Любовь, Дело и «Братство»

После окончания гимназии Владимир отказался поступать в элитный Александровский лицей, который готовил государственных управленцев. Даже несмотя на то, что Иван Васильевич как бывший профессор мог поспособствовать в поступлении. В итоге Вернадский поступил на естественное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета. Тогда там преподавали выдающиеся представители естественных наук: Менделеев, Сеченов, Бекетов и т. д. Вернадский и его новые друзья-однокурсники страстно и энергично окунулись в научную работу, к которой гимназия их не подготовила. В зрелом возрасте Вернадский считал восемь лет гимназической жизни напрасно потерянным временем. С особым восхищением Вернадский отзывался о лекциях Менделеева. Он говорил, что во время них студенты словно входили в новый чудный мир, что Дмитрий Иванович умел возбуждать в человеческой личности порывы к познанию и к претворению знания в реальность.


После сдачи экзамена Д. И. Менделееву. Слева направо: А. Краснов, В. Вернадский, Е. Ремизов.


Вернадскому было сложно сконцентрироваться на одной области науки. Его интересовало все и сразу. Первые два курса он учился на двух отделениях своего факультета – естественном и математическом. Не везде, правда, сдавая экзамены. При этом он продолжал увлекаться историей, политэкономией, изучать философию и филологию.

В мае 1884 года Вернадский проанализировал в дневнике все, чего он достиг в жизни. Ему казалось, что он не соответствовал ожиданиям своей семьи. Он считал, что не был достоин высоких оценок, ругал себя за расслабленность мысли, за непоследовательность характера и внутреннюю пустоту, которые он в себе видел и яростно пытался искоренить.

Вернадский продолжал зачитываться научной литературой, но этого ему было катастрофически мало. Он страстно желал лично повидать страны и моря, природу и людей, о которых читал. Он был практиком по жизни. Даже атмосферу он мечтал понять, поднявшись высоко над землей.

Его интересовала не только наука и изучение мира. Будучи студентом, Вернадский вступил в народнический кружок в Петербурге, где познакомился со своей будущей женой – Натальей Егоровной Старицкой.

В 1882 году образовалось Научно-литературное общество (НЛО). Его инициатором был профессор литературы Орест Фёдорович Миллер. НЛО просуществовало до 1887 года. Во главе общества стоял научный отдел, в котором Вернадский вел минералогию, а Краснов – ботанику. Именно тут Владимир впервые публично изложил два своих первых научных доклада.

Еще на первом курсе университета Вернадский нашел себе научного наставника на всю жизнь – Василия Васильевича Докучаева. Он заразил молодого ученого нестандартным подходом к геологии.

Вернадский не любил тратить время без пользы, то есть не изучать, не исследовать и не познавать. Даже когда он просто ехал навестить, к примеру, свою сестру, то предварительно интересовался у Докучаева, какие образцы почв нужно привезти.

Докучаев пригласил Вернадского в Нижегородскую почвоведческую экспедицию, продолжавшуюся с 1882 по 1887 год. В этой экспедиции он был помощником молодого кандидата наук Левинсона-Лессинга, в будущем тоже академика и соседа Вернадского по дому на Васильевском острове. Это его первое серьезное путешествие по России, он узнает свою страну совсем с другой стороны. Ему интересно то, как живут люди вне Петербурга.

Осенью 1882 года Вернадский настолько подружился с некоторыми студентами, близкими ему по духу, образу мысли, что возник некий союз, а точнее, «Братство». Их всех объединяла жажда кардинального преобразования общества с помощью конституции и, конечно же, моральных изменений на личностном уровне каждого человека в России. А «Братство» должно было в этом поспособствовать. Кроме Вернадского, туда входили генеральские сыновья Сергей и Фёдор Ольденбурги, с детства воспитанные на ручном труде; князь Дмитрий Шаховской, который презирал аристократию; ярый сторонник конституционного движения Александр Корнилов и Иван Гревс, который преподавал в Петербургском университете и на Высших женских курсах. Сначала друзья собирались у Александра Корнилова, но там роскошная обстановка дома слишком сильно контрастировала с разговорами о бедном и угнетенном народе, поэтому они перекочевали в дом к братьям Ольденбургам. Их дружеский кружок ставил перед собой высокие цели служения народу, при этом не отдаляясь от него. Члены «Братства» лежали на тигровых шкурах перед камином и говорили о судьбе России.


Академик-востоковед Сергей Фёдорович (1863–1934) и Фёдор Фёдорович (1861–1914) Ольденбурги.


Шаховской, Вернадский и Фёдор Ольденбург вскоре стали шутливо называться Шахвербургом – от каждого имени центральных фигур кружка по части. Эти трое были примером добродетели: они не пили вина, не участвовали в студенческих попойках и не вступали в интимную связь с женщинами до свадьбы.

Вскоре они начали мечтать о том, как было бы здорово им жить всем вместе одной большой коммуной в имении, вместе воспитывать детей. Эту творческую, научную и духовную коммуну они назвали Приютино, а себя – приютинцами. Нравственные ориентиры друзьям указала «Исповедь» Льва Николаевича Толстого, вышедшая в то время самиздатом. Шаховской определил три простых правила «Братства». 1. Работай как можно больше. 2. Потребляй (на себя) как можно меньше. 3. На чужие беды смотри как на свои. Никакого конкретного устава в братстве не было, только лишь общие стремления.

Загрузка...