От его откровенных, непристойных слов меня охватил такой стыд и замешательство, что на несколько мгновений пропало дыхание и потемнело перед глазами. И вместе с тем… О, боже, я хотела, да. Хотела подчиниться, познать новые грани тёмного удовольствия, от которого внутри всё сжималось в предвкушении и нетерпении. Горячая волна подхватила, затянула в водоворот, и моя рука послушно поползла по животу вниз, туда, где всё ждало и изнывало в ожидании порочной ласки. Пальцы коснулись увлажнённых складок и замерли в нерешительности, я тяжело дышала, приоткрыв рот. Пряное смущение и возбуждение заставили задрожать, тихий стон замер на губах.
– Подумай о том, что сегодня с тобой было, малышка, – зашептал с другой стороны Джонас, поглаживая моё бедро слишком близко от сокровенного. – Расскажи, тебе понравилось, когда я ласкал тебя здесь? – я почувствовала, как его пальцы нежно обвели открытое местечко, не дотрагиваясь до горевшей плоти.
Я больше не принадлежала себе. Мои мысли, чувства, эмоции – они подчинились горячечному шёпоту, повелительному тону, сквозившему в каждом слове Джонаса.
– П-понравилось… – послушно выдохнула я, и уже мои пальцы, дрожащие и слабые, скользнули чуть дальше, повинуясь руке Джеффри – он накрыл мою ладонь и легонько подтолкнул.
– Вот здесь, любовь моя, – вкрадчиво добавил он, направляя мои действия. – Погладь, смелее…
Прикосновение к очень нежному, откровенно мокрому местечку вызвало новый прилив эмоций, ярких и сильных. Я в самом деле впервые это делала, и… получала удовольствие. Развратные вопросы и собственные ответы лишь усиливали его, и голова кружилась уже без всякого вина и добавок. Бёдра подались навстречу собственным пальцам, и они безошибочно нашли ту самую волшебную точку, от которой по телу стремительно расходилось наслаждение.
– Рукой или ртом, Мари-и? – продолжил непристойный допрос Джонас, его губы скользили по моей щеке, шее, плечу, добавляя ощущений.
И я подставлялась под них, поворачивала голову, слепо тянулась к нему, жаждая поцелуя. Страстное, непреодолимое желание хлебнуть острого удовольствия сполна, снова наполниться им до краёв сжигало изнутри, и я не могла больше сопротивляться.
– Ртом… – хрипло повторила свой недавний ответ, смущение лишь на мгновение кольнуло и растворилось в жаркой истоме разбуженной страсти.
Я услышала тихий, довольный смешок, и мой затуманенный взгляд метнулся к Джеффри. Он, привстав и опираясь на локоть, не отрывал горевших расплавленным золотом глаз от моих широко раскинутых ног и… с неприкрытым вожделением наблюдал за моими действиями. В бедро упиралось нечто твёрдое, и я поняла, что Джефф снова возбуждён. Но это уже не пугало, нет… Собравшиеся в тугие бутоны соски болезненно ныли, требуя внимания, и прежде, чем поняла, что делаю, я без всяких просьб сама накрыла ладонью вызывающе торчавшую вершинку. Осторожно сжала твёрдый шарик, и от вспышки удовольствия тихонько всхлипнула, прикусив губу и чуть выгнувшись. О да, да!! Мой собственный палец внизу медленно, нежно обвёл пульсировавший огнём, трепещущий кусочек плоти, и я потерялась в водовороте тёмных, остро-сладких ощущений. А вопросы и не думали прекращаться, щедро сдабривая мои эмоции жгучим перцем смущения.
– Хотела бы ещё так?.. – Джонас наклонился низко-низко ко мне, подушечкой обвёл контур моих приоткрытых, дрожащих губ.
Его глаза тоже налились тяжёлым золотом, а порочная и одновременно ласковая улыбка обещала целую бездну упоительного, развратного удовольствия. И я была совсем не против получить его. Какая-то часть моего разума, совсем маленькая, отстранённо наблюдала, застыв от ужаса и осознания глубины собственного падения и испорченности. Но я не обращала на неё никакого внимания, полностью погрузившись в эмоции, отдавшись во власть тёмных желаний, объединявших сейчас нас троих.
– Д-да, хотела… – лихорадочно прошептала я, сильнее выгибаясь под своими же прикосновениями.
Улыбка Джонаса стала шире, и он прижался к моему рту, облизывая, посасывая и чувствительно покусывая. Я ответила, подавшись вперёд, продолжая играть с набухшим соском, который покалывало от прилившего возбуждения. Мой палец тоже двигался внизу, чуть быстрее, скользя по складкам, дразня чувствительное местечко. Бёдра подхватили плавный ритм, непристойно изгибаясь, и осознание, что Джеффри всё видит и смакует каждое мгновение, пронзило вдруг такой острой молнией удовольствия, что я глухо застонала в губы Джона. Приникла к ним до боли, шире раскрывая рот и впуская его язык глубже, делая поцелуй ещё откровеннее. Мир закружился, распадаясь на осколки…
– А вот та-ак?.. – оторвавшись от моего дрожащего, пересохшего рта, таким же хриплым от страсти голосом спросил Джон, пригвоздив своим горящим взглядом.
Ощутив, как его палец медленно входит в меня, легко скользнув в давно готовое лоно, я охнула и широко распахнула ресницы, захлебнувшись хмельной волной наслаждения. За первым проник и второй, сильнее…
– Тебе понравилось, когда здесь был мой член? Когда двигался в тебе, малышка, а? – от его вопроса тело словно окунули в жидкий огонь, я изогнулась навстречу руке Джона, не отнимая собственных пальцев от нежного местечка. – Ты так сладко стонала, Мари-и, так громко кричала…
Горячее дыхание брата обжигало мой рот, я уже ничего не чувствовала внизу живота, кроме голодной, жадной пустоты, разраставшейся с каждым мгновением. Знакомое напряжение стремительно росло, и одновременно хотелось, и не хотелось закончить эти мучительно-острые секунды ожидания, предвкушения. Мой палец чуть-чуть замедлился, не давая сорваться за грань прямо сейчас. Мышцы сжались вокруг пальцев Джонаса, двигавшихся внутри меня. И я ответила на вопрос брата, лихорадочно облизнув припухшие после его поцелуя губы:
– Д-да… понравилось…
Я знала, он хотел услышать именно это, и это было правдой. Насколько страшной и неприглядной в своей откровенности, подумаю утром… Не теперь… Всхлипнула и тут же длинно застонала, ощутив особо сильный толчок внутри. Бёдра приподнялись, впуская глубже, а ноги раздвинулись шире. Тело извивалось в желании получить больше, ещё больше, ярче. Я уже не различала реальность, превратившись в сгусток желания и эмоций, дрожала на самой грани, чувствуя, что ещё немного – и потеряю сознание от заполнявшего меня нетерпения. Смутно отметила, что мою вторую грудь тоже начали уверенно ласкать – наверное, Джеффри, потому что это его тело прижалось ко мне с другой стороны. И его голос выдохнул в ухо следующий вопрос:
– И ещё хочешь, пра-авда? А когда нас двое было, любовь моя? Когда мой член был в тебе вот зде-есь?..
Всего лишь на несколько мгновений его палец проник в меня с другой стороны, в тугое колечко, совсем неглубоко, и этого хватило, чтобы выгнуться дугой, закричать и забиться в наступившем освобождении. Я снова ослепла и оглохла, переполнявшее меня возбуждение хлынуло огромной волной, принося знакомое облегчение и опустошение. Глаза закрылись, отрезая от окружающего, от спальни, от мужчин рядом. Я обмякла, тяжело дыша, сердце бухало в груди кузнечным молотом, и воздух то и дело застревал в горле. Снова очень хотелось пить, или… Вдруг возникла мысль о приятном, мятном вкусе, который так здорово освежал и прогонял усталость. Я непроизвольно облизнулась, пытаясь выбраться из вязкого тумана бессилия, смутно почувствовала, как рядом пошевелились мужчины, аккуратно убрав с себя мои ноги. Ужасающая слабость растекалась по мышцам, и самой шевелиться было почти невозможно. Я лишь тихо, прерывисто вздохнула, не открывая глаз и вяло подумав, что хорошо бы снова посетить умывальню…
– Это было чудно, Мари-и, – с чувством выдохнул Джеффри, убирая с моего лба влажный локон, и нежно погладил мою щёку. – Ты молодец.
– Пить… – сипло выдохнула я, снова облизнув пересохшие губы.
На большее меня не хватило, тело превратилось в желе. Из него будто вынули все кости. Даже глаза не открывались, веки были тяжёлыми, как свинцом налились. До меня донёсся шорох, и в следующий момент я ощутила знакомую мятную свежесть на губах, тут же жадно слизнув прохладные капли, глотая сладкую жидкость.
– Думаю, на сегодня хватит, – мягко произнёс Джонас, и я не сдержалась, всхлипнула от облегчения, чувствуя, как по виску сползает тёплая слезинка.
И ещё несколько капель увлажнили мой рот, даря восхитительный вкус. Неужели?.. Меня оставят наконец в покое? Словно угадав мои мысли, кто-то поднял моё безвольное тело и понёс куда-то. Я прислонилась к плечу, пребывая в полусне, мыслей в голове не осталось никаких. Смутно помнила, как меня опустили в тёплую воду, неожиданно бережными движениями обмыли, потом вынули и вытерли насухо. Снова понесли… Уложили на мягкую кровать, с двух сторон прижались горячие тела и оплели сильные руки. Я уже стремительно уплывала в сон и потому не знала, услышала ли на самом деле тихий разговор, или мне это уже привиделось.
– Ты такая вкусная, любовь моя, это непередаваемо… – голос Джеффри, довольный и с нежными нотками.
Его губы на мгновение прижались к основанию шеи и тут же отстранились.
– Мы не ошиблись, малышка, – а это уже тихий шёпот Джонаса. – Ты просто находка… Чудесная и сладкая… Такая послушная и страстная…
Меня накрыл тёмный полог сна, даря милосердный покой и тишину. Вечер, перевернувший всю мою жизнь, закончился. А что готовило утро и следующий день, я узнаю, когда проснусь. Но это будет только завтра, сейчас я крепко спала, больше ни о чём не думая.