоровится. – Эол закусил губу. – На нас начнётся охота. И спрятаться будет невозможно. Твой волчонок сейчас беззащитен. Я видел твою семью, Миюки. Они не постесняются продать тебя за несколько монет.
– Но зачем? – Я вытаращила глаза. – Я же ничего такого не могу.
– Ты пока не знаешь всей своей силы. Поэтому остерегайся чужаков и никому не доверяй.
– Даже тебе? – Поймав наконец его взгляд, я глядела испытующе.
– Считай, мы твоя стая. Каждый из нас отдаст жизнь за собрата, если придётся. Но, как и говорила Кая, главная задача – защищать друг друга и приумножать мудрость. – Тон Эола стал нравоучительным и даже властным.
– А сколько тебе лет?
– Уже много. Слишком много, чтобы считать.
– Вот как? – Я поджала губы.
Эол покачал головой.
– Слушай, я серьёзно. Неизвестно, что твой парень сделает, когда узнает правду. А если тебя поймают родные, когда ты должна сидеть в подвале? Лучше не лезь в это дело. Считай, что у тебя началась новая жизнь. Представь, что прошлое – сон. А теперь начнётся будущее.
Я задумалась. Вокруг пахло влажной землёй, первыми цветами и свежей травой.
– И что мне делать?
– Путешествовать. – Его рука дёрнулась, словно Эол хотел прикоснуться ко мне, но остановился. – Со мной.
– А дома? – Я склонила голову набок.
– Ничего, – выдохнул он и дёрнул плечами так, будто говорил о нескольких мгновениях, а не о трёх частях цикла, не о большей части жизни.
– И что это за жизнь тогда? Ничуть не лучше, чем прежде. Жить урывками – от превращения до превращения. Всегда в разных местах. Без семьи и друзей.
– Теперь мы твоя семья. Дай руку.
Эол нежно взял мою ладонь, и нас снова закружило в водовороте света. Мы выскочили на берегу океана. Справа и слева раскинулся город. За спиной возвышалось огромное вращающееся колесо, выше некоторых зданий, с огнями и ковшами, в которых сидели люди. Большая вода манила и влекла меня своей безбрежной красотой.
– Кони-Айленд, Нью-Йорк, – сказал Эол. – Мы можем прыгать куда-то недалеко во время одного цикла. Но этому ты научишься лет через сто, уж извини. Я всё покажу. Ты мне веришь? Хочу показать тебе колесо обозрения.
– Что?
– Ты мне веришь?
И я почувствовала, что верю – словно по зову крови. Будто Эол мой брат или родственная душа. Мы купили билет, поднялись на постамент и запрыгнули в ползущую вверх кабинку. Время будто стало липким, вязким. Люди внизу текли как улитки, а огни расплывались, как исчезающие в вышине бумажные фонарики; с одной стороны под нами расстилался вид на город, а с другой стороны шумел бескрайний океан.
– Это ты сделал?
– Я отменил ненадолго время. Что само по себе звучит противоречиво, ведь если его нет, то как оно может быть конечно? И тем не менее замедление действует лишь короткий миг по сравнению с другими отрезками жизни.
– Слушай, а ты в кого превращаешься?
Мы сидели вдвоём на бархатистых сиденьях друг напротив друга, изучая вид из окна.
– В птицу, в лебедя вообще-то. – Казалось, Эол немного смутился.
– Ого, это гораздо интересней волка! И что ты делаешь дома?
– Да ничего особенного. Живу на озере.
– А когда путешествуешь по мирам? – Мне хотелось поймать его внимательный взгляд, но Эол смотрел на город, будто видел его впервые. Хотя явно бывал здесь и прежде.
– Об этом ты услышишь постепенно. На нас лежит великая миссия: сохранять баланс в мире. Есть те, кто этот баланс пытается нарушить.
– Так мы воины?
– Ну я бы так не сказал…
Он подсел на мою сторону.
– Хочешь, расскажу тебе про город? Как оттуда, из-за океана, приплыли белые люди, как строились первые дома и закладывались улицы?
– На самом деле мне хочется… – Слова сорвались с губ прежде, чем я успела подумать, что несу, и комом застряли в горле. Я испугалась саму себя, но ничего не могла поделать с непреодолимым ощущением, поселившимся внутри меня, – ощущением, будто мы созданы друг для друга.
Я потянулась вперёд, но Эол ускользнул от моих губ и склонился к уху.
– Глупышка, куда ты торопишься? У нас впереди целая вечность.
– Вечность? – переспросила я. Разве в моём распоряжении есть столько времени? Разве проклятие не убьёт меня молодой? А как же погибшие совсем юными мои тётушки? Но вслух задать эти вопросы я не решилась.
– Ты скоро во всём разберёшься, обещаю. – Он коснулся моей щеки едва уловимым мазком губ, от которого внутри поднялась волна тепла. – Время нам больше не враг. Мы подчиняемся циклам, а пространство подчиняется нам. Это естественный Порядок.
Наверное, я всё ещё думала, что сплю или брежу, и не могла поверить в происходящее, но внутри ныло какое-то неизведанное доселе чувство. Я закрыла глаза, прислушиваясь к шуму города, течению времени вокруг меня, к песням звёзд в вышине.
На самом деле я думала о Коити. О том, как вернусь домой и разыщу его. Чего мне теперь бояться? Осуждения родителей? Наказания? Да я могла бы вытрясти из его отца имя торговца и сбежать в лес. Я бы дошла до него пешком. Я бы нашла способ быть вместе.
Порыв чувств к Эолу отступил так же внезапно, как нахлынул.
– А можно избавиться от этого… дара?
– Я о таком не слышал. – Он нахмурил брови, и мне показалось, что Эол не до конца честен со мной.
Кабинка дёрнулась и ускорила ход.
– Это тоже ты сделал?
– Нет. – Эол опасливо озирался. – Круг семи Лун!
– Кто?!
– Не знаю, может, Хару или Алисия. Ходят за мной по пятам!
– Эол! Это ни о чём мне не говорит!
Кабинка приближалась к земле, Эол откинулся назад и принялся колотить ногой в дверь. Я взвизгнула. Дверь распахнулась. Из будки внизу высунулась ошалелая голова охранника.
– Прыгай и беги! – закричал Эол и сиганул наружу, потянув меня за собой. Он замедлил нас, и мы плавно приземлились на ноги. Эол тут же дёрнул меня за руку, утягивая куда-то вглубь разношёрстной толпы. Другие люди ничего не замечали, будто волшебная пелена скрывала нас от посторонних глаз.
Мы пробежали по деревянному настилу вдоль набережной и свернули между неприглядных рыже-кирпичных домов. Небоскрёбы мелькали далеко-далеко.
Эол или этот Круг семи Лун – кем бы они ни были – ускорили время. Люди двигались быстрее обычного, толпа на улицах рассасывалась. Огни в зданиях загорались, а солнце тонуло среди домов.
– У меня больше сил нет! Куда мы бежим?! – выпалила я, задыхаясь.
– Нужно добраться до моста, чтобы скрыться от них. Ближайший – Верразано. Давай налево.
– Почему мост?
– Там легче замести следы.
Дыхание сбилось, а Эол всё тянул меня вперёд. Позади мелькали вспышки, или это моё зрение помутилось? Когда я увидела мост, ноги невольно приросли к земле: двухуровневая громадина длиной больше двух ри – конец терялся на другом берегу. Нет шансов, что мы смогли бы по нему оторваться от погони. Но я вспомнила, что Эол может перемещаться.
– Объясни ещё раз, зачем нам мост?! – не выдержала я.
– Некогда!
Мы добрались до основания конструкции и принялись карабкаться наверх. Эол цеплялся за старые шероховатые камни, словно горная обезьянка, – к своему удивлению, я смогла повторить то же самое. Люди, гнавшиеся за нами, всё приближались. Я слышала их окрики. Эол подал мне руку, и мы оказались на мосту. Мимо проносились неизвестные мне творения, издавая жуткие гудки.
– Что это?
Так громко и страшно мне не было ещё никогда в жизни.
– Машины. Будь осторожна. Я немного их замедлю. Нам нужно бежать вдоль края, не оглядываясь, пока не скажу прыгать.
– Прыгать?! – Кажется, в этот момент моё лицо посерело, а желудок перевернулся. – Куда?!
– Доверься мне. Нужно махнуть в воду, тогда Луны не смогут нас отследить. По-другому не оторваться. Да и сражаться не сможем – их больше.
– А как они вообще нас нашли?
– Давно меня выслеживают. Но не бойся, этим гадам ни за что до нас не добраться. Им за тысячу лет не достигнуть моего уровня!
Солнце загорелось красно-оранжевым и затаилось в тонких облаках на горизонте, отбрасывая на воду яркую дорожку. Море выглядело волшебно – как я себе и представляла.
– Пора.
Эол остановился и посмотрел вниз. Невольно проследив за его взглядом, я подумала, что съеденная булочка вот-вот попросится наружу. Но, не успев подготовиться, почувствовала рывок. Прыжок на перила, ещё один. Взгляд назад – люди в тёмно-синих плащах, окружённые вспышками света, приближались, – и вот уже мы летим вниз.
Я зажмурилась, ожидая удара о воду. Может, оно и к лучшему – вспомнить перед смертью, как вода священного озера нежно ласкала нас с Коити. Стоп. Смерть? Слишком рано для смерти.
На коже появилось странное ощущение – не похожее на влагу. Я часто заморгала, не понимая, что это. Пальцы сжались, ощупывая неизвестную субстанцию. Песок! Даже в рот немного попало. Я отплевалась и посмотрела на Эола.
– Вот теперь им ни за что нас не найти.
– Где мы?
– В Хэмптонсе. Недалеко от Нью-Йорка.
Небо стало почти пурпурным. Мы снова бродили по песку, только он отличался от того, что лежал в пустыне, – более мелкий и белый. Эол будто бы что-то искал, вглядываясь то в далёкий тёмный горизонт, то в дома и деревья, возвышавшиеся по другую сторону белой полосы суши.
– Вон там! – Эол повёл меня к домику, совсем небольшому в сравнении с остальными, но уютному.
Выбеленные доски пропитались цветом заката. Под камнем у порога Эол нашёл ключ и отворил дверь. Внутри пахло пустотой и пылью, но не сыростью и плесенью, как в заброшенных домах, а чем-то родным, будто добрый дух охранял жилище всё то время, что оно пустовало.
– Чей это дом? – Голос прокатился эхом.
– Ничей. Знаю про него от одного оборотня. Когда мы собираемся у костра, то делимся в том числе и такими штучками. Где можно пожить в том или ином месте или достать денег.
– И долго можно здесь оставаться? – Я невольно приложила руку к сердцу, которое всё никак не хотело успокаиваться. Все органы будто перемешались и теперь пульсировали в общей каше. Я хотела куда-нибудь присесть, но не знала куда, поэтому стояла, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.
Эол же уверенно прошёл куда-то вглубь дома, поманив за собой.
– Поскольку мы прыгнули в неизвестность, – его голос отдавался от стен, – и переместились на отрезке пространства, которое невозможно определить, Круг семи Лун не сможет нас выследить. В город лучше пока не возвращаться, чтобы не попасться на глаза их шпионам. Отсидимся тут до конца цикла. Потом вернёмся домой.
– Что им от тебя нужно?
– От нас. Они стремятся убить всех оборотней, чтобы уничтожить знания, которые мы собираем, и Порядок, который охраняем.
– Порядок?
– Да. То, что не даёт Земле сойти со своей орбиты. Судьба всего мира в наших руках. Миюки, ты должна отнестись к моим словам серьёзно и как можно скорее начать обучение. Как я говорил раньше, оборотней становится всё меньше. Если уступим Кругу семи Лун, мир рухнет.
Я старательно кивала, не понимая и половины произнесённых им слов.
– Что-то слабо мне верится… Но раз ты так говоришь, давай показывай свои фокусы. Начну учиться. – Не столько потому, что поверила ему, сколько потому, что не хотела спорить.
– Это не фокусы, а пространственно-временная магия!
Глаза-льдинки блестели, и Эол, на секунду бросив осматривать шкафы, глянул на меня. Он говорил спокойно, вдумчиво, без тени иронии или насмешки.
– Пространственно-временная? – прыснула я. – Какое смешное слово. Первый раз такое слышу.
– Мир совсем не похож на тот, к которому ты привыкла. Здесь нет сверхъестественного, водяных, оборотней, богов, целителей. Только то, что люди могут создать своими руками и объяснить наукой.
– А как же время?
– Как я говорил, всё подчиняется определённым законам.
Эол нашёл на кухне жестянки, выложил на тарелки еду и погрел в странной печке. Мы принялись ужинать.
– Сколько всего миров?
– Два. Некоторые говорят, что три. Но доказательств я не видел. Ещё межмирье. Ты только не думай, будто это прошлое и будущее. Миры совсем разные, параллельные.
– И оборотни собирают знания о них? Зачем?
– Между нами есть невидимые нити. Между всем, что существует в том или ином мире, они есть. Только в одном мире, из которого пришли мы, живёт сверхъестественное. Лишь люди с нашим даром – перевоплощаться и путешествовать меж мирами – могут управлять информацией, которая бежит по мостикам между всем сущим. Главное – сохранять границы, баланс. Миры не должны смешиваться, и никаким существам, кроме нас, не стоит путешествовать.
Я по-прежнему едва улавливала суть его речи и лишь одно чувствовала наверняка.
– Разве это справедливо? Пусть бы все делали что хотели.
– Ты рассуждаешь как Луны. Но тогда Вселенная превратится в хаос. Планеты начнут сходить со своих орбит, сталкиваться друг с другом, и миры исчезнут один за другим. В беспорядке нет ничего хорошего. Адепты Круга семи Лун сами не понимают, что творят. Кая говорит, лишь их семь голов знают истинную цель Хаоса, к которому стремятся.
– Пока похоже на ерунду. – От рассказа Эола разболелась голова. – А Луны тоже оборотни?
– Нет, люди. – Тут Эол заметно помрачнел. – Захватив в плен нескольких оборотней, они смогли повторить механизм – построить машины, аппараты, перемещающие их в пространстве, но лишь в этом мире. Наш родной им недоступен, но Луны постоянно стремятся его познать. В этом мире их организация настолько могущественна, что может указывать правительствам. У них огромные ресурсы, и Луны готовы на всё, чтобы подчинить себе магию.
Не доев ужин, я отправилась наверх. Мне не хотелось разговаривать. Заняла наугад одну из спален, скинула одежду и рухнула на странное высокое ложе, мягкое и уютное. Понадеялась, Эол поймёт, что слушать дальше совсем не хочется. Я стиснула виски, потёрла глаза, под веками расплылись разноцветные круги.
Сон долго не приходил, я вся измаялась, извертелась, потом всё-таки ненадолго провалилась в небытие, а когда забрезжил рассвет, проснулась, не в силах забыться снова. В шкафу нашлось платье – длинное и лёгкое, подобно летнему кимоно. Эол сидел внизу и читал книгу.
Опустив пушистые ресницы, он не отрывал взгляда от тонких страниц, и я впервые рассматривала его не стесняясь. Эол успел переодеться: синие штаны из неизвестного материала, белый верх. Волосы его белёсые – не седые, а светлого холодного оттенка. Кожа нежная, чистая – ни одной морщинки. Хотя прежде Эол говорил, что живёт уже много лет.
– Долго будешь пялиться?
От его голоса внутри снова поднялась волна влечения. Щёки обдало жаром. Я помотала головой, отгоняя наваждение. Эол, казалось, понял, что только что произошло.
– Зов крови. Ничего, привыкнешь. Мы теперь родные, Ми-ю-ки.
От того, как он произносил моё имя, ещё одна тёплая волна накрыла меня и схлынула. Я глубоко вздохнула. Эол встал и махнул, приглашая за собой – на кухню.
– Приготовил завтрак.
На столе стоял остывший омлет. Я огляделась в поисках палочек, не нашла – пришлось взять ложку. Но Эол перехватил мою руку за запястье. Ложка выпала с негромким лязгом. Юноша – мне хотелось называть его так за красоту и лёгкость – провёл чуть вниз четырьмя пальцами по тыльной стороне, а большим раскрыл мою ладонь и поглаживал.
– Каждая клеточка кожи источает энергию, её поток переплетается с внешней силой, взаимодействует, смешивается. Почувствуй, как ладонь вбирает в себя энергию вокруг. Вот здесь становится тепло.
Эол надавил в центр ладони. Все чувства обострились. Дуновение морского бриза сквозь открытое окно, солнечный зайчик на столешнице, взмах невесомой белой занавески, запах яичницы и водорослей, будто кристаллики соли на языке…
– Представь, что энергия обретает цвет, сначала розовый, потом красный, она раскаляется до золотого…
На ладони что-то замерцало, заалело. Эол по-прежнему не отпускал мою руку, занёс её над совсем холодным омлетом. Казалось, я чувствую нити, о которых он говорил. От еды пошёл пар. Я не поверила своим глазам и потрогала пальцем другой руки – горячий.
– Это я сделала?
Он лишь кивнул.
– А почему вчера не показал, что мы так умеем?
– Не всё сразу, глупышка. Надо было отдохнуть, а впереди ещё много тренировок.
После завтрака мы выбрались на берег. Вдалеке бродили люди, но кусочек пляжа, где стоял наш дом, был пустым. Сквозь светлый песок пробивались мелкие кусты и трава. Волны накатывали здоровыми белопенными барашками. Небо стояло высоко-высоко.
– Мы выбираем только место. Не день, не время. Сегодня во всех мирах – это сегодня. По-другому быть не может. Жизни бегут по энергетическим параллелям и никогда не сворачивают.
– Значит, судьба каждого человека предрешена?
– И да и нет.
Он загадочно улыбался.
– Давай продолжим практические занятия. О теории лучше расскажет Кая в следующий раз. Дай мне обе руки. Встань поближе и сосредоточься на ощущениях в теле. Начни с ладоней, потом туловище, ноги.
Я следовала за голосом, глубоким и чувственным, и старалась повторять про себя.
– Мы могли бы перенестись на соседний пляж, но не будем привлекать внимание Лун. Сперва научишься отслеживать внутри эту энергию. Как только поймёшь, каким образом её контролировать, сможешь перемещаться в пространстве. Сейчас это просто лёгкая дрожь по телу. Чувствуешь?
– Да…
Какое-то время мы стояли молча, погружённые в новые для меня ощущения. На самом ли деле я чувствовала потоки энергии, или это разыгралось воображение? Но всё казалось таким реальным, что я перестала твердить себе, будто попала в сон волка.
– Отлично, теперь прогуляемся.
Мы развернулись к океану спиной и пошли вперёд. Сперва ноги тонули в песке, потом мы вышли к утоптанной дорожке, а после и вовсе к такой, что покрыта серой коркой, как в городе. Мы уходили дальше и дальше от берега меж невысоких домиков и разбитых вокруг маленьких садиков. Маленьких, конечно, в сравнении с садом даймё, о котором я не могла перестать вспоминать.
Скоро мы снова очутились у моря. На этот раз совершенно другого – спокойная тихая вода с зеленоватым отливом. На другом берегу, далеко-далеко, простирался лес, высились какие-то строения.
– Это залив. Совсем не такое впечатление, как от океана.
Мы пошли вдоль кромки воды.
– Чувствуешь?
Я не совсем понимала, о чём он спрашивает. Внутри бурлили эмоции, лепились новые ощущения. За последние сутки я увидела несколько мест, совершенно не похожих на родную деревню. Волнение внутри грозило перерасти в перенасыщение, в голове не могла уложиться мысль о том, какой стала моя реальность.
– Да, думаю, да.
– Пойдём скорее, хочу успеть показать как можно больше.
Эол нашёл лодочную станцию и уговорил сторожа сдать в аренду небольшую «моторную лодку». Никогда прежде я не видела, чтобы нечто вроде рыбацкого судёнышка, как у отца, скакало по волнам так резво, будто птица летела в поисках добычи. Ветер трепал распущенные чёрные, как уголь, мои и белые, как лунный свет, Эоловы волосы.
– Слушай, – начала я, – а оборотни могут колдовать в своём мире в обычном облике?
– Так, во-первых, это не колдовство, всё подчиняется определённым законам. – Он закатил глаза. – Во-вторых, не могут. Каждое новолуние оборотень разделяется надвое. Сознание переносится в межмирье, а затем материализуется на Равнине Высокого Неба, где нет магии, чтобы поддержать баланс. В волчьем теле остаётся лишь животное с его инстинктами и голодом. Родители правильно сделали, что заперли тебя. Нет ничего хуже, чем очнуться и обнаружить свою разодранную в клочья семью.
Ни одна эмоция не промелькнула на его лице, я же невольно сглотнула. Но, вспомнив, что Эол – птица, выдохнула. По крайней мере, за него и его семью можно не волноваться. А вот за моих родителей… Я впервые почувствовала облегчение оттого, что они меня побаивались. Значит, будут осторожны и я не проснусь с окровавленной пастью.
Лодка летела по блестящей глади, весеннее солнышко и ветер приятно ласкали кожу, мне совсем не было холодно. Эол сбросил скорость и так качнул головой, словно давал понять: пора наслаждаться видом, – но через несколько минут сказал обратное:
– Закрой глаза и представь, что паришь над лодкой. Давай-давай.
Я нерешительно осмотрелась по сторонам: вокруг зеленоватая сверкающая рябь, по обе стороны от лодки – далёкие берега, лес, кое-где песчаные отмели, красивые пляжи, косами врезающиеся в море. Опустила веки – и перед внутренним взором живо встала та же картина. И вот уже я поднимаюсь выше, рассматриваю детали с высоты чайки, любуюсь невесомыми перистыми облаками, глубоко вдыхаю. К солёному запаху моря примешивается аромат цветов и дыма костра, на котором что-то готовят на берегу.
Медленно-медленно я открыла глаза: я всё ещё в лодке. Эол огибал выступающий полуостров, чтобы причалить у берега.
– Это парк Машомак, – с улыбкой произнёс он.
Я помотала головой, чтобы прогнать наваждение.
– Что мы всё-таки делаем?
– Узнаём новое.
Мы долго гуляли по лесу. Некоторые дорожки были земляными, другие усыпаны камешками, третьи устланы широкой доской и приподняты над землёй. Влажный воздух с залива нёс дух рыбы и водорослей. Этот аромат причудливо смешивался с запахом молодой листвы и цветущих азалий. На одном из поворотов мы увидели фигурку крошечного существа с крылышками, я очень удивилась и спросила о ней Эола.
– Всего лишь фея, – отозвался Эол.
– Настоящая? А что она умеет?
– Сказочная, волшебная. В этом мире точно нет фей. Только людское воображение.
– Но откуда люди знают, что они возможны?
– Может, когда-то миры не были разделены? Кая говорит, это была эпоха кровопролитных войн. Порядок принёс всем мир.
– А где сейчас Кая?
– Скорее всего, в межмирье. Она теперь редко путешествует сама. Больше копит знания остальных оборотней. Она последняя старейшина, ей нужно отрешиться от бренного мира.
– А может, она просто боится?
– С чего ей бояться? Она одна из самых могущественных существ на земле.
– Тогда почему она сама не уничтожит круг Лун?
– Уничтожит, когда придёт время, – уверенно отозвался Эол.
На пляж мы вернулись во второй половине дня. Я узнала много новых слов и понятий, о которых прежде не подозревала. В голове роились вопросы, и мне требовалось время, чтобы всё осознать. Эол предложил устроиться на песке. Мы сели и закрыли глаза.
– Продолжай тренироваться. Лови в воздухе потоки энергии и направляй. В следующий раз будешь учиться перемещаться.
Мне в самом деле начало казаться, что тонкие, невидимые прежде нити обретают цвет: они тянулись от меня к Эолу, к земле, к воде, наполняли воздух до густоты; звучали как идеально натянутые струны; касались меня, словно дорогой шёлк. Я могла бы протянуть руку, дёрнуть – и где-то среди миров с эхом раскатился бы отголосок той дрожи.
Кто-то дотронулся до моего плеча так властно, что я выпала из дрёмы, а глаза распахнулись. Эол подал мне руку. Я и не заметила, как начало смеркаться.
Мы пошли вдоль пляжа на шум людей. Вдалеке звучали весёлые голоса, музыка.
– У кого-то свадьба, – объяснил Эол. – Давай посмотрим.
– Разве так можно? Мы их совсем не знаем.
– Ничего страшного. Пора подкрепиться. Да и пообщаться не помешает. Прислушайся к гулу, который они создают, впитай его и научишься говорить на их языке.
– Правда? – Всё ещё непривычно было узнавать о новых и новых способностях.
– Конечно. Просто подыгрывай. У тебя красивое платье, никто не догадается, что тебя здесь быть не должно.
– А вдруг нас разоблачат?
– Тогда сбежим. – Он засмеялся. Лицо стало более открытым, мышцы расслабились, черты неуловимо изменились, словно он весь перестроился: то мы были только вдвоём, а вот предстоит общение с людьми.
Мы танцевали почти всю ночь, веселились, ели вкусную еду – не такую солёную и пряную, как дома, но всё равно прекрасную. Колбаски с гриля, бифштексы и стейки, разноцветные овощи, а в конце огромный шикарный белоснежный торт, украшенный ягодами. Ничего похожего в жизни не видела и не пробовала. Я с восторгом узнавала новые слова. Как и обещал Эол, гул становился музыкой, а музыка – понятной речью. Я впитывала всё, осознавая, что никогда прежде не была столь цельной, умной, значимой.