Глава
2
Ширли Хорн пела «A Song for You»:
Я много где была
Я много прожила
Жила для сцены
А теперь…
Теперь я здесь только для тебя!
Риг был счастлив – простым семейным счастьем, жарить блинчики! А всё чего-то хотел, всё хотел сам себе доказать!
– Я рассказывал тебе про Сезарию Эвору?
– А кто это?
– Удивительный человек, Риг… Была!
– «Была», любимый? Почему… «была?
– Устала и «ушла»!
– «Устала»?
Риг почувствовал, как он любит этого незаурядного человека! Как он им очарован!
– От чего «устала»?
Риг разбил пару яиц в миску, добавил сахар и соль.
– От всего, я думаю…
Ари наблюдал за тем, как Риг замешивает тесто для блинчиков.
– Где ты научился готовить такие вкусные блинчики?
– Дома, – у мамы, отец любил блины!
– А с чем он их любил?
– С чем угодно…
Риг заулыбался.
– Когда приходишь от моря… можешь съесть слона!
Ари засмеялся.
– «От моря»?
– Угу.
– Звучит как «от женщины»…
Риг заулыбался, – глаза вспыхнули.
– Море – это женщина, разве ты не знаешь?!
– «Женщина»?
Ари посмотрел на свою любовь с нежностью.
– И ты приходил, Риг?
– Это каверзный вопрос, мальчик мой!
Они смеялись, счастливые.
– Ты же расскажешь мне все свои тайны, мой любимый Риг…
– Не подлизывайся!
Ари захохотал.
Риг поцеловал его, – взял лицо в руки, и целовал смеющиеся губы!
– Я люблю тебя, Ари! Люблю!
– Меняешь тему!?
– Угу.
– Маневр не удался, Риг!
– Нее?
Риг рассмеялся.
– Рассказывай про Сезарию Эвору!
– А! Забыл…
Риг, наконец, приготовил тесто для блинов.
– Я услышал «Sodade», – как она поёт «Sodade», и я был поражён!
– Чем?
Риг заинтересовался.
– Её голосом!
– Да?
Риг взял сковороду.
– Что ты услышал в её голосе, любимый?
– Судьбу.
– «Судьбу»?! – Смутился Риг.
– Да…
Ари кивнул.
– Увидел, – как у Pink Floyd, тень гиганта – Судьбу!
Риг смятенно улыбнулся.
– Ты так называешь Судьбу – Тень гиганта?
Ари вновь его поразил.
– Да, – Кивнул любимый. – Эту Тень видишь, или чувствуешь сразу!
– Как?
– Невероятная энергетика, которая чувствуется сразу, возможно, харизма.
Ари не договорил.
А потом:
– Странная энергетика, – это может быть, странная энергетика – непостижимая, когда не сразу понимаешь, что перед тобой гений…
– Она тоже была гениальна?
– Да, Риг, была!
Риг посмотрел на Ари с интересом и нежностью.
– Ты очень интересный человек, любимый! С тобой, как будто, открываешь другой мир!
– С тобой – тоже!
Ари заулыбался.
Риг поцеловал его в макушку, и начал жарить блины.
– Тебе сколько штук?
– Три-четыре.
– Хорошо.
– Хочешь послушать Сезарию Эвору? Услышать её голос…
– Конечно! Спрашиваешь!
Риг почувствовал, как это важно для Ари, чтобы…
– Что? – Подумал Риг. – Чтобы были в его мире? Понимали его мир? Старались, понять!
И он старается. Он – в его мире! В мире музыки…
– И добра. – Понял Риг. – Добра!
Он так же вдруг подумал, – Был ли я в мире добра с Моникой? Или я был с ней в мире амбиций – любви, но амбиций, амбициозной любви…
Он понял, – начал понимать, почему их отношения… исчерпали себя? Устал от амбиций, от этой бессмысленной, в общем-то, гонки!
Риг понял, почему она накинулась на Ари – почувствовала всю его незаурядность, почувствовала (или увидела?) силу их привязанности друг к другу…
Он и сам ощущает эту силу – не привязанности даже (и её тоже), силу Судьбы, Тень гиганта!
Ари включил трек Сезарии Эворы – «Sodade».
– Эта песня называется «Печаль», Риг, в ней мисс Парфумаду поёт:
Если ты напишешь мне,
Я тебе отвечу,
Если позабудешь,
Позабуду и я,
Однажды
Ты, может, вернёшься
Риг услышал… голос матери, – то был нежный голос матери, или женщины прожившей с тобой всю жизнь, – женщины, ждущей тебя всегда!
– Удивительный Ари, – Подумал он. – С какой ты планеты? Пришелец!.. Как ты понимаешь такую музыку в свои то юные годы!
Да, это был Талант – бриллиант, чьё сияние не ослепляет, но согревает душу.
– Так просто и так понятно, – Думал Риг, слушая голос не то матери, не то любящей женщины.
– Расскажи мне о ней! – И страдальчески и страстно попросил Риг, Ари.
Ари удивился – Риг изменился в лице!
– Я… Я что-то не так сказал Риг? Обидел тебя чем-то? На тебе лица нет!..
– Нет, любимый, нет! – Поспешно успокоил его, Риг. – Просто… Это голос всех женщин, которых я любил!
– Прости меня, Риг! – Покаянно сказал Ари. – Я не хотел разбередить твои раны!
– Нет, любимый, нет…
Риг погладил Ари по голове, – по волосам, прижался губами к виску.
– Мальчик мой!.. Спасибо за то, что «разбередил» полузабытые страдания! Пока о них помнишь, остаёшься человеком!
От Ари пахло… больницей. Риг вновь весь напрягся, занервничал, расстроенно прижал его к себе.
– Как твоя ножка? Сильно болит? Прости!
– Не сильно, Риг… За что?
Ари прижался к нему, обнял, – обвил руками.
– За Монику! За то, что она сделала! Я теперь всю жизнь буду просить у тебя прощения за неё!
– Зачем? – Искренне удивился Ари. – Зачем помнить о том, что лучше забыть? Для всех лучше! Даже для неё… Ну, сдали у человека нервы!
– Ари, ну, как ты можешь так говорить!
Риг поцеловал его висок.
– Как ты можешь так легко прощать такие дикие поступки!?
– Я её не прощаю, Риг, я её понимаю!
Как странно это прозвучало для Рига… Непостижимо!
– Разве «понять» не значит «простить»?
– Иногда я не знаю, что это значит, – Очень искренне сказал Ари, Ригу. – Иногда я вообще ничего не знаю и не понимаю! Говорю себе; ты, что тупой? А потом…
Ари недоумённо пожал плечами.
– Что «потом», милый?
– Иногда лучше вообще ничего не понимать! Просто не понимать и всё! К чёрту всё! К чёртовой бабушке!
Риг заулыбался.
– Дурачок! Любимый!
– Давай уже есть, Риг, я голодный как слон!
Они оба засмеялись.