Я был крещён по православной вере уже в достаточно зрелом возрасте (в начале 2000-х), но особой веры никогда не было. Верил только в одно, что существует Создатель этого мира, но не понимал, на тот момент, ни обрядов, ни смысла религиозных действий, ни механизма. А самое главное, результата этих действий. Религиозными направлениями я начал интересоваться поздно, но тщательно, когда разменял уже третий десяток лет. Из детства осталось только несколько воспоминаний, связанных с религией: как отец читал Библию на старославянском и украинском языках, как его друг, батюшка прихода, бросил семью и пятерых детей. Помнил баптистов, гитары, песни. Старший брат сел в тюрьму (пристрастился к наркотикам и алкоголю). Никакие молитвы не смогли ему помочь. Смутные времена…
Я не считал, что был ребенком из неблагополучной семьи. Родители хорошо зарабатывали, пока не наступили 90-е годы. Из-за границы начали привозить нецензурную литературу вплоть до Донасье́на Альфо́нса Франсуа́ де Сада. Секты на каждом шагу. Группировки. Драки. В моей большой советской семье были учителя, военные, рабочие, начальники, бухгалтеры и инженеры. Жизнь казалась простой, и в понятной степени, предопределенной. На церковные службы я не ходил, не постился. И речи быть не могло об особом стремлении к духовной и нравственной жизни, не смотря на то, что в моей жизни было достаточно случаев, когда я мог спокойно распрощаться с планетой Земля еще в детстве. Какая-то неведомая сила давала мне шанс на жизнь.
Однажды, в школьные годы меня сбил мотоцикл при попытке перейти дорогу спереди автобуса. Лежа под коляской мотоцикла на ранце, я пытался понять, как это произошло. Я был достаточно осторожен на дороге. Но, учитывая, что собралась уже толпа взрослых, предпочел быстро и незаметно убежать домой, как только чья-то большая рука вытянула меня из-под коляски мотоцикла за ранец. Взрослые, шумно ругаясь, отвлеклись на мотоциклиста. Родителям я, как всегда, ничего не сказал о произошедшем инциденте. Не хотелось сидеть в ванной в качестве наказания. В темноте…
Надо признать, ребенком я был достаточно беспокойным. Постоянно «вляпывался» в различные истории: от воровства моркови на колхозных полях, гаек на заводе, охотничьих патронов у отца до драк с пацанами. Время было такое. Больше не из корысти, а из хозяйственности.
Позднее, как сейчас, я постоянно вспоминал и следующий случай, произошедший со мной в 6-ом классе. Темнота водной глади. Пузырьки воздуха быстро поднимались на поверхность и спешили умереть, раствориться в пространстве. На поверхности воды были видны расплывчатые проблески лучей солнца и кривые кроны ив. Я, периодически, открывал глаза, чтобы рассмотреть кого-то еще, чтобы позвать на помощь. В голове был только нарастающий страх. Что скажут родители? Водоворот утягивал мое тело на дно и, как бы я не старался, мне никак не удавалось хоть на сантиметр подняться ближе к поверхности воды. Мой друг был чем-то увлечен и не видел возникшую проблему. Прошло уже 10 минут, как мне показалось, тщетных попыток выбраться на берег реки. Как бы я не бултыхался под водой, ни маленькие ладони, ни маленькие ноги не позволяли мне оттолкнуться от дна на поверхность. Мыслей о смерти не было, мозг панически перебирал решения по выходу из ситуации, но мое тело уже погружалось все глубже и глубже. Рефлекторно я задержал дыхание, кислорода не хватало… В стадии инспираторной и экспираторной одышки я еще раз попытался подняться на поверхность воды, но тело уже достигло глубины. Последнее решение оттолкнуться от дна было своевременным и эффективным. Из последних сил я сделал это и смог вылезти на берег.
Позвав школьного друга, мы вместе пошли к своему многоэтажному дому на холме. Вместе с другом мы часто придумывали себе занятия, так как жили в одном подъезде в новом доме, ходили в один и тот же класс. Пнув консервную банку с супом и звездочками, который успешно съели за полчаса до этого, мы пустились наутек, пока нас не заметили рыбаки. Пламя костра потухло еще до того, как мы ушли… После этого, я часто вспоминал, про то, как отец учил меня плавать, выбрасывая из лодки в воду на середине Волги; сажал в первый раз на велосипед, на котором я благополучно врезался в облезшую кирпичную стену продуктового магазина; ломал ногу на детской горке; стрелял в окна соседей рябиной; кидал резиновые шарики с водой вниз с 10-ого этажа; как получил шайбой в лоб после удара клюшкой на хоккейной площадке.
С кухни на всю квартиру издавался приятный запах копченой колбасы и настоящего чая. Только чтение бесконечного числа книг и определенный родительский контроль не позволили мне пойти по стопам старшего брата. Читал я, действительно, много литературы, смачно оправленной пропагандой советского образа жизни. Это и сформировало не осознаваемые до конца позиции благородства, взаимопомощи и преданности. Но, в дальнейшем, архетипы и теневые стороны личности (как предопределил господин Юнг) тоже дали о себе знать.
Все-таки, я был воспитан при Советском Союзе, а жить пришлось при капитализме. Где-то внутри сидела не осознаваемая мысль о генах и убеждениях, принципах выживания и адаптации к окружающей среде в кругах животных. Побеждает не умный, а сильнейший. Во мне присутствовала воля к власти.