– Что за… – вполголоса выругалась я, споткнувшись об упавший зонт. – Сирша!
Я закрыла дверь и, сбросив кроссовки в прихожей, ввалилась в гостиную, совмещённую с маленькой кухней.
– Сирша, я пришла! И вовремя! – победно заявила я, заметив подругу, с ногами забравшуюся в кресло. Она смотрела телевизор, что-то старательно записывая в блокнот. Я сбросила рюкзак прямо на пол. Трясущимися руками размотала длинный шарф, стянула кожаную куртку и со стоном потянула вверх свитер. Воздух на улице холодный, но из-за бега я вся вспотела.
– Толку было торопиться, если теперь тебе нужно принять душ. Даже не думай идти с этой причёской, – строго буркнула подруга, неодобрительно посмотрев на свитер, брошенный рядом с рюкзаком и курткой.
Я не грязнуля. Всё подниму и уберу уже через пару минут, как только дыхание восстановится. Но сиротская жизнь оставила свой след. Сирша ненавидит бардак в квартире. В приюте у нас не было отдельных комнат. Жили по пятеро и больше. Личной была разве что койка и, может, полка в шкафу. Несмотря на строгие выговоры, там постоянно царил беспорядок. Сирша пыталась держать своё место в чистоте, но при таком количестве соседей ничего не выходило, поэтому, получив долгожданное личное жильё, она с небывалым усердием начала следить за порядком в доме и жизни. Это дарило ей обманчивое чувство безопасности и контроля, но постепенно переросло в одержимость.
Мне знакомо подобное, поэтому незаметно я тренировала Сиршу, желая помочь подруге преодолеть тревожность при признаках малейшего беспорядка. Водила её в «Подворотню», время от времени в разумных пределах оставляла предметы не на своих местах. И если вначале любые изменения вызывали у Сирши неподдельную тревогу и раздражение, то сейчас она ограничилась хмурым взглядом на брошенные мной вещи.
Сирша закусила губу, явно сдерживаясь от замечания, и…
…промолчала.
Я порадовалась её успехам, и подняла руку к волосам, оценивая, насколько жутко они выглядели после бега в шапке. Всё действительно плохо. У корней сильно примялись, а ниже топорщились во все стороны, наэлектризованные.
– Может, просто кепку надену, – с надеждой предложила я.
– Ещё чего! – тут же встрепенулась Сирша. – Мы с тобой договорились. Я учусь стрелять в «Подворотне», а ты идёшь со мной в клуб. Я своё условие сделки выполнила.
Я страдальчески застонала. Клубы совсем не моё.
– И оденься покрасивее, – добила Сирша, одарив меня безжалостной улыбкой.
– Если ты хочешь, чтобы я надела…
– Ш-ш-ш! – перебила она, вновь прибавив громкость телевизору. Реклама закончилась, и я замерла, глядя на сменяющиеся кадры с места преступления. Подруга подалась вперёд, сосредоточенно следя за новостями.
– Нам сообщили, что убийство, совершённое в северо-восточном районе города, похоже на происшествия многолетней давности. Мы находимся у отеля «Тройное созвездие», в пентхаусе которого актёр Томас Холстер под действием алкогольного опьянения застрелил пятерых человек в разгар вечеринки. Свидетели подтверждают, что первоначальной его целью был Теренс Браннон – главный соперник Томаса в последние годы, но ситуация обернулась большим количеством жертв. Многие сходятся во мнении, что Браннон отобрал у Холстера несколько важных ролей. Агенты Томаса даже говорили, что появление Теренса загубило карьеру их клиента, – уверенно вещала журналистка, стоя перед зданием отеля. Приближаться не позволяли отряды полиции, но это было необязательно, у корреспондентов уже имелись фотографии с места происшествия, и они делали из них вставки, одновременно описывая ситуацию.
– Зачем ты это смотришь? – Я с недоумением проследила, как Сирша старательно записала услышанное.
– Это произошло вчера! Успею дополнить нынешним случаем свой диплом! – воодушевлённо добавила она.
– Но твой диплом о… – я не договорила, поняв о чём речь, и уставилась в телевизор.
– Убив Браннона и ещё четырёх человек, Томас Холстер впал в ужас от содеянного и застрелился сам. Внимание к этому событию стремительно растёт не только из-за громких имён жертвы и преступника, но и вероятности, что в деле опять замешаны палагейцы. В качестве доказательства было отмечено, что в одном месте кожа около ахакора убийцы посерела, хотя сам он был человеком. Это неопровержимое доказательство очевидного вывода, что на момент совершения преступления в организме Томаса Холстера была кровь теневого. По первым предположениям, это могла быть кровь принадлежащих к Дому Гордыни, Зависти или Гнева. Точнее ещё предстоит выяснить. Образцы уже отправлены в лабораторию Дардана Хилла. В ближайшее время мы узнаем правду, – журналистка сделала намеренно длинную паузу ради нескольких жутких кадров. – Всех тревожит мысль, что мы можем вернуться к старым проблемам. Напоминаю, что в последний раз схожее жестокое убийство с вмешательством палагейцев произошло три года назад. Тогда погиб владелец арт-галереи, до этого есть свидетельства об инцидентах шестилетней давности, а ещё ранее трагедии, случившейся более десяти лет назад. Всех потрясло, когда три нападения произошли подряд в один вечер. Все убийцы тогда действовали под влиянием крови теневых, то есть были заражены грехом, который толкнул их на акты агрессии.
Я поморщилась: такие новости хоть и не касались нас напрямую, но портили настроение.
– Думаешь, они что-то задумали? – пробубнила я, подняв ранее брошенную одежду.
– Теневые? Вряд ли, – отмахнулась Сирша, не спуская глаз со сменяющихся кадров места преступления. – Скорее всего, кто-то ошибся или занялся криминалом. Сами архонты будут не в восторге от сложившейся ситуации.
Я кивнула, веря ей на слово. В отличие от моей специализации Сирша оканчивает факультет социологии. Пишет диплом про конфликты между людьми, палагейцами и даориями за последние двадцать лет. И если с лучезарными отношения хорошие, то теневые способны доставить проблемы. Если добавить их кровь человеку в напиток, то тот временно будет подвержен греху. Даже ахакор не поможет. Когда-то давно таким способом мстили или убирали неугодных, потому что человек под таким воздействием совершал преступления, а следом попадал в тюрьму, терял репутацию или лишался рассудка.
Сейчас на мелкие происшествия Совет архонтов никак не реагирует, но если есть пострадавшие или хуже – погибли невинные, то разговор другой. Подобные ситуации всегда ухудшают отношения между мирами, со стороны людей начинаются забастовки и разгораются негативные настроения в сторону палагейцев. Совет архонтов предпочитает до такого не доводить, ведь у многих в Санкт-Данаме есть огнестрельное оружие.
Обычно наша полиция лишь устанавливает причастность теневого к смертям и отправляет информацию в Палагеду. Далее они сами разбираются с виновником. Каким именно способом – никто не знает, есть лишь определённые догадки, так как про их тюрьмы нам ничего не известно.
Из-за опасности торговля кровью палагейцев приравнена всеми тремя мирами к незаконной деятельности и уголовно наказуема.
Ещё в университете слышала, что из крови представителей Дома Соблазна кто-то додумался сделать наркотики для более острых ощущений в сексе. К несчастью, и с этой забавой было связано немало криминала.
– Дардан Хилл, нынешний глава компании «Меридий», пообещал как можно быстрее поделиться результатами исследований. Мистер Хилл как никто заинтересован в выяснении причастности палагейцев к происшествию. Более десяти лет назад двое влиятельных акционеров его фирмы – Фоули и Райден – были убиты завистниками под воздействием крови теневых. Общественность была шокирована масштабами смертей: за один вечер погибло более семи человек. Потеря партнёров сильно обрушила акции компании, и, как выяснилось позднее, погибшие Лиам Райден и его супруга Селена были близкими друзьями Дардана Хилла.
– Восхитительно, – восторженно пробормотала Сирша, продолжая скрипеть ручкой по бумаге.
– Восхитительно? Там люди умерли.
Сирша тут же вскинула растерянный взгляд.
– Нет-нет! То есть это ужасно! Всё произошедшее очень плохо. Надеюсь, они как можно быстрее разберутся, а контрабандисты и виновники получат по заслугам, – оправдываясь, затараторила она. – Я имею в виду, что информация пригодится для моего диплома… я не подразумевала, что…
– Знаю, знаю, – улыбнувшись, остановила я подругу. Разумеется, она не имела в виду ничего дурного. Сирша даже оружие в руки брать не хочет, боясь случайно кому-нибудь навредить. Ну разве что Руфуса не прочь прибить за «куколку» и «чистюлю». Интерес к криминальным новостям она начала проявлять из-за дипломной работы. – Я пойду помоюсь и соберусь, ты тоже перестань это смотреть и готовься.
Сирша закивала, но опять уставилась в телевизор.
– Кассия, – ласково позвала Сирша.
Я рассеянно дёрнула дверь, проверяя, заперла ли квартиру.
Зря согласилась.
Я дёрнула вновь.
– Кассия.
Это же надо было дать себя уговорить? Может, есть шанс отмазаться?
– Кассия, хватит, – тем же ласковым голосом, но твёрдо остановила меня Сирша.
Вынырнув из своих мыслей, я уставилась на подругу.
– Что «хватит»?
– Дверь. Ты дёрнула её пять раз.
Я с недоумением посмотрела на свои пальцы, впившиеся в ручку. Сирша демонстративно сама дёрнула дверь, доказывая, что та заперта.
– Вот видишь? Всё закрыто. Ты проверила, я проверила. Пойдём, – от её заботливой улыбки мне стало стыдно.
Когда-то Сирша сказала, что я страдаю нервным расстройством, повторяю одни и те же действия несколько раз. Ранее думала, что это не более чем странные привычки, но Сирша сама мучается навязчивыми мыслями о контроле, поэтому я не стала спорить с её выводом. К тому же при взгляде на некоторые мои рутинные действия под новым углом те и правда перестали казаться таким уж обычным делом.
В целом они не сильно влияют на мою повседневную жизнь, но если меня охватывает тревога, то я перестаю осознавать повторяющиеся движения. Сирша намекнула, что моя манера проверять утюг перед выходом множество раз, особенно если им даже не пользовались, немного беспокойная. Прекратить я не смогла, поэтому выкинула утюг. Сирша ответила, что этим мы избежали проблемы, проигнорировав попытку её решить.
Я была не согласна.
Я выкинула утюг.
Нет утюга – нет проблемы.
– Кассия, ты нервничаешь. А мне не нравится, когда ты нервничаешь.
– Это ещё почему? – недовольно пробубнила я, и мы направились к лестнице, чтобы спуститься на первый этаж.
– Потому что нервная, ты таскаешь с собой купленный ствол. А ну-ка, стой! – Сирша остановила, уперев руку мне в грудь. – Раскрой куртку.
По коридору разнёсся мой сдавленный смех.
– Ты серьёзно думаешь, что я взяла пистолет?
Сирша наклонила голову и загородила собой лестницу, всем видом показывая, что на слово она мне не верит. Я размотала длинный шарф и раскрыла кожаную куртку, демонстрируя, что помимо джинсов и полупрозрачной чёрной блузки, которую она заставила меня надеть, ничего нет.
Не то чтобы я не думала взять «Глок»…
– И сумку открой.
– Да в этой сумочке лишь мой телефон и помещается! – возмутилась я, но та и бровью не повела.
Наигранно тяжело вздохнув, я открыла клатч. Сирша расслабилась, а лицо озарила виноватая улыбка, когда она не нашла там ничего опасного.
– Я не могу рисковать. С пистолетом нас не пустят в «Святилище греха».
– Как раз туда не помешало бы взять винтовку, – закатив глаза, ответила я.
Сирша делано расхохоталась, эхо её притворного веселья отразилось от каменных стен лестничной клетки. Смех завершился вымученным стоном.
– Только не шути так при теневых, ладно? Я люблю твой безрадостный юмор. Вносит приятное разнообразие в мои светлые будни, но палагейцы бывают темпераментными, – напомнила Сирша, поправив подол своего облегающего белого с блёстками платья. Его длина и вырез говорили достаточно. Такой наряд создали ради привлечения внимания, а не для того, чтобы прикрывать тело.
Сирше это не нужно. Она и так красива, но сегодня подруга явно намерена кого-то заинтересовать. Она запахнула драповое пальто и завязала пояс, скрыв платье.
«Святилище греха» – клуб на границе районов людей и теневых. Та территория считается нейтральной и безопасной. К тому же, как показала тысячелетняя практика, физиологически мы ничем не отличаемся от теневых и лучезарных. Также выяснили ещё один факт: от связи людей с палагейцами или даориями дети не рождаются. Никаких полукровок, никаких новых рас. Но этот же факт позволил любителям случайных связей чувствовать себя спокойнее. Говоря короче, что теневые, что люди весьма рады провести друг с другом вечера и ночи без лишних обязательств. Некоторые даже встречаются, но браки между разными расами не заключаются.
«Святилище греха» – одно из самых популярных мест, где можно познакомиться, развлечься или просто пообщаться. Я предпочитала держаться подальше от подобных заведений не столько из-за страха перед палагейцами и даориями, скорее из-за нелюбви к вечеринкам, но в этот раз обещала Сирше, что составлю ей компанию. Она любит этот клуб, ходит туда с однокурсницами с её потока, у неё и несколько знакомых теневых есть, но до сегодняшнего дня я отнекивалась от предложений Сирши пойти с ними.
– Для кого это платье? – прямо спросила я, бегло оценивая, сколько может быть сантиметров в её высоких каблуках. Макияж более вызывающий, чем обычно. Она точно что-то задумала.
– Для Микеля, – лукаво улыбнулась она и вышла на улицу к нашему заранее вызванному такси.
– Что за Микель?
– Он лучезарный, и поймать его сложно, но мне подсказали, что сегодня он будет в клубе.
– Умоляю не говори, что ты хочешь сравнить умения теневых и лучезарных в постели! – подзадорила я подругу, зная, что с палагейцем на ночь в отеле она оставалась и по рассказам всё было «незабываемо».
Не скрою. Мне интересно, но не настолько, чтобы пробовать. В университете можно собрать множество рассказов о том, хуже лучезарные или лучше, но всё же это остаётся на уровне слухов.
– Неужели у кого-то игривое настроение? Может, и тебе сегодня какого-нибудь язвительного теневого подберём, – передразнила она мою наглую улыбку, закатила глаза и затолкала меня в такси.
– А если серьёзно, Сирша. Зачем мы едем в клуб? – спросила я, когда подруга назвала таксисту адрес и машина тронулась. Здесь недалеко. Ехать минут десять, но Сирша отказалась идти пешком на каблуках.
– У меня осталось всего две недели, чтобы найти место практики, – отбросив шутки, серьёзно заговорила она. – И ты знаешь, что я мечтаю попасть в фирму Дардана Хилла. Все, кому удалось пройти стажировку в компании «Меридий», после окончания университета получили там рабочее место. Ты представляешь, Кассия? – В голубых глазах Сирши зажёгся огонь, она буквально излучала упрямство и непоколебимую решимость.
И я прекрасно понимала почему.
Сиршу бросили родители, совсем маленькую отдали в приют. Кажется, её мама была несовершеннолетней, когда забеременела, поэтому от ребёнка было решено избавиться. Нам с Сиршей повезло попасть в самый достойный из имеющихся приютов в Санкт-Данаме, и всё же наше будущее в лучшем случае включало получение среднего образования, максимум колледж. Затем среднестатистическая работа и посредственный заработок, лишь бы протянуть оставшуюся жизнь.
Мы с Сиршей быстро поняли, что необходимо пробиться в университет. Для нашего приюта государство выделяло в год всего пять бесплатных мест в нескольких высших учебных заведениях. И требовалось сдать экзамен не только на поступление, но и пройти тесты на получение стипендии. Мы ухватились за этот шанс.
На деле план оказался сложнее. Будучи старше на год, Сирша первой ушла из приюта и целый год вкалывала на нескольких работах. В то время она экономила на всём.
Спустя год она поступила в университет, добилась стипендии и выполнила обещание, вернувшись за мной. Я не могла уйти из приюта до совершеннолетия, поэтому Сирше пришлось одной справляться с первоначальными невзгодами. Даже не представляю, где и как она жила, раз нашу первую совместную квартиру, похожую на клоповник, назвала «миленькой».
Разумеется, одной стипендии на двоих не хватало и весь следующий год, пока Сирша привыкала к студенчеству, я вкалывала за двоих, а дома зубрила материал, готовясь к экзаменам.
Первые годы были самыми тяжёлыми, но все трудности нас сплотили, сделав семьёй. Мы поддерживали друг друга, потому что бóльшая часть нашей жизни превратилась в учёбу и подработки без перерывов на отдых. Сперва ради поступления, а потом чтобы не провалить сессии и не вылететь из университета. Лишь год назад регулярно откладываемые деньги перестали исчезать и начали дарить хоть малую свободу в тратах.
Вот и наше пребывание в университете подходило к концу. Я пока не знаю, что делать дальше, но Сирша составила план и умело совмещала учёбу и работу в компании. Она поднялась от помощника секретаря до менеджера на неполной ставке, а теперь нацелилась на одну из самых влиятельных фирм в городе. С её амбициями и умом я не сомневалась, что у Сирши получится.
– Представляю, – серьёзно кивнула я. – Как с этим связан Микель?
– Через пару дней у меня собеседование на стажировку в отдел социологических исследований в компании «Меридий», но я хочу увеличить свои шансы. Микель работает напрямую с Дарданом Хиллом, Кассия. Если мне удастся хоть раз просто поговорить с мистером Хиллом, то уверена, что смогу доказать, что стою практики в их компании. Если я познакомлюсь с Микелем, то, возможно, сумею убедить лучезарного устроить встречу с его начальником.
Шаткий план.
Я закусила губу, припомнив её сегодняшний наряд. Сирша знает, что она красивая. Однажды она сказала, что жизнь не дала нам особых бонусов, поэтому нужно использовать всё, что есть. У неё есть принципы, она никогда не ляжет в чужую кровать ради денег, сексом готова заняться лишь с тем, кто её действительно привлекает. Но флирт и заигрывания Сирша использует при любом удобном случае. Это сработало со всеми, кроме Руфуса. При первой встрече он рассмеялся ей в лицо на попытки строить ему глазки. С тех пор они только и делают, что цапаются.
– Хорошо, но чем я тебе помогу? Ты же знаешь, что я… не особо обаятельная, – неловко замялась я.
Все мои парни были людьми, и самые долгие отношения длились три месяца. Вот уже год я ни с кем не встречалась.
– Ты мне нужна, потому что хорошо оцениваешь обстановку и ко всем подозрительна. Я никогда не общалась с лучезарными и не знаю, чего ждать от этого Микеля.
– Значит, я как моральная поддержка или запасной предлог для побега?
– Вроде того. Хотя надеюсь, что тебе понравится в клубе. Заведи парочку друзей теневых, – подруга игриво приподняла бровь, вызвав у меня скептический смешок.
– Вряд ли «Священный грех» место, где стоит заводить друзей.
– Кто знает, но именно палагейцам известно больше остальных о Переправе и Привратнике. Может, они поделятся информацией, – как бы невзначай бросила Сирша, а я выпучила на неё глаза, зная, что она это специально.
Я правда мечтала пообщаться с теневыми о Переправе, но не знала, где найти таких, а клуб не представляется мне местом, куда ходят поболтать о научных трудах и исследованиях.
Сирша растянула накрашенные губы в победной улыбке, потому что я продолжила открывать и закрывать рот, не находя достойного категоричного ответа. Может, мне повезёт и кто-нибудь расскажет нечто любопытное? Говорят, палагейцы неохотно распространяются о секретах Переправы, но вдруг алкоголь развяжет им языки?
Не знаю, что отразилось на моём лице, но Сирша довольно закивала, явно заметив желанную ей перемену. Возможно, видела, как посаженное ею семя заинтересованности благополучно прорастает, пробивая мою стену скептицизма.
– Пожалуйста, принесите мне «мохито», а моей подруге «Привратника», – попросила Сирша у подошедшей официантки.
– Хороший выбор, – с дежурной вежливостью ответила та и удалилась.
– Нет, ты действительно специально, – пробормотала я.
«Привратник» – это всего лишь виски с колой. Просто туда добавляют какой-то тёмный краситель, из-за чего коктейль становится чернее ночи. Сирша нагло улыбнулась, и у меня вырвался сдавленный смешок.
Клуб оказался роскошным, а для девушек вход бесплатным. Внешне здание напоминало типичную стеклянную высотку более тридцати этажей. Клуб занял нижние три, а выше – отель. Учитывая, ради каких встреч и развлечений сюда приходят, это не удивило. Мы приехали за час до заката, а значит, обратно нужно будет снова вызывать такси. Мы прямо на границе с районом, принадлежащим теневым, и только любители острых ощущений могут решить, что шататься здесь в тёмное время суток нормально. Не сказать, что таких не существует, но я к ним точно не отношусь. Тем более без пистолета.
Внутреннее убранство клуба из бетона и мрамора оформили в стиле классицизма с арками, полуколоннами и детально украшенными капителями. Но архитектурную строгость разбавили неоновым светом, зеркалами, тёмными столами и кожаными диванами. Похоже, сегодня вечер живой музыки, потому что на сцене выступает группа людей. Мы с Сиршей расположились на втором этаже, недалеко от бара. Здесь тише, можно разговаривать, а выбранный подругой столик с радиусным диваном – отличный вариант при слежке за находящимися в зале. Бара на первом этаже нет, поэтому все, кто хотел купить напитки, проходили мимо нас.
Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, приводя нервное, вторящее громкой музыке сердцебиение в норму. Клуб был забит людьми и теневыми. Никогда не видела столько палагейцев в одном месте. Не говоря уже о том, что как минимум с тремя из них я успела столкнуться плечом, пока мы пробирались через первый этаж. Такое количество физического контакта с теневыми для меня также в новинку.
– Хорошо, – вытерев вспотевшие ладони о чёрные джинсы, пробормотала я. – Если ранее ты не встречала Микеля, то как мы его узнаем?
– Я надеялась, что Деклан подскажет. Он теневой, друг Микеля и подрабатывает охранником в клубе, но пока не вижу его, – ответила Сирша, рассматривая толпу.
Я сосредоточенно кивнула.
Деклан. Теневой. Друг лучезарного.
Неожиданно, но ладно.
– Если Деклан не придёт, как нам узнать Микеля? Как он выглядит?
– Внешне Микель нашего возраста. Он… блондин, – приняв виноватый вид, пролепетала Сирша.
– Блондин? – сухо переспросила я.
– Голубоглазый.
– Голубоглазый блондин? – с осуждением повторила я, осознав уровень её подготовки.
Это не шаткий план. Это провал.
– Деклан сказал, что, увидев Микеля, ты его ни с кем не спутаешь, – защитилась Сирша.
– Деклан сказал… – передразнила я, но проглотила претензию.
Подруга втянула голову в плечи, но продолжила умасливать меня своей извиняющейся улыбкой. Нас отвлекла вернувшаяся с напитками официантка.
– За алкоголь платишь ты, – предупредила я, но невольно помедлила перед первым глотком, вспомнив про случаи опаивания в клубах.
Однако Сирша часто бывала здесь, будь место опасным, она бы держалась подальше. Да и я, несмотря на сомнительное название заведения, не слышала ничего криминального про «Святилище греха», поэтому отпила виски с колой.
– Конечно, – мигом просветлела Сирша, поняв, что я, может, и нехотя, но смирилась с новыми условиями нашей задачи.
Мечтательно покачивая головой в такт музыке, Сирша принялась пить «мохито» через трубочку. Я отвернулась к толпе, когда она подмигнула какому-то теневому справа.
Значит, Микель-которого-ни-с-кем-не-спутаешь. Очень надеюсь, потому что блондинов здесь в достатке. Я оценивающе рассматривала каждого светловолосого мужчину. Все они казались в возрасте от двадцати до тридцати пяти, однако не стоило обманываться внешностью. Палагейцы и даории живут вдвое дольше обычных людей. Самые же могущественные из них способны протянуть до двух сотен лет: всё зависит от силы в их крови. Стареют они также медленнее, поэтому тот, кто внешне выглядит как тридцатилетний, может быть намного старше, хотя говорят, действительно взрослые теневые и лучезарные не селятся в Санкт-Данаме. По слухам, человеческий уклад интересует только их молодёжь, которая ищет забав и приключений.
Я налегла на свой коктейль, игнорируя взгляды нескольких парней. Поморщилась то ли от алкоголя, то ли от мысли, что наш мир для них будто какой-то парк развлечений.
Мы высматривали Микеля не меньше двадцати минут, прислушиваясь к разговорам. Все окружающие теневые беседовали исключительно на языке людей. Тоже один из старых законов. Желаешь жить, работать или веселиться в Санкт-Данаме – должен знать местный язык и разговаривать только на нём. Принят закон был давно. С одной стороны, он облегчил нам жизнь, с другой – сильно сократил желание самих людей пытаться учить палагейский или даорийский. Некоторые из профессоров считают, что подобные провалы в знаниях и являются главными препятствиями, не позволяющими нам лучше понимать соседей даже спустя столько лет. Некоторые выступают за принятие палагейского в качестве второго официального языка, но власти пока отклоняют эту идею.
За двадцать минут слепого поиска Микеля Сирша успела несколько раз отлучиться, поприветствовать друзей и проверить третий этаж. Я же выпила половину своего коктейля, когда Микель всё-таки пришёл, и чуть не выругалась вслух, убедившись, что Деклан был прав.
Микеля действительно сложно спутать с кем-либо. Мне хватило увидеть его профиль, чтобы это понять. Лучезарный облокотился на барную стойку и с улыбкой что-то заказал у красноволосой барменши. Та была низкого роста, а миловидное лицо с небрежным пучком на голове делало её в разы младше, чем она есть. Барменша лопнула пузырь жвачки, подмигнула Микелю и отошла. Я вовремя закрыла разинутый рот, прежде чем лучезарный повернулся. Он без остановки обвёл периметр зала вниманием, вряд ли нас с Сиршей он вообще заметил.
Тяжело было сказать, что именно в Микеле произвело такое яркое впечатление. Может, все лучезарные оказывают схожее влияние? На лекциях изобразительного искусства мы разбирали период веры в Единого Бога и образы окружающих его ангелов. Так вот Микель очень на них походил, и ясно, почему фанатики по-прежнему боготворят даориев, видя в них «посланников божьих».
У Микеля голубые глаза, красивое лицо, не лишённое мужественности. Светлые волосы едва касались плеч, но верхнюю половину он стянул в хвост, чтобы пряди не падали на глаза. Высокий рост, стройное подтянутое тело. Белая футболка, чёрная куртка, голубые джинсы. Я растерянно моргнула.
Может, его невозможно с кем-либо спутать, потому что он единственный с мечом за спиной? Для их расы это привычное оружие, но я впервые увидела, чтобы кто-то с такой лёгкостью пронёс лезвие в клуб. Окружающие его люди и теневые расступились, оставив Микелю полтора метра свободного пространства в диаметре. Если он и заметил, то выглядел так, словно это было в порядке вещей. Мои брови удивлённо поползли вверх, и пелена очарования немного спала, когда я уставилась на его белые кроссовки. Почему-то это показалось забавным. Большинство мужчин щеголяли в ботинках и начищенных туфлях.
– Похоже, Микеля мы нашли, – бросила я Сирше.
Подруга с благоговением таращилась на даория, её взгляд беспрерывно скользил по нему вверх и вниз, будто она не могла насмотреться. Впервые я приметила у неё подобное выражение лица и тихо засмеялась.
– А, да, – опомнилась Сирша, но глаз оторвать от лучезарного не смогла.
– На вид немного за двадцать. Сколько ему на самом деле? – поинтересовалась я.
– Вроде около двадцати трёх. Микель действительно молод.
– То есть ты сейчас пускаешь слюни на лучезарного подростка? – сладко протянула я.
Сирша моментально встрепенулась и обратила лицо ко мне, вернувшись в реальность.
– Фу, Кассия, перестань. Они, конечно, живут дольше, но не отстают в развитии. Ему за двадцать. Этого достаточно, – сбивчиво оправдывалась она, а моя улыбка стала наигранно снисходительной. – Ну, нет же, – с мольбой протянула Сирша. – Теперь я не могу перестать об этом думать!
– О чём именно? О его теле или о том, есть ли у даориев наказание за связи с их юными представителями?
Сирша с возмущением пихнула меня в плечо, я рассмеялась громче. Её лицо залилось румянцем.
– Я пошутила, – призналась я. – Он совершеннолетний. Глазеть на него законно.
Она вновь пихнула меня и встала, поправив платье.
– Клянусь перемирием трёх миров, Кассия. Я найду теневого, который приструнит даже тебя, – порывисто пригрозила она.
– Удачи, не забудь предупредить каждого претендента, что у меня есть пушка, – я отсалютовала ей полупустым стаканом.
– Этот «Привратник» на тебя дурно влияет.
– Вот видишь, одного партнёра ты мне уже нашла, и мы с ним неплохо поладили, – с притворной обидой я прижала стакан к груди.
Сирша состроила страдальческую гримасу, но следом натянуто улыбнулась.
– Удачи! Я буду здесь, если понадоблюсь, – серьёзнее добавила я, заметив, что она нервничает.
Краем глаза я проследила, как Микель одним глотком осушил стопку текилы и заказал ещё. Судя по равнодушному лицу, помимо барменши и выпивки его здесь ничего не интересовало. Либо у лучезарных тоже бывают неудачные дни.
Сирша кивнула и направилась к Микелю. Всё веселье исчезло с её уходом. Виски немного расслабил, но я продолжала следить за обстановкой. Лично никогда не видела, чтобы теневые проявляли агрессию, поэтому меня скорее тревожили не они сами, а это место. Мне неуютно в окружении такого количества незнакомцев.
Сирша отбросила назад шелковистые волосы, вызывающе упёрлась рукой в стойку рядом с Микелем и что-то ему сказала. Тот повернулся к ней, окинул быстрым оценивающим взглядом и не отказался от последующего разговора. Вначале его брови удивлённо взлетели вверх, но затем он ответил с улыбкой на третью реплику. Я перестала наблюдать, заметив, что он не опускает взгляд ниже её лица и похоти в его глазах нет. Возможно, лучезарным неинтересен секс с людьми?
Я прекратила глазеть по сторонам, наткнувшись на уж слишком откровенно обнимающуюся пару. Девушка сидела на коленях теневого, а он, кажется, был совсем не против её съесть. Почувствовав усталость, я откинулась на спинку кожаного дивана. Хотелось ещё поразглядывать палагейцев, но в клубе лишнее внимание воспринимается как намёк, а сегодня я не настроена на ухаживания.
– Скучаешь? – приятный голос заставил меня моментально выпрямиться.
Двое парней, не спросив разрешения, уселись напротив. Сердце тревожно забилось от неожиданной компании. Молодые, черноволосые, хорошо одетые и определённо привлекательные, как и все теневые, но я всё равно выругалась про себя. В общении с незнакомцами я чаще теряюсь, нервничаю, не зная, как аккуратно от них отделаться. Некоторые принимают мои вежливые отказы за робость и с раздражающим пренебрежением пропускают мимо ушей. Это всегда злит, а в гневе оставаться вежливой у меня не получается. Гнев приносит неприятности, а в «Священном грехе» неприятности – последнее, что мне нужно.
– Мы могли бы составить компанию, – добавил второй бархатным голосом.
Свои серебряные ахакоры они не скрывали. Теневые, в отличие от людей, не видят никакой значимости в золоте, не считают его драгоценнее серебра. Для них вообще состав наших металлов неприятен или же смертелен, если это пуля или лезвие. Поэтому такие места, как «Святилище греха», построены по надлежащим нормам. Если в оформлении помещения и используется наш металл, то он защищен деревом или специальным покрытием, чтобы при случайном соприкосновении не доставлять посетителям-палагейцам неприятных ощущений.
– Спасибо, но сегодня я не настроена на компанию, – деликатно заверила я, приправив всё аккуратной улыбкой.
Как и следовало ожидать, парни с места не сдвинулись.
– Ты здесь впервые, верно? – предположил один из них, игриво наклонив голову набок.
– Второй этаж самый скучный, – поддакивая, добавил его друг. – Ты не пожалеешь, если согласишься с нами посмотреть третий. У нас есть проход в VIP-залы.
Ну вот опять.
– Спасибо за предложение, но я здесь с друзьями, – поменяв тактику, отказала я и бросила взгляд на Сиршу.
Они с Микелем отошли к противоположной стене, и я с трудом отыскала подругу по длинным розовым волосам.
– Судя по всему, твои друзья не такие весёлые, как мы, – сказал второй, растягивая губы в широкой улыбке.
Он намеренно коснулся кончиком языка своих зубов, привлекая к ним внимание. Два верхних клыка были острее, чем обычно. Я нервно сглотнула, по спине прошла неприятная дрожь. Второй парень облизнул губы, показав, что у него есть точно такие же.
О существах с острыми клыками говорилось в старых мифах. Якобы они пьют человеческую кровь. Но это же просто байки? Никогда не слышала, чтобы теневые действительно это делали.
Пальцы сжались в кулак, я пыталась придумать хоть одну подходящую ложь, чтобы их отвадить, как рядом со мной кто-то сел. Игривость сошла с лиц парней, они выпрямились и отодвинулись, выдав, что им неуютно с новым гостем.
Я повернулась к неожиданному соседу и не нашлась, что сказать, увидев студента по имени Иво. Он был всё в той же серой толстовке, чёрных джинсах и крупных очках. Его волосы выглядели так, будто он встал с кровати полчаса назад. Иво продолжал строчить сообщения в телефоне, и на мгновение я решила, что он случайно ошибся столиком.
– Вы ещё здесь? – сухо спросил он, когда тишина стала давящей. – Не доставляйте проблем.
– Мы бы никогда, Иво, – теперь улыбка второго стала натянутой.
– Рад это слышать.
Непрошеные собеседники торопливо встали, а я с недоумением проследила за их скорым бегством. Иво на полголовы ниже каждого из них, но те явно не хотели с ним связываться. Это заставило пристальнее рассмотреть соседа. Он не выдержал внимания, погасил экран телефона и уставился на меня.
– Почему ты сел рядом со мной? – спросила я.
– Потому что те парни – придурки.
– Я не просила мне помогать.
– Я в курсе, – не меняясь в лице, согласился он.
– Да и мы не друзья.
– Верно, но я тебя знаю. Этого достаточно.
Я умолкла, получив от него неизменно скучающее выражение лица и какие-то нелепые ответы. Свет софитов отразился от линз в его очках, и я моргнула несколько раз, уверенная, что не ошиблась. Очки ненастоящие. Точнее, просто стекло без диоптрий. Похоже, у Иво прекрасное зрение. Однако это открытие только сильнее сбило с толку. Очки на его носу далеки от модных трендов, я бы даже сказала, что они, наоборот, делают его образ неловким. Я отпила виски с колой, чтобы прекратить его рассматривать.
– Выходит, ты теневой?
– Палагеец, – поправил Иво. – Ты изучаешь нашу культуру и должна понимать, что мы не любим эти человеческие клички.
Я закусила губу, ощутив, как румянец залил щёки. Я почти не общалась с теневыми лицом к лицу и привыкла к более повседневному названию.
– Извини, не хотела обидеть.
– Я не обиделся. Просто поправил.
– Впервые вижу студента-палагейца, – призналась я. – Думала, что у вас и у даориев свои институты.
– Верно. Я получил высшее образование в Палагеде, потом поступил в университет в Санкт-Данаме, а сейчас посещаю выборочные курсы для повышения квалификации.
Я нахмурилась, анализируя услышанное. Вроде бы он выдал список своих достижений без бахвальства, не моргнув и глазом, но какой-то совсем сухой ответ вышел.
– У тех парней были… клыки? – нерешительно спросила я, меняя тему и прикидывая, могло ли увиденное оказаться обманом зрения.
Иво впервые за весь разговор сменил выражение лица и презрительно хмыкнул.
– Обман и не более. Они из Дома Кошмаров. Причастные к этому Дому любят дразнить людей вашими же страхами. В человеческих мифах упоминаются вампиры, вот они намеренно им подражают. Клыки наращённые. Хотя я слышал, что некоторым девушкам такое в сексе даже нравится. Адреналин.
Я залпом осушила остатки виски с колой. Во-первых, из-за того, что со мной за столом сидели представители Дома Кошмаров. Второй по могущественности Дом после Дома Раздора. Во-вторых, щёки обдало жаром, когда Иво в открытую, тем же бесстрастным тоном выдал чужие предпочтения в постели.
– Они из Дома Кошмаров и боятся тебя? – не выдержав напора вопроса в голове, прямо выдала я.
По губам Иво скользнула понимающая улыбка, но почти сразу исчезла.
– Они низшие представители и боятся не меня, а Кая. В клубе я появляюсь лишь по делам вместе с ним и Элионом. Всем здесь об этом известно.
Слишком много имён и слишком мало ответов.
– Ты здесь не бываешь, – уверенно заявил Иво, впервые осмотрев меня с головы до ног. Судя по его безучастному лицу, мой внешний вид он оценил весьма средне. Это немного задело, так как я принарядилась, слегка завила волосы, накрасилась и блузку надела полупрозрачную. Весьма подходит для такого места. – Зачем ты здесь?
– Эм… выпить, – выдала я. – Откуда ты знаешь, что я здесь не бываю?
– Это моя работа. Всех постоянных посетителей помню в лицо и по именам. Этот клуб находится на нашей территории. За тем, что севернее, присматривает другая группа.
Группа?
У меня возникло странное ощущение, что я влезаю туда, куда не надо. Лучше благоразумно прекратить интересоваться тем, что мне знать не стоит. Я предусмотрительно замолкла и подала знак официантке повторить моего «Привратника». Ещё один мне определённо необходим.
Напротив нас сели Сирша и Микель. Я с облегчением выдохнула.
– Кассия, – позвала подруга, разглядывая Иво. – Это твой друг?
– Знакомый. Он ходит на лекции мистера Коллинза вместе со мной.
– Я – Сирша, подруга Кассии, – просветлев, представилась она и через стол протянула палагейцу руку для знакомства.
– Иво, – коротко ответил тот, но с улыбкой и доброжелательным рукопожатием.
Я наклонила голову, уставившись на парня. При разговоре со мной он едва ли демонстрировал хоть какие-то эмоции. Мысль о том, что привлекательность Сирши заинтересовала его, я отмела. Улыбка Иво была странной, словно копия. Как если бы он повторял выражение лица собеседника. Я невольно коснулась своей щеки, поняв, что сама ему ни разу не улыбнулась. Может, поэтому он показался мне не особо приветливым?
– Кассия, познакомься. Это Микель, – сбила с мысли Сирша, и я перевела взгляд на лучезарного.
– Очень приятно, – поприветствовал меня Микель с очаровательной улыбкой.
Я глупо кивнула не в силах выдавить и слова. Те рассыпались на невнятные звуки прямо во рту. Так близко он выглядел ещё красивее и абсолютно не вызывал желания сбежать из-за стола, как было с теневыми из Дома Кошмаров. Однако веселье сошло с лица Микеля, как только он посмотрел на Иво.
– Они пришли с тобой? – поинтересовался Иво у лучезарного.
– Нет, что-то не так?
– Рядом с Кассией ошивались бездельники из Дома Кошмаров, – ответил Иво, и Микель презрительно поморщился, будто сразу понял, о ком речь. – Мне пора идти. Проследи, чтобы девушки благополучно сели в такси.
Сирша округлила глаза, слыша командный тон в сторону лучезарного от парня, внешне похожего на первокурсника-заучку.
– Я прослежу. Твой начальник здесь. Можешь идти. – Микель пренебрежительно махнул рукой куда-то в толпу. Похоже, они на равных, но явно не друзья.
– Ты уходишь? – спросила я, когда Иво встал.
Очевидно, что он и садиться ко мне не собирался, если бы не заметил тех двоих. Зачем вообще ляпнула эту глупость? Теневой взглянул на меня с недоумением, вероятно, так же не понимая, зачем я спрашиваю об очевидном факте.
– Да, – протянул он. – Кай приехал.
Я кивнула, держа рот на замке: хватит донимать вопросами Иво, который скопировал мой кивок и отошёл. Микель сказал Сирше что-то забавное, и она тихо засмеялась. Официантка принесла мой коктейль и четыре стопки текилы для Микеля и Сирши. Я же продолжила следить за Иво: его странность заинтересовала меня даже больше, чем единственный лучезарный во всём клубе. Парень подошёл к уже знакомому черноволосому приятелю, который заезжал за ним днём. Тот о чём-то говорил с другим мужчиной в костюме. Иво присоединился к ним, и все трое ушли.
– Кассия, Сирша рассказала о ваших дипломах. Удивлён, что ты выбрала Переправу в качестве темы для изучения, – с улыбкой завёл разговор Микель, а я от неожиданности едва не выплюнула набранный в рот виски с колой обратно в стакан.
Микель учтиво протянул мне стоящие на столе салфетки, когда алкоголь потёк по подбородку. Я снова осмотрела его лицо, куртку и меч.
– Всё хорошо? – уточнил он.
– Да-а-а, – протянула я, бросив на Сиршу выразительный взгляд. – Просто ты застал меня врасплох. Не ожидала, что здесь кто-то говорит об… учёбе.
У Микеля вырвался смешок.
– Признаться, я тоже, – согласился он. – В этом заведении ко мне подходили с разными намёками, но ни разу не слышал от красивой девушки предложение поработать над её дипломом.
Микель явно намеренно тянул комплименты своим медовым голосом, потому что пристально посмотрел на Сиршу. Подруга зарделась и осушила стопку текилы. Я не удержалась от очередного изумления. Похоже, внешне Микель привлёк Сиршу больше, чем ей хотелось, потому что обычно подругу практически невозможно смутить при флирте.
– Ты когда-нибудь был на Переправе? – поинтересовалась я.
– К сожалению, нет, – сочувственно вздохнул Микель. – Переправа считается территорией палагейцев. Туда можно попасть только через их проход, и лишь высшие представители даориев время от времени посещают Палагеду.
– Я никогда ранее не видела даориев.
– Скорее всего, видела, – откинувшись на спинку дивана, расслабленно ответил Микель. – Мы выглядим так же, как и палагейцы. Хотя нас действительно очень мало среди людей.
Я неопределённо мотнула головой, желая возразить, так как не была согласна. От Микеля веяло непонятной аурой спокойствия и защиты. Однако я промолчала, не зная, как правильно объяснить свои ощущения.
– К какому Клану ты относишься?
– Клан Металлов.
Невольно у меня вырвался звук восхищения. Микель рассмеялся. Клан Металлов самый дружественный людям. Когда-то давно их царь посодействовал в прокладке магистралей зарева, и они же помогли людям защититься ахакорами. Клан Металлов также самый могущественный среди всех остальных элементов, а их царь возглавляет Совет пяти царей.
Я опустила взгляд на его руки, ища ахакор, но одежда закрывала всё до кистей. Мне хотелось убедиться, что слухи об этом Клане не выдумка. Говорят, что на представителей Клана Металлов бесполезно наносить татуировку. Она не блокирует их силу. Вероятно, вопрос отчётливо отразился на моём лице, потому что Микель сам обнажил предплечья, демонстрируя чистую кожу.
– Так это правда? – пролепетала я, не уточняя.
– Да, мне без толку наносить ахакор. Даже кожа не отреагирует на него. Моя татуировка выглядела бы точно так же, как и у любого человека.
Я невольно закусила губу, прикидывая, насколько его собратья могут быть опасны для нас.
– Получается, для твоего Клана нет разницы между нашими и вашими металлами?
– Есть, – нахмурившись, ответил лучезарный. – Ваш металл опасен для нас не меньше, чем для других даориев, просто сопротивляемость отравлению в разы выше. И представители моего Клана легко управляют металлом из Даории и Палагеды, но здешний нам почти не поддаётся.
– То есть?
– Например, от меча из даорийской стали я могу попытаться защититься своими способностями. Но от меча из вашего мира меня спасут лишь навыки фехтования.
Я уставилась на него с немым восхищением, рисуя в воображении картины, как он скручивает сталь одной силой мысли.
– Ничего такого, – с лишней скромностью заверил Микель, похоже, вновь прочитав все мои мысли. – Мой род не влиятельный. Я из обычной семьи, и мои способности весьма скудны.
– Но всё же ты сотрудничаешь с Дарданом Хиллом, – возразила Сирша, переведя тему в нужное ей русло.
– Верно. Потому что я единственный из Клана Металлов, решивший пожить в Санкт-Данаме. Помогаю ему с расследованиями и проблемами, связанными с даориями. Содействую при разработках по совершенствованию ахакора. Семья Хиллов столетиями занимается улучшением технологий. Ещё я консультирую Дардана, если есть какие-то проблемы с магистралями зарева.
– Ты единственный? Почему ты решил жить в Санкт-Данаме? – спросила Сирша.
– Здесь веселее и компания приятнее, – с лукавой улыбкой Микель осушил текилу и закусил лаймом, не поморщившись.
Я невольно заёрзала на месте, раздумывая, не пора ли мне вернуться домой. Судя по взгляду Сирши, она не прочь совместить полезное знакомство с приятным времяпрепровождением.
Однако я не успела ничего решить, как лицом на нашу столешницу рухнул один из теневых. Сирша вскрикнула, сидящий рядом Микель тут же загородил её собой, хватаясь за рукоять меча. Мой коктейль опрокинулся, залив мне блузку и джинсы, но я не обратила внимания, уставившись на парня, лежащего на столе. У того было разбито лицо, и кровь из носа растеклась по гладкой поверхности.
Ритмичная музыка продолжала звучать с первого этажа, но на втором все присутствующие прекратили свои занятия. Парень сдавленно прохрипел. Другой схватил его за рубашку на спине и без видимых усилий сдёрнул с нашего стола.
– Как невежливо, – наигранно строго заявил второй. – Сказал же тебе стоять на месте. Я не обязан за тобой бегать.
Я испуганно задержала дыхание, когда узнала в подошедшем того самого темноволосого друга Иво. Его улыбка напоминала оскал, а глаза едва не зажглись холодной зеленью в слабом, постоянно сменяющемся освещении клуба.
– Это был не я! К-к-клянусь, – пуская кровавые пузыри, взмолился теневой с разбитым лицом, пока друг Иво вздёрнул его за шкирку.
– М-м-м, какая жалкая ложь, – ласковый голос темноволосого сочился издевательской иронией. – Сегодня у меня выходной, – добавил он, резким движением во второй раз познакомив лицо страдальца с нашей столешницей. Не успела Сирша снова вскрикнуть, как друг Иво поднял своего соперника. Тот громко простонал, но остался в сознании. – Но из-за тебя я должен разгребать дерьмо.
– Хватит, веди себя прилично, – отчитал его Микель и убрал руку с меча. Я позволила себе немного расслабиться, раз лучезарный не обнажил лезвие. Судя по всему, они знакомы. Может, это и есть Кай?
– О, приветики, Микель! – растянув губы в кошачьей улыбке, ответил темноволосый. Нас с Сиршей он рассмотрел особенно пристально. – Извини, не заметил, что это твой столик. Да ты ещё и приятную компанию привёл.
Покалеченный парень, вероятно, решил, что сейчас удачный шанс для побега, но стоило ему дёрнуться и сделать шаг, и друг Иво рассерженно зашипел, схватил противника за одежду на спине и нанёс резкий удар по голени. Теневой завопил, а у меня кровь отлила от лица при отчётливом звуке ломающейся кости. К горлу подобралась тошнота от запаха крови, я побоялась опустить глаза и оценить серьёзность перелома.
– Иво! – крикнул темноволосый, уперев руки в бока, пока теневой скулил от боли у его ног.
Присутствующие молчаливо наблюдали развернувшуюся картину. Никто из них не кричал и не звонил в полицию или «Скорую». Растолкав двоих, у нашего стола появился Иво. Сперва он бросил встревоженный взгляд на меня, а затем посмотрел на пострадавшего.
– Что ты сделал?
– Иво, будь котиком, выпроводи этот мусор на улицу, – беззаботно то ли попросил, то ли приказал темноволосый.
– Ты сломал ногу, как ему выйти? – деловито заметил Иво, а я раскрыла рот от его спокойной реакции.
– Всего одну. Пусть прыгает до выхода, – без малейшего смущения ответил тот.
Иво выругался, но схватил ноющего теневого и помог тому подняться. Настойчиво толкнув Микеля бедром, темноволосый заставил его и Сиршу подвинуться и уселся за наш стол напротив меня.
– Как поживаешь, лучезарный? – весело поинтересовался незваный гость, намеренно используя прозвище, придуманное людьми. – Гляжу, ты зачастил в клуб и, наконец, прекратил вести себя как святоша.
Похоже, этот парень не только внешне собрал все стереотипы о теневых, но и ведёт себя им под стать. Как последний придурок.
Иво скрылся из виду, и посетители клуба вернулись к напиткам и беседам. Я же не могла пошевелиться, не веря, с каким равнодушием здесь отнеслись к насилию. Ладони вспотели, и правую руку я нервно сжала и разжала в кулаке.
– Тебя никто не приглашал. Иди, веселись дальше, – отмахнулся Микель и положил руку на ладонь Сирши, заметив, что она восприняла увиденное хуже меня. Её заметно трясло, она не отрывала испуганного взгляда от крови на нашем столе.
Я пододвинула к подруге чудом уцелевшую последнюю стопку текилы и подозвала официантку.
– Протрите стол, пожалуйста.
Девушка скованно улыбнулась темноволосому, быстро выполнила просьбу и исчезла. С её уходом я заметила, что незваный гость не сводит с меня глаз.
– Кажется, я должен тебе виски с колой, – с тем же самодовольным видом признал он, бросая выразительный взгляд на мою грудь с тёмными пятнами.
Он устроил цирк, напугал Сиршу, испортил мою одежду и даже не извинился. На место страху пришло раздражение. Я перестала нервничать.
– Кажется, ты должен мне извинение, – поправила я.
– Действительно. Прошу прощения за моё поведение. Я сегодня не выспался, – милейшим голосом оправдался он.
– Уже вечер.
– Который для меня всё равно что утро.
– Лишь бездельники могут позволить себе спать днём.
– Так получается, что по ночам я всегда занят, – без малейшей обиды парировал он. – И многое умею. Например, выводить пятна. Пойдём наверх, и я всё отстираю.
Я закатила глаза.
– Кстати, как тебя зовут? – не унимался теневой, забавляясь от того, что его присутствие за столом испортило всем настроение.
– Кассия.
– Очаровательно. Я – Элион. Но ты можешь звать просто Эль, – одаривая меня раздражающе соблазнительной улыбкой, он протянул руку для приветствия.
– Значит, ты не Кай? – зачем-то ляпнула я.
Улыбка Элиона не дрогнула, но на мгновение стала какой-то дежурной, фальшивой.
– К твоей удаче, нет.
Микель рядом согласно кивнул. Я пожала руку Элиона и обвела взглядом второй этаж, прикидывая, как побыстрее отсюда уйти.
– Ты ведь палагеец? – спросила я, надеясь отвлечь Элиона сторонним разговором.
– Он самый.
– Из какого Дома? Из Дома Гнева?
– Нет, но ты продолжай.
– Гордыня?
– А ты вспыльчивая, да? Красивая и вспыльчивая. Я таких люблю. Надеюсь, на тебе платье, и оно короткое. Подобное я быстро сниму и выстираю, – с наигранным интересом затараторил он, явно намереваясь полезть под стол и проверить, но не успел. Микель толкнул соседа и заставил прекратить игры.
– Дом Соблазна? – едва не скрипя зубами, предположила я.
Почти пожалела, что он не полез под стол и не встретил мой кроссовок лицом.
– Нет, но и без их трюков знаю, как заставить тебя кончить трижды за вечер, – ответил Элион, подперев подбородок ладонью, похоже, ожидая, что я продолжу гадать.
– Неважно, плевать, какой у тебя Дом, – отмахнулась я, надеясь, что моё лицо если и краснеет, то от гнева.
– Микель, расскажи своей подруге, кто я, – с той же наглостью обратился теневой.
– Элион разбирается с палагейцами в Санкт-Данаме, если кто-то нарушает правила, – демонстративно устало вздохнув, ответил Микель. – Если что-то происходит, то все отчитываются перед ним. Он же решает возникшие проблемы. Я занимаю точно такое же положение, но над даориями, потому что единственный представитель от Клана Металлов в Санкт-Данаме. Элион же…
Микель бросил на соседа короткий взгляд, словно Элион одним своим присутствием осквернял весь клуб.
– Люблю, когда ты меня расхваливаешь, Микель.
Лучезарный скорчил страдальческую гримасу.
– Элион единственный в Санкт-Данаме представитель высшего рода. Он племянник одного из семи архонтов.
Сирша ахнула и торопливо прикрыла рот рукой. Элион снова одарил меня самодовольной улыбкой. А я нервно сглотнула, решив, что это моё первое и последнее близкое знакомство с теневыми.