Кит вернулся к себе в подавленном настроении. Свечи он не притушил, и язычки пламени заметались на сквозняке, пока он закрывал за собой дверь. Кит машинально протянул руку к тому месту, где стоял бокал, но его там не оказалось. Оглядев комнату, он нашел его на полу. Видимо, бокал просто упал, и это хорошо, поскольку сейчас надо трезво все обдумать. Кит поставил пустой бокал на стол и уселся в кресло.
В комнате было тихо. Кит посмотрел на пустое кресло напротив и пожалел, что нет рядом тех, с кем можно поделиться своими сомнениями. Совет старого друга Барто сейчас бы не помешал, да и Сидони тоже стоит послушать. Они с сестрой давно уже жили каждый своей жизнью, но впервые за все это время он чувствовал себя хозяином в своем доме. И к этому надо привыкать, поскольку Сидони собирается замуж за Барто.
Кит был рад за нее и как-то упустил из виду, что придет день, когда его сестра уедет. И она, и Барто будут далеко от него. Да, теперь этот день не за горами – Кит поймал себя на том, что снова смотрит на бокал.
У него неплохой домашний очаг, и можно сделать его уютнее и богаче, разумно распорядившись собственностью и деньгами. Ну и что, если он пока одинок? Просто надо больше общаться с соседями. Местное дворянство не станет чураться его поместья, и можно будет познакомиться с теми молодыми особами, которых он видел в церкви.
Правда, та, что нашла приют под крышей его дома, затмила бы их всех. Она, безусловно, красива, но почему такая интересная женщина не замужем? Может, она уже обручена, размышлял Кит, но вряд ли ее суженый позволил бы ей в одиночку разъезжать по сельской округе по делам дядюшки.
Считают, что женщине не пристало заниматься коммерческими делами. Правда, во все времена были богатые и влиятельные особы, которые пользовались своими связями, но они чаще предпочитали действовать исподтишка, а молодой женщине не пристало наносить визиты джентльменам, даже под прикрытием компаньонки. А может быть, мисс Ингрэм действительно просто путешествовала в этих краях, судя по ее словам. Однако она говорила о дядюшкиных заботах с таким знанием дела, что у Кита возникло подозрение: видно, не впервые она выезжает с подобным поручением.
Он попытался припомнить все, что ему было известно об Августе Рэйвене, но сведений было немного. Как известно, он величал себя последователем Хораса Уолпола – некоего дилетанта прошлого века, автора романа «Замок Отранто». Правда, сам Рэйвен – насколько знал Кит – никогда не занимался такой писаниной, но, стараясь угнаться за Уолполом, который прославился своей готической усадьбой Строберри-Хилл, Рэйвен выстроил себе вычурную крепость и назвал ее Рэйвен-Хилл.
В отличие от Строберри-Хилл эта крепость, как и ее владелец, была малодоступной. Несмотря на эту таинственность, многие знали, что Август Рэйвен – коллекционер, и он явно не мучился угрызениями совести, отправляя племянницу приобретать для него книги. А теперь он подставил ее под удар.
Кит нахмурился. При других обстоятельствах он не придал бы словам Хоба особого значения, но собственный трудный жизненный опыт приучил его к осторожности. Тот факт, что кто-то подстроил поломку кареты мисс Ингрэм недалеко от Оукфилда, не мог быть случайным совпадением. И ему осталось предположить единственно возможную причину.
Виновата та злосчастная книга.
Она привела ее сюда, и те, другие, приходили тогда за той же книгой. Помнится, одного их них звали Мэйлит; этот новомодный друид искал здесь некий текст о магических ритуалах, связанных с тем лабиринтом на задворках усадьбы. И сам дом, и лабиринт были сооружены по проекту Эмброуза Мэллори. Писанина этого мистика, почившего сто лет тому назад, до сих пор продолжала сеять смуту.
Неужели кто-то сумел выжить в том пожаре? Или это их последователи постарались? У Барто было достаточно средств, чтобы расследовать дело, но и он не смог ничего разузнать сверх того, что и так уже было известно. Тогда Кит решил, что на этом все дело и закончилось.
Но теперь он так не считает. Но при чем здесь мисс Ингрэм? Кит покачал головой. Думает ли кто-то, что она владеет этой книгой или знает, где ее искать, – это не важно. Важно, что есть люди, которые ни перед чем не остановятся, лишь бы завладеть этой отравой.
Киту ли не знать, чем это грозит. Они убили его отца.
Кит помнил, через какие испытания пришлось пройти Сидони, и он не хотел, чтобы с его попустительства мисс Ингрэм была уготована та же судьба. У него было много неотложных дел, требовавших его присутствия в Оукфилде, и меньше всего он желал бы возвращаться к тем мрачным событиям, что некогда потрясли его дом, – но иного выбора у Кита не было.
Однажды он проспал беду и теперь не хотел повторять своих ошибок.
Когда Кит спустился в столовую, он узнал, что гости уже позавтракали и теперь ожидают его в библиотеке. Верно, миссис Осгуд не увидела в том ничего особенного, но Кит забеспокоился, представляя, как мисс Ингрэм перебирает книги его отца.
Эта мысль ядом разлилась по его жилам, сгоняя привычную меланхолию. И все же, входя в библиотеку, Кит радостно почувствовал в себе тот же прилив сил, что и накануне вечером. Ее силуэт, казалось, мерцал в отблесках слабого света, как и тогда, на дороге, где он впервые увидел девушку. Но что-то в ее позе, в том, как она скромно сидела у окна, сложив руки на коленях, показалось ему неестественным, и губы его дернулись.
Успела ли она просмотреть книги или догадывалась о его подозрениях? Киту уже не впервые хотелось прочесть то, что скрывали ее глаза. Золотисто-карие они были так же необычны, как и сама женщина, но эти глаза ничего ему не говорили о ней самой. Испытывала ли она те же чувства, что и он, когда смотрел на нее? Нет – она безмятежна и спокойна, и Кит сразу вспомнил, что им предстоит серьезный разговор.
Он окинул комнату взглядом и, увидев миссис Рен-шоу, сидевшую неподалеку, несколько замялся. Но толстушка, похоже, клевала носом, и Кит решил не принимать ее в расчет.
Устремив все внимание на мисс Ингрэм, Кит заговорил, прежде чем она успела произнести обычные любезности.
– Покажите мне, что у вас есть, – сказал он, присаживаясь рядом с ней. – Об этом Мэллори.
Кит заметил удивление, мелькнувшее в ее глазах и тут же замаскированное, и поразился: когда эта женщина успела так научиться владеть собой? Что касается Сидони, то ее эмоции всегда были на лице, даже если она молчала; но мисс Ингрэм мало говорила о том, что не касалось ее поручения, и при этом не обнажала своих чувств. Она бесстрастно вручила ему обрывок бумаги:
– Вот часть письма Мэллори к одному из своих последователей.
Бумага была ветхой, и Кит взял ее как можно бережнее. Почерк был крупный, но чернила выцвели, и читать было трудно. Все же ему удалось разобрать многое из того, что сохранилось.
«Обращаюсь к вам с доверительной просьбой сохранить эту книгу, над которой я работал всю свою жизнь. Никому не говорите о ней и хорошенько припрячьте от всех любопытствующих, с тем чтобы исторические истины, изложенные в ней, остались в неприкосновенности. Я спрятал здесь два экземпляра, а вам, видимо, известно, что весь тираж был изъят и уничтожен. Я обвиняю того проклятого наборщика, который…»
– Исторические истины, – фыркнул Кит.
– По-видимому, все остальные экземпляры книги были уничтожены, поскольку ее посчитали кощунственной, а Мэллори был объявлен еретиком, – пояснила мисс Ингрэм. – Вскоре он умер; полагают, его отравил кто-то из близких родственников.
При упоминании об убийстве Кит нахмурился: ему не хотелось, чтобы такое случилось под этой крышей.
– И кому же он это писал? – спросил Кит, пытаясь разобрать имя.
Мисс Ингрэм склонилась ближе и пристально посмотрела на него:
– Мартину Чесвику, предку нынешнего графа. Рэйвен приобрел несколько книг у графа после смерти его отца, в одной из них был найден этот обрывок письма.
Кит едва не присвистнул, услышав столь известное имя в связи с Мэллори. Что ж, в истории каждого рода есть своя паршивая овца, даже в семье самого принца-регента.
– Значит, искать надо там, а не здесь, – сказал Кит, возвращая ей бумагу.
Мисс Ингрэм нахмурилась:
– Здесь говорится о двух экземплярах.
– Но тот, что был припрятан, сгорел, – ответил Кит.
Да, так-то оно так, если б не сломанное колесо. Кто-то явно рассчитывал на то, что мисс Ингрэм умеет идти по следу. Хотели они найти недостающий кусочек письма или же искали саму книгу?
– Кто знал о вашей поездке сюда? – спросил Кит. И снова легкая тень изумления промелькнула в ее глазах.
– Рэйвен, разумеется.
– А может, кто-то из его друзей или знакомых?
Мисс Ингрэм, к своей чести, не уклонилась от ответа, но в ее словах прозвучала ирония:
– Мистер Марчант, хочу вас уверить, что Рэйвен не привык посвящать посторонних в свои коммерческие планы. Вот почему я здесь одна, без крикливой свиты, которая только собьет мне цену.
– Но ведь вам просто повезло, что вы сумели добраться до Оукфилда, – сказал Кит. – Колесо у вашей кареты было специально подпилено так, чтобы оно отвалилось по дороге.
Такое известие и впрямь ее озадачило. Даже компаньонка в дальнем углу очнулась от дремоты и приподнялась с места. Видимо, она все-таки прислушивалась к разговору.
– Неужели?
– Мой кучер менял колесо, и он не мог ошибиться – старое колесо было подпилено.
Кит настолько привык общаться с сестрой, что давно уже понял: не каждая благородная леди благоразумно отнесется к подобным заявлениям, поэтому внутренне приготовился услышать в ответ нечто вроде вознесения молитв или истерического припадка. Но мисс Ингрэм снова подтвердила свой нетипичный для женщины характер. Она пристально посмотрела на него, не выказав никакого страха.
– Но к чему им устраивать такой подвох?
– Догадываюсь, что вы их опередили, появившись здесь, – сказал Кит. – Возможно, они прослышали про интерес вашего дяди к Мэллори и теперь думают, что вы можете приобрести эту книгу или же знаете то, что может навести их на след, что-нибудь типа той бумаги, которую вы мне показали.
Мисс Ингрэм нахмурилась.
– Не понимаю, каким образом кто-то мог узнать про письмо, если оно пролежало там столько лет.
Кит пожал плечами.
– Может быть, ваш дядя при случае упомянул об этом в разговоре, да и прежний владелец той книги тоже мог говорить о нем.
– Мистер Марчант, Рэйвен не склонен делиться своими секретами, – сказала мисс Ингрэм, слегка запнувшись. И эта неуверенность удивила Кита, особенно когда она отвела глаза в сторону. Возможно, Август Рэйвен и мог хранить тайну, но не мог не похвастаться своими сокровищами. И Кит понимал, что его болтовня могла дойти до завистливых ушей.
– Но остается тот факт, что кто-то готов далеко зайти, чтобы остановить вас. Если бы вы не успели подъехать так близко к Оукфилду, вам, возможно, пришлось бы повстречаться с неприятной компанией.
Это замечание заставило ее побледнеть, и Кит добавил:
– Мисс Ингрэм, я знаю не понаслышке, что те люди, которые ищут подобные тексты, непорядочны, мягко говоря. Если они узнают, что у вас есть то, что им нужно, они убьют вас ради этого.
Мисс Ингрэм побледнела еще больше, но не дрогнула.
– Право, это уж чересчур, даже для библиомана.
– И все же ради вашей защиты я намерен сопровождать вас до дома.
Мисс Ингрэм подняла голову, как бы обдумывая это предложение.
– Очень мило с вашей стороны, мистер Марчант, но, если кто-то ищет эту бумажку или книгу, о которой там упоминается, он ведь все равно не угомонится, пока не добьется своего.
Несомненно.
– Зато дома вам безопаснее, так что стоит вернуться в Рэйвен-Хилл, – произнес Кит, хотя сам не вполне был уверен в том. Разве он уберег свое имение от разорителей? Разве не на его сестру было совершено нападение? И что еще мог сделать он для этой женщины, к которой не имел никакого отношения? Судя по всему, Август Рэйвен и богаче, и влиятельнее, а его знаменитый дом – так просто крепость.
Мисс Ингрэм покачала головой:
– Если эти люди действительно так опасны, другого выхода нет. – Она наклонилась к нему, ее золотисто-карие глаза заблестели, проницательно вглядываясь в его лицо. – Мы должны найти оставшийся экземпляр, у кого бы он ни находился. Как только он окажется в руках Рэйвена, никто не станет меня преследовать.
Кит растерялся от такого решительного натиска. То, что она предлагала, можно было назвать шальной выходкой. И он сам, и сестра, и Барто могли бы проделать такое в юные годы, но им – разумным взрослым людям, чужим друг другу, – зачем им такое надо?
Кит никогда не придерживался светских правил приличия, но путешествовать с женщиной, не родственницей, даже в сопровождении сонливой компаньонки, казалось ему непристойным.
– Думаю, ваш дядюшка не одобрил бы такое, – произнес он.
Но мисс Ингрэм не выразила и тени сомнения. Она выпрямилась и посмотрела ему в лицо:
– Рэйвен одобряет любые средства, которые приносят ему желаемое.
В ее глазах горел вызов – и Кит дрогнул. Зачем ему прятаться от всех, переживая свое горе, лучше сделать хоть что-нибудь. Может, удастся изловить тех, кто связан с ублюдками, убившими его отца. Ведь они угрожали и его сестре, а теперь добираются до мисс Ингрэм. Соблазн велик, но Кит осознавал, что ему будет тяжело и гоняться за негодяями, и в то же время охранять ее. Ведь он не станет использовать женщину в качестве приманки для головорезов.
– Это не займет много времени, – сказала она. – Чесвик не так уж далеко от Рэйвен-Хилл.
– Чесвик? – эхом откликнулся Кит. – Родовое поместье графов?
– Да, все, как вы сказали.
– Я сказал? – Кит уже привык к таким розыгрышам со стороны сестры, но мисс Ингрэм явно превзошла ее.
– Вы сказали, нам следует обратиться к получателю письма ради книги Мэллори.
Кит аж застонал от такой логики.
– Я всего лишь хотел сказать, что той книги здесь нет, ее отослали. Нельзя же мчаться в Чесвик, полагаясь на обрывок стародавнего письма к почившему предку графа.
– Почему бы и нет? Где же еще мы можем начать поиски?
Она говорила так серьезно, что Кит онемел от изумления.
– Неужели вы не понимаете? Ведь эта книга могла уже не раз сменить владельца.
– Если бы она где-то всплыла, об этом стало бы известно букинистам-коллекционерам, – настаивала она.
Кит покачал головой:
– Тот, кто получил это письмо, мог спрятать книгу или отослать ее. Или вообще уничтожить, если хватило ума. Или же ее могли изъять, как и весь тираж.
– Может быть, – сказала мисс Ингрэм, – все может быть. Но чтобы знать наверняка, надо увидеть своими глазами.
И снова сердце Кита вспыхнуло отвагой, ему отчаянно захотелось пойти сразиться с той грозной тьмой, что нависла над его домом. Но он никак не мог понять, зачем ему для этого напрашиваться в гости к графу Чесвику.
Что, если он сначала доставит мисс Ингрэм домой, живой и невредимой, а затем попросит своего старого друга представить его графу. Ведь Барто пожалован титул виконта Хоторна, и он, вращаясь в свете, вполне мог запросто общаться с графом. Можно будет осторожно выведать кое-что, однако найти ту книгу вряд ли удастся – насколько Киту было известно, она утеряна насовсем.
Кит покачал головой:
– Я всего лишь сельский джентльмен и вовсе не похож на упомянутых вами одержимых библиоманов. – Или того хуже.
– Но вы знаете о той книге Мэллори больше, чем кто-либо еще, – возразила мисс Ингрэм.
– Но я даже не знаю, как выглядит та книга, поскольку сам никогда не видел ее – да и никто из нас ее не видел, – ответил Кит. – Вести такие поиски просто нелепо и к тому же опасно. Вы можете проследить судьбу этого письма по другим каналам, находясь в своем доме под присмотром дядюшки, его обширные связи помогут вам.
Мисс Ингрэм, до тех пор яростно защищавшая свой план, как-то слишком безразлично отнеслась к его заявлению. Она медленно выпрямилась в кресле и смиренно кивнула, и Кит возрадовался: у нее были причины сомневаться в своем предприятии. Тогда он склонился к ней ближе:
– Итак, вот мой план.
Поскольку план мистера Марчанта требовал некоторого времени на подготовку, Хироу воспользовалась возможностью еще раз осмотреть дом. Он был невелик и удобно спланирован, так что нетрудно было превратить его в уютный семейный очаг. Проходя по комнатам, Хироу прикидывала, как можно улучшить интерьер, но не в стиле Рэйвена, а так, чтобы действительно было комфортно и уютно…
Девушка укорила себя за такие фантазии. Не ее забота, что собирается этот мистер Марчант делать со своим домом. Ее дело – приобрести книгу Мэллори, разве не так? Потакая себе, Хироу гнала от себя подспудную мысль о том, что надо бежать отсюда, и поскорее, сломано там колесо или нет, и не позволять мистеру Марчанту сопровождать ее до дома.
Но, уступив ему в споре, разве не доказала она тем самым, что ее страхи не напрасны, что она не могла отвергнуть его план? Хироу покачала головой, не желая и думать о таком. Она делает лишь то, что ей поручено, и, если он так настаивает, почему не позволить ему поехать с ней.
Войдя в гостиную, расположенную в тыльной части дома, Хироу поняла, что это более поздняя пристройка к основному зданию. Ее высокие застекленные двери выходили прямо на террасу, и отсюда хорошо просматривался садовый участок поместья.
Вид был удручающий. Длинные проплешины с почерневшей стерней подтверждали рассказ мистера Марчанта о недавнем пожаре. Хироу попыталась расспросить слуг, но те ничего не знали, поскольку их наняли уже после тех событий. Но здесь действительно что-то горело. Может, и та книга сгорела? Сама Хироу знала об этом только со слов мистера Марчанта, но она давно уже научилась никому не верить.
Даже этому мужчине, один вид которого заставлял трепетать ее сердце. Он был открыт и прямолинеен, но Хироу уже успела понять, что его внешняя обходительность может быть обманчивой. Кристофер Марчант был на самом деле умнее, чем казалось, и к тому же наблюдателен. Он часто смотрел на нее насупившись, но был внимателен к любой просьбе, так что Хироу не хотелось разочаровывать своего стража, и дело тут вовсе не в его привлекательности.
И как бы в подтверждение своих мыслей, Хироу скорее почувствовала, чем услышала легкое движение у себя за спиной, и ее сердце гулко забилось.
– Что вы думаете об этом доме? – спросил он. Хироу не ожидала такого вопроса, она повернулась к нему, лицом к лицу, и машинально прошептала:
– Очень милый.
Он посмотрел на нее тем испытующим взглядом, от которого ей всегда становилось как-то неуютно, но на этот раз Хироу не дрогнула.
– Возможно, надо кое-что подправить, – предложила она. – Неплохо бы кое-где чуть подкрасить, а обои и яркие драпировки очень оживят интерьер. Уверена, у вашей сестры все получится прекрасно.
Мистер Марчант растерянно огляделся:
– Я и не знаю толком, что она запланировала, но сейчас сестра в отъезде – скоро выходит замуж.
– Вот как, – прошептала Хироу. – Поздравляю.
Мистер Марчант не ответил, поскольку продолжал рассматривать комнату с тяжелыми портьерами и громоздкой мебелью.
– Здесь нужен женский глаз, – сказал он, и сердце Хироу отчего-то екнуло: он ведь не имел в виду ее? Конечно, она далека от идеала женщины – не рисует акварели, не пишет скетчи, не играет на фортепиано.
А джентльмену мало полезно то, что она действительно умеет делать.
– Вы полагаете, это мрачноватое место невозможно улучшить, не так ли? Оно населено привидениями из жизни прежних хозяев? Слишком много жути, чтобы здесь жить?
Хироу сдержала смешок.
– Жути? Вы просто не понимаете значения этого слова, – сказала она. – А я живу в Рэйвен-Хилл.
– Ах, простите, – сказал мистер Марчант. – Ваш дядя действительно известен как довольно эксцентричный человек.
Мягко сказано. Однако Хироу не собиралась обсуждать ни Рэйвена, ни его дом, так что поспешила сменить тему:
– Так мы едем?
Мистер Марчант кивнул, но вид у него был унылый, словно он был недоволен тем, что она свернула разговор. Надеялся ли он узнать о ней что-то личное? Хироу еще не встречала мужчины, который проявлял бы интерес к тому, что не касается лично его или его ценной собственности. Действительно, такое поведение было настолько необычным, что она никак не могла понять, чем вызван такой интерес.
Было ли это праздное любопытство или нечто более серьезное?
Итак, его план в действии, они уже в дороге – и Кит приободрился. Если все пойдет, как он задумал, те, кто интересуется мисс Ингрэм, поедут вслед за старомодной каретой Рэйвена в противоположном направлении и будут далеко от них.
Хоб согласился прогнать ту карету кружным путем через торфяники на Баррель, там он сможет оставить ее на попечение хозяина гостиницы. Хоб не прочь был везти ее и дальше, по объездной дороге до Пайктона, где можно обменяться экипажами, но Кит боялся, что такую хитрость скоро разгадают.
У мисс Ингрэм и ее компаньонки не было никаких причин отказываться от его комфортабельного экипажа, кучер и лакей сядут на козлы и доставят их прямо к воротам Рэйвен-Хилл. Затем Август Рэйвен вполне мог послать кого-нибудь за своей каретой, а если он не пожелает, Кит сам наймет человека для этого дела.
Главное, о чем беспокоился Кит, – защитить мисс Ингрэм, и ему хотелось как можно дольше сопровождать ее, так ему спокойнее – и приятнее. Он понимал: как только она благополучно приедет домой, их знакомство может оборваться, поскольку они принадлежат к разным кругам общества.
Мисс Ингрэм – не сельская девушка, которую надо провожать на танцы, флиртовать с ней в молодежной компании или приглашать в гости с ее родственниками. Ее дядюшка, несомненно, не станет привечать сомнительного джентльмена типа Кита.
Кит мог бы еще поразмышлять столь же трезво, но он отвлекся, услыхав громыхание другого экипажа. Тут только Кит заметил, что туман на дороге сгущается и за этой пеленой нельзя толком рассмотреть приближающихся всадников. Он не раз без всякого опасения проезжал по этой дорожке, обсаженной деревьями, но теперь ему мерещилось, что она как-то странно сузилась. Положив руку на пистолет, он направил Бэя в обгон кареты, чтобы как следует рассмотреть встречных.
Увидев впереди лошадь и повозку, Кит слегка расслабился, однако держался настороже: подобную телегу он видел в тот раз, когда на него напали, а затем горело его имение. Кит внимательно рассмотрел и кучера, и груз на телеге, но ничего опасного там не было – всего лишь пара старых свинок, и, когда повозка проехала мимо, он услышал скрип колес.
Слишком поздно понял Кит, что значил этот звук. Когда он оглянулся, их карета уже была остановлена всадниками, возникшими из тумана, их лица были скрыты повязками, в руках были ружья.
Тем не менее Кит надеялся справиться с ними обоими с помощью кучера и лакея мисс Ингрэм. Но слуги даже не попытались защититься, а струсили, как дети; однако мисс Ингрэм и бровью не повела, когда один из всадников приказал ей выйти из кареты.
Никаких всхлипываний, рыданий или криков. Выходя из кареты, она держалась с таким достоинством, что это восхитило Кита, но было досадно, что теперь нельзя атаковать верховых – слишком опасно, она может попасть под копыта вздыбившейся лошади.
– Сидеть на месте, – приказал высокий всадник, глядя на компаньонку, которая, в отличие от слуг мужского пола, сумела сохранить свою обычную невозмутимость. – Нам нужна только эта.
Кит напрягся – подтверждались его худшие опасения. Времена разбойных нападений давно минули, теперь глухих дорог мало и путешественников редко грабят. Правда, здесь редко ездят, и можно предположить, что это заурядные воры, но тогда почему они не позарились на драгоценности миссис Реншоу и не стали рыться в багаже? Наверняка эти же двое были замешаны в том давнем нападении, тогда они тоже ничего не спрашивали и не искали, а похитили человека.
– Который из этих ваш? – спросил высокий, кивком указав на багаж на верху кареты.
Мисс Ингрэм показала на чемодан, и он приказал кучеру сбросить его вниз. Всадник попятился, видимо затем, чтобы не попасть под удар падающего чемодана, а кучер не догадался вовремя воспользоваться благоприятной ситуацией.
Но мисс Ингрэм догадалась, что надо делать. Она взглянула на Кита, и он понял ее без слов. Она склонила голову, словно в покорном ожидании. Эти лю ди, подумал Кит, должно быть, ничего не знают о своей жертве, иначе они ели бы ее глазами и не держали под прицелом Кита и перетрусивших слуг на козлах экипажа.
Когда мисс Ингрэм наклонилась, чтобы взять багаж, Кит уже был наготове. Пока она, размахнувшись по кругу, бросала чемодан на лошадь высокого всадника, Кит послал Бэя вперед. Высокий всадник повалился от удара наземь, а Кит протянул руку, подхватил мисс Ингрэм и усадил ее на лошадь позади себя.
Поднялась суматоха, а Кит помчался в лес в сторону от дороги, надеясь, что туман, который укрывал его врагов, прикроет и их бегство. Услышав свист пули, пущенной вдогонку, он быстро наклонился в седле и пригнул голову мисс Ингрэм.
– Не пристрели ее, дурень!
Этот крик заставил Кита пришпорить лошадь, мисс Ингрэм вцепилась в его спину, а чемодан, подпрыгивая, больно бил по ногам. Кит хотел было попросить ее бросить багаж, но она так держалась за него, что он решил: не иначе, в нем что-то важное, с чем она не хотела расставаться.
Все эти помехи мешали им оторваться от преследователей, и Кит искал место, где можно укрыться. Впереди из тумана показались большие камни, и Кит понял, что это заброшенное кладбище, за ним смутно виднелась церквушка.
Кит не стал раздумывать и сразу направил лошадь к высоким воротам, разбитым и покосившимся. Нагнувшись из седла, он открыл одну створку и въехал под купол старого здания. Мисс Ингрэм промолчала и быстро соскользнула с лошади на каменный пол. Когда Кит спешился, он увидел, что она прячет чемодан под одну из сохранившихся скамей.
Кит отвел Бэя за резное ограждение позади церквушки и отошел от здания, вглядываясь в него через туман. На первый взгляд часовня казалась по-прежнему пустой, хотя каждый, кто захотел бы тщательно проверить ее, непременно наткнулся бы на лошадь.
Но Киту не хотелось допускать этого.
Он с пистолетом в руке занял позицию наблюдателя у одного из узких окон. Туман сгущался, что было им только на руку – или все же нет, размышлял Кит, всматриваясь во влажную дымку. Плотный туман окутал все окрестности, заглушая звуки, и, сколько он ни вслушивался, стараясь уловить какой-нибудь шум снаружи, ничего, кроме шумного дыхания мисс Ингрэм, он в этой тишине не услышал.
Обернувшись, Кит укорил себя за то, что так долго был к ней невнимателен после всего того, что пришлось ей пережить. Но она и не помышляла падать в обморок. Он увидел ее красиво изогнутые брови над золотисто-карими глазами, она вопросительно посмотрела на него и прошептала:
– Где вы, черт возьми, этому научились?
– Что? – Кит не сразу понял, о чем она говорит, затем пожал плечами. – А… Мы с сестрой видели подобные трюки на ярмарке, практиковались с ней, пока не освоили кое-что из того репертуара. Но это было давно.
– Вы смогли одной рукой поднять взрослую женщину, да еще с чемоданом, и забросить на лошадь позади себя.
– Положим, не каждая женщина повела бы себя так, а не впала в панику, – сказал Кит, и его губы тронула признательная улыбка. Действительно, многие женщины упали бы замертво при одном только виде людей в масках и уж вряд ли стали бы атаковать их своим багажом.
Снаружи послышался треск сломанной ветки, и Кит снова повернулся к окошку: из-за деревьев выезжал всадник. Злодей представлял собой отличную мишень, Кита так и подмывало выстрелить в него через разбитое окно. Хотя есть и лучшее решение: сбить его с лошади и как следует допросить, но он не мог оставить мисс Ингрэм одну, без защиты. Звук выстрела мог привлечь сюда и второго разбойника. Однако особо выбирать не приходилось, и, когда всадник свернул к церкви, Кит взял его на прицел.
– Эй, вы, убирайтесь оттуда!
Кит резко повернулся – крик послышался совсем с другой стороны. Вглядевшись в туман, он увидел седого старика, выходившего из-за покосившегося надгробия. Киту захотелось крикнуть ему о грозящей опасности, но тут он заметил ружье, которое тот держал на изготовку.
– Это кладбище, а не парк для прогулок. Прочь отсюда, а не то загоню сейчас вам пулю! – кричал старик всаднику.
Тот приостановился в нерешительности, затем поддал ногой под брюхо лошади и унесся прочь в лес. Когда стих стук копыт, Кит слегка расслабился – но тут услышал шарканье шагов старика. Тот направлялся к церкви. «Наверное, это здешний сторож», – подумал Кит и постарался присесть как можно ниже, чтобы спрятаться в тени.
Резкий скрип двери пронзил тишину, и Кит нацелил пистолет на силуэт, возникший в проеме. Неряшливо одетый, с нимбом всклокоченных седин вокруг темени, старик выглядел настолько дико, что невольно хотелось держаться подальше от этого… буйно-помешанного. Неудивительно, что тот всадник предпочел унести ноги.
Кит надеялся, что старик просто так зашел в церковь, совершая привычный обход, но он безошибочно повернулся к окну, под которым сидели Кит и мисс Ингрэм. Кит даже приготовился прикрыть ее собой, если старик вздумает поднять ружье, но тот только прищурился и кашлянул:
– Мистер Марчант, это вы?