– …ладно, – желтоглазые и лошадинолицый ощутимо расслабились, отводя стволы в сторону, – …тебя ждали. А вот кота и девчонку…
– Это моя семья. Мы идём в Хайкорт комплектом… или не идём вообще.
– И кот?
– А какая семья без кота?
Это безусловно верное, но слегка иномировое предположение ввергло контролеров в ступор. С легкой опаской покосившись на меня, друг (или потомок) лошадей ушел, сказав, что ему необходимо проконсультироваться с начальством. Вернувшись спустя пятнадцать минут, он уставился на нас тяжелым и слегка враждебным взглядом.
– Вас будут проверять по приезду, – наконец, выдавил он, – Серьезно проверять. Таким образом и такими методами, о существовании которых вы и понятия не имеете. Пока вы можете свалить оба ко всем черным богам. Серьезно, я открою двери. Вы свалите. Все будут счастливы.
– Извини, друг, – постучал я по донышку перевернутого стакана, – Все черные боги уже идут по нашим следам. Предпочту, чтобы они обломали себе зубы об ваш домик.
Эта слегка наигранная фраза почему-то заставила всех троих широко оскалиться в ухмылках.
– Ну, тогда поехали, – произнес один из желтоглазых, делая приглашающий жест к одной из дверей.
А ведь не так уж я им и соврал. Юг и восток, где находятся города с межконтинентальными портами, мне недоступны, а в лесах эльфов на севере и западе можно лишь скрываться. Недолго, пока настоящие хозяева не сдерут с тебя кожу. Куатра? Там я буду бесполезен для Механика, а значит, он обязательно пошлёт людей, чтобы пригласить меня на пару-тройку экспериментов. Я прямо как атеист после смерти -красиво одет, а пойти некуда…
– Красиво жить не запретишь, – выдохнул я, глядя на раскочегаривающийся паровоз с пятью вагонами, ожидавший нашу троицу с другой стороны огромного внутреннего ангара крепости, мимолетно названного желтоглазым провожатым «разгрузочным помещением».
– А ты думал, мы товары в город на ручках таскаем? – хмыкнул полугоблин, маша рукой суетящимся вокруг состава разумным, что как один были вооружены, желтоглазы и сердитоморды при виде шкрасса. Тихий заливистый мат, выдающий трудовое возмущение, нежно омыл мои уши.
– Пихай кота в вагон, – махнул рукой полукровка, – Только быстро.
– А может, мы своим ходом? – сделал разумное предположение я.
– Не доедете, – последовал короткий и ничего не объясняющий ответ.
Запихивали Каруса в вагон весело, с тем же освежающим матерком, с каким нас и встречали местные странные рабочие. Эльма тащила гигантского манула спереди, остальные, включая и меня, толкали сзади. Шкрасс басовито и негодующе орал, но постепенно запихивался. Мою новоявленную дочку пришлось оставлять с ним, дабы та оказывала на перед волосатого привереды успокаивающее влияние. Да и в целом была ответственна за его приличное поведение, так как если эта скотина попробует развернуться в вагоне, то кисло может стать… нам. О финансовой ответственности за сохранность вагона желтоглазый меня предупредил.
Ну а меня засадили в крошечный закуток возле кабины машиниста. Вскоре поезд тронулся, предоставив мне возможность наслаждаться видом из крошечной форточки. Вид был предельно мерзок, представляя из себя всё ту же каменистую пустыню, поэтому я вовсю начал любоваться провожатым. Морду тот имел кислую, даже можно сказать, протокольную, но вот светящиеся органы зрения вызывали вопросы.
– Что у вас с глазами? – озвучил я свое любопытство.
– А у тебя что? – вредно ответил мужик, явно не желающий быть собеседником.
– Ну, я таким родился.
– А нас такими воскресили.
– Эк.. – задумчиво сказал я, по новой оценивая физические кондиции сидящего напротив меня… существа. Последнее следило за мной с вредной физиономией, расслабленно опустив руки между колен.
Светящиеся желтые глаза сильно фокусировали на себе внимание. Работая как источник умеренного света, они, тем не менее, частично скрывали черты лица, мешая рассмотреть кожную структуру. Сейчас, получив подсказку, я присмотрелся получше, отмечая новые детали: кожа моего провожатого была лишена каких-либо пигментных пятен, волос или родинок, обладая при этом цветом, близким к матово-серому. Ранее отмеченная мной гнусность физиономии базировалась на том, что вся физиогномика полугоблина была гипетрофированной, идя от «точки» до «точки». На моих глазах он дважды изобразил отвращение, причем оба раза совершенно идентичным способом. Бессознательная микромеханика пальцев и «язык тела» отсутствовали напрочь. Сидящий передо мной вообще не делал никаких движений, свойственных живому организму помимо его, этого организма, волевого посыла.
– Ты воскрешенный мертвец, что ли? – куртуазно поинтересовался я, сдерживая ругательные, истеричные и иные порывы.
– Сам ты… недоубитый мертвец, – блеснул чем-то умным сидящий напротив мужик, – Таких как я называют некрогорожанами, но мы согласны и просто на «желтоглазых». А вот мертвецами называть не стоит, парень. Они тоже есть, но разница… а, впрочем, сам увидишь. Если выживешь.
На дальнейшие вопросы и даже на попытку познакомиться мужик отвечать не стал, бросив фразу, что со мной еще ничего не понятно, а вот если вдруг нечаянно выживу, тогда вопрос другой. Пока ему было приказано отвезти визитёров под светлые очи мэра, не выразившего восторга по поводу того, что приглашенный в город кид прибыл с обременением.
Да уж, думать, что всё решится на КПП, было не самой здравой идеей. Я-то, наивный, полагал, что если нас не примут в таком составе, то вполне отпустят восвояси, а вот власти Незервилля решили по-своему.
Спустя два часа я сходил с поезда, обладая широко раскрытыми глазами, откляченной челюстью и полным непониманием происходящего. Шаблоны рвались оптом – задорно и с треском, мозг упорно пытался переработать видимое в понимаемое, но со скрежетом буксовал на одном месте. Так ничего не решив, я, подталкиваемый злобный провожатым, поперся вызволять Каруса и Эльму из грузового вагона. Последнее я выполнял с неким злорадством, что получило подпитку, когда девочка, широко распахнув свои глазищи, громким шепотом поинтересовалась:
– Магнус, мы где?!!
В воображении Хайкорт у меня пребывал слегка необычным городком, буквально выдранным из Дикого Запада, точь-в-точь как Эрко Ванья, которая, по своей сути, именно им и была. Изменить фасон шляп, сделать кожу половины населения зеленого цвета разных оттенков, добавить немного эльфийской «прибалтийскости» – вот тебе и обычный город центральных областей Эласты. Лишенный поддержки тяжелой индустрии, насквозь фермерский, два борделя, десять куча ранчо вокруг. Кони, ковбои, дамы в чепчиках, ослы, срущие возле ратуши… ну и пара кабаков. Каким еще может быть город в пустыне, которому еще и ста лет не стукнуло?
– А вот фиг его знает… – пробормотал я девочке, ошарашенно озираясь.
Тут было сумрачно. Недостаток света происходил вовсе не из-за того, что мы каким-то волшебным образом переместились из ранней пополудни в закат, а потому, что в десятке метров над зданиями Незервилля царил туман. Плотный, почти неподвижный, он блокировал большую часть солнечных лучей всюду, куда у меня доставал взгляд. Неба… его просто не было.
Второй странностью была поверхность, на которой мы сейчас стояли. Опять-таки, всюду, куда я только мог дотянуться взглядом, земли не было. Не было песка, асфальта, булыжника… ровная и идеально подогнанная друг к другу фигурная каменная плитка.
– Мау… – выдал в замешательстве Карус, принюхиваясь к незнакомой поверхности.
– Двигайте за мной, – поторопил нас желтоглазый проводник, – Возможно, еще успеете насмотреться.
Пришлось отвлечься и собраться. Не столько ради слов полугоблина (бывшего полугоблина?) сколько из-за его двух собратьев с вполне современными автоматами, вышедшими из-за поезда. Оба новых представителя нежити относились ранее к виду людей, но ярко сияющие желтые радужки глаз делали всех «некрогорожан» похожими друг на друга едва ли не как две капли воды. Молодцы с протокольным видом морды лица замерли в отдалении, а я потянул за собой шкрасса с посаженной на него девочкой.
Несмотря на то, что идти от вокзала нам было недалеко, впечатления продолжали пребывать полноводной рекой. Сумрак, плитка… теперь здания. Высокие, мрачные, из того же серого камня, что и плитка, они нигде не превышали высоты в три этажа, но вот потолки у этих этажей были явно рекордсменами среди всего, что я когда-либо видел. Если брать в расчет жилые помещения, разумеется – так-то я вполне помнил пяти- и семиметровые потолки разных соборов, храмов и дворцов, виденные мной в Интернете, а тут были обычные дома и лавки! Впечатление это всё производило мрачное и давящее, даже несмотря на то, что из многих увиденных нами по пути окон лился яркий и теплый свет.
Сам город был ожидаемо небольшой, но совершенно не то, что ты ожидаешь встретить у черта на куличиках – камень, камень и еще раз камень. Пусть даже союз полумрака и высоких мрачных зданий с нотками готики и задавал определенный тон, чем-то напомнивший мне старые кварталы Праги, по настоящему зловещим этот небольшой город делали его обитатели, идущие по своим делам. Большинство из них останавливалось при виде шкрасса, провожая нашу маленькую процессию взглядами ярко-желтых глаз.
Город… нежити?
– Городская площадь, – внезапно дал подсказку провожатый, выводя нас на красивый и широкий бульвар, вдоль которого шли три ряда высоких уличных фонарей. Вдоль центрального ряда также стояли лавочки, на некоторых из которых сидели… разумные, читающие газеты. Когда мы проходили мимо, они поднимали на нас… желтые светящиеся глаза, заставляя меня слегка стучать зубами. Эльма же, бывшая не в курсе природы этих замечательных разумных, имеющих личную подсветку, ехала, беззаботно крутя головой.
Я ей слегка завидовал.
Сама ратуша была воплощением каменного излишества. Я, выросший в первой жизни среди рядов типовых девятиэтажек, к жилью был неприхотлив, а уж как эта неприхотливость с возрастом усилилась, и говорить не приходилось. Есть интернет и место, где можно сесть за компьютер либо лечь спать? Идеально, зачем нужно большее? Вся красота мира, все его пейзажи, все мысли, всё творчество – оно там, в мониторе. Самому телу не так много и нужно.
Здесь интернета не было, поэтому нужно было многое. Шикарное могучее здание, почти дворец, надменно нависало над нами. Мэрия Эрко Ванья рядом с этим великолепием не могла бы служить даже собачьей будкой! Я в очередной раз отвесил уже ноющую челюсть, обозревая десятки, если не сотни, статуй и барельефов, украшающих здание. Львы, крылатые собаки, горгульи, человеческие силуэты, наполовину вырывающиеся из камня стен… Зрелище было потрясающим…
…ровно до момента, пока мы не попали внутрь, оставив шкрасса снаружи.
– В городе действительно живет только две тысячи разумных? – хрипло каркнул я, устав вертеть головой по сторонам. Позолота, массивная мебель, паркет, ковры… всё это смешалось в единый калейдоскоп уверенной, слегка броской роскоши. Ратуша начала казаться мне музеем мебели, созданным дуэтом столяра и дизайнера по интерьерам. Объём работ по созданию подобного в центре бесплодной пустыни… надрывал моё закаленное воображение. Здесь умеют создавать из ничего? Вроде бы не должны…
– Где-то так. Может, чуть меньше…, если ты имеешь в виду только живых, – безразлично сказал так и не представившийся провожатый, стуча в здоровенную красивую дверь. Сунув за нее верхнюю часть тела, он через несколько секунд высунулся, – Проходите. Мэр примет вас.
Внутри, за монументальным столом, заложив руки за голову, нас поджидал разумный, чьи глаза, к моему облегчению, не светились. А вот Эльма ничего подобного не испытала, тут же прячась за мою спину, прижимаясь к ней и начиная крупно дрожать. Внешний вид хозяина кабинета мог смутить любого, кто был к нему не готов. Я же был частично предупрежден.
Высокий белокожий разумный, являющийся мэром этого города, хмуро смотрел на меня, мусоля во рту трубку. Его руки были скрещены на груди… эээ… ну да. Одна пара рук заведена за затылок, вторая скрещена на груди, а третья, для разнообразия, была занята двумя делами – трубкой и писчим пером, которым он в данный момент ставил подпись на каком-то пергаменте. Сам разумный был лыс, черноглаз, обладал резкими чертами лица с глубоко проложенными носогубными складками, квадратен нижней челюстью и мускулист всем, что ниже. При нашем приближении он встал, отбрасывая перо на стол, и вышел из-за него, демонстрируя, что носит черные просторные шаровары с мягкими туфлями, чьи носки слегка загибались вверх.
– Магнус Криггс, – произнесло существо, к которому я и стремился.
– Мэр, – обозначил я головой поклон, а потом, всё-таки, не удержался, добавив с вопросительной интонацией, – …или, может быть лучше сказать – бог?
Глава 6 Мрачный город
– Ахиол, вы мне мешаете.
– Сугубо ваша вина, доктор.
– Я не могу сосредоточиться!
– Слышал это сотни, если не тысячи раз. Можете. Самым прекрасным образом.
– Вы невыносимы!
– Именно вы невыносимы, доктор Доннорифт, как и ваш эгоизм, не могущий правильно расставлять приоритеты. Поэтому и… только поэтому я должен бросать все свои дела, выполняя работу сторожевой собаки, стоящей у вас над душой.
– Вы не заказываете мне новые материалы! Я вынужден буквально подбирать объедки за другими исследователями вместо того, чтобы проводить независимые изыскания!
– И это я уже слышал сотни раз. Как вам не надоедает? Что мешает вам скооперироваться с другими видными умами Хайкорта и произвести нечто, что наполнит ваш собственный бюджет? Ах да, доктор… эгоизм. Ведущий к «объедкам».
– Сейчас у меня соскользнет скальпель, Ахиол! Может тогда вы соблаговолите заказать не одного кида, а хотя бы десяток?! Я ведь могу и отказаться далее выполнять функции врача этой лечебницы!
– Если этот кид умрет по вашей вине, то я снова удалю вам конечности, доктор. На этот раз… лет на десять. С запретом переселения в новых гомункулов. Да, раз наша беседа вновь зашла в тупик, то я хочу услышать ваш вердикт по физиологии всех трех наших… гостей.
-…вы мне отвратительны, Ахиол! Ваша порочная капиталистическая натура никак не может отвечать высокому званию мэра этого города!
– Левая или правая нога, доктор Доннорифт? Хотя нет, я ампутирую обе. У вас была замечательная тележка…
– Стойте, стойте! Я всё понял! В ездовом животном я не нашел никаких… «дополнений»! Вполне обычный shkrassum, с несколькими незначительными мутациями. Ни технических, ни магических операций над его организмом до меня никто не выполнял. Слегка любопытная структура мозга, изъять который вы мне помешали. В который раз. Ребенок… женщина, человек. Уверенно могу сказать про нее тоже самое, за одним исключением – какой-либо ценности не представляет совершенно.
– Хорошо, я вызову доктора Дийюн для продолжения обследования. Теперь, насчет кида… тише доктор. Молчите. Я не хочу снова слышать ваши славословия в честь Хартила ил Шаадора. Надоело. Меня интересует только состояние организма господина Криггса. Вы отыскали в нем что-либо постороннее?
– Нет, Ахиол вас подери, Ахиол!!
– Вы самый паршивый из моих верующих, доктор. Будьте добры, избавьте господина Криггса от ограничителей. Его тоже ждет прием у Ларисс.
Когда из меня извлекли кляп с фиксаторами, то всё, на что я был способен, так это пить воду да сжигать ненавидящими взглядами что доктора, что мэра. Первого куда сильнее, чем второго – тощий и коротко стриженный блондин мерил меня взглядом, крайне далеким от нормального. Так умирающий от голода мог бы смотреть на консервную банку с тушенкой из толстой жести. Впрочем, второй, который мэр, тоже заслуживал по пуле в коленные чашечки – чертов шестирук молчал почти всё время, пока этот разумный гомункул с великой охотой копался во мне, попутно строя вполне серьезные планы на моё будущее, представлявшееся ему чередой анализов и экспериментов, которые должны были меня превратить из «живого целого» в «наборы тканей».
Бледный вьюнош с сумасшедшим взором и скрещенными на груди руками смотрел, как я встаю и застегиваю рубашку, с видом, как будто ему нанесли смертельное оскорбление.
Долбанный бессмертный психопат! Игрушечку у дитятка отбирают. Даже то, что я теперь знаю, с кем именно в Хайкорте Механик поддерживает наиболее активное и регулярное общение, не сделает меня хоть немного терпимее к заскокам этого… существа. Даже, скорее всего, твари, по сравнению с которой доктор Менгеле – детский зубной врач! Емоё, да даже стоящий рядом с нами шестирукий бог в офигительных штанах и то куда человечнее, чем этот гомункул с древним мозгом внутри, каким-то чудом выживший едва ли не с начала Первой волны!
– Думаю, что ваше свидание с психиатром можно отложить, Криггс, – Ахиол шел впереди, бодро помахивая всеми тремя парами рук, растущих у него из плеч, – Обработать Должника так, чтобы он прибыл сюда шпионить, скорее всего, невозможно в принципе. Если, конечно, у вас нет детей и семьи помимо привезенных?
– Нет, – коротко ответил я, стараясь поспеть за гигантом. Мэр-бог был ростом около двух метров и шагал, казалось, неспешно, но его лысая макушка удалялась от меня с удручающей скоростью.
– Отрадно, отрадно, – существо кивало на ходу, – Что же, давайте продолжим разговор у меня в кабинете. Предпочитаю общение лицом к лицу.
Вновь короткая и поражающая прогулка по городу. Нависающий над крышами туман, желтые угли глаз неживых прохожих, ни клочка живой растительности. Город был не просто мрачным, он давил на плечи незримым весом чуждости этому миру. Тихий, странный, таинственный. Населенный психами наподобие Доннорифта и живыми мертвецами. С богом в виде мэра и черти знают, чем еще в виде всех остальных. А я приехал сюда с душой нараспашку, котиком и маленькой девочкой.
Отличная идея, Магнус. Просто великолепная.
Всласть себя обругав, внезапно себя же и одёрнул вопросом, насчет альтернатив. А они были? Вроде бы здесь нас никто расчленять не планирует, как минимум официально. От доброго доктора отбиться смогу, перед визитом к нему мэр шепотом предупредил о острой социофобии Эйдиуса Доннорифта, засевшего в больнице, как паук в паутине. Истеричный маньяк от науки великолепно лечил всех, кто не представлял для него интереса, а вот мне слегка не повезло… бы, не обладая я возможностью восстанавливаться, кушая живую плоть. Так что эта угроза была скорее умозрительного характера.
Остальное… будем посмотреть. «Боржоми» покупать уже однозначно поздно.
– Итак, господин Криггс, – вновь севший за свой стол мэр привычно раскидал все свои руки, убирая пары лишних манипуляторов за голову и на грудь, – Зачем вы явились в Хайкорт?
Безразличный взгляд лысого многорука напрягал. Единственное, что я знал о Ахиоле на сейчас, было то, что он бог, изменивший плоскость своего существования. Существующий здесь и сейчас в живом теле. Ни его возможностей, ни возраста, ни хоть приблизительной истории я не знал. Но понимание, что передо мной сидит вечное существо с колоссальным опытом, было пронзительно ясным. Причин лгать и изворачиваться у меня… не было.
– Основная цель моего визита – получить убежище. Надолго, – начал я под немигающим взглядом мэра Незервилля, – Побочные – воспитать Эльму, предоставив ей достойное место в жизни и развиться самому за счет обещанных мне ихорников, которые, вроде бы, тут в достатке. Дополнительно же… Куатра надеется на диалог с вами до того, как вы решите открыть военные действия против нативных племен Эласты. Это, в принципе, единственное, что я должен был передать властям Хайкорта при первой возможности.