– Если собака случайно узнала чужой секрет, то она никому не должна его сообщать.
– Кошкам можно, а нам нельзя? – возмутилась Куки.
Муля, которая только что произнесла фразу про секрет, удивилась:
– Милая, почему ты решила, что кисам позволительно разбалтывать то, что они подслушали?
– Если собака случайно узнала чужой секрет, то она никому не должна его сообщать, – процитировала Жози. – Ты так произнесла. Я удивилась, как Куки, но промолчала.
– Умение молчать делает собаку счастливой, – заметила Феня, намазывая на кусок белого хлеба сливочное масло.
– Только собаку, а кошку нет? – тут же задала следующий вопрос Куки.
– Говоря «собака», я имела в виду жителей Прекрасной Долины – и кошек, и птиц, и всех-всех-всех, – улыбнулась Муля. – Полагаю, Феня думала так же, когда завела речь об умении молчать.
– Кто-то стучит! – воскликнула Зефирка и встала из-за стола.
Но Жози опередила медлительную черную мопсиху. Самая младшая сестра опрометью кинулась в коридор, через короткое время примчалась назад и закричала:
– Где живет кошка Полина?
Феня улыбнулась.
– В нашей деревне, у Синей горы. Ее дом стоит особняком, вдали от остальных. И Полина тут одна, второй обитательницы с подобным именем нет.
– Наше село находится за Синей горой, – заметила Куки.
– Дорогая, и ты права, и я права, – вздохнула Феня.
– Так не бывает, – отрезала Куки, – или за Синей горой, или у Синей горы!
Феня взяла очки, которые лежали на столе, и посадила их на нос.
– Попробую объяснить. Видишь ли, в эпоху Великих Хранителей…
Мафи захихикала и быстро прикрыла мордочку салфеткой.
– Почему ты смеешься? – шепнула ей Марсия.
– Феня разговаривает точь-в-точь как Черчиль, – так же тихо ответила Мафи, – раньше она по-иному беседовала, а теперь «очерчилилась».
– Лучше сказать: «Стала похожа на Черчиля», – тихо заметила Зефирка.
– Ну у тебя и слух, – восхитилась Мафи, – я шепотом говорила.
– Верно, – улыбнулась сестра, – я слышу лучше всех. Вот с нюхом у меня не очень. М-да.
– В саду кошка, – воскликнула Жози. – Одета необычно: у нее темно-синий плащ, расшитый красными яблоками. Когда я спросила, что она хочет, гостья ответила: «Позовите Мулю, я Полина». Вот уж удивление! Знаете, она похожа на нашу Полину, но одновременно и не похожа на нашу Полину!
– О-о-о! Плащ с вышивкой в виде яблок, – восхитилась Зефирка и поспешила к окну. – Эх, жаль, отсюда только огород видно.
Муля уронила нож, которым намазывала мягкий сыр на сухарик, и смутилась:
– Прямо сам из когтей выскочил. Жози, садись за стол. Я объясню незнакомке, как найти кошку.
Мама встала, поспешила к двери, запнулась о ковер, замахала передними лапами, удержала равновесие и убежала. Мафи удивилась: хозяйка Мопсхауса никогда не носится, как Жози.
Марсия поднялась из-за стола.
– Спасибо за вкусную еду, простите, у меня через пятнадцать минут клиент – такса Лора. Будем подбирать свадебную прическу и макияж.
– Конечно, дорогая, – улыбнулась Феня, – нельзя заставлять невесту ждать, она, наверное, уже вся на нервах.
Марсия пошла к двери, а Феня продолжила:
– Куки, что касается твоего вопроса про название деревни, то для этого надо понять: если мы находимся в селе, то должны говорить: деревня за Синей горой.
– Почему? – не поняла Куки.
– Потому что для нас гора расположена за околицей. Мы защищены грядой. А вот если кто-то подходит к селу, то он говорит: деревня у Синей горы, – растолковала старшая сестра.
– Непонятно, – пробурчала Куки.
Феня вздохнула.
– Милая, топонимика географических названий сложная, подчас алогичная наука. Мой тебе совет, просто уясни: у нашего села два названия, оба правильные. «Деревня у Синей горы» или «деревня за Синей горой». И так и эдак верно. Почему получилось подобным образом, подробно объяснит Черчиль, когда вернется из Университета, куда он поехал на пару дней читать лекции.
– Что такое топ… ним… топо… – попыталась произнести трудное слово Зефирка.
А Мафи встала, подошла к окну и высунулась наружу.
– Топонимика – раздел ономастики, – ответила главный библиотекарь, хранитель архива и летописец Прекрасной Долины.
– Чего? – заморгала Марсия.
– Это наука, которая изучает географические названия, – продолжала Феня. – Почему соседнее с нами селение названо «Большой тыквобанан»?
– Потому что там вырастают огромные вкусные тыквобананища, – завопила Жози.
Мафи перегнулась через подоконник, вывалилась в сад, шлепнулась на газон, вскочила, отряхнулась, затем сбросила с лап туфли и, встав на когти, совершенно бесшумно дошла до угла дома и заглянула за него.
Перед глазами пагля[1] предстали две фигуры. Одна закутанная в темно-синий плащ, расшитый красными яблоками, и Муля. Мама выглядела странно: она осунулась и вроде как похудела. Хвост у мопса всегда завит колечком, а у Мулечки он сейчас свисал вниз. Передние лапки хозяйки Мопсхауса тряслись, а голос… Он звучал так тихо, что Мафи с большим трудом сумела услышать разговор, который определенно не предназначался для чужих ушей.