– Почему? – медленно, едва ли не по слогам, повторила темная. Усмехнулась и произнесла: – Ирионна Сверкающая Молния была человеком и заметила то, на что не обращали внимания темные лорды.

Облизнув пересохшие губы, я решилась задать еще вопрос:

– А почему вы использовали магистра Тесме?

– Почему? – Меня удивляла эта странность в ней – повторять вопрос. – Да потому, – черные когти заострились вновь, едва не касаясь моих глаз, – что одна мерзкая человечка уничтожила моего проклятийника! – рык, переходящий в визг. – Знаешь, Огас всегда был засранцем, но та смерть, на которую обрекла его ты, все же перебор!

Смерть? Засранцем? И я вспомнила! Зимнюю ночь, нападение на нас с Юрао проклятийника, уже убившего до этого двух дроу, и наградившего меня страшным проклятием «Неутолимый голод». Действительно жуткое проклятие, и, подействуй оно, я съела бы труп Юрао… А потом вспомнилось мое возмущение и сорвавшееся проклятие острого поноса, который я, не осознавая последствий, закрепила той самой формулой катализатора… Так, значит, проклятийник умер.

– Но… – голос срывается, – но магистр сказал, что его убили Ночные стражи, – прошептала я.

Темная склонилась, едва ли не касаясь меня носом, и прошипела:

– Ты! Я была там до Ночной стражи и успела к моменту издыхания своего единственного толкового проклятийника!

Меня замутило. Я убила человека… убила, а ведь клялась, что больше никогда…

– Слезы? – удивленно вопросила темная. – Слезы! Невероятно! Что, первое убийство?

– Второе, – тихо созналась я.

Брая Ардан удивленно вскинула бровь – у темной сложно было разглядеть эмоции на лице. Зато не стал молчать Эллохар:

– Риате, ты меня пугаешь.

– Ха-ха, – язвительно выдала темная, – раньше следовало думать, кому вручаешь свою жизнь, Тьер.

И как-то совсем неожиданно прозвучало патетическое:

– Все, я отказываюсь на ней жениться! Брая, любовь моя, я все осознал, понял, учел, будь моей!

Капитан Ардан пошатнулась и начала медленно оседать на пол, потрясенная услышанным. Темная, подернувшись дымкой, стремительно развернулась к лже-Тьеру и прошипела:

– Что?!

– А что? – с совершенно серьезным истинно тьеровским видом вопросил магистр. – Вы же сами слышали – она убийца, и что теперь предлагаете мне, в самый расцвет мужской молодости, связать свою жизнь с этой… – Он выразительно вскинул бровь. – Я отказываюсь, я жить хочу. Брая, выползай из полуобморочного состояния, будем исполнять супружеские обязанности.

Поднимающаяся капитан повторно грохнулась на пол.

Я едва сдержала улыбку, тени по углам застыли в изумлении, темная заискрилась синим пламенем, гневно глядя на лже-Тьера.

– Лорд Тьер! – прошипела она. – Вы уже связали свою жизнь с этой!

На меня даже указали пальцем.

– Мы все не идеальны, – возразил Эллохар. – Я требую пересмотра дела, помилования моей выдающейся персоны и обязательно исполнения Браей Ардан супружеского долга. Долги важнее, так что предлагаю с них и начать.

Я, прикусив губу, изо всех сил старалась не рассмеяться, ну и заодно очень хотелось пролить свет еще на некоторые моменты.

– Леди Эннар, – позвала тихо.

Темная стремительно обернулась ко мне. В ее синих глазах промелькнуло что-то черное, и меня медленно спросили:

– И клан знаешь?

– ХатарГжен, – подтвердила я собственную осведомленность.

На странном лице промелькнула очень злая ухмылка, и леди мрачно произнесла:

– Близко подобралась.

– Она вообще у нас умная, – с неожиданной злостью произнес Эллохар, – разговорчивая не в меру, правда!

И я умолкла. А темная медленно, с плавно-тягучей грацией, шагнула ко мне… И я вдруг поняла, чего опасался Эллохар – именно того, что морская ведьма причинит мне вред.

– Такая умная девочка, – с шипением произнесла леди Хаоса, ее когти стремительно увеличивались, – такая догадливая…

Мне вдруг почудилось, что в темном подземелье тени зазмеились по стенам, призраки начали рваться из теней, а странный холод пополз по телу…

– Слушай, Энни, – лениво-издевательски протянул Эллохар, – а Селиус, он вообще в постели как был?

Темная застыла.

– Нет, ты не подумай, что я осуждаю твою интрижку с чистокровным магом, хотя, на мой взгляд, это как-то не комильфо – леди из клана древних и какой-то там крестьянский выродок, я так, в общем, в смысле, для общего развития.

Темную от его нагло-пренебрежительного тона перекосило. В следующее мгновение она стремительно развернулась, сверкая гневным взором на лже-Тьера.

– Что? – в очередной раз сыграл в невинность магистр Смерти. – Мне просто любопытно, каково это – быть подстилкой человеческого мага.

– Ненавижу! – вдруг завизжала темная.

– Да ладно, что, и спросить нельзя? – Магистр похлопал черными ресницами. – Да все-все, успокойся, можешь убивать ее и дальше, у тебя неплохо получается.

И тут поведение темной изменилось мгновенно. Резко выпрямившись, уставилась на магистра и уверенно произнесла:

– Ты не Тьер!

– Что, правда? – изумился Эллохар.

– Ты… – темную передернуло, – ты из Хаоса!

– Все мы родом из этой колыбели миров, – ехидно заметил магистр Смерти.

– Да, – сохраняя выдержку, подтвердила темная леди, – но только принц дома Дакрэа мог ощутить магию смерти!

– Уела, – не стал отрицать Эллохар, и через мгновение прикованной к стене была его долговязая фигура.

На полу раздался полный разочарования стон Браи Ардан, который лорд Эллохар прокомментировал спокойно:

– Ты уволена, кстати. Но таки не отползай далеко, исполнение супружеского долга остается насущной необходимостью. Видишь ли, после обращения у демонов превалируют два инстинкта – агрессия и размножение. Естественно, я предпочел бы Дэю, но вряд ли моя прелесть оценит мою рогато-хвостатую комплектацию.

– Что? – выдохнула капитан Ардан.

Я тоже испуганно смотрела на магистра. Эллохар, заметив мой взгляд, изобразил висение на цепях и поинтересовался:

– Как я смотрюсь?

– Максимально достоверно, – прошептала я.

– А так? – Он выпрямился, отставил ногу и сложил руки на груди, проигнорировав порвавшиеся при этом действе цепи.

– Уже лучше. – Я не скрыла облегченного вздоха.

Магистр улыбнулся и задал очередной вопрос:

– Успокоилась?

Я кивнула.

– Ты моя прелесть, – похвалил Эллохар. – Теперь будь послушной адепткой, закрой глазки и не открывай, пока не разрешу. – Лукавое выражение исчезло из его глаз. – Ты ведь не хочешь знать, на что я способен, правда?!