М-да, хреновая вышла ситуация. Он как чувствовал, что Ольга его не поймёт. Да и простит ли – теперь большой вопрос. Надо же было идиоту так накосячить… Просто в тот вечер было слишком весело. И очень даже радостно, что он совсем скоро станет мужем любимой девушки. Она ведь у него такая красивая, темноволосая, с характером. Только парни на мальчишнике вели себя так, будто провожали его в последний путь. Всё время давили на мужское. Мол, всё, он своё отгулял, теперь только одна женщина до конца его дней, что на других даже смотреть будет нельзя. И ладно бы с пониманием, что брак это всё и так предполагает, особенно когда женишься по любви. Но, когда твои друзья целый вечер делают из этого трагедию и бесконечно над тобой шутят, а ты ещё сильно не трезв… в нём неожиданно проснулся кобель.
Он тогда и сам не понял, как так получилось. Даже удивлялся, что пьяный в хлам смог довести дело до конца. Хоть и мало что запомнил в итоге. Очнулся уже утром, в чужой постели. И ему было стыдно, конечно же! И тошно от самого себя. Даже хотел Ольге во всём признаться, в тот же день. Не смог. Да и те же друзья убеждали, что «ничего страшного», «с кем не бывает». Зато на всю жизнь как отрезало. За все семь лет брака у него даже мысли не возникло изменить своей жене. Хотя, соблазнять пытались. Девчонки часто проявляют к нему интерес. Были даже такие, кто специально ходил заниматься вождением, чтоб поближе с ним познакомиться. Те же друзья через одного то и дело рассказывают о своих похождениях налево. А он только слушает и помогает им отмазаться перед жёнами, когда те начинают позорно просить о помощи.
– Да я последний раз, Кирюх, только скажи моей, что вчера с вами весь вечер был, – как раз вот сегодня каялся ему Пашка.
– Ладно, Паш, только не забудь, что это ты мне пообещал, а не своей жене.
– Хорошо, договоримся.
Тут оставалось только качать головой и дальше проявлять свою мужскую, дружескую солидарность. Жаль только, что не все его друзья знают, к чему это всё приводит. И тут даже чужой опыт не спасает. И срок давности, как стало ему сегодня ясно, в том числе.
– Ты голодная? – спросил он у Леры, когда вернулся в комнату.
– Немножко.
– Тогда пойдём на кухне что-нибудь поищем, – предложил он ей, после чего взял за руку и повёл за собой.
А сам зубы стиснул. Потому что злился – и на самого себя, и на Олю, что так быстро ушла. Даже не выслушала его. Если бы не Лера – и за порог не отпустил бы. Но это было бы к скандалу, к очень бурной ссоре, возможно даже с каким-то продолжением. У них всякое бывает. Только в этот раз рядом с ними ребёнок – его ребёнок, о котором Оля узнала вот только что. И ей точно нужно время, чтобы принять это. А он просто не хотел пугать свою дочь. Он ведь даже ругать её не стал, что сегодня утром сбежала от своей тётки. Лишь попытался внятно объяснить, что так делать нельзя и вообще очень опасно.
– Есть суп, макароны, котлетки… – озвучил он, рассматривая содержимое своего холодильника.
– А можно я банан съем? – скромно попросила та, глядя на их вазу с фруктами.
– Это разве еда?
– Банан хочу, – упёрлась та.
Пришлось уступить.
– Ладно, ешь свой банан и поехали.
– Куда?
– Отвезу тебя к тётке твоей.
Но тут, едва откусив банан, Лера расплакалась:
– Я к маме хочу-у-у…
Стараясь себя контролировать, Кирилл посадил Леру к себе на колени и обнял её. Он вообще пытался быть хорошим отцом – да и просто быть им, чтоб рядом, хоть иногда. Пусть даже это давалось совсем непросто, особенно втайне от своей жены. Хоть и подумывал рассказать ей обо всем, обязательно, просто не знал, как это сделать и когда лучше. Поэтому, как ни странно, но вместе со всеми прочими эмоциями сегодня он испытал некоторое облегчение – что его тайна, которая так тянула все семь лет за живое, наконец-то перестала быть таковой.
– Лер, мама болеет, нужно немножко потерпеть…
– Она правда умрёт?
– Нет! Даже не думай об этом. Её отвезли в больницу, к настоящим врачам, чтобы лучше полечить. Поэтому она скоро поправится и вернётся домой.
– Ты обещаешь? – спросила у него Лера с большой надеждой в своих бездонных глазах.
Тут он, конечно, немного осёкся, что такие вещи обещать ребёнку нельзя никогда. Мало ли что может случиться, независимое от его сил и возможностей. Но, глядя в эти глаза своей любимой дочери не смог не сказать:
– Обещаю.
Только вот, любой ребёнок никогда не упустит свой момент.
– А ты? – спросила она следом, прикладываясь головой к его плечу.
– Что я?
– Ты будешь жить с нами?
– Лер…
– Папочка, пожалуйста, пообещай мне, что будешь, – попросила она со слезами на глазах. – Я ведь за тобой пришла. Я попросила у тёти, чтобы она отдала тебя нам.
Тут у любого сердце ёкнет. Какой-то нечестный приём. Но это потому, что его девочка ещё не знает, что в жизни не всё так просто и как она хочет.
– Давай мы поговорим об этом, когда поправится твоя мама. Хорошо?
Она расстроилась. Опустила голову и хлюпнула носом. Но вскоре всё-таки согласилась:
– Хорошо.
– Тогда поехали, я отвезу тебя домой. А по дороге мы позвоним маме и узнаем, как у неё дела.
А ещё ему нужно купить цветы и продумать свою речь, с которой можно было бы заявиться к любимой жене. И пусть только попробует его не выслушать!
***
– Олечка, так нельзя, – заявила мне мать на кухне после того, как я пожаловалась ей на своего неблаговерного. – Перестань. Кирилл всё-таки твой муж. Вам просто нужно поговорить.
А я смотрела на неё и не понимала – она что, не слушала меня сейчас?
– Мам, Кирилл мне изменил, – попыталась донести ещё раз.
– Так это было семь лет назад. Вы даже женаты ещё не были.
– Мы были парой, мам, мы встречались! И изменил он мне на мальчишнике, перед нашей с ним свадьбой!
– Вот я уверена, что это всё вышло случайно.
Набрав воздуха, я шумно выдохнула. Кирилл всегда нравился своей любимой тёще. Но я всё-таки её дочь. Так почему она не на моей стороне? Это не честно, и вообще незаконно.
– Ладно, допустим, что я прощу Кирилла. Но, а с ребёнком его мне что теперь делать? В семью принять? Может ещё вместе с её мамашей? Господи! Да у меня в голове до сих пор не укладывается, что у моего мужа есть шестилетняя дочь!
Мама качнула головой и цокнула языком.
– Вот ребёнок это конечно серьезно. Он не должен расти без отца, если тот у него все-таки есть.
– Вот и я о чем, – произнесла я и взяла из вазы ещё одну конфету, когда в голове снова прозвучали жалобные слова ребенка: «Отдайте мне моего папу».
Будто я этого «папу» у неё украла. Так обидно, так это всё больно и неприятно, что рыдать хочется.
– И как ему вообще теперь доверять? – не понятно было мне. – Он всю нашу семейную жизнь скрывал от меня практически другую семью. Да я вообще будто любовница какая-то.
– Он просто не хотел тебя расстраивать, – в очередной раз нашла она ему оправдание.
– О, да! А сейчас я совсем не расстроена!
– Нет, Олечка, ты должна успокоиться и поговорить с ним. Как бы ни было, но вы с Кириллом муж и жена. Мне твой отец, кстати, тоже однажды изменил, – вдруг заявила она.
А я первый раз об этом слышу.
– Серьёзно? – не поверила даже.
– Да. Ещё по молодости, когда я беременной ходила.
– И ты его простила, – предположила я.
Это даже не сложно было понять. Они прожили в браке два с лишним десятка, пусть и не всегда счастливо. Отца не стало пять лет назад. Но она у меня не долго унывала. Сейчас даже кавалер есть, с которым ходит на танцы «кому за пятьдесят».
– Конечно! Я же ждала от него ребёнка. Мы поговорили и всё разъяснили.
Но тут нас прервали – раздался звонок входной двери. И на пороге появились две мои подруги.
– Ты как? – спросила у меня Света, стискивая в объятьях.
– Оля! – завопила рядом и Вера, доставая из пакета бутылку шампанского. – Ты как мне позвонила, я сразу за Светкой и к тебе.
Я чуть не разрыдалась от такой заботы. Сразу затащила их на кухню и по-быстрому накрыла стол из того, что нашла у матери в холодильнике. Та же решила нам не мешать и ушла к соседке на пару часов.
– Здесь только разводиться, – сразу сказала мне Вера.
Она у меня рыженькая. Сама уже однажды в разводе – из-за измены, кстати. Сейчас замужем за стоматологом, который её обожает.
– Я вот тоже так считаю, – закивала головой и Света. – Я бы своего не простила.
Она у нас блондинка, мать двоих детей. Давно замужем за Пашей, который друг моего Кирилла. Или уже не моего…
– Потому что они как настоящие кобели, – продолжила Вера. – Один раз изменил и всё, значит так и будет изменять.
– Вот-вот, – подхватила её и Света. – Скорее всего там не один раз было. Чтоб ребёнок получился это не всегда так просто. Мы вон с Пашей первого год старались сделать.
– Так, а что он вообще тебе сказал? – спросила у меня Вера.
Я устало поднесла ко рту бокал и отпила немного шампанского.
– Что пьяный был.
– Первый раз может и так, – согласилась Светка. – А потом не обязательно.
– Дорогая моя! Они все так говорят! И ты ничего странного за ним не замечала все эти годы? – удивлялась Вера.
Я задумалась.
– Вроде нет. Я же ему доверяла, Вер. Если сказал, что уехал в школу, или у него дополнительные занятия, или в сервис, или к маме – я же никогда не проверяла, не следила за ним.
– А надо было. Я вот помнишь, как своего первого поймала?.. Он у меня из командировки в новых трусах приехал!
– Кошмар! – озвучила Светка.
А Вера продолжила:
– И ещё говорит мне такой: «Я их в магазине купил»! Ага! Десять лет никогда не покупал, а тут сам себе новые трусы купил! Я так и поверила.
– А твой Кирилл же ещё такой красавчик, – напомнила мне Светка. – Такой подтянутый, такой мужественный, ещё эти мотоциклы его… ой, я вообще не удивляюсь, что девицы к нему липнут.
– Короче, Оль, надо разводиться, – снова посоветовала мне Вера.
– Думаешь? – переспросила я.
Потому что до этого момента о разводе как-то и не подумала. Пока. Да, у нас первая грандиозная ссора по самой серьёзной причине. Да, из-за этого действительно разводятся. Я зла, я разочарована и обижена на своего мужа. Но при этом – я же не просто так вышла за него замуж. Я же его… да люблю я этого гада!
– Ой, да ладно тебе, Оль! – воскликнула Светка, подскакивая ко мне и крепко обнимая.
Потому что я всё-таки разрыдалась.
– Мы тебе нового найдем, – начала Вера меня убеждать. – Классного, верного, настоящего.
А мне новый Кирилл совсем не нужен! Я своего хочу! Обратно! И чтоб всё стало как вчера… Но тут неожиданно раздался очередной звонок в дверь. И мы втроём почему-то замерли.
– Кого-то ещё ждешь? – испуганно спросила Света.
– Нет.
– Мама? – предположила Вера.
– Она бы так зашла.
– Я сейчас посмотрю, – произнесла Света и поскакала ко входной двери, чтобы посмотреть в глазок. И сразу завопила: – Ой, девочки, там Кирилл!
А у меня аж дыхание спёрло. Пришёл все-таки, негодяй.
– Меня для него больше нет! – шёпотом прокричала я ей с испугу.
И ладно бы вообще дверь не открывать. Так нет же, Света всё-таки решила что-то сказать ему в лицо:
– Привет, Кирюш, – услышала я уже из кухни, куда мы с Верой поторопились вернуться.
– Привет, Свет, – безрадостно буркнул он. – Олю позовёшь?
– А её нет.
– Нет? А ты что здесь делаешь?
– А я… к тёте Вале зашла.
– Тогда её хоть позови.
– А её тоже нет… к соседке отошла… за солью… Эй!
Когда же я услышала шаги Кирилла по коридору, и что они приближаются ко мне, то не смогла придумать ничего лучше, чем спрятаться под стол. Потому что совершенно не была готова к разговору со своим неверным мужем.
– Оля где? – спросил он у Веры, которой пришлось встречать нашего гостя.
– Нет её, тебе же Света сказала.
– Оля! – закричал Кирилл, шагая в сторону.
Он просто пошёл искать меня по всей квартире. Тогда Вера поднялась из-за стола и загородила собой проход на кухню со словами:
– Вы только посмотрите на него, мечется теперь, как зверь раненый.
– А потому что не надо было Оле изменять, – добавила Света, вставая рядом с Верой.
– Вас это как-то касается, девочки? – спросил у них Кирилл, вставая напротив.
– Вообще-то да, – заявила ему Света. – Потому что Оля наша подруга.
– А я её муж. И хочу увидеть прямо сейчас.
– Что же тогда детей на стороне делаешь? А, муж? – съязвила Вера так, что даже мне больно стало.
– А вот это точно не ваше дело, – ещё как-то сдержанно ответил он им.
А потом развернулся и… он что, ушёл?!
– Всё, можешь вылезать, – сказала мне Вера.
– Он правда ушёл?!
– Да… а что не так?
Подскочив к окну, я аккуратно выглянула на улицу со своего пятого этажа. А у самой сердце как у кролика билось – часто-часто. Вскоре из подъезда вышел Кирилл. Он подошёл к своему мотоциклу и пнул картонную коробку, которая валялась рядом. Затем резко надел шлем, сел на своего железного коня и со свистом шин дёрнулся с места, быстро ускоряясь вперед. Псих ненормальный.
– Вы только на него посмотрите… – произнесла вдруг рядом Светка с мечтающей улыбкой на губах.
Я аж опешила, и мы с Верой в удивлении уставились на подругу.
– Ой, извини, – сразу сказала она мне, теряя улыбку. – Такой наглый, будто ему вообще не стыдно. Фу.
– Ничего, пусть теперь побегает, – поддержала её и Вера. – А то, как налево ходить, так они это хорошо умеют, а как перед женой раскаиваться, так в кусты сразу.
– Девочки, – обратилась я к ним, – Мне что-то так хреново…
У меня тут, всё-таки, брак распадается. И такая душевная травма, что никаким шампанским не зальёшь. Я даже не уверена, что правильно поступила, когда под стол спряталась. Словно трусиха какая-то. Словно не взрослая. Будто ко мне не Кирилл пришел, а милиция. Вроде и злилась, и видеть его не хотела, а на сердце всё-равно такая тоска дикая, что хотелось в голос на весь мир кричать, в том числе матом, и именно на мужа за то, что так поступил со мной – что так поступил с нами.
– А я знаю, что нужно делать! – резво заявила нам Вера.