Глава 11

Такое впечатление, что туман стал в два раза плотнее. И еще… он был липким. Света помнила, что всего на мгновение опустила голову на стол перед компьютером. И все, уже туман липнет к коже. К коже. Ведь на ней нет ни костюма, ни кроссовок, ни носков. Ничего, кроме трусов. Ей хочется плакать. Тем более хочется, что внизу, в тумане, среди строительного мусора, шевелится, шуршит кто-то – она очень надеялась, что это жаба. Непонятно, почему она так думала, ведь уже знала, что слюна жабы очень опасна, а палки у Светы не было. Все, что она могла сейчас сделать, так это просто плакать или звать на помощь, и она позвала:

– Лю… Лю, вы тут?

Девочка замерла, выжидая положенные секунды… Тишина… Тишина… Любопытный не отвечал. Мерзкий туман и такая унылая тишина, что захотелось нарушить ее хоть каким-то звуком, закричать что есть силы, лишь бы не завязнуть в этом тумане, похожем на старую вату. Только теперь она вспомнила слова Лю про сирен, про их песни, которые призывают людей, у которых нет надежды или которые думают о смерти. Она думала о смерти? Девочка не успела ответить себе на этот вопрос. Совсем недалеко, кажется, за стеной, пронзительно взвизгнул крикун. О, он так орет, что его даже через туман отлично слышно. Ну и как ей тут не плакать? И заплакала бы… Если бы не услышала такой красивый, спокойный и даже родной голос.

– Постарайтесь не издавать звуков, – сказал Лю. – Эти стайные существа прекрасно организованы и отлично ориентируются в тумане. Одно из них от вас недалеко.

Но Света тут же позабыла про предупреждение и уточнила:

– Вы про крикунов?

– Судя по всему, да, мы говорим об одних и тех же существах. Крикуны… Вы нашли им правильное название, но еще раз повторяю, не издавайте звуков, у них отличный слух, это разведчик, он чувствует жабу и не станет приближаться к вам, если не услышит чего-то необычного. Имейте в виду, после медуз они самые опасные существа в тумане. Солнца они избегают.

Света замерла в своем углу. У нее был десяток вопросов, не меньше, но она не могла их задать. Нужно ждать. И хорошо, что она молчала, опять невдалеке заорал крикун. А Лю произнес:

– Это был разведчик, он уходит, его, кажется, отпугнул запах жабы, кстати, вам тоже нужно быть с ней аккуратней, я не уверен, что вы выживете, если ее токсин попадет на вашу кожу.

Светлана до этого и сама додумалась. И даже была чуточку этим горда. Но гордость гордостью, а палку-то у нее отобрала медуза.

– Я вчера наступила на серебряный мох, и меня чуть не схватила медуза, – произнесла она тихо. – Я потеряла свою палку.

– Лишайник, что растет во влажных местах, весьма опасен, я забыл предупредить вас, но я видел, как некоторые ваши… соплеменники в момент опасности забегали на такую лужайку, они там скрывались от преследователей. Это эффективная тактика.

– Они были обуты! – догадалась Света.

– Да, у них на нижних конечностях были приспособления для комфортного передвижения.

– Я тоже пыталась одеться и обуться, подготовиться, взять с собой оружие, но тут я оказалась без всего.

– Это любопытно, любопытно, – медленно, словно размышляя, говорил голос. – То есть как бы вы ни готовились, сюда вы все равно попадете в своем естественном виде. Вы мне многое объяснили, Светлана-Света. Но это всего лишь один случай, слишком мало данных для законченной гипотезы. Раньше я считал, что невозможно вернуться в свой трехмер с местными предметами, а оказывается, нельзя проделать и обратную операцию.

Света с трудом понимала, что он там говорит, и, как только голос умолк, спросила:

– А что делать мне?

– Думаю, для выживания вам все-таки нужно добраться до тех домов, что не разрушены. И там найти себе одежду и устройства для комфортного передвижения, вы называете это обувью. А также привычные для вас орудия, которыми вы сможете обороняться. Так вероятность вашего выживания в этой локации значительно повысится.

– Лю, а вы мне будете помогать? Без вас я тут умру, кажется… – произнесла девочка.

– Светлана-Света, я буду прилагать для этого все силы. Вы мне очень интересны, вы одна из немногих представительниц вашего вида, с которой мне удалось установить такой хороший контакт, я с удовольствием буду наблюдать те метаморфозы, что будут с вами происходить в этих местах. Я предоставлю вам все имеющиеся у меня знания для скорейшей вашей адаптации к местным условиям.

Света не все поняла. Речь голоса всегда была слишком ученой для нее. Но главное девочка уловила: Лю будет ей помогать. Она уже думала о том, что все, о чем говорит ей голос, нужно запоминать, ничего не пропускать мимо ушей.

– Лю, а что значит мето… мето… какое-то там, что со мной будет происходить?

– Метаморфозы. Это значит изменения. Если вы не погибнете в ближайшее время, а сирена не отпустит вас и продолжит сюда призывать, то вы в процессе адаптации начнете меняться. Будет меняться и ваша физиология, и ваш личностный конструкт. А мне очень хочется видеть, как вы будете меняться. И значительную часть времени, что я провожу тут, я буду проводить с вами.

Свете бы порадоваться, но у нее в голове родилась одна интересная мысль.

– В позапрошлое мое тут… Ну, когда я тут была, на меня напал, вернее, хотел напасть, один дедок, такой, с незрячими глазами… Без носа. Сам голый был.

– Дедок? – Кажется, Лю не понимал, о чем она говорит.

– Ну, старый такой человек, голый и со слепыми глазами.

– Ферокс. Я понял, о чем вы говорите. Да, именно эти метаморфозы я имел в виду. Часть попадающих сюда идут по пути примитивизации, они быстро приспосабливаются, прячутся от солнца, живут в тумане, улучшают слух и обоняние, но утрачивают зрение и навыки работы с инструментами, получают заметные физические преимущества, умение переваривать падаль, ядовитую и малосъедобную пищу, но утрачивают умственные возможности, попросту становятся дикими, фероксами. Это большая часть проникающих сюда. Но некоторые сохраняют свой разум и умение работать. Они здесь гости, искатели. Я называю их оптиматы. Их мало, но они есть. Есть призванные, которые просто идут к своей цели, к своей сирене, и, как правило, погибают. А есть супримы, но этих совсем мало.

Света растерянно молчала, обдумывала услышанное, стоя в своем углу над лестничным пролетом. Вот как, оказывается. Люди тут дичают, доходят до такого состояния, в котором был тот дедок! До состояния зверя? Как такое возможно? А Лю, видимо, думая, что девочка испугана, попытался успокоить:

– Вам нечего бояться того ферокса, он уже мертв, его поймали и съели, как вы их называете, крикуны. Ближайшая видимая мною местность будет относительно безопасна, как только выйдет солнце и крикуны уйдут в свое логово.

Да, это все было, конечно, здорово, дедка сожрали, крикуны скоро уйдут прятаться, Лю хочет наблюдать метаморфозы, а ей… Что делать ей?

– Лю, а что делать мне? Что делать мне, ведь мне нельзя идти к сирене. Пусть она меня хоть зовет, хоть обзовется. У меня мама в коме, а папа инвалид, а еще два маленьких брата, я не хочу к сирене. Я не хочу, чтобы она меня сюда призывала, что мне делать, Лю? – намного громче, чем нужно, говорила, вернее, почти кричала девочка.

Молчание длилось дольше, чем обычно, но Света чувствовала, знала, что Лю еще с ней, и она дождалась ответа:

– Возможно, вам придется избавиться от сирены или избавиться от тех тягот, что не дают вам наслаждаться существованием в вашем трехмере.

– Да как я от нее избавлюсь-то? – Светлана готова была зарыдать. – Я тут-то боюсь стоять, я не знаю, смогу ли выйти отсюда, меня вчера медуза напугала. Чуть не до смерти. Какая она, эта сирена, чем мне ее убивать? Этих сирен хоть кто-нибудь убивал?

Она говорила с упреком, словно этот голос, этот Лю виноват во всем, что с ней происходит. Ей нужно было найти виновного, хоть кого-то. Хорошо, что Лю был невозмутим. Он все тем же красивым и поставленным голосом отвечал бесстрастно:

– Я никогда не видел сирен, я знаю о них понаслышке, от таких же людей, как и вы, знаю, что это немаленькие существа, живущие на острове. Как их убить? Я этого тоже не знаю, но я знаю, что местная фауна и флора настолько смертоносны, что при желании способ можно будет найти. Что вам делать с вашим страхом – вам нужно его преодолеть, в этом вам никто не поможет. Это зависит только от вас. Я бы попытался стабилизировать ваше эмоциональное состояние, но мое время уже на исходе, я скоро должен буду покинуть вас.

– Лю, Лю… – Света сдерживалась, чтобы не зарыдать. – Так что мне делать? Сейчас и вообще… Что делать?

– Первое: стабилизировать свое эмоциональное состояние. Второе: найти себе одежду, обувь и инструмент, типа палки, что у вас была. Третье: изучить маршрут к острову, где живут сирены. Четвертое: собрать о них информацию и разработать средство против них. Пятое: применить к ним разработанное средство.

– Это… Это все очень сложно… – Она всхлипнула и поднесла руку к лицу, ей казалось, что все-таки она не удержала слезу.

– Да, сложно, но сделайте хотя бы первый шаг. Напоминаю: одежда, обувь, инструмент. Все, я оставляю вас.

– Лю, Лю… – звала девочка, но ответа так и не услышала.

Как хорошо, как спокойно было, когда голос с ней разговаривал. А теперь тишина, где-то заорал крикун. Туман стал блекнуть. Она подняла голову. Кажется, посветлело небо. Внизу шебуршала жаба. Светлана начинала к ней привыкать.

Вот и свет, девочка не торопясь спускается вниз, к выходу из развалин. Ей очень не хочется, чтобы жаба на нее плюнула, но внизу тихо. Жабы не слышно. Становится заметно теплее. Уже скоро будет жечь солнце. Высунув голову из прохода, она оглядывается по сторонам. Никого, ничего необычного не видит. Груды битого кирпича, строительный мусор – и все. Она делает первый шаг.