Она странная.
Очень странная баба.
Нет, у него бывали разные клиенты, и, кстати, по наблюдениям, чем страннее, тем легче расставались с бабками, но тут что-то прям особенное.
Она стояла в проеме двери, словно обрамленная в черную рамку картина, и смотрела на него одновременно напугано и отчаянно.
Большие глаза, на пол лица, бледная кожа, не знавшая солнца, волосы темного непонятного цвета, затянутые в узел. Худая, длинноногая. Пальцы тонкие на коже сумки смотрятся скульптурно.
Словно аристократка из девятнадцатого века заявилась к нему, гордая и неприступная.
Захотелось как-то сбить флер. Поэтому грубое «ну?», без приветствия, было очень кстати.
Дрогнула, глаза еще расширились… Ну да, княгиня долбанная, здесь тебе не дворец…
Почему «княгиня»? А хрен ее разберет. Как-то само нарисовалось в голове. Пусть там и остается.
У Макса был вагон работы. Он вообще в офисе случайно оказался, заехал забрать документы, да почту проверить. И надо же! Поймала! Будто караулила. Хотя, странно ее представлять стоящей возле двери и ожидающей его.
Нет, случайность.
Везучая княгиня.
Или нет.
Он не собирался брать новые заказы в любом случае. Тут со старыми бы разгрестись. Да и отдохнуть хотелось, поехать куда-нибудь в тайгу, где ни одной живой души на километры, засесть в заимку и провести там всю осень. Ловить рыбу, охотиться, дышать лесом.
Отличный план.
И, возможно, он даже его осуществит. Если быстренько завершит то, что есть.
Посетительница была не к месту. Потому сразу и отправил.
А она не ушла.
Удивился наглости и отправил грубее.
И через секунду залипал на коленках, показавшихся из-под юбки, когда она села в кресло для посетителей. Без приглашения.
Коленки были девственно белыми. Круглыми. Красивыми. На них отлично смотрелись бы синяки. Или потертости.
Он сморгнул.
Поднял взгляд на белое лицо без грамма косметики.
Посетительница смотрела отчаянно нагло.
Так, что невольно появилось желание эту наглость стереть, заменить чем-нибудь более подходящим к ситуации. Слезами, например.
Макс Розгин умел добиваться своего и никогда не испытывал пиетета перед женскими слезами.
Но тут не получилось.
А рекомендация от тети Вари вообще заставила оценить происходящее в другом ключе.
За все это время тетя Варя просила только один раз. А он готов был помогать еще миллион. И то не выплатил бы долг.
Поэтому он твердо посмотрел в темные , отчаянные глаза Княгини и приготовился слушать.