«Со своими молитвами в чужой монастырь не ходят; заскочил в гости – веди себя по-людски».
Окрестности южных болот
Конец октября
Телефон на столе зажужжал. Виктор лениво включил светильник, поднялся, дотянулся до мобильника и ответил на вызов. Одновременно глянул на часы. Была глубокая ночь. Виктор тяжело вздохнул.
– Прохор Геннадьевич, вы по какому делу так поздно?
– Виктор Ромашов! – раздался глухой голос начальника.
– Да, да, это я, что случилось?
– Виктор, на Департамент совершено нападение! Вход разносят силовики, пожарные и какие-то люди в чёрном!
– Что?!
Виктор сел на диване.
– Хранилище артефактов в огне, весь научный персонал потерян.
– Как в огне, что у вас там случилось? Пожар?
– Нет, Витя, – это настоящий теракт. В здании сработала аномалия «пламя».
– Постойте! Как? Мы же за пределами Зоны? – Виктор уже ходил по комнате и накидывал на себя рубашку.
– Это я и хочу знать. Ромашов, ты должен сделать кое-что для меня. Для всех нас!
Некоторое время абонент молчал. Наконец, заговорил вновь:
– Виктор, теперь официально ты в отпуске. Собирайся к Захару, он уже ждёт тебя. Там будет всё необходимое снаряжение и пропуск.
– Куда? Что происходит?
– Тебе нужно в Зону. На этот раз нелегально. Сегодня утром пресса меня уничтожит. Московские наблюдатели уже сообщили мне, что я отстранён от руководства и все проекты по Зоне будут заморожены. Почти всех моих агентов взяли за яйца.
– Нас прикрыли? – мужчина замер посреди комнаты, пытаясь осознать услышанное.
– Можно сказать так: кто-то здорово щёлкнул Департамент по носу. И пока не совсем поздно, ты должен выяснить, к кому ведут эти нити.
– Но отчего мне отталкиваться, Прохор Геннадьевич?
– Они уже поднимаются за мной!
– Кто поднимается?
– Нет времени объяснять! Просто следуй моему плану. Ты получишь неограниченный доступ к информации Департамента и пакет дальнейших действий.
Виктор протёр глаза, не веря в реальность разговора.
– Прохор Геннадьевич, в Департаменте же ещё есть силовая ячейка «Явление».
– Военные отправили их по срочному заказу в Зону.
– Совпадение?
– Думаю, нет. А что, хочешь начать с них?
– Да.
– Всё, они уже рядом. Я очень надеюсь, что эта мельница тебя не перемолотит. Чувствую, если мы проиграем, произойдёт нечто ужасное. Удачи тебе.
Связь прервалась. Виктор Ромашов продолжал стоять с бьющимся сердцем. Затем в ярости вскочил и опрокинул стол.
– Он будет жить? – спросил Лемур с надеждой.
– Я не врач, – сухо ответил Рубец, осматривая Серафима. – Ему бы в больничку, но где сейчас её найти?
Водитель лежал без сознания. Мокрое сиденье под ним чавкало, как пропитанная губка. Рубец истратил на Серафима остаток медикаментов и туго затянул жгут. Лемур же, скрестив руки на груди, следил за происходящим испытующим взглядом.
Он обошёл машину и осмотрел вмятины, после чего уселся за руль и запустил двигатель.
– Выезжаем, придержи бойца.
«ГАЗ Тигр» выкатил на ровную дорогу и неспешно покатил в сторону Периметра.
С километр они ехали молча. Лицо Рубца выражало глубокую задумчивость. Сам же Лемур едва сдерживал шквал эмоций, переполняющих его. Наконец, он первым решил нарушить молчание:
– Ты был с оптикой – отстреливал бандитов?
– Да, – коротко ответил давний знакомый, глядя на дорогу. – Я пришёл на место, когда уже вовсю гремел бой, и занял позицию на втором этаже. Правда, никак не ожидал, что сам стану мишенью для пулемётчика.
– Откуда мне было знать? Связь не работала! – зашипел сталкер, крепко сжимая руль.
– Понимаю. Район, где вы работали, находится в «глухом квадрате».
– Не понял.
– Разве вам это не сообщили? – протянул Рубец. – Что же, это подтверждает многие мои догадки… понятно, понятно.
Лемур совсем не понимал сути происходящего, и это начинало сильно действовать на нервы. Вскоре на горизонте замаячила развилка. Рубец жестом попросил остановиться и твёрдо сказал:
– Наверное, нам снова придётся поработать вместе…
– Что? – Сталкер надавил на тормоз и изумлённо вытаращился на спутника. – С какого перепуга? Что ты вообще здесь забыл, чертила?
– Лемур, вам нельзя возвращаться к своим. Это ловушка.
– Что ты несёшь, фраер? Серафим загнётся без врача!
– Если доставишь его на блокпост – он загнётся ещё быстрее.
– Чего?!
– Боюсь тебя удивить, но вся ваша операция – страшная подстава: сталкерскую группу намеренно устранили, чтобы лишить Департамент тех, кто обладает навыками выживания в Зоне.
Лемур побагровел и заглушил мотор.
– Зачем Департаменту списывать нас со счетов?
– Департамента больше нет, – ответил Рубец. – В главном штабе сегодня ночью произошёл теракт. Есть погибшие.
– Что? Кто это сделал? Зачем? – не поверил Лемур.
– Пока неизвестно. Руководство сменилось, все проекты по Зоне заморожены, а сотрудники под домашним арестом.
Лемур громко выругался и ударил по рулю.
– Это ещё не всё, – продолжил Рубец. – Я ещё не уверен, но эти же люди стоят за вашей операцией. Подтверди или опровергни моё предположение. Вы ведь здесь по поручению военных?
– Да, – тяжело подтвердил Лемур. – На брифинге нас встретил какой-то солдафон без опознавательных знаков. Псевдоним ещё странный – Коллекционер.
Рубец тут же вспомнил слова Прохора Геннадьевича: «Вход разносят силовики».
– Хорошо, допустим, ты говоришь правду, – согласился Лемур. – Зачем им «Явление»?
– Чтобы вывести контору из игры. Они, видимо, решили обезопасить себя и устранить сталкерский ресурс. Всех тех, у кого есть опыт выживания в условиях Зоны.
Лемур подумал. Звучало вполне правдоподобно.
– Зачем? – повторил он.
– А я откуда знаю? И разве это сейчас главный вопрос?
– Я хочу знать, кто наш враг, а кто нет. Пока я понял, что военные не на нашей стороне.
– С чего ты вообще взял, что Коллекционер был военным?
Лемур открыл было рот, но решил промолчать. А ведь действительно, загадочный Коллекционер не представился и своё звание на брифинге не раскрыл.
Сталкер медленно потянулся к фляге, трясущимися руками отпил воды.
– Хорошо, я понял, – сказал он упавшим голосом. – Серафиму нужен врач.
– Ты здесь сталкер – неужели во всей Зоне не найдётся полевого доктора?
– Обалдеть! – Лемур прижался к кожаному креслу, глядя в сторону.
– Что? – забеспокоился Рубец. – Я что-то не так сказал?
– Ты думаешь, я знаю всех и каждого в Зоне?
– Ты же сталкер, – неуверенно вымолвил Рубец.
– Десять баллов из десяти! – вспылил Лемур, заводя машину. – Просто железная логика! Ты сталкер – значит, ты можешь тут всё, так, что ли?
– Нет, но…
– Будь добр – заткнись, пожалуйста, пока я не рассердился и не выкинул тебя из машины.
Настроение было в труху. Лемур свернул направо, в противоположную от Барьера сторону и поехал по дороге.
Связываться с местными по радиосвязи он не стал, хотя красный огонек, наконец, сменился зелёным. Высока вероятность, что их услышит неприятель. А светиться сейчас перед военными было смертельно опасно. Впрочем, как и в старые добрые времена, когда он ещё был вне закона.
На примете у сталкера была одна стоянка – посреди болот появилась группа диггеров и мелких барахольщиков. К ним-то Лемур и поехал.
Через четверть часа «ГАЗ Тигр» подобрался к старой насосной станции – небольшому строению, располагавшемуся севернее рухнувшей церкви. Раньше здесь, судя по всему, добывали какое-то вещество из-под поверхности болот. Сейчас здесь располагалась небольшая опорная точка всех бродяг, которым пришлось закрепиться на Болотах.
Расположение у станции было превосходным с точки зрения организации обороны: вокруг находилось болото, и к станции вели только три тропинки. Разумеется, простреливаемые снайперами.
Машину пришлось оставить поодаль, в заросшей кустарником ложбине, а сверху накрыть старым брезентом. Даже если кто-то из незваных гостей и наткнётся на машину, открыть её всё равно не получится.
Серафим к тому времени совсем побледнел и едва постанывал от боли. Рубец вколол ему обезболивающее.
– Хватаем его и пошли, – сказал Лемур.
К счастью, его новоиспечённый напарник не стал препираться, и они вдвоём медленно понесли раненого по деревянной тропинке.
На посту стояли двое: оба безалаберные олухи, каких свет не видел. Один пафосно крутил в руках «макаров», второй положил обрез на плечо. Видимо, думал, что со стороны он круто смотрится.
– Стой! Кто идёт?! – крикнул второй, жуя во рту соломинку.
«Даже голос как у идиота», – подумал сталкер.
– Мужики, выручайте, пацан на «клеть» нарвался. Полноги как не бывало, – сказал он.
К счастью, этих слов оказалось достаточно: двое бродяг тут же кого-то свистнули и принялись помогать раненому. Из крытого одноэтажного здания выскочили ещё люди. Они подхватили Серафима и унесли внутрь. Лемур и Рубец направились следом.
Появился рослый мужик с седой бородой в коричневом плаще. Лицо его рассекал глубокий шрам, оставленный какой-то тварью. От него сильно разило перегаром и потом.
– На стол его ко мне, живо! – велел он, осматривая культю Серафима. – Придётся резать. Кузбасс, Муравей, медикаменты мне, живо!
Тут в разговор вклинился Лемур.
– Постой, отец, как резать? Без этого никак?
Бородатый бросил на него брезгливый взгляд и спросил:
– Ты врач или медбрат? Может, диплом по медицине есть?
Сталкер не ответил. Вопрос был снят сам собой.
– Тогда не путайся под ногами, если хочешь, чтобы я спас твоего друга!
Он задрал Серафиму гачу и покачал головой:
– Заражение у него, без хирургии не обойтись.
На этом и решили. Едва живого Серафима отнесли в маленький кубрик. Туда же отправился бородатый и ещё двое парней. Видимо, держать раненого.
Лемур отвернулся и полез за сигаретами. Руки сталкера тряслись. От происходящего ему сделалось дурно, и он едва стоял на ногах. Рубец хранил молчание. Наверное, специально пытался не доставать бродягу лишний раз. Однако покой нарушили другие люди.
Двое охранников подошли сзади:
– Мужики, а вы это, откуда сами-то? Местные или из глубокого рейда?
– Нет, – ответил сталкер, докуривая сигарету и вытягивая из пачки следующую. – Мы из «Явления».
Двое бойцов переглянулись, но ничего не ответили. Скорее всего, решили, что из частной военной компании. О том же говорила и униформа, которая колоссально отличалась от лохмотьев, в которых ходили местные.
Впрочем, от «Явления» осталось одно название. Некогда сформированный на государственном обеспечении легальный отряд сталкеров перестал существовать за какие-то несколько секунд. Этот жуткий день навсегда останется в памяти Лемура.
Двое незнакомцев не унимались. Парень с обрезом аккуратно сказал:
– Мужики, вы если расслабиться хотите, выпить там или просто отдохнуть, проходите внутрь, там бар у нас…
– Благодарю, но я здесь задерживаться не собираюсь.
Парень насупился и аккуратно положил руку на обрез.
– Брат, ты не понял – вас наш главный увидеть хочет.
– Рад за него, – сухо сказал Лемур. – Если хочет видеть, пусть сам выходит и говорит.
Бойцы посмотрели на него, медленно убирая улыбки с лиц. Тот, что был с обрезом, перехватил оружие и ткнул дулом в спину следопыта.
– Баклан, запихай ствол себе в одно место и дай мне докурить, пока я добрый, – процедил Лемур.
– Я схожу, – подал голос Рубец и выдвинулся вперёд. – У моего друга сегодня очень тяжёлый день. Давайте я встречусь с вашим вожаком и всё ему объясню.
– Никакой ты мне не друг, – произнёс следопыт, продолжая смотреть за горизонт.
Рубец ничего не ответил и вместе с одним из бродяг зашёл внутрь, откуда раздавались звуки музыки и чьи-то приглушённые голоса.
Впервые за день Лемуру хотелось побыть в одиночестве, переварить всё произошедшее за утро и решить, что делать дальше.
Он присел на деревянную ступень и задумался.
Думал про Серафима, про погибшего Танка и всю его группу. Даже про Шелеста. И про Неона, до последнего вздоха прикрывавшего уже погибшую группу.
От грустных мыслей его отвлекла упавшая на лицо тень. Рядом тяжело опустился Рубец.
– Держи.
Лемур поднял тяжёлый взгляд на своего компаньона, протягивающего ему новую пачку «Мальборо».
– Благодарю.
– Знаешь, зря ты нагрубил этим милым людям, – сказал напарник, разминая колени. – Люди они хорошие и отзывчивые. Кстати, об их вожаке. Ты никогда не догадаешься, кем он был в прошлом.
– Не догадаюсь, потому что мне неинтересно, – произнёс Лемур.
– Хребет его зовут. Помнишь, когда сталкеры подняли революцию против «Штаба»? Так вот…
– Не интересно, – отрезал Лемур.
Рубец замолчал. Он понял, что так диалога не добьётся, и начал издалека:
– Я узнал про расстановку сил и ситуацию на болотах в целом – бандит Хобот не просто какой-то лох с подворотни. Это серьёзный криминальный авторитет, который фактически подмял под себя весь район.
Следопыт продолжал хранить молчание.
– Ещё кто-то из местных видел, как упала церковь. Я сказал, что мы к этому отношения не имеем. И легенду подходящую состряпал. Старик вроде бы поверил, так что с этим полный порядок.
На лице агента появилась самодовольная улыбка. Что же, дурить головы людей – это всегда был его конёк.
– Что с Серафимом? Его вылечат?
Рубец слегка замялся.
– Он потерял слишком много крови, но доктор говорит, что поставит его на ноги. Правда, ходить без костыля парень уже не сможет.
Лемур устало кивнул. Хотя бы останется жить.
– И что ты планируешь делать дальше? Чего хочешь?
– Я? – Сталкер покрутил пачку сигарет и спрятал её в карман. – Дождусь, когда Серафим оклемается, и уйду с ним из Зоны.
– Вот так просто? – удивился Рубец.
Он выдержал паузу и коротко кивнул:
– Это твоё право. Я, правда, надеялся, что ты поможешь мне разобраться во всём этом.
Сталкер посмотрел на него косым взглядом:
– Какой в этом смысл?
– Разве ты не хочешь вернуть всё как было? Восстановить группу.
– «Явлению» конец. Его уже не вернуть.
Рубец замялся, но продолжил:
– Отомстить за своих товарищей. На худой конец, спасти себя и Серафима. Ты же понимаешь, что те, кто сделал это, не остановятся на достигнутом.
– Послушай, Рубец, – произнёс Лемур и вздохнул, – я уже сыт по горло этой Зоной. Если меня хотят убить – значит, убьют. Это лишь вопрос времени. Но это моё время. И я не хочу тратить его на бессмысленные разгадывания чужих секретов. Я хочу просто отдохнуть от всего этого.
Напарник ничего не ответил и оставил сталкера наедине со своими мыслями. Хлопнул его по плечу и поднялся на ноги:
– На закате Всплеск обещают.
– Пережду его в машине.
– Уверен? – усомнился Рубец. – Думаю, Серафим хотел бы увидеть тебя, когда очнётся.
Он пожал плечами и ушёл в импровизированный бар. Лемур вспорол новую пачку сигарет и остался сидеть на ступени.
Вечером народу на старой насосной станции заметно прибавилось. Бродяги пережидали Всплеск в единственном в окрестностях баре под названием «Чехол».
Первое, что Лемуру бросилось в глаза, это спартанские условия заведения. Достаточно тесная комнатка, где едва умещались с десяток человек. В помещении царил полумрак, свет фонарей и керосиновых ламп не до конца справлялся с тьмой. По углам просматривались разостланные матрацы, на которых перебрасывались в картишки полулежащие люди в простых сталкерских комбинезонах. Справа слышались звуки ненастроенной гитары и тяжёлое дыхание бродяг, пребывавших в процессе духовного поиска.
На весь зал нашлось только четыре импровизированных стола, каждый из которых был занят кучкой бродяг. Темы у ветеранов были обычные: Барьер, бандиты, хабар.
– Надо с бандитами что-то решать, они уже всю долину в кольцо взяли, – взволнованно сообщил один из подвыпивших бродяг и ударил кулаком по столу.
– Ты в одиночку, что ли, это делать собрался, умник? – ответил его напарник, заговорщицки озираясь. – Дерзай, только я бы против Хобота лишний раз языком не молол.
– Боишься? – презрительно спросил первый.
– Стукачей и засланцев полная Зона, – второй разлил по стопке водки. – У Хобота своих людей на болотах полно. А ты знаешь, куда попадают все неугодные бандитам.
– Концлагерь, – тяжело протянул первый и махнул стопку.
– Именно, в концлагерь.
– А всё-таки, если накопить прилично денег, можно и бравых ребят в Зоне нанять и дать бой этим ублюдкам.
У дальней стены располагалось что-то вроде барной стойки из ржавых бочек и старой сетки, за которой стоял пожилой жилистый мужик, облачённый в экспериментальный образец военного экзоскелета.
Внешность этого человека была очень уж отталкивающей: колючий, острый взгляд, впалые бледные щёки. Человек внимательно следил за присутствующими. Сразу видно – хозяин заведения. И кличка говорящая – Хребет.
Другой столик, ближе ко входу, занимали подозрительные личности в тёмных маскхалатах. Всего их было четверо – один мужик средних лет, остальные помоложе. Тот, что постарше, почти сразу поманил к себе Лемура рукой.
– Мир тебе, бродяга, – сказал он ровным голосом. – Ты сегодня привёл безногого пацана?
– Допустим, – ответил сталкер.
– Тут в баре сейчас все про вас говорят, – продолжил незнакомец. – Про тебя и кента твоего, что с тобой пришёл. Уважают.
– Он мне не кент, – отрезал Лемур.
– Как скажешь. Только я же не слепой – у вас на морде написано, что вы не простые старатели, – хитро сощурился человек.
– Чем-то обязан или поболтать захотелось? – Лемур поднял бровь.
– Люблю прямых людей, – незнакомец довольно потёр ладони. – Снаряга не интересует?
Сталкер искоса глянул на него, а мужик продолжил:
– Вы с тем хмурым парнем к глубокому рейду готовитесь, это сразу видно. А я могу наводку на кольчугу хорошую дать.
– С чего ты взял, что я к чему-то готовлюсь?
– Так приятель твой сказал. Да и повторюсь – вы, братцы, не такие простые, какими кажетесь.
– Даже если и так, хочешь сказать, на чёрном рынке серьёзные доспехи появились? – спросил Лемур.
– Да.
– И сколько они стоят?
– Этого я не знаю. Известно, что торгуют ими чёрные копатели.
– Не понимаю, о чём ты, – признался сталкер.
– О тайном рынке в Аппендиксе.
– Не может этого быть, – отмахнулся следопыт. – Там же всё вокруг химией заражено.
– Вот именно. Поэтому там и охрана не нужна. Новички и отморозки туда, само собой, не сунутся. А вот элита, имеющая противохимические препараты и скафандры, там завсегдатаи. Там и цены повыше, и товар совсем другого уровня.
Лемур быстро сообразил, что к чему, и скривился.
– Ясно. И почём твои новые лекарства?
Мужчина улыбнулся и вывалил на стол несколько пачек таблеток непонятного изготовителя.
– Из медицинского набора западных спецслужб. В наших краях вещь новая и очень редкая. Здесь тебе и противохимические, и болеутоляющие препараты последнего поколения.
Сталкер бросил короткий взгляд на вываленное добро и отмахнулся.
– Спасибо, но я откажусь.
– Подумай, чёрные копатели много всего интересного продают.
– Оставь свои байки для кого-нибудь другого.
За угловым столиком сидел слегка выпивший Рубец. Многие переживали Всплеск в состоянии алкогольного опьянения. Некоторые и вовсе принимали наркотики. Проще переносится.
– Всё-таки решил остаться в лагере себе подобных?
– Не могу бросить Серафима, – проворчал бродяга.
Напарник не ответил. Вскоре посетители бара засуетились и наглухо заперли все окна и двери.
И тут началось. Свет мигнул и погас, в висках заломило, резко закружилась голова. К горлу тугим комом подскочила тошнота. Низкочастотный гул, нарастая, заполнил зал. Сердце гулко застучало, набирая обороты, потом мощный толчок сотряс деревянные стены, и здание затряслось как при сильном землетрясении. Со столов попадали бутылки, со стены свалилась картина и висевшее на гвозде ружьё. Рухнула на пол и лампа.
Деревянный пол под ногами начал ходить в разные стороны. Местами между досками появлялись щели, из которых просачивался багровый свет. Некоторые сталкеры повалились без сознания. Кто-то застонал от нахлынувшей боли в висках или боевых ранах. Но сильнее всего досталось тем, у кого были проблемы с зубами. У этих несчастных сводило едва ли не всю челюсть.
Вдруг раздался ещё один сильный гул, а после этого резкий грохот, от которого из ламп полетели искры; и Лемур отключился.
Сознание покинуло его всего на несколько секунд, но, когда он очнулся, всё было тихо. Света не было. Сплошной мрак. Из разных углов были слышны стоны и чьи-то возгласы. Кто-то открыл дверь и впустил свежий воздух в помещение.
– Кузбасс, что там стряслось? – хозяин заведения зажёг керосиновую лампу.
Его голос был твёрдым и решительным. Наверняка из бывших военных. Возможно, даже дезертир.
– В крышу молния ударила, походу, – ответил парень снаружи. – Проводка вся погорела.
Бродяги засуетились. Кто-то громко выругался. Выражение лица хозяина в свете огня от лампы выражало растерянность.
– Керосинки зажигайте, раньше и без этого добра пережидали, – решил он.
Спустя какое-то время в помещении стало светлее – в ход пошли свечки, а кто-то даже запалил огонь в бочке.
Рубец, хоть и выглядел не лучшим образом, пришёл в себя быстрее большинства бродяг.
– Может, выпьем? – предложил он.
Лемур не отказался. Хорошего пива он, и правда, давно не пробовал. А в свете последних событий напиться ему просто было необходимо.
Рубец сходил к стойке и вернулся с четырьмя бутылками «абаканского». Удивительный факт, но в Новосибирской Зоне палёный алкоголь практически не встречался. Даже будучи в самом Новосибирске, Лемур не был до конца уверен, что пьёт не очередную отраву; то ли дело в Зоне. Да и в Зоне оно заходит намного лучше.
– За что пьём? – спросил детектив.
– За погибших, – ответил Лемур и сразу же сделал крупный глоток.
– Поддерживаю.
Выпили. Сталкер слегка помрачнел, а Рубец, пристально глядя ему в лицо, спросил:
– Не надумал помочь мне?
Лемур молчал. Внутри у него происходила борьба. Желание отомстить и вернуть престиж «Явления» не давали покоя. К тому же подначивало сталкерское прошлое, чего бродяге не хватало даже в группе. Но гордость и давнее желание отойти от дел и покинуть Зону раз и навсегда выступали против.
– До сегодняшнего дня я не ценил этих ребят, – сказал Лемур, сжимая бутылку и глядя вниз, на дощатый пол. – А сейчас я понимаю, что потерял друзей.
– Не всех, – напомнил Рубец.
– Всех, – резко отрезал сталкер. – Я не первый год в Зоне, и все мои партнёры и товарищи давно отдали душу этой проклятой земле. Ни один не вернулся за Периметр.
Детектив не ответил. Он понимал, что хотел сказать Лемур, и тяжело вздохнул.
– Остался только Серафим, и он стал калекой. Нет, Руб, не хочу, надоело видеть смерти близких вокруг себя.
Напарник немного отодвинулся от него:
– Что же, я не стану препятствовать.
– Я должен вывезти его живым, – словно оправдываясь, повторил бродяга.
– Понимаю.
Следопыт выждал паузу и спросил:
– Когда уходишь?
– На рассвете. А что? Есть какая-то зацепка? – В глазах сталкера мелькнул огонёк интереса.
– Какая разница, ты же отошёл от дел.
– Вопрос снят.
Сталкер отхлебнул ещё пива. Некоторое время они сидели молча.
С каждой минутой на душе у Лемура становилось всё тяжелее. Он всё больше начинал жалеть о своём решении и чувствовал, что поступает неверно. Где-то внутри себя он даже надеялся, что детектив вновь начнёт его упрашивать. Однако тот молчал.
Рубец сделал вид, что не понял, почему изменилось выражение лица бродяги. Наступившее молчание нарушил подошедший старик в коричневом балахоне – доктор:
– Привет, мужики, свободно? – спросил он томно.
– О чём речь, отец, падай, – Лемур мотнул головой на пустой табурет.
Местный целитесь посидел неподвижно, затем расправил плечи и шумно вздохнул. Бродяги покосились на него с удивлением.
– В общем, буду краток. Это по поводу вашего товарища.
Целитель стал что-то в красках расписывать о сложности ситуации. Лемур, почти не слыша его слов, прикрыл глаза и взялся за голову.
– Мне бы артефакт какой или нормальную медицинскую аппаратуру, – пожаловался старик.
– Сколько он ещё протянет? – спросил Рубец.
– Неделю, думаю, протянет, – доктор поднялся с табурета и, направляясь к выходу, добавил: – Извините, мужики. Я сделал всё, что мог.
Рубец покивал, прислушиваясь к своим мыслям, и лукаво улыбнулся.
– Вставай. Нужно кое-что проверить, – сказал он уверенно.
– В смысле? Куда? – взвился Лемур.
– Вернёмся в церковь, пока темно – самое время.
– Зачем ещё? – оживился бродяга.
– Ты хорошо запомнил аномалию, которая сегодня была? Что скажешь?
Лемур поднял брови:
– Не понимаю. Ну, «клеть», причём здоровее, чем обычно.
Рубец начал постукивать по экрану ПДА ногтем. Его настроение слегка улучшилось.
– Какие артефакты производит «клеть», помнишь?
– Издеваешься? – искоса глянул на напарника Лемур.
Как известно, артефактов в Новосибирской Зоне практически не осталось. За всю свою сталкерскую карьеру Лемуру лишь раз удалось увидеть фото редкого экземпляра, да и то благодаря тесной дружбе с военными и учёными. Но что-то внутри подсказывало, что его собеседник мыслит в верном направлении.
Получить артефакт, способный вылечить Серафима, было сейчас пределом желаний Лемура.
– Ну, «холодный якорь», например, – вспомнил он.
Рубец не ответил, глядя на него с ожиданием и доброй, ободряющей улыбкой. Лемур напряг память: перед глазами возникли образы данного артефакта.
– Погоди-ка… – начал он.
Рубец протянул ему свой ПДА, на экране которого высветилась фотография «холодного якоря».
Сталкер моргнул раз десять, прежде чем смог заговорить.
– Стоп, я ведь его уже видел. – Бродяга напряг память, и вдруг его осенило: – Секунду! Сегодня утром, как раз когда отряд нарвался на аномалию!
– Верно, – кивнул Рубец, пряча коммуникатор. – Ты стал свидетелем рождения нового артефакта.
– Не понимаю, как это возможно? Хабара в Зоне же почти нет, только малые крохи, и их скрывают вояки!
– Это только подтверждает мою догадку, – торжественно сказал Рубец. – Лемур, аномалия, на которую вы нарвались, была создана искусственно.
– Что? Как?
– Это я и должен выяснить, в Департаменте случилось то же самое – кто-то воссоздал искусственное природное отклонение – аномалию «пламя» прямо в здании.
Сталкер округлил глаза, переваривая услышанное.
– Почему ты раньше мне не сказал? – спросил он, не находя других слов.
– Ты не спрашивал и не очень-то слушал, – ответил детектив уклончиво.
Он поднялся со стула и накинул на себя куртку.
– Я же просто осёл – не догадался сразу, что «клеть», на которой вы подорвались, из той же партии, что и «пламя». Теперь нет никаких сомнений, что вас подставили те же люди, что совершили теракт в штабе Департамента.
Сталкер смотрел на него с изумлением. Рубец закинул винтовку на плечо и позвал:
– Чего расселся, ты хочешь спасти своего друга или нет? Тогда пошли скорее.
Бродяга сорвался с места, и через мгновение оба покинули бар.
Они уже не видели, как почти сразу вслед за ними, накинув капюшон на голову, ушёл ещё один сталкер.