Эва сидела в машине и отрешенно смотрела на красно-синие проблесковые огни полицейских автомобилей.
Она все еще не могла убедить себя в том, что все происходящее – не сон, а реальность. Только этим утром она говорила с Сэмом. Слышала его голос, смех с хрипотцой – такой родной и привычный.
Отчим просил не покупать ему никаких подарков, поскольку у него «и так все есть». Но Эва так не могла. Она попросила Кристину найти его любимое вино, а за неделю до праздника заказала Rolex с гравировкой двух имен – ее и мамы. Эва знала его слабости.
Все было напрасно. Сэм не покачает головой с улыбкой, когда она протянет ему коробку с часами. Не вздохнет, когда увидит имя мамы на обороте и не обнимет так крепко и нежно как умеет только он. Не сегодня. Никогда.
Она вспомнила, как впервые увидела Сэма. Ей было около шести. Однажды вечером мама надела свое лучшее платье – блестящее бордовое до колен с открытой спиной, и собрала каштановые волосы в высокий пучок.
И дочь она нарядила в одно из самых любимых ее платьиц – нежно-голубое с белыми рюшами. После чего объявила, что сегодня они встречаются с одним очень хорошим дядей и что Эва не должна бояться, поскольку он ее ни за что и никогда не обидит.
Даже в свои шесть лет Эва понимала, что новый мамин знакомый – добрый и щедрый. Незадолго до их знакомства у них дома начали появляться разные подарки, цветы. Только успевали завянуть старые, как тут же появлялись новые. А у мамы в шкатулке, в которую часто любила заглядывать Эва, чтобы посмотреть на «блестяшки», девочка обнаружила несколько новых украшений.
Когда они с мамой вышли из дома, у подъезда их ждала большая серебристая машина, а возле нее стоял высокий улыбающийся мужчина в темно-синем костюме. У него в руках были два букета, – один большой – с красными розами, а второй – поменьше, с герберами самых разных оттенков. Эве никогда до этого не дарили цветы – и этот момент она запомнила на всю жизнь.
Красивый мужчина сказал: «Привет, Эва! Меня зовут Сэм, я рад с тобой знакомиться». Но это прозвучало настолько невнятно, что девочка растерялась.
– Малышка, не пугайся, дядя просто плохо знает русский язык, – мягко произнесла мама, принимая с улыбкой свой букет.
– Дядя не учился в школе? – наивно поинтересовалась Эва.
Мама и дядя рассмеялись.
– Нет, он живет в другой стране, а там говорят на другом языке.
После этого они поехали в ресторан.
Эва не понимала ничего из того, что говорил Сэм, ей все переводила мама, но девочке нравилось смотреть на него, на то, как он говорит. Ей казалось, что он прилетел не из другой страны, а с другой планеты. У него были ярко-голубые глаза – она таких никогда не видела, а еще он был весь какой-то сияющий и похожий на мужчин, которых показывали по телевизору..
Таким он и был всегда – сияющим и красивым.
В окно машины постучали, и Эва дернулась, отвлекшись от мыслей.
Рядом стоял сочувственно смотревший на нее полицейский. Эва опустила стекло.
– Мисс Белова, простите, с вами хочет пообщаться детектив.
Эва несколько секунд пыталась понять, чего от нее хочет офицер, после чего медленно вышла из машины.
Такого оживления у этого дома она не видела никогда. Сэм переехал сюда пару лет назад и не афишировал никому свое новое место жительства – о нем знали только Эва и несколько его коллег по работе. Он уверял, что устал от общения за все годы работы в компании и хотел пожить спокойно.
Эва прошла мимо группы зевак – местных жителей, обеспокоенно смотревших на дом и на полицейских. Мимо пары медиков, что-то увлеченно обсуждавших. Мимо журналистов и операторов, уже успевших пронюхать о трагедии и сейчас судорожно рыскавших на месте в поисках хоть каких-то подробностей произошедшего.
Все окружающее казалось Эве чем-то нереальным – мигалки, люди, дом Сэма.
Внезапно у нее закружилась голова и подкосились ноги. Шедший позади офицер подхватил ее под локоть:
– Вам плохо?
Эва покачала головой и постаралась взять себя в руки.
– Нет, все нормально, спасибо, – пробормотала она.
На крыльце стояли еще один офицер и невысокий темноволосый мужчина в черном пальто. Они о чем-то беседовали, но с приближением Эвы прервали разговор. Брюнет обратился к ней:
– Мисс Белова, здравствуйте. Я – детектив Рой Дэвидсон и я буду заниматься расследованием убийства Сэмюэля Моргана, – он протянул ей руку.
«Совсем молоденький» – посетила Эву совершенно не подходящая моменту мысль. Она ответила на рукопожатие.
– У меня к вам несколько вопросов.
– Конечно.
Дэвидсон кивнул стоявшим рядом офицерам, и они оставили их вдвоем. После чего достал из внутреннего кармана пальто небольшой блокнот и карандаш.
– Это ведь вы обнаружили тело Сэмюэля Моргана и вызвали полицию?
Эва кивнула.
– Кем вы приходитесь погибшему?
– Я его падчерица. Мы должны были отмечать его день рождения, но я опоздала…
Детектив сделал какую-то запись, после чего исподлобья взглянул на Эву.
– Вам известно, собирался ли приехать кто-то еще?
– Вроде нет… – Белова коснулась виска, чувствуя, как подкатывает знакомая нервирующая боль.
– Но теоретически – мог?
– Вряд ли. Сэм ведет… – Эва запнулась. – Вел, если можно так сказать, отшельнический образ жизни. Он практически ни с кем не общался, кроме меня и пары старых знакомых. И все праздники мы отмечали вдвоем.
Детектив с пониманием кивнул и снова что-то зафиксировал.
– Когда вы в последний раз общались с убитым?
«С убитым». Эва проглотила это слово как горькую таблетку.
– Сегодня утром. Я звонила ему, чтобы поздравить, а он сказал, чтобы я приехала к семи часам.
– И ничего подозрительного в его голосе или по тому, как он общался, вы не заметили?
Эва на секунду задумалась. Мысли разбегались в стороны, будто спасаясь от пожара, и ей с большим трудом удавалось собрать их вместе.
– Все было как обычно. Сэм только вернулся с пробежки, а после занятий спортом он всегда в приподнятом настроении, поэтому общался довольно бодро.
Очередная пометка в блокноте.
– Во сколько примерно вы с ним созванивались?
– Около девяти утра.
– И в семь вечера увидели его уже мертвым? – уточнил детектив.
– Где-то в девятом часу – я задержалась на работе.
Дэвидсон снова что-то записал.
– Криминалисты говорят, смерть наступила где-то между шестью и семью часами. Если бы вы приехали раньше, то могли застать убийцу и также стать его жертвой. Так что, можно сказать, вам повезло.
– Да уж… – пробормотала Эва.
Детектив как-то странно на нее посмотрел и убрал блокнот:
– Мы могли бы пройти в дом?
– Думаю, да, – выдавила Белова.
Дэвидсон открыл входную дверь и пропустил ее первой.
Внутри творилось что-то невообразимое. Бывало ли здесь когда-нибудь столько людей одновременно? Сэму бы это вряд ли понравилось… Повсюду сновали офицеры, негромкие разговоры которых были похожи на жужжание пчел.
Эва постаралась пройти быстро, чтобы ее взгляд даже случайно не скользнул в сторону кухни. Но не заметить вспышку фотоаппарата работавшего там криминалиста было трудно.
Она почти бегом прошла в гостиную и села в ближайшее кресло, потому что почувствовала, как ее бросило в жар и снова повело куда-то в сторону.
– Детектив Дэвидсон, – она старалась справиться с дрожью в голосе. – Можно мне воды?
– Да, конечно, – молодой полицейский бросил на нее обеспокоенный взгляд, подозвал одного из офицеров и что-то сказал ему вполголоса.
Эва плохо разбирала слова, плохо понимала, что происходит вокруг. Все, что она могла делать – это стараться выровнять дыхание. Мельтешение полицейских не улучшало состояния.
Как все время говорил доктор Фрайзер? Успокоиться. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
Пока Белова сражалась со своим жаждущим рухнуть в обморок телом, ей успели принести пластиковую бутылку воды. Она взяла ее трясущимися руками. Вода была прекрасно-прохладной.
– Все в порядке? – поинтересовался детектив, приглаживая свои волосы и с подозрением косясь на Эву.
– Да, спасибо, – она поставила бутылку на стол и выпрямилась, сложив руки на коленях и таким образом рассчитывая унять дрожь в ногах.
– Я хотел попросить вас осмотреться и сказать, не поменялось ли здесь что-то от привычной обстановки, – Дэвидсон обвел рукой гостиную и чуть не задел проходившего мимо них офицера. – Вы здесь вообще часто бывали?
– Несколько раз в неделю. У меня много работы, поэтому мы чаще созванивались.
– Но вы примерно представляете, что и где должно находиться? Может, чего-то не хватает или, наоборот, появились какие-то новые предметы?
Эва судорожно вздохнула, наконец почувствовав, как дрожь начинает отступать.
– Сэм был консервативен в своих вкусах и привычках, поэтому малейшие изменения для него всегда были большим событием, – она бегло осмотрелась. – На первый взгляд, все на месте.
– На кухню я вас, разумеется, не могу пустить, но, может, вы бы могли подняться на второй этаж…
– Это все, что от меня требуется? – перебила детектива Эва. Он задумчиво умолк, покрутив карандаш в пальцах. Которые совсем не дрожали, в отличие от ее собственных.
– Да. Если вы не хотите…
Эва поднялась, тем самым вновь не давая молодому человеку договорить.
– Давайте я все осмотрю и поеду домой. Если вы не возражаете, разумеется, – я просто ужасно себя чувствую.
– Понимаю, мисс Белова, – он кивнул, не сводя с нее глаз. – Вас проводить?
– Нет, спасибо, – отрезала Эва, направляясь к лестнице и моля высшие силы, чтобы ноги не подвели ее. Чувствуя спиной взгляд Дэвидсона, она сжала пальцами перила в надежде, что детектив не пойдет следом.
Лишь оказавшись наверху, Белова позволила себе глубоко вздохнуть и немного расслабиться. На втором этаже также была пара полицейских, но они не обращали на нее внимания, увлеченные заполнением какого-то документа.
Сначала она прошла в ванную, оценила царившую там безукоризненную чистоту. На зеркале и стенке душевой – ни потека. Мыло только жидкое и только в дозаторе – строго на левой стороне раковины. Подставка под зубную пасту и щетку – всегда справа. Гели, шампуни и остальные косметические принадлежности хранились в шкафчике.
Следующей была спальня – ни намека на то, что здесь кто-то спал или вообще когда-либо жил. Постель заправлена идеально ровно. Ни одной вещи не на своем месте.
Сэм любил порядок – и дома и на работе. И Эва переняла от него эту привычку. Порой она причиняла неудобства: попросить лишнюю влажную салфетку после рукопожатия с человеком, у которого была потная ладонь; не иметь возможности сосредоточиться, если на рабочем столе есть пыль или стоит грязная кружка. Все всегда на своих местах, и если вдруг какой-то предмет с «насиженного» места исчезает, его впоследствии практически невозможно будет найти.
Но несмотря на все это, Эва относила эту привычку к разряду положительных. А теперь, после смерти Сэма, которую она пока не могла принять, эта привычка станет для нее и возможностью по-своему чтить его память.
Эва направилась в святая святых – кабинет Сэма. Там он проводил большую часть времени. Даже после ухода из компании он продолжал консультировать коллег удаленно, а иногда помогал и Эве, занявшей его место в директорском кресле.
Сэм любил работу и мог и не уходить вовсе, но, по его словам, все, что он хотел сделать, уже сделал, и отдал право управления молодой падчерице.
«Ай Ди Продакшн Моргана» – одна из ведущих рекламных компаний страны, имеющая большое влияние в своей сфере и репутацию надежного партнера, работающего с коллегами и клиентами практически со всего мира. И эта компания была делом всей жизни Сэмюэля Моргана.
Эва пробежалась взглядом по бесконечным книжным полкам – безупречной, ревностно собираемой годами коллекции классики, которую Сэм мечтал перечитать «когда наконец будет время»; по стене за рабочим столом с бережно и геометрически точно развешанными грамотами, благодарностями и дипломами; по самому столу, на котором никогда не было ничего лишнего кроме ноутбука, ручки с записной книжкой и фотографии Эвы.
Это была любимая фотография Сэма. Он сам сделал снимок в один из ее дней рождения. Тогда был жаркий майский день, они втроем вместе с мамой отправились гулять в парк недалеко от дома. У Эвы на голове была широкополая шляпа, которую унесло ветром, и она побежала за ней. Морган окликнул девушку и запечатлел на снимке в тот момент, когда она обернулась: одновременно растерянная и счастливая, с разметавшимися во все стороны волосами.
От размышлений Эву отвлек зашедший в кабинет детектив Дэвидсон. Она снова напряглась.
– Ну как, все нормально? – голос у него был обеспокоенный, и нахлынувшая слабость напомнила Эве, что некоторое время назад она пыталась побороть накатывающий приступ. Сейчас ей стало лучше, но она ужасно хотела спать.
Она еще раз пробежалась глазами по кабинету.
– Мне кажется, все на месте. Но я могла не заметить каких-то незначительных изменений. Да и по ящикам у Сэма не стану лазить.
Дэвидсон понимающе кивнул.
– Я могу быть свободна?
Детектив нахмурился:
– Вообще-то я хотел еще с вами пообщаться, но вижу, вы не очень расположены…
– Вы правы.
– Могу я завтра подъехать к вам домой или на работу?
– Лучше домой. Вероятнее всего, на работе я завтра не появлюсь. – Эве сложно оставить компанию даже на день, но она не сможет сидеть в кресле Сэма и думать о чем-то другом, кроме него. Ей нужно немного времени. Хотя бы день.
– Хорошо. Попросить кого-то из офицеров подвезти вас или вызвать такси?
– Нет, спасибо. Думаю, сама справлюсь. До свидания, детектив Дэвидсон.
Полицейский отошел в сторону, чтобы выпустить Эву из кабинета.
Она практически выбежала из дома и быстро направилась к машине, игнорируя вопросы и выкрикивания стоявших за желтой полицейской лентой журналистов.
Сев в машину, Эва выдохнула. Она даже не запомнила, как добралась до своей квартиры.