Сердце мое забилось в бешеном ритме, и я с надеждой глянула на Мориса. На секунду мне показалось, что он посмотрел четко мне в глаза, будто мог видеть меня. Но потом он отвернулся, заговорив обычным голосом о рабочих делах с Флорой.
Следуй за мной… Об этой подсказке, значит, говорил Заэль. Я взволнованно переступила с ноги на ногу, сцепив перед собой руки в замок. Я, конечно, знала, что в целом Морис настаивал постоянно на том, чтобы меня выпустили из темницы, но с самим Морисом общаться приходилось нечасто в последнее время, потому что у него было слишком много работы из-за творящегося в стране бедлама. И еще – повышенного уровня преступности, так как у наших граждан на почве бесконечного стресса и угрозы извне явно начала отъезжать крыша. И я не знала, насколько Морис на самом деле был законопослушным инквизитором, поэтому не ожидала, что он может принимать непосредственное участие в организации моего побега из Генерального Штаба. И сейчас внутренне трепетала в волнении. Морис являлся отличным инквизитором, занимающим высокое положение в Штабе. И уж если он взял на себя ответственность вывести меня из Штаба, то он точно выведет, ему можно было полностью довериться.
Я воспряла духом и продолжила сосредоточенно наблюдать за каждым жестом Мориса и Фло – вдруг еще какую подсказку дадут, что от меня требуется?
Но какое-то время ничего особенно не происходило. Морис болтал с Фло о планах на выходные, Фло держала в одной руке корзину с котятами, а другой рукой наглаживала их. Вид имела весьма расслабленный, благодушный.
– Привет, Рэйес! – махнул Морис рукой инквизитору, вошедшему на десятом этаже.
В лифт зашел высокий темноволосый мужчина с необычными красными глазами, в очках с зелеными стеклами. Он был одет в яркую синюю рубашку, поверх накинута тёмно-синяя мантия с капюшоном – униформа сумрачных странников. Насколько мне было известно, Рэйес был единственным сумрачным странником, который официально состоял на службе в инквизиции.
Он широко улыбнулся Морису и протиснулся в конец лифта, чтобы пожать коллеге руку.
– Ну как, документы в архив отнес? – спросил Морис.
– Ну а куда я их еще, по-твоему, дел? Съел, что ли? – зевнул Рэйес.
– Кто знает твою степень оголодания, за завтраком я тебя сегодня не видел, – хохотнул Морис.
– А зачем мне утром есть, если я ночью плотно позавтракал? – еще более душераздирающе зевнул инквизитор, который имел такой вид, будто засыпал на ходу уже.
– Действительно, – хмыкнул Морис и протянул ладонь. – Ключи от архива давай.
Рэйес кинул Морису связку ключей, но их неожиданно ловким движением перехватил генерал Мэколбери.
– А что это у вас тут такое? – подозрительно спросил он, вцепившись в брелок на связке ключей.
– Это обычные ключи от архива, генерал, – сказал Морис с нехорошим таким прищуром.
– С детским брелоком? – скептично произнес генерал, изучающе постукивая пальцами по металлическому брелоку в виде небольшого воздушного шара с корзиной. – Странный выбор для инквизитора, вам не кажется?
– Он не детский, – парировал Морис. – Обычный брелок из сувенирной лавки с главной городской ярмарки, там таких тьма тьмущая. Он большой, яркий, с таким ключи затруднительно потерять в ворохе бумаг.
Морис выхватил из руки генерала ключи, демонстративно спрятал их к себе в карман. Произнес холодным голосом:
– Ваше тотальное недоверие просто поражает, господин Мэколбери. Вы в последние недели придираетесь к любой мелочи в моих жестах, взглядах, действиях, во всем ищете подвох. Хотя за все годы службы в инквизиции я не дал ни единого повода для сомнений в своей персоне.
– Время нынче такое неспокойное, что приходится подозревать всех и вся, – скривился генерал, отвернувшись и вновь вцепившись обеими руками в набалдашник своей трости. – Непонятно, кто на чьей стороне сегодня и на чью сторону перейдет завтра.
– Я на стороне адекватности, генерал, – хмыкнул Морис. – И советую всем и всегда оставаться на этой стороне.
Весь этот диалог очень умилительно смотрелся на фоне того, что творилось за спиной Флоры в этот момент. А дело в том, что пока генерал отвлекся на проверку «детского брелока» и пока Морис забалтывал Мэколбери, Рэйес тем временем приблизился к Флоре, приветственно хлопнув ее по плечу, и я увидела, что в руках Рэйес держал точно такую же связку ключей с брелоком в виде воздушного шара с корзиной. Морис, продолжающий при этом приобнимать Флору за плечи, быстро перехватил этот дубликат ключей и буквально с силой сунул мне в руки.
Я вцепилась в эти ключи, прижав их к груди, ничего не понимающая, выжидающая дальнейшего развития событий. Теневая энергетика от этой связки ключей и конкретно от брелока толсто намекала мне на то, что это не просто брелок, а некий мощный артефакт… Хм, для чего? И какую дверь я должна буду открыть этими ключами?
– Ладно, мне работать надо, – сказал Рэйес на следующем этаже. – Так что пошёл я спать.
Я мысленно усмехнулась. Для постороннего человека эта фраза звучала довольно забавно. Хотя реальность как раз заключалась в том, что сумрачные странники большую часть своей жизни проводят во сне, и работа их заключается в отлове всякой нечисти на задворках сновидений, чтобы она не проникала в сознания спящих людей. Сумрачные странники мало бодрствуют в нашем реальном мире и воспринимают это больше скорее как вынужденную меру. Говорят, что устают от пребывания в реальном мире так, что потом никак не могут «отоспаться на работе», такой вот сюр.
Рэйес махнул рукой коллегам, пожелал хорошего дня генералу и выскочил из лифта, ускакав по своим делам.
Я забеспокоилась по поводу того, а как мне потом выходить из лифта вслед за Морисом при таком-то извечном скоплении инквизиторов?
Однако выяснилось, что через пару этажей из лифта выходили все. Видимо, это был какой-то очень важный этаж для руководящего состава или местный «пересадочный пункт», что-то вроде того.
– Только после вас, генерал, – галантно произнес Морис, махнув рукой, пропуская вперед Мэколбери.
– Благодарю, – важно кивнул тот и неспешной походкой вышел в атриум, он явно оценил жест своего подчинённого.
Я криво улыбнулась. Мне-то было понятно, что галантность Мориса заключалась в том, что он таким образом не давал генералу выходить из лифта за мной. Так что я без проблем выскользнула в атриум вслед за Морисом, действуя согласно ранее полученному указанию «следуй за мной».
Этот атриум был очень красивый. Отделанный светлым исканде́рским камнем, похожим на известняк, только в сотни раз тверже, с высокими арочными сводами и гигантскими люстрами с энергетическими шарами вместо обычных светильников. С одной стороны, здесь было легче легкого затеряться в толпе, так как в атриуме была тьма тьмущая инквизиторов. С другой же стороны: здесь была тьма тьмущая инквизиторов!! И если хоть кто-то из них заметит мое присутствие, то мне будет несдобровать… Зачем мы вообще отправились на верхние этажи Генерального Штаба? Как Морис собрался меня выводить из здания, если единственный выход находился на первом этаже?
Я нервно оглядывалась по сторонам и крепко сжимала связку ключей, ощущая все нарастающее напряжение. Слишком много людей было в атриуме… Тут легко кто-то мог столкнуться со мной, сложно было идти за Морисом… Приходилось лихорадочно оценивать малейшее движение каждого проходящего мимо волшебника и быстро реагировать на перемещения в пространстве.
– Погода всю неделю просто отвратная, – ворчал инквизитор, который шел параллельно нам рядышком. – Надоели эти дожди, когда они уже закончатся…
– Ой, ну ты скажешь тоже! – рассмеялась женщина, которая шла рядом с ним. – Дожди сейчас – это наименьшее из зол, ты будто сам не знаешь! Вот когда смерчи закончатся – вот этот вопрос волнует меня куда больше… И скажи спасибо, что это обычный дождь, а не тот кислотный, который накрыл Форланд пару месяцев назад.
Я узнала этих инквизиторов, так как видела их несколько раз в компании с Морисом, это были какие-то его подчинённые. Имен я не помнила, помнила только, что сам Морис отзывался о них весьма хорошо, как о надежных товарищах.
– Дай поворчать, а? Мне, может, так морально полегче, тяжко же от всего хаоса вокруг, – произнес инквизитор, который сейчас был занят тем, что пытался сложить зонтик.
Зонтик складываться явно не планировал, кажется, у него заел какой-то механизм. И мужчина ругался и встряхивал зонтик, с которого во все стороны летели брызги. Судя по мокрым плащам инквизиторов, они сами только пришли с улицы, где, видимо, поливало, как из ведра.
Инквизиторы шагали быстро, стремясь обогнать Мориса с Фло, и уже поравнялись с ними, мужчина так и продолжал бороться с зонтиком, а женщина по-доброму над ним посмеивалась. Поравнявшись с Флорой, мужчина встряхнул зонтик как-то особенно усердно. И… мне показалось, или Флора, не глядя на инквизитора, нарочно подставила корзинку с котятами под дождевые капли с зонта?
– О боги, Дейв, ну что ты наделал! – в следующую секунду очень громко ахнула Флорианетта, всплеснув руками.
Я не сразу поняла, что не так. А потом сообразила, что котята, на которых попали дождевые капли, стали стремительно меняться. Они прямо на глазах становились больше, и Флоре пришлось быстро поставить корзинку на пол, потому что она больше не могла удерживать ее вес. Котята в этой корзинке больше не помещались и начали выпрыгивать из нее, продолжая увеличиваться в размерах.
– Это же экспериментальные образцы! – в ужасе возмущалась Фло, схватившись за голову. – Они не до конца изучены и очень опасны, они становятся настоящими пушистыми монстрами, если на их шерстку попадает вода!..
О как.
«Пушистые монстры» тем временем начали разбредаться по атриуму…
– Да мне откуда знать, что это особо опасные экспериментальные образцы?! – воскликнул инквизитор по имени Дейв, нервно сминая в руках наконец-то сложенный зонтик. – Нечего расхаживать с ними по всему Штабу!
– Это инквизиция, Дейв, чтоб тебя!! Тут на каждом углу может твориться что угодно, нужно всегда соблюдать осторожность, я просто переносила котят в их новый домик!..
– Ну а я просто шел с улицы в отдел управления, я что, виноват, что ли, что на улице ураганная погодка?!
– Ты мог стряхнуть и сразу высушить этот зонтик еще на первом этаже!
– Так и ты могла просто укрыть корзинку защитным куполом!
– Да вот как раз не могла, потому что…
Мне показалось, что они нарочно громко переругивались, привлекая к себе внимание. Все взгляды инквизиторов в атриуме мгновенно были направлены на разворачивающуюся сценку прямо посреди атриума. И – на котят, которые продолжали увеличиваться в размере. Один из них, на кого, видимо, больше всего воды попало, уже был размером с тигра, и я попятилась, не зная, чего ожидать от этого животного и все время поглядывая на Мориса. Тот пятился вместе со мной и вопросительно смотрел на Флору, мол, что делать, помощь нужна?
Однако, от меня не скрылась легкая довольная усмешка Мориса – усмешка человека, у которого все идёт по плану. По какому-то безумному плану, кажется, но «сценария» этого спектакля я не знала, так что приходилось быть случайным зрителем.
– Покинуть атриум! – громко крикнула Флора. – Всем скорее покинуть атриум! Я угомоню кошек, только не мешайте мне и не пугайте котят!
Я нервно усмехнулась. Эти вот «котята» сами могли напугать кого угодно. Они хоть и не проявляли пока агрессии, но они были огромными, и – всё-таки котятами, совсем молодыми, а значит – очень игривыми по своей натуре. И им хотелось играть с маленькими человечками, которые забавно убегали от них, сверкая пятками.
Тем временем, инквизиторы начали убегать подальше от котят. Кто-то попробовал усмирить их магией, но оставил свои попытки после истошного вопля Флоры:
– Не применяйте магию! Повторяю: не применяйте магию, а то хуже сделаете! Ханна, ну я же сказала: не применяйте магию!!
– Ты это сказала уже после того, как я ее применила! – виновато развела руками женщина по имени Ханна, которая шла рядом с Дейвом, из-за зонтика которого начался весь сыр-бор.
Гигантский котенок, в которого Ханна запульнула оцепеняющими чарами, вопреки чарам, не оцепенел, зато чихнул, и из пасти его вырвалось огненное дыхание. Натурально огненное – языки пламени пронеслись над головами инквизиторов и весьма озадачили «котенка».
Инквизиторы после этого стали удирать из атриума еще активнее, и Флора уже вовсю командовала некоторыми коллегами, инструктируя их, как нужно усмирять «котят» и возвращать их к нормальному размеру. Паники в атриуме не было, инквизиторы вообще – не особо пугливый народ, прямо скажем. Но все равно в воздухе витало суматошное настроение, потому что резко подросшие котята в количестве тринадцати штук усиленно пытались играть с убегающими волшебниками.
Так… А мне что делать?
Памятуя о ранее полученной записке «следуй за мной», я всё-таки двинулась вслед за Морисом, который спешил покинуть атриум вместе с другими коллегами. Перед этим я обратила внимание, что генерал Мэколбери с другого конца атриума что-то шепнул двум инквизиторам около него, те кивнули и двинулись вслед за Морисом. Однако путь им довольно быстро преградили огромные коты… Котища, я б сказала. Теперь уже было сложно называть их котятами.
Котища размером уже с человеческий рост радостно побежали к инквизиторам и попытались их облизать, повалив на пол.
– Поди прочь! – темноволосый мужчина с выдающимся орлиным носом пытался отбиться от «котенка», но был безжалостно повален на пол и избран объектом для облизывания.
– Назад, назад! – воскликнула Флора, пытаясь остановить другого инквизитора, увязавшегося за Морисом и слишком близко подошедшего к одному рыжему гигантскому коту. – Отойдите от них, господин Крайш!
– Но мне надо туда! – инквизитор злобно махнул рукой в сторону убегающего Мориса.
Огромный рыжий кот, услышав громкие восклицания, повернулся на звуки и радостно сцапал своими лапищами разоравшегося инквизитора. Летящие в котика заклинания отскакивали от него, как горох от стены, и котик с интересом наблюдал за вырывающимся из его лапок недовольным инквизитором, как за мышкой наблюдал.
– Ну вот! Я вас предупреждала, а вы меня не послушали! – хмуро воскликнула Флора.– Фу! Брось бяку! Брось бяку, Дымок! Плохая киса!
«Бяку» Дымок выплевывать не торопился, так как явно вошел во вкус. Но на «плохую кису», кажется, расстроился, так как у него ушки поникли, и выражение мордочки стало совершенно уморительное, когда Дымок будто бы виновато потупил глазки. Интересно, эти котята понимали человеческую речь? А если понимали, то могла ли Флора их заранее как-то проинструктировать?..
Инквизиторы в лапках котов продолжали орать и брыкаться, а Флора не то чтобы очень активно пыталась помочь, если честно… Она больше создавала видимость этой самой помощи.
Во всем этом гвалте никто не отследил, как быстро Морис убежал из атриума в неизвестном направлении, оторвавшись от всех генеральских преследователей. И я – вслед за ним.
Я не отставала от Мориса, который во всей этой суматохе очень шустро двинулся прочь из атриума какими-то хитрыми путями. Налево, направо, бегом по коридорам, провел через библиотеку и потайной лаз, за которым оказалась узкая винтовая лестница… У меня создалось впечатление, что Морис на всякий случай путал следы.
Заговорить я не решалась, опасаясь, что кто-то где-то рядом может нас подслушать, да и Морис не стремился заводить разговор, вероятно, по тем же причинам. Черт его знает, этого генерала Мэколбери, где еще у него «уши» по Штабу развешаны…
Зато Морис в один момент перехватил мой взгляд, и теперь я уже точно убедилась, что он каким-то образом может меня видеть, а не только чувствовать. Взглядом он указал мне идти перед ним по винтовой лестнице, и сам быстро-быстро начал взбираться следом за мной.
Лестница казалась мне какой-то бесконечной… Не знаю, сколько мы так по ней бежали, перед глазами мелькали лишь бесконечные металлические ступеньки, да звук шагов Мориса отдавался эхом в ушах. Мои шаги были не слышны самому Морису из-за действия заглушающих чар, а вот мне каждый собственный шаг казался ужасным грохотом на этой странной пустынной лестнице.
Но в какой-то момент она все же закончилась запертой металлической дверью, и я обернулась на Мориса, мол, что делать? Он кивнул на ключи в моих руках, и я поторопилась открыть ими дверь. Как оказалось, она вела в помещение, очень похожее на чердачное… Хм, да не «похожее», а действительно, это был чердак, заваленный всяким хламом, вроде старых столов и стульев, которые по каким-то причинам пока не стали утилизировать.
– Отлично, – наконец, произнес Морис, когда мы оказались внутри. – Здесь никаких случайных ушей уже точно не будет. Запирай дверь, Лора, сделай это своей рукой. Здесь тебе можно хорошенько наследить, хуже от этого не будет. А мне тут пока лучше ничего не касаться, чтобы не оставлять даже малейшего отпечатка ауры.
– Так и думала, что ты видишь меня, – выдохнула я. – Но как?..
– Мы с Флорой владеем теневым зрением, разными его видами. Ты хорошо развила в себе теневую магию, и в тебе очень много магической энергии, так что я способен видеть тебя даже через защитные чары как объект с очень яркой теневой энергетикой. Тебя я сейчас касаться не буду, уж извини. Мне очень хочется тебя обнять, но лучше мне пока не оставлять яркого отпечатка от соприкосновения с твоей аурой, сейчас так надо. Так что остается обнимать только мысленно и взглядом.
Он посмотрел мне прямо в глаза и широко улыбнулся.
– Знаешь, у тебя это отлично получается – обнимать взглядом. Спасибо, Морис, – с чувством произнесла я.
Мне тоже очень хотелось обнять его крепко-крепко, но, раз обнимашки пока под запретом, обойдёмся без них.
– Спасибо, что…
– Благодарить как-нибудь потом будешь, когда окажешься по ту сторону Теневой пелены, – отмахнулся Морис, прервав меня и поманив за собой дальше по чердаку. – Передо мной сейчас стоит задача максимально быстро и безопасно тебя туда доставить. Ты как сама? Как твоя магия?
Я прислушалась к своим ощущениям. Сердце, конечно, грозилось выскочить из грудной клетки от волнения, но в целом я была в порядке, никаких критических ощущений.
– Пока в норме – и я, и магия.
– Отлично. Надеюсь, этой твоей стабильности хватит до того момента, как ты сможешь переступить Теневую пелену. Если что-то пойдет не так, второй раз устроить тебе побег не удастся. Мы и так слишком долго к этому готовились…
– Ох… А вы готовились? – произнесла я с невольной улыбкой на устах. – Я и не догадывалась…
Честно говоря, эта информация чрезвычайно меня сейчас воодушевила, по ощущениям за спиной сейчас будто расправлялись невидимые крылья. Потому что, ну… Честно скажу: в какой-то момент я уже всерьез думала, что больше никому не нужна. Что на меня решили забить как на проблемную фифочку, от которой одни неприятности, и которой жить осталось всего ничего.
Особенно меня расстраивала молчаливость мамы. Раньше она хотя бы навещала регулярно. А в последнее время вообще никак со мной не контактировала…
– Готовились, конечно, и давно. А ты сомневалась? Ну прости, мы никак не могли донести тебе прямо информацию об этом, даже намекнуть боялись. Над твоими камерами следили всегда так, будто ты какая-то сверхопасная преступница… Велась полная запись всех звуков, любых шорохов, визуальная фиксация в том числе, поэтому не было никакой возможности хоть как-то дать понять, что мы планируем. Нам еще пришлось здорово попотеть, чтобы подменить визуальную фиксацию сегодняшнего дня в записывающих артефактах, на это ушла уйма времени… Но не зря провозились, нам была нужна какая-то фора, и мы ее получили. Это Клоян, конечно, постарался, генерал дал своему сы́ночке возможности тотального контроля над тобой и всеми, кто к тебе приближался… Эльза, кстати, просила передать, что она просит у тебя прощения за то, что не навещала в этом месяце, – Морис кинул на меня внимательный взгляд. – Ее в Штабе контролируют особенно жестко и вполне открыто. Там, где она находится, повышенный режим охраны объекта, эти чертовы надзиратели не давали нам провести некоторые важные магические манипуляции. Так что нами было принято решение на некоторое время не пускать к тебе Эльзу вообще и изобразить ее полное безразличие к тебе на людях. Мол, она так и не смогла простить тебя за то, что это из-за тебя Заэль пострадал и столько времени находится в коме. Ты ведь наверняка слышала подобные слухи от надзирателей, да? Ага, вижу по твоим блестящим глазам, что ты слышала, – Морис понимающе вздохнул и протянул мне пачку одноразовых носовых платков. – В общем-то, мы нарочно эти слухи пускали. Ну и после того как Эльза демонстративно на публике во всеуслышание заявила, что ноги ее в твоей камере больше не будет, после того как она действительно перестала тебя навещать, охрана твоих покоев немного ослабла, и мы смогли провести необходимые подготовительные работы для запланированного побега. Но это всё чушь, Лора, все вот эти якобы громкие слова Эльзы. Она на самом деле так не думает, это всего лишь вынужденный спектакль.
Я шумно прочистила нос, в глазах подозрительно защипало. Мы с Морисом шли быстрым шагом по чердачным помещениям, продолжая подниматься еще выше, и я усиленно пыталась прогнать застилающие глаза непрошенные слезы.
Я столько времени находилась в полном неведении и абсолютной уверенности, что никто меня извне не спасет, и что родственники на меня забили… от этого сейчас меня крыло целой бурей эмоций от какого-то морального облегчения, что ли. От того, что не забыли, не забили. И от того что мама действительно не наплевала на меня. Я пыталась верить в это, отказывалась верить слухам о том, что мама поставила на мне крест… Но когда она не пришла навестить меня даже после моего перевода на самый нижний уровень подземелий, вера моя здорово пошатнулась.
– Еще она просила передать тебе это, – Морис кинул мне в руки небольшой круглый медальон на серебряной цепочке. – Там какое-то послание для тебя, глянешь и послушаешь потом, когда перейдешь за Теневую пелену. Ничего сверхважного, насколько я понял, просто Эльза за неимением возможности прямо поговорить с тобой попросила передать тебе весточку хотя бы в таком виде. Очень надеялась, что ты ее примешь.
Я кивнула и шмыгнула носом. Накинула на шею цепочку с медальоном, спрятала его под кофту. В этом артефакте я чувствовала частичку маминой магии, которая сейчас ласково грела кожу. Исходило от него такое приятное ощущение, будто меня обнимали на расстоянии.
– Нам очень сложно было подгадать момент так, чтобы мы в один день смогли вывести из строя сразу всех генеральских прихвостней, – со вздохом продолжил Морис. – Для начала их всех вообще нужно было четко вычислить, это заняло продолжительное время, и были в этом процессе некоторые весьма неприятные открытия, если честно. Оказалось, что несколько человек, кому я раньше доверял, перешли на сторону генерала и сливали ему абсолютно всю информацию про меня, про все мои перемещения. В общем, сложно было избавиться от постоянной слежки, так что мы планомерно это делали на протяжении нескольких недель, ну и по ходу дела расписывали чуть ли не поминутный план, кто что должен делать, кто где должен находиться, кто кого выводит из строя или перетягивает внимание на что-то другое. Тут еще, конечно, ты нам тоже масла в огонь подливала, – с усмешкой добавил Морис, стрельнув на меня взглядом. – Так как ты регулярно пыталась сбежать, то нам приходилось перестраивать траекторию побега, а с нижним уровнем подземелья вообще засада вышла.
– Простите, – криво улыбнулась я. – Если бы я знала…
– Да это понятно. Просто объясняю тебе, почему всё так затянулось. Вообще никакой возможности не было раньше всё это провернуть, – вздохнул Морис. – С нижним уровнем подземелья особенно тяжко оказалось, надо было как-то по-тихому всех вырубить, а это мало кто может. Ильфорте Брандт не может помогать напрямую, с него сейчас вообще глаз не спускают, поэтому было принято решение не вмешивать его напрямую в процесс побега. А вот Заэля мы очень ждали, и, когда он сегодня очнулся, сразу обсудили с ним все детали, он охотно согласился последовать нашему плану. Тут нам на руку то, что никто не успел узнать о том, что Заэль очнулся, в его палате в этот момент как раз находилась только Эльза, и она не впускала никаких лекарей. Она и сейчас в палате находится, Заэль, наверное, к ней уже вернулся, так что сейчас они будут разыгрывать необыкновенное и долгожданное пробуждение Первого Арма, усиленно перетягивая на себя внимание…
– Вау, – выдохнула я. – Вот это масштаб… Слушай, а эти милые гигантские котята?..
– Фло их полностью контролирует, – хмыкнул Морис. – И она договорилась с ними, чтобы они помогли нам.
– Значит, правильно я думала, что котята понимают человеческую речь, – недоверчиво покачала я головой.
– О, еще как. Правда уговаривала их Фло долго, несколько дней объясняла, что к чему, но в конце концов у нее получилось. У нее вообще какой-то врожденный дар легко находить общий язык с любыми представителями кошачьих, – хмыкнул Морис. – Так, ну что, мы добрались до нашей главной точки, так как единственно возможный выход из Штаба для тебя пролегает через крышу.
Мы подобрались к ещё одной металлической винтовой лестнице, на этот раз – совсем небольшой. Морис также пустил меня вперед и попросил открыть дверь другим ключом из той связки ключей, которую я продолжала крепко сжимать в руках. Я забренчала ключами, поворачивая непослушный замок, а Морис тем временем скороговоркой инструктировал:
– Держись крепче, передвигайся, держась за перила справа, вдоль стенки, идем направо, до самого центра крыши. Только за перила держись обязательно. На улице сегодня, хм… Довольно ветрено.
– У природы нет плохой погоды, – пропела я с улыбкой до ушей. – Особенно после столь длительного заточения в тюремных чертогах инквизиции. Мне сейчас любой ливень будет в радость.
У меня было слишком хорошее настроение, мое воодушевление не мог испортить никакой ливень и шквалистый ветер.
Морис понимающе хмыкнул и покачал головой.
– Думаю, эта погодка всё-таки не доставит тебе удовольствие…