Я зашла за Муреной, своей коллегой, к ней домой, поскольку мы договорились вместе пойти на концерт. Встретила меня у порога ее ленивая и бойцовская собака Бетси, которая, спала, как обычно, на каком-то потрепанном одеяле. И была уже слишком старой и очень умной, чтобы облаивать всех подряд или обнюхивать.
Нет. Бетси перестала заморачиваться, точно зная, что в дом зашел не враг, продолжая похрапывать на своей лежанке и открывая периодически только один глаз.
Мурена, как всегда, оживленная и шустрая, не смотря на свою тучность, носилась по огромной своей квартире, отдавая распоряжение мужу и сыновьям, которые на нее перестали реагировать уже давно, как и собака.
Моя коллега стояла в коридоре уже нарядная, в каком-то облегающем платье, которое обнажало ее могучую грудь, накрашенная в стиле индийской женщины на свадьбу, но с бигуди на голове и в шлепанцах.
Вид у нее был комичный.
Такая же старая кошка подошла к собаке и почему-то со всей силы ее цапнула, отчего у той выступили на носу капли крови, видимо ей не понравилось, что Бетси ничего не делает. В отличие от собаки, кошка Чупа каждого гостя встречала с недоверием и шипела на него.
Собака взвыла от Боли, а Мурена похвалилась, что кошка – это ее тотем, которая ни при каких обстоятельствах не теряет бдительности.
Чупа что-то мяукнула, подтвердив слова своей хозяйки и важно прошла по коридору, заглядывая в каждую комнату, как будто хотела проверить, как выполняют распоряжения Мурены домочадцы.
На кухне, в которую пригласила меня коллега, сидел ее симпатичный и послушный муж. Он чистил картошку и складывал ее в кастрюлю с водой. Рядом расположилась ее подруга Галя, которая тоже была нарядно одетая, но уже мерила себе давление.
А потом и вовсе начала подкатывать глаза и тяжело дышать в каком-то приступе. И я отметила про себя, что пришла не вовремя. Вот грохнется в обморок, приятного мало.
Мурена испугалась того же, а потому истошно начала звать на помощь одного из свои сыновей, который работал медиком на Скорой помощи, и в это время отсыпался после тяжелой ночной смены.
– Николай! – Завопила его мать, тоже приходя в волнение. – Помоги.
Через время на кухню пришлепал ее заспанный и недовольный сын, который привык к тому, что кто-то постоянно умирает или собирается умереть. И не реагировал бурно, как Мурена.
– Что вы все орете? – Рыкнул на нас он своим холодным голосом, почесывая за ухом. – Дайте хоть раз выспаться! Что случилось?
В это время Галя, делая какие-то движения ртом, медленно оседала на стуле, а муж Мурены вовремя ее подхватил на руки.
Неохотно Николай подошел к пациентке и крикнул на нее:
– Как вас зовут? Вы меня слышите? Вставайте!
– Она, кажется, сейчас умрет. – Вместо нее ответила Мурена, которая от страха выпучила свои глаза.
Сын Мурены подошел к Гале, и, поскольку та не реагировала на вопросы, взял ее за лицо и начал трепать. А потом влепил ей пощечину.
От звонкого жеста мы все вздрогнули, а Галя, к нашему удивлению, ожила и завизжала:
–Б ольно! Больно же…
– Уже лучше. – Спокойно на это отреагировал Николай, держа за запястье Галю и отсчитывая ее пульс. – Что вы тут за балаган на кухне опять устроили?
– Мы давление мерили. – Начала оправдываться Мурена, убирая со стола тонометр и пластиковый контейнер с таблетками.
– Дышите. – Снова обратился к бледной Гале Николай, который зевал и почесывал свою шевелюру, которая стояла дыбом после сна.
Мурена налила из графина воды и попыталась сунуть стакан в руки обмякшей подруги.
– Чаю ей крепкого завари. – Почем-то опять гаркнул медик на мать. – А вообще, лучше ей, конечно, домой пойти.
Все мы с тревогой смотрели на Галю, которая пыталась дышать, как и приказал ей врач.
– Как она домой пойдет? – Спросила удивленная Мурена. – А она идти может?
– Вы идти можете? – Повторил тот же самый вопрос Николай, глядя на Галю.
– Я…я...-начала заикаться она.-…мне плохо…я сейчас умру…помогите мне…
– Не умрете. – Опять громко рявкнул на нее медик. – Вставайте и марш домой!
От испуга Галя медленно встала со стула, поправляя свое узкое гипюровое платье. И сделала шаг в сторону двери.
– Выходим! – Поторопил ее Николай, беря под локоть и провожая к двери.
– Ее сопроводить? – Встрепенулась мать Николая.
– Зачем? – Грубо ответил он ей. – Сама дойдет. У тебя, кажется, концерт, вот и собирайся. И сними бигуди.
Муж Мурены в это время пытался поухаживать за гостьей, подавая ей пальто и пытаясь застегивать сапоги.
Не обращая внимания на всех нас, сын Мурены, ворча себе под нос, прошел на кухню, вытащил из холодильника бутылку водки, налил в стакан и залпом выпил его, не закусывая.
Потом отрыгнулся, прошел в свою комнату и, рухнув на диван, выругался на то, что его опять отвлекли ерундой.
– Пусть дома эти концерты закатывает. Достали все. – Пробормотал напоследок он.
Муж Мурены, увидев краем глаза, что в холодильнике есть водка, собирался тоже приложиться к бутылке. Но ушлая Мурена, почуяв его намерение, вытащила бутылку из холодильника и положила ее в свою сумочку.
– Не смей! – Рявкнула она на мужа. – Только с борщом. Сначала борщ свари. Дождись меня с концерта. И мы вместе оздоровимся.
– Но…мамуль…– Попытался клянчить муж…
– Я сказала "нет". – Снова зашипела Мурена, злобно сверкая глазами.
А потом накинула плащ, обула туфли и собиралась выйти в таком виде на улицу.
– А бигуди? – Предупредила ее я.
– В театре сниму. – Ответила она, приспосабливая на голову свой яркий берет в виде блина.
Мы отправились на концерт, на который уже хорошо опоздали.