Адель Тонье
– И ты мне ничего не рассказала! – воскликнула Фелиция, когда я закончила.
На окружающий мир постепенно опускались сумерки, но фонари пока не спешили зажигать, и приятный полумрак окутывал, словно мягкое одеяло.
– Нет, не рассказала. – Я поднялась с кровати и подошла к окну. – И не случись все так, то и не рассказала бы.
– А я думала, мы всем друг с другом делимся, – обиженно протянула кузина.
– Не этим. Прости, но я действительно считала, что никто и никогда не узнает о произошедшем. Именно поэтому и не рассказала, – обернувшись, я прямо посмотрела на Фелицию и спросила: – Ты меня осуждаешь?
Она встретила мой взгляд спокойно.
– Я тебя не понимаю, – неожиданно призналась она. – Ты ведь должна их ненавидеть и бояться. А ты… рисковала всем, столько дней лечила его, отдавала все силы, едва не выгорела. Почему?
Я пожала плечами.
Как объяснить собственное поведение, я сама не до конца понимала. И на ум, как назло, не приходили слова, чтобы дать ответ, но я постаралась.
– Я целительница, у меня в крови помогать ближнему даже в ущерб себе.
– Да, мне этого не понять, – усмехнулась она, и в глубине прекрасных голубых глаз промелькнуло какое-то странное выражение. Кажется, горечь вперемешку с затаенной тоской. – Жертвенность не для меня.
– Фелиция, – пробормотала я виновато, делая к ней шаг, – прости, я не хотела…
– За что ты все время извиняешься, Адель? – хмыкнула кузина, поднимаясь с кровати. Подойдя к зеркалу, она взглянула на свое отражение и поправила золотистые локоны.
– Мне кажется, что я виновата перед тобой.
– Если кто и виноват, то точно не ты, – неожиданно заявила кузина. – Никто не заставлял меня выбирать факультет целительства и учиться на нем. Я сама выбрала. А вот проникнуться не смогла. Да какая разница? Ничего уже не изменишь.
– Тогда почему ты пошла в целители вместе со мной? – задала я вопрос, который тревожил меня в течение многих лет.
Кузина не была глупой и бездарной девицей, к тому же обладала достаточно высоким уровнем силы. Лет до двенадцати-тринадцати мы шли вровень, хвастались друг перед другом знаниями, даже соперничали. А потом… не знаю, что случилось, но кузина резко перестала интересоваться магией, стала все сильнее отдаляться, сбрасывая все на меня. Я послушно принимала, брала на себя ее задания, надеясь, что интерес проснется снова и все будет как раньше. Но этого не случилось. Фелиция училась, знала ровно то, что требовалось, но не стремилась к большему.
Честно говоря, я удивилась, когда она решила вместе со мной поступать на факультет целительства. Данная сфера была ей совершенно чужда. Фелиция не любила лечить, ненавидела делиться силой и уж точно не готова была жертвовать собой.
– Надо же было куда-то идти, – продолжая изучать свое отражение, проговорила она нарочито безразличным тоном. – Так почему бы нам не учиться вместе? Мы же как сестры. Не так ли, Адель?
– Да, конечно, – поспешно кивнула я.
– И на правах старшей сестры я собираюсь тебе помочь. Учитывая, что ты мне рассказала, я вообще удивляюсь, как этот василиск тебя вспомнил. К счастью, ты пустила его по ложному следу. Если обнаружатся какие-то нестыковки, скажу, что ему привиделось в бреду.
– Ты уверена? – с сомнением произнесла я.
– Конечно. Это будет даже интересно, – улыбнулась кузина.
Однако я не торопилась радоваться.
– Ничего не получится. Он василиск. – Я покачала головой. – Он чует ложь и сразу догадается, что его пытаются обвести вокруг пальца.
– Не почует, – отрезала Фелиция, разворачиваясь и подходя ближе. Взяв меня за руку, она неожиданно выдала: – Мы дадим друг другу магическую клятву.
– Зачем? Какую клятву?
– На крови. Против такого даже василиск ничего не сможет сделать.
Логика в ее предложении имелась, но использовать кровь было сложно и опасно. Магия могла взбунтоваться и наказать.
– Что за клятва? О чем? – уточнила я, не торопясь соглашаться.
– О том, что ни ты, ни я никому и никогда не откроем правду. Никто из нас никогда не признается, что именно ты спасла того василиска, – торжественно проговорила Фелиция.
Я на мгновение растерялась, а потом с сомнением поинтересовалась:
– Ты уверена, что так будет правильно?
– Конечно. Ты будешь уверена, что я никогда не предам тебя. Кроме того, никто не заставит тебя сказать правду. Или ты боишься? – неожиданно спросила она. – Ты мне веришь, Адель?
Я заглянула в ее голубые глаза и уверенно ответила:
– Да. Я верю тебе.
Фелиция улыбнулась и крепко меня обняла.
– И еще кое-что. – Кузина слегка отстранилась. – Нам надо что-то сделать с твоим голосом.
Очередная ее идея удивила.
– В каком смысле?
– Василиск может его узнать. И про песенку свою забудь, поняла? Хорошо, что я прекрасно ее помню. Ты же сама учила меня ей, когда папа привез тебя, помнишь?
– Да, помню. Но причем тут мой голос? Что с ним можно сделать?
Она некоторое время молчала, раздумывая, а потом воскликнула:
– У меня есть идея!
– Ты меня пугаешь, – хмыкнула я. – Одна идея сумасброднее другой.
– Не переживай, голос мы тебе оставим. Тебе еще экзамены сдавать. Просто мы его немного изменим. Сделаем другим.
– Сомневаюсь, что это действительно надо делать, – вздохнула я. – Особенно сейчас.
– Почему? – сразу оживилась Фелиция. – Ты еще что-то не рассказала, Адель?
«М-да, а она действительно очень хорошо меня знает».
– Так уж вышло, – промямлила я, пряча глаза, – что сегодня я… чисто случайно столкнулась с ним на улице.
На мгновение в комнате повисла тишина.
– Адель Тонье, и ты молчала? – возмутилась кузина. – Как это произошло? Когда? Он тебя узнал?
– Нет. Я бы сразу тебе сказала.
– Но про это ты сообщить забыла, – с нажимом произнесла она.
– Не было времени. Ты сразу набросилась на меня с вопросами, – попыталась оправдаться я. Впрочем, ничего у меня не вышло.
– Вот не надо делать меня виноватой. Рассказывай. Все! До мельчайших деталей.
Пришлось подчиниться.
– Значит, он тебя не узнал, – протянула Фелиция, когда я закончила рассказ.
– Как видишь. Сомневаюсь, что он притворялся.
– Разумно. Но ты упоминала, что у тебя от страха даже голос сел. Так?
Я нахмурилась.
– Не помню. Наверное. А что?
– Как что? Голос сел, звучал чужим, незнакомым. Он его и не узнал. Но не стоит и дальше надеяться на чудо. Так что голос тебе надо изменить!
Я присела на кровать, чувствуя, как от происходящего у меня начинает кружиться голова.
– Это какое-то сумасшествие.
– Ничего, вот избавимся от настырного василиска, и сразу станет легче.
Если бы! Почему-то я очень сомневалась, что все пройдет легко и просто.
– Начнем с клятвы! – воодушевленно воскликнула Фелиция и бросилась к шкафу.
Я с удивлением проследила ее короткий, но весьма резкий забег по комнате, пытаясь понять, что она забыла в шкафу. Может, сразу решила собрать мне чемоданы и отправить прочь из Уатерхолла? И это в самый разгар выпускных экзаменов.
– Фелиция, что ты делаешь? – поинтересовалась я.
– Нашла!
Кузина повернулась ко мне, держа в руке короткий изогнутый кинжал в черных ножнах, украшенных серебреными вензелями и довольно крупным черепом с перекрещенными костями. Ее голубые глаза вспыхнули кровожадным огнем.
От неожиданности я даже отступила на шаг. Именно от неожиданности, а не от страха.
– Нравится? – радостно спросила Фелиция и гордо добавила: – Настоящий.
При виде оскалившегося черепа, я удивленно посмотрела на кузину.
– Откуда у тебя некромантский нож?
– А ты как думаешь? – фыркнула она, закатив глаза. – Не на рынке же я купила. Конечно, получила от некроманта.
– Ни один нормальный некромант по собственной воле не отдаст свой нож, – скрестив руки на груди, заметила я.
– Ой, Адель, ну где ты видела нормального некроманта? Они все чокнутые. Одни в большей степени, другие в меньшей, – хихикнула она, продолжая крутить нож в руке.
При каждом повороте пустые глазницы черепушки алчно поблескивали красным.
– Фелиция, я серьезно. Только не говори, что ты выкрала у некроманта его ритуальный нож!
Одна мысль об подобном внушала дрожь и зарождала легкую панику. Фелиция, конечно, была легкомысленной, но не до такой же степени.
– Не скажу. – Кузина, заметив мой ошарашенный взгляд, расхохоталась. – Успокойся, Адель, мне его подарили. У Жака их целый набор. Этот ножик ему не нравился, плохо лежал в его огромной руке, казался слишком мелким, да и череп выполнен криво. А ты же знаешь, как они помешаны на точности. Просто фанатики смерти. Вот Жак мне его и подарил.
Вроде все логично, но я все равно не торопилась успокаиваться.
– За какие такие заслуги некромант подарил тебе один из своих ножей? Пусть и кривой?
Кузина скорчила недовольную гримасу.
– Адель, вот только не надо играть в строгую мамочку, тебе не идет. Тем более, я старше тебя на пару месяцев. Мы просто сходили на пару свиданий, поцеловались, ну и так… ничего серьезного. Я что, дура спать с некромантом? Жак, конечно, душка, но от него смертью так и веет.
– Фелиция, ты действительно связалась с некромантом? Как? Когда? – простонала я, присаживаясь на кровать. – И ты еще говорила о тайнах? Упрекала, что я от тебя все скрываю? А сама ничуть не лучше!
– Ну мои тайны не такие опасные, как твои, – подходя ближе, заметила она.
– Я бы поспорила. Ты связалась с некромантом.
– Довольно симпатичным и милым. Чего не скажешь о василиске. Адель, ну не делай такие глаза! – улыбнулась Фелиция. – Мы с Жаком уже расстались. Давно. А ножик он мне оставил на память о приятных мгновениях, проведенных вместе. И он как раз подходит для клятвы.
– Ты хочешь закрепить нашу клятву самой смертью? – после небольшой паузы спросила я.
– Ты против? Никто ведь не умрет. Просто смерть станет свидетелем нашей клятвы.
– Мне все это не нравится, – со вздохом произнесла я.
– Поверь, я тоже не в восторге. Но, может, попробуем?
Подготовка к обряду заняла еще минут двадцать. Фелиция с вдохновением подошла к процессу: достала ритуальные свечи, зажгла специальные благовония и начертила круг посреди комнаты. Правда, руны выводить пришлось мне, поскольку я сомневалась, что у кузины получится сделать все правильно. А малейшая ошибка могла привести к очень неприятным последствиям.
Закончив, мы встали в центр круга друг напротив друга. В руке кузины блеснул ритуальный некромантский нож. Глаза черепа теперь горели ярко-зеленым.
– Готова?
– Нашла время, когда спрашивать! – проворочала я. – Отступать уже поздно.