Не даром говорят, что для взрослого шутка, для ребенка серьезно, и наоборот.
Дочка села писать письмо, и спустя непродолжительное время опустила его в висевшую в коридоре картонную коробку с надписью «Деду Морозу». По договоренности с ним родители тоже читали эти письма, и по мере возможностей брали на себя исполнение написанных там желаний.
Когда дочка легла спать, папа аккуратно вытащил сложенный листок в самодельном конверте. На одной стороне была нарисована красивая разноцветная птица с голубой спинкой, похожая на петуха, видимо, попугай. На другой было написано неровными заглавными буквами:
Дорогой Дедушка Мороз! Нужна твоя помащ. Подари нам пожалуста попугая, такого, чтоб мог залазить в прическу мне и маме. Он будет нам другом.
Еще я хочу самокат.
Спасибо! Ивлева Полина.
Папа с мамой посмеялись, потом папа положил письмо обратно.
– Ну что будем делать с попугаем? – спросила мама.
– Видимо, учить залазить его в прическу. А самокат, который мы хотели, можно заказать в интернет-магазине.
– Подожди пока заказывать, я такой видела в спортивном. Можно будет в выходные заехать.
Прошло пару недель.
– Ну что же.. Птенец кореллы. Совсем неплохо. Смотрите, какие красавцы! Пока не знаю, какой нам достанется, несколько уже в резерве. Но придется подождать пару недель, пока подрастут. За это время нужно купить клетку, и вообще, полностью подготовиться.
Еще через неделю, читая предложения по продаже на птичьем форуме, папа воскликнул:
– Фантастика! – он приглушил голос и знаками подозвал маму, – воробьиные попугаи, птенцы, от местного разводчика. Всё в точь, как мы искали. И даже по деньгам вполне доступно.
– Никак Дед Мороз постарался, – мама улыбнулась, – дочке не говори, пока точно не договоришься.
И вот настал день, когда папа, приехав домой, с таинственным видом расстегнул куртку и достал из-за пазухи небольшую коробочку. Доча радостно запрыгала вокруг.
– Урра! урра! Папа купил попугайчика!
Мама, бросив недорезанную морковку, вышла в коридор.
– Ну-ка, кто тут у нас?
Папа поставил коробку на стол рядом с новой, ждущей своего жильца клеткой, и осторожно открыл боковую створку. Все трое одновременно заглянули внутрь.
На дне коробке лежал, уткнувшись в колосок чумизы, маленький светло-голубой шарик. Он настороженно посмотрел наверх.
– Привет, малыш!
Малыш уткнулся в чумизу. Чего ожидать от этих незнакомцев?
Папа аккуратно взял его в руки, поднес к лицу и потихоньку подул. Сердечко птички бешено колотилось.
– Знакомьтесь, мирный небесный воробьиный попугайчик Лессона, Forpus coelestis, прошу любить и жаловать! – папа потихоньку погладил замершего в руке птенца по голове.
– Не бойся! Мы тебя не обидим. Мы теперь твоя семья.
На свету сизоватое оперение птенца заиграло нежными небесно-голубыми тонами.
– Какой хорошенький! Можно его погладить? – почему-то шепотом спросила дочка.
– Только аккуратно.
Доча протянула руку и осторожно одним пальчиком провела по плотно прижатым к голове перьям замершего птенца.
– Ну все, хватит! Он еще действительно совсем малыш. Сажайте его в клетку, пусть приходит в себя.
Папа просунул руку внутрь клетки и намочил ему клюв в поилке, чтобы птенец знал, где вода, а потом потихоньку разжал ладонь. Почувствовав свободу, попугайчик быстро соскочил на жердочку и отбежал к стене, где сначала затих, а потом принялся разглаживать примятые перья. За все время он не издал еще не звука.
– Осваивайся. Пошли, чтоб ему не мешать, – сказал папа и все вышли на кухню, обсуждая впечатления от состоявшегося знакомства.