Глава 3
Бывают такие дни, когда все идет наперекосяк: вещи сыплются из рук, ноги спотыкаются на ровном месте, и каждый встречный будто нарочно старается тебя разозлить. Следующее утро для Дийны выдалось именно таким. Сначала она опоздала на рынок, потом стерла руки тяжеленной корзиной с продуктами, да еще торговка так мучительно долго отсчитывала сдачу, будто пыталась вычислить в уме период обращения спутника Кордеро вокруг Керро.
Дийна плелась домой, мечтая растопить печь во дворе, устроиться под оливой и спокойно нажарить пирожков с картошкой и тертым сыром… С раннего утра она успела обмести пыль в лавке, выбить покрывала и вымыть окна, на которых вечно оседала портовая копоть. От вчерашнего дождя не осталось даже воспоминания, воздух стоял тяжелый и плотный, как перед грозой.
На пороге она столкнулась с Гаспаром, провожавшим какого-то покупателя. Обычно по утрам ее опекун пребывал в состоянии воинствующей мизантропии, но сейчас его лицо отчего-то сияло льстивой улыбкой. Подобострастно кланяясь, он придерживал дверь перед незнакомцем. Покупатель не проявил ответной любезности: пробурчал что-то из-под шляпы и едва не толкнул девушку, проходя мимо.
«Что за невежа! – подумала она. – И чего это Гаспар перед ним так расстилается?»
Фыркнув, она протиснулась на кухню, где избавилась, наконец, от корзины и с удовольствием размяла плечи. На столе лежал длинный сверток. Может, его принес тот посетитель? В душе у Дийны вспыхнуло любопытство, и она, украдкой оглянувшись, шагнула к столу. К сожалению, ее маневр был прерван несвоевременным возвращением дона Гаспара.
– Так! – воскликнул он, потирая ладони. – Быстренько приготовь обед, а потом слетаешь на остров Сильбандо, к маяку Орчилла. Отвезешь товар.
«Что, опять?» – Дийна так рассердилась, что от злости потеряла дар речи. Они же договорились! У нее выходной!
– Ты посмотри, какой шелк, просто сказка! Цыц, ручищи свои не тяни, – пригрозил ей торговец, осторожно развернув краешек плотной бумаги. На солнце блеснула драгоценная ткань. – Это не для таких замухрышек, как ты, а для самой графини де Мельгар! Пятьсот кредитов! Таким господам не отказывают, сама понимаешь! Сегодня вечером товар должен быть у графа.
В глазах у Гаспара сверкала алчность, будто в них отражался поток золота, которым, как он надеялся, граф осыплет его за услуги. А какие перспективы откроются для торговли! Да едва соседи узнают, что он продал что-то самому графу де Мельгару, как он станет первым человеком в Оротаве!
– Никуда я не полечу, – отрезала Дийна.
Из всех островов Архипелага Сильбандо был худшим местом. Есть такие места, которые словно из кожи вон лезут, чтобы произвести наиболее гнетущее впечатление, и Сильбандо старался как мог. Там в избытке водились скорпионы, змеи и другие ядовитые гады. Под колючим ветром лавовые пористые скалы издавали шипение, намекая, что не стоило лезть в их пещеры, если вам дорога жизнь. Однако самой ядовитой тварью на Сильбандо, по мнению многих, был его владелец – граф де Мельгар. Мерзкий, злопамятный тип. Всякий, кто хоть раз перешел ему дорогу, мог заранее считать себя покойником.
«И Гаспар додумался заключить сделку с этим… этим!..» – Дийна резко выдохнула, подавляя гневную вспышку. Ее руки все еще дрожали после тяжелой корзины. Как она вообще, интересно, удержит парус?! Склон горы, на котором стоял маяк Орчилла, был рекордсменом по прерванным полетам и разбившимся в роторах джунтам. Он находился[2] в самой западной точке острова, на краю лавового поля, где рождались мощные термические потоки. Ей придется сесть подальше оттуда, спрятать лодку в скалах и тащиться к месту встречи пешком.
Все это она очень спокойно изложила дону Гаспару, но торговец отнюдь не проникся сочувствием.
– Если я разобьюсь, это будет на вашей совести! – в сердцах сказала Дийна, желая оставить за собой последнее слово.
Гаспар внезапно вспылил. С каждым днем он все более остро ощущал свою зависимость от юной помощницы, и это давно его злило.
– Ничего, слетаешь, не переломишься! – рявкнул он. – Даром я, что ли, тебя кормлю?! Где бы ты была без меня, а? Ишь, устала она! Меньше языком трепать надо! Другие курьеры работают еще больше тебя – и помалкивают!
У Дийны перехватило дыхание от обиды. «На других воланте не сваливают все работы по дому!» – хотелось ей возразить, но что толку? Если Гаспар что-то вбил себе в голову, его и бревном не сдвинешь.
Перед вылетом они так и не помирились. Опекун молча сунул рюкзак ей в руки, дал ключи от лодочного сарая и выпроводил ее за порог. Скрепя сердце Дийне пришлось позаимствовать из своих неприкосновенных запасов сорок центаво, чтобы добраться наверх на подъемнике. Просто сил не было тащиться на гору пешком. Сверток шелка в рюкзаке оттягивал плечи. На душе было скверно.
«С каждым днем Гаспар все больше дуреет от жадности! Может, плюнуть на все и податься куда-нибудь в Аррибу или на Фуэрте… там он точно меня не найдет!»
Ее уже не раз посещали подобные мысли. Только… как обойтись без лодки? Ведь «Плясунья» принадлежала Гаспару. Стоило представить себе жизнь без полетов – и ее решимость сразу увяла. И потом, как быть с деньгами? Ей понадобится много денег, чтобы попасть сначала в замок, а потом на Ланферро! Прачкой или посудомойкой столько не заработаешь. Значит, придется еще потерпеть.
Возле белого здания станции, почти целиком скрытого кустами акации, толпилась кучка людей. Фуникулер на Теймаре появился недавно, но уже успел обрести популярность. Два красных вагончика целый день ездили вверх и вниз по склону, соединяя нижние районы с воздушным портом и Кастильо дель Вьенто. Работали они на паровом котле, расположенном на верхней станции.
Зоркие глаза Дийны быстро выхватили из очереди знакомую фигуру: среди чужих спин, обтянутых сюртуками и шалями, стоял сеньор Фуэго, вчерашний чиновник, гость доктора Сальваторе. Он беседовал с высоким черноволосым мужчиной в элегантном легком пальто. «Значит, нашел-таки своего магистра!» – обрадовалась она. Или это был не магистр? Вообще-то приятель Фуэго мало походил на тихого завсегдатая университетских аудиторий. Его жесткое, волевое лицо так и светилось энергией, отросшие волосы сзади падали на воротник. «Не ученый, а прямо пират какой-то!»
В это время к станции с шипением подкатил фуникулер, и все пассажиры устремились внутрь. Ярко-красный вагон состоял из трех отсеков с деревянными перегородками и двух внешних площадок, спереди и сзади. Дийна заметила, что оба интересующих ее господина предпочли устроиться снаружи, где и духоты было поменьше, и виды покрасивее. Быстро юркнув в вагон, она прислонилась к перегородке, надеясь уловить хотя бы часть их беседы. Правда, она не учла, с каким лязгом и скрежетом двигался подъемник. Ей удалось разобрать лишь несколько слов: «аномалия», «Ланферро» и «доктор Гонсалес».
Доктор Гонсалес – так, вероятно, звали магистра. Больше Дийна ничего не расслышала, как ни старалась.
За окном проплывали зеленые склоны Теймаре. Фуникулер поднялся выше – и над крышей вагончика сомкнулся воларовый лес, превращая солнечные лучи в мягкое зеленоватое свечение. Дийна сошла на последней станции, недалеко от ангаров. Она давно потеряла из виду Фуэго с его спутником, кем бы он ни был. Наверное, их кто-то встретил в порту, а впрочем, какое ей дело! У нее хватало своих проблем.
В этот раз она с особой тщательностью снарядила джунту и проверила прочность страховочных тросов. Поразмыслив, взяла с собой якорный трос и нож-стропорез. Вдруг пригодится. Иногда в критической ситуации, перед самым падением в Океан воланте удавалось бросить якорь, зацепившись за выступ скалы, дерево или другую опору. Хоть и редко, но такое бывало! О таком везении потом долго рассказывали в тавернах, каждый раз присочиняя все новые подробности. Это все равно что второй раз родиться!
Оказавшись в воздухе, Дийна заставила себя собраться. Ее лодка скользила вдоль агротехнических террас на юго-запад, в сторону Сильбандо. Ветер тут же наполнил парус, подгоняя ее вперед. Дийна немного повернула лодку, и в глаза ей бросилась треугольная вершина Теймаре, перечеркнутая низко лежащим, узким красноватым облаком. Это зрелище отчего-то казалось зловещим.
На Сильбандо можно было добраться разными путями, но сегодня она неосознанно выбрала более длинный маршрут, проходящий мимо Кордеро – маленького спутника Керро. Ей инстинктивно хотелось поскорее оставить за спиной Теймаре и то узкое жуткое облако, похожее на прищуренный глаз. Ветер дул самый подходящий, так что вскоре мохнатая макушка Кордеро уже замаячила прямо по курсу. Этот островок, весь поросший молодым кудрявым леском, напоминал зависший в воздухе гигантский гриб. Его тень медленно ползла по седой равнине. Островок был привычной частью пейзажа, и обычно все воланте стремительно пролетали мимо, но сегодня в его облике появилось кое-что новое: над зеленой макушкой Кордеро поднимался столб дыма. «К перемене погоды», – автоматически отметила Дийна, проследив взглядом за высокой, грязно-черной струей, а потом до нее дошло: это же лесной пожар! Ей даже почудилось, что с острова доносятся чьи-то крики.
На Кордеро никто не жил, там вообще ничего не было, кроме кучки деревьев, но проверить все-таки стоило. Подлетев поближе, Дийна едва не задохнулась от гари. В клубах дыма смутно угадывались две фигуры. Без особого удивления она узнала сеньора Фуэго вместе с его магистром. Несчастный чиновник ухитрился свалиться с обрыва и висел над пропастью, цепляясь за ветки и корни, а Гонсалес никак не мог поймать его за руку.
Схватив якорный трос, Дийна закрепила его на мачте и бросила веревку вниз. Фуэго отчаянно вцепился в нее. Порыв ветра снова наполнил парус, и «Плясунья» устремилась вперед, потянув за собой висящего за ней человека. Только почувствовав, что натяжение стало слабее, Дийна развернулась и аккуратно подошла к берегу. Двое людей, измазанных глиной и с покрасневшими от дыма глазами, спешили перебраться в другую часть острова, пока не затронутую огнем.
– С-спасибо, парень, – выдавил Фуэго, заикаясь от пережитого страха. – Ты меня просто спас!
Ей хотелось спросить, какого хереса они тут оказались, но момент был явно неподходящий. Вчера вечером Фуэго что-то болтал о разрушении островов и, вероятно, решил продемонстрировать Гонсалесу результаты своих изысканий на примере Кордеро, где их внезапно застигло пожаром. Хотя вообще-то пожар осенью – это странно.
«Ладно бы летом! – удивилась она. – В жаркие летние месяцы, когда бушевал Тревизо, пожары случались часто. Но чтобы осенью?!»
Впрочем, сейчас было не до того. Нужно было соображать, как выбраться из ловушки! Огонь приближался, от гари першило в горле, а за деревьями уже слышался устрашающий треск.
– Где ваш катер? – со страхом спросила Дийна.
Гонсалес пожал плечами:
– Здесь было негде пришвартоваться, поэтому мы договорились, что капитан заберет нас через два-три часа.
Что ж, его самообладанию можно было позавидовать.
– Через два часа?!
«Да от них только пепел останется! Что же делать?» Ее маленькая лодка не выдержит троих человек… даже двоих не выдержит! До земли метров триста, так что прыгать отсюда – плохая идея. И как нарочно, Кордеро проплывал сейчас над самым пустынным районом, где на мили вокруг не было никакого жилья. Где уж тут найти катер? Черный дым, поднимавшийся в небо, еще не скоро привлечет чье-то внимание.
Весь пропахший гарью, магистр хмуро поглядывал вниз, на головокружительно далекие холмы, поросшие ежевикой.
– М-да, ведь хотел же я послать сюда Альваро вместо себя, – пробормотал он. – А теперь придется выбирать, изжариться или разбиться. Что вы думаете, сеньор Фуэго?
На бледном лице чиновника сквозь разводы копоти выступил пот. Он тяжело дышал и, казалось, тратил последние силы на то, чтобы справиться с паникой. Наверное, уже сто раз пожалел, что служебное рвение завело его так далеко! Дийна грызла ногти, пытаясь найти хоть какой-нибудь выход, но, как назло, ничего умного в голову не приходило.
Гонсалес тактично кашлянул:
– Слушай, парень, мне неловко тебя затруднять, но не мог бы ты слетать и позвать кого-нибудь на помощь?
«Могу, но кого?!» – чуть не плача, подумала Дийна. До ближайшего города – полчаса лету! Вдруг ее осенило: таможенники! Полицейский пост в ущелье Тамаймо! Он же совсем рядом, и все воланте отлично знали это место, которое старательно облетали по широкой дуге. А у полицейских наверняка найдется крепкий воларовый катер, чтобы взять на борт двух человек!
– Ждите здесь! – крикнула она, отчаливая от берега.
Контрабандный шелк давил ей на плечи. Прежде чем отправляться в Тамаймо, Дийна заложила широкий вираж и сбросила рюкзак в самую гущу воларовой чащи, до которой еще не добрался огонь. Может, и уцелеет… Спине полегчало, зато в груди что-то тоненько заныло от страха: как она потом объяснит свой поступок Гаспару?
«Но не могла же я бросить людей умирать тут! К черту этого де Мельгара с его шелками, и Гаспара с его жаждой наживы туда же!»
Не давая себе времени на раздумья, она мчалась к ущелью. Полицейский пост, хитро спрятанный в скалах, трудно было заметить. Новичков именно так и ловили. Кто-то, видимо, следил за небом, так как Дийне навстречу сразу вышел полноватый таможенник в синей форме. На его лице безошибочно угадывалось недоумение. Полицейские и воланте, как правило, обретались по разные стороны решетки: шустрых «летунов» либо задерживали за воздушное хулиганство, либо привлекали за содействие контрабандистам. Чтобы кто-нибудь из воланте сам, по доброй воле явился в участок – это было за гранью реальности.
– Пожар на Кордеро! – крикнула Дийна, боясь потерять хоть секунду. – Там два человека! Без транспорта!
Полицейский молча смерил ее тяжелым взглядом, в котором воплотилось все накопленное недоверие к «этим летучим паразитам». Можно было легко прочитать его мысли: «Брешет, поди. Опять какую-нибудь пакость готовят. Сейчас мы снимемся с места, а они – фьюить! – и проскользнут, куда надо».
– Я не вру! – рассердилась она. – Там магистр-погодник из Кастильо, и еще чиновник из Аррибы. Нужна помощь, срочно!
– Что же господин магистр не погасил пожар своим колдовством? – усмехнулся таможенник. – Ладно. Сейчас проверим. Только ты отправишься с нами. Если выяснится, что соврал – душу выну.
Дийна и сама не желала здесь оставаться. Передав бинокль коллеге, полицейский с напарником вывели катер. Уже на середине пути они убедились, что, как ни странно, мальчишка сказал им правду. Черный дым, поднимавшийся над Кордеро, был виден издалека.
Они подоспели вовремя! Магистр и синьор Фуэго, закрыв лица кто шарфом, кто шейным платком от дыма, пытались сбить пламя с кустарника. Огонь окружал их со всех сторон. Завидев пришедший на помощь катер, Гонсалес замахал руками и помог таможеннику втянуть на борт шатавшегося Фуэго. В этот миг пласт земли вдруг обрушился у него под ногами. Дийна только ахнуть успела:
– Держитесь!
Перебросив парус на корму, она развернула лодку. Воздух стал плотным от скорости. Дийна подхватила Гонсалеса, чуть не вывихнув себе руку, но внезапно ветер резко скрутил джунту, потащив ее вбок. Их с такой силой приложило о каменистый утес, что у нее в голове зазвенело. Раздался треск. «Нам конец!» – прострелила мысль. Глаза слезились от дыма, верхушка паруса была порвана в клочья. Время будто замедлилось. «Мы уже падаем?» Вдруг она поняла, что вместо падения их почему-то потянуло наверх, словно кто-то выловил их из пропасти невидимым сачком.
Оказалось, что не только воланте имеют привычку возить с собой якорный трос. Полицейские с трудом подтянули разбитую лодку к катеру, забрали на борт обоих оглушенных пассажиров. Дийна пришла в себя, уже сидя на банке, когда Фуэго, не на шутку встревоженный, вылил ей на голову половину фляги с водой.
– Вы чего? – возмутилась она, отряхиваясь, как кошка, которую окатили из шланга.
От смущения лицо молодого чиновника пошло красными пятнами:
– Я пытался привести вас в чувство, но вы были как мертвая! – извинился он. – Страшно стало.
«На себя бы посмотрел!» – подумала Дийна. Волосы у Фуэго кое-где обгорели, на виске краснела полоса от ожога, вся одежда была испачкана глиной и копотью. Впрочем, она тоже выглядела не лучше. А еще по смущению Фуэго и тому, как быстро он отвел взгляд, стало ясно, что изображать перед ним мальчишку уже не имело смысла.
Среди всех сегодняшних неприятностей эта была самой ничтожной, но Дийну она доконала. Девушка отвернулась, глотая слезы. «Теперь он разболтает об этом по всей Оротаве – и конец моей работе!» – всхлипнула она. Впрочем, ей и так конец. Она бросила груз, потеряла лодку… о господи! Гаспар ее точно убьет. Нет, сначала подвесит за ноги в ущелье Муэрто, где летучие мыши обгрызут ей лицо, а потом убьет!
Полицейские, занятые разговором, не обращали на них внимания. Гонсалес с досадой разглядывал пострадавшие брюки, бормоча про себя: «Это не куст, а какая-то овощерезка!» Обгорелые ошметки его модного пальто остались на Кордеро. Повертев в руках скособоченную шляпу, магистр страдальчески скривился и выбросил ее за борт.
Их доставили в полицейский участок Оротавы, представлявший собой серую захламленную комнату с унылыми стенами. Раньше Дийна здесь никогда не бывала, ей всегда удавалось вовремя улизнуть… до сегодняшнего дня. От царившей в участке казенной суеты она оробела и не сразу поняла, что от нее требовал какой-то молоденький полицейский.
– Лодка твоя? – терпеливо переспросил он, указывая на покореженный парус. – Так и быть, помогу ее отвезти, только адрес свой назови.
– Я скажу, – вмешался Фуэго, видимо, сообразив, что Дийна сейчас совершенно недееспособна. – Эта девушка – близкий друг доктора Сальваторе. Его адрес…
Дийна попыталась представить, как удивится доктор, когда ему привезут чужую джунту, разбитую в хлам. В горле снова встал комок. Что с ней теперь будет? Полицейские не спешили их отпускать. Им позволили умыться, пригрозив, что после этого придется ответить на несколько вопросов. Дийна даже задумалась, не сознаться ли ей в контрабанде. Лучше уж сесть в тюрьму, чем вернуться к Гаспару без денег и без товара! Правда, если она расскажет о своих «подвигах», то Гаспару тоже не поздоровится…
Вместе с приунывшим Фуэго и недовольным магистром они ждали в каком-то пыльном закутке, когда у инспектора найдется для них минутка. В этот момент Дийну осенила спасительная идея. Вскочив с колченогого стула (почему-то во всех присутственных местах стулья никогда не отличались устойчивостью), она опустилась на колено перед Гонсалесом и твердо произнесла:
– Я прошу у вас защиты по праву Кодекса!
Краем глаза она увидела, как Фуэго растерянно моргнул опаленными ресницами, да и сам магистр, похоже, здорово удивился:
– Слушай, парень…
Тут Фуэго, наклонившись, прошептал ему на ухо что-то, чего Дийна не расслышала из-за стука крови в ушах. От волнения голос у нее зазвенел:
– По Уставу колледжа если человек спасет жизнь волшебнику, то ему предоставляется убежище в Кастильо, когда он того пожелает!
– Да я и не спорю, – покладисто кивнул магистр. Он посмотрел на девушку новым взглядом и внезапно исполнился учтивости. Поспешно встав с места, Гонсалес поднял ее под локоть и аккуратно усадил на стул.
– Сеньорита, это правило было придумано миллион лет назад, когда моря вокруг Архипелага кишели пиратами, а по острову носились дикие племена ардиеро. В те времена Кастильо дель Вьенто был единственным безопасным убежищем на мили вокруг! С тех пор, как вы сами могли заметить, многое изменилось. Святые ежики, да если перелистать наш средневековый Устав, там еще и не такую чушь можно найти! Например, по закону каждый студент имеет право пасти козу на нашем лугу, чтобы ежедневно получать к завтраку свежее молоко. Разумеется, когда в колледже было всего двадцать студентов, это правило не причиняло больших неудобств, но представьте, во что превратился бы этот луг сейчас!
Дийна всхлипнула, отлично понимая, что Гонсалес просто пытается отвлечь ее своей болтовней.
– Я хочу сказать, что в наше время такой симпатичной девушке, как вы, вовсе незачем запираться за каменными стенами в компании ученых чудаков! Жаль, конечно, что так получилось с вашей лодкой, но мы постараемся возместить ущерб…
– Дело не только в лодке! Мне действительно некуда идти, – прошептала Дийна, уже не сдерживая слезы.
Все как-то сразу навалилось. Усталость последних дней, утренняя обида на Гаспара и последующие «приключения», от которых у нее до сих пор ныло правое плечо и кружилась голова… Ей вдруг стало так жалко себя, хоть плачь.
– Ну что вы, что вы, – неловко сказал Гонсалес и с досадой похлопал себя по карманам в поисках отсутствующего носового платка.
– Вы же сами говорили, что в колледже не хватает рабочих рук! – заступился за нее Фуэго. – Из-за этой «аномалии Ланферро» всем портам и перевозчикам требуется все больше прогнозистов, так что вам приходится выпускать их по ускоренной программе. Вы говорили, что преподаватели нервничают, а в колледже не хватает обслуги, секретарей…
– Ну, говорил, – был вынужден согласиться магистр. – Ладно, только не плачьте! Придумаем что-нибудь.
Он выпрямился, увидев направлявшегося к ним полицейского со значком инспектора. Дийна быстро вытерла слезы, шмыгнула носом. Сердце у нее от страха ухнуло вниз. К счастью, Гонсалес представился первым, вызвав уважение представителя власти своей степенью доктора философии и другими учеными заслугами. Благодаря его заступничеству для Дийны все прошло более чем благополучно. Когда полицейский обернулся к ней, Гонсалес заявил:
– Эта сеньорита работает в колледже вместе со мной.
– Как ваше имя? – только и спросил инспектор, листая блокнот.
– Дийна… Дийна Линарес.
От простого вопроса ее обожгла паника. Соображение подсказало, что называть здесь имя Веласко явно не следовало. Ну а Линаресы – большое семейство, их в Оротаве полквартала живет, так что если кто-то захочет проверить ее слова – милости просим.
Когда они втроем вышли из полицейского участка, на город уже спускался вечер. Небо на западе загорелось всеми оттенками золота, и слоистые скалы на мысу Тано погрузились в серо-лиловую тень. Фуэго, извинившись, поспешил к себе в гостиницу, чтобы, как он выразился, «привести себя в приличный вид». Дийна с магистром направились к подъемнику, дорога к которому шла мимо крикливых вечерних дворов и лохматых пальм в воротниках из сухих листьев. Гонсалес в своей растерзанной одежде обрел еще большее сходство с пиратом (чудом уцелевшим в хорошей драке), но держался с завидным достоинством.
Когда они добрались до Эль Вьенто, Дийна затаила дыхание от предвкушения. Неужели ей наконец улыбнулась удача? Высоченные замковые ворота, потемневшие от времени и окованные железом, вызывали невольное почтение. Всем своим видом они будто говорили миру: «Даже не надейтесь». Гонсалес постучал в калитку, и маленькое окошко в ней тут же открылось. Угрюмый привратник, уже знакомый ей по предыдущему разговору, смерил их обоих подозрительным взглядом. Потом загремели засовы.
Проходя мимо ворот, она втянула голову в плечи, ожидая насмешливого «Ба! Это опять ты?», но привратник ее, кажется, не узнал. Он стоял, скудно освещенный фонарем на Воротной башне, и держался с профессиональным равнодушием, словно это не он три месяца назад смеялся над ее наивными попытками проникнуть внутрь. Его грузная фигура в своей неподвижной угрюмости напоминала горгулью, охранявшую это волшебное место.
– З-здравствуйте, – невольно вырвалось у Дийны.
Строго сжатые губы скривились в ухмылке:
– Добро пожаловать в Кастильо дель Вьенто.
Почему-то в его голосе ей послышался оттенок угрозы.