Геройский поступок да будет воспет!
Его не забудут в народе.
Казачка Анюта, шестнадцати лет,
Работала на огороде.
Лабá недалече спокойно течёт,
Чирикают весело птицы,
Всё мирно и ладно, да был огород
Разбит за пределом станицы.
Ограбить соседа, забрать его в плен —
Старинный кавказский обычай.
Шесть горцев спустились в долину в тот день
В погоне за лёгкой добычей.
И девушка, чтоб не достаться врагу,
По тропке домой припустила.
А старший из горцев кинжал на бегу
Метнул ей вослед что есть силы.
Но, слава те, Господи, острый кинжал
В тот раз не затронул лабинку.
Он мимо неё пролетел и упал
В траву возле самой тропинки.
Анюта нагнулась, схватила клинок
И дальше помчалась к откосу.
Но кто-то из горцев поймать её смог
За длинную, тёмную косу.
Не глядя, назад отмахнула рукой,
И цель не ушла от кинжала.
Как вертел барана, пронзило легко
Разбойника острое жало.
Казачка вскочила и вновь наутёк.
Казалось, спасение рядом.
Но всё же достал её вражий клинок,
И тюкнули сзади прикладом.
Спасибо, Христос, за прикрытье твоё!
Была неглубокою рана.
Но впала на время тогда в забытьё
Несчастная, юная Анна.
Очнулась в ночи далеко за Лабόй,
Вернёшься оттуда едва ли —
Так думали горцы промежду собой,
И девушку даж не связали.
Она же, все прочие спали пока,
Собравши последние силы,
Из ножен достала кинжал вожака,
И в горло с размаху вонзила.
Взяла его шашку, взяла пистолет,
И тут началось представленье —
Троих супостатов прямки на тот свет
Отправила без промедленья.
Очнувшись, шестой захотел убежать,
Да только не тут-то вот было.
Анюта умела прицельно стрелять.
Спокойно его уложила.
Собрáла одежду, оружье, коней,
К Лабė повела и к рассвету
Свой первый законный казачий трофей
Сдала у станицы пикету.
Медаль и браслет ей вручили князья,
Да только ведь дело не в этом.
Отвагу казачек измерить нельзя
Ни шашкой, ни даже браслетом.