Уйди… И не тревожь ночами.
Покой даруй моей душе;
Я не желаю между нами
Ни ласки, ни любви уже.
В твоих объятьях не обретший
Всего того, чего желал,
Лавровый лист мне – "сумасшедший",
Зверья бесчисленный оскал.
Лгала к чему безбожно, рьяно,
Что в правде сила, в вере суть?
Нет! Заклинаю неустанно:
Ко мне дорогу позабудь!
Пытался я творить для думных,
Но думных мало я нашёл:
О трезвости в трактирах шумных
Твои я рифмы свято плёл.
Я исполнял любую прихоть:
К тиранам в пасть без страха лез,
В безвременье набатом тикать
Не отказавшись наотрез.
Ты миру бешеных иуд,
Насквозь пропитанных пороком,
Повелевала быть пророком:
Моя спина познала кнут.
Твердила, что обещан Богом
Тебе я был давным-давно;
Что полюбила дивным слогом,
Что стать великим суждено.
Но орды требовали дикость:
Алкивиадов и Лаис!
Ума их мерзкую безликость
Являя каждый раз на бис.
Кто проклял эту Ойкумену
Суровым низменным клеймом,
Воздвигнув мраморную стену
Меж разумом и их челом?
Уйди! И не тревожь очами;
Даруй покой моей судьбе.
Все то, что было между нами,
Предам забвению во сне.
В твоих объятьях не обретший
Всего того, чего желал,
Седой я в тридцать, всепрошедший:
От мира бренного устал.