Грейв Шторм
Эта девушка. Она будила во мне желание. Я даже сам не осознавал, пока не увидел её в мокрой одежде, которая облепила тело, показав фигуру. Сквозь тонкую ткань можно было рассмотреть упругую грудь, что ещё не знала ласк. А выпирающие соски так манили, что я едва не поддался искушению.
Кассандра не заметила моего изучающего взгляда. Она дрожала от страха перед небольшой бурей. Что будет, когда мы действительно попадём в шторм?
Такая хрупкая, пугливая. Хотелось подойти и сжать её в объятиях. Но, боюсь, от этого она лишь больше испугается.
Да. Меня стоило бояться. Я не доблестный воин. И если Касси ответит, даже если хрупкие руки потянутся ко мне – я не остановлюсь. Поэтому стоит держаться подальше.
Терпеть не могу сложности. В моей жизни всё просто: затвердело в штанах – иди в бордель. Там никто не откажет. Обожаю продажных женщин. С ними нет бессмысленной возни. Все чувства: любовь, ненависть, отношения – это та стихия, с которой я бы не хотел встречаться. Неизведанная, пугающая, а потому отталкивающая.
Был ли я когда-то влюблён? Да. Когда ещё носил имя Эдмонда Вейла. Мы с Андерсоном ехали после охоты по лесу и решили остановиться у озера. Там плескались девицы. И одна из них… Я тогда влюбился с первого взгляда. Чернобровая, женственная, с большими глазами, цвета грозового неба.
Девчонки визгами разбежались, завидев нас. Но её образ сохранился в моей голове. И бессонными ночами я мечтал о нашей новой встрече.
Каково же было моё удивление, когда отец сказал, что мы едем свататься. И невестой, по невероятной случайности, стала именно она. Селена Кроуэл. Так её звали.
Моё счастье тогда не описать словами. Сердце утонуло в ликовании. Да и девушке я, кажется, понравился. Мы гуляли, ездили на охоту, разговаривали о разных вещах за долгими чаепитиями и даже танцевали на балах. Я точно знал: мы любили друг друга. По крайней мере, был уверен, что чувства не обманчивы.
А потом случилось всё это. Отца оболгали. Нас изгнали из общества. А моя невеста…
Я приехал к ней сразу же.
– Эдмо-о-онд. Мне так жа-а-аль, – протянула она и сделала печальный взгляд. – Наша помолвка. Ты же понимаешь?..
– Селена. Я люблю тебя! Мы всё ещё можем пожениться. Ведь…
Её руки были в моих. Но она их резко выдернула, поэтому я замолчал.
– Кхм… Ох. Как неприятно это говорить. – Она закатила глаза, будто не знала, куда себя деть. – Эдмонд! Скажу прямо, чтобы долго не тянуть. Нас больше ничего не связывает. Моей семье не нужен этот позор. Помолвка с тобой может отбросить на нас тень. И я…
– Подожди… А как же любовь? – Меня изрядно трясло, но я старался сохранять спокойствие.
Селена расхохоталась. И этот смех… Я до сих пор его помню. Этот смех стал для меня символом предательства. Он каждый раз звучит в моей голове, когда я начинаю что-то чувствовать.
– Прости, я не думала, что ты такой наивный. Всё кончено, Эдмонд.
Помню, как смотрел на её удаляющуюся спину. Именно тогда во мне умерло всё живое. На этом пепелище больше ничего не могло взойти. Никогда.
Поэтому теперь я испугался. По-настоящему. С Кассандрой вдруг снова показался росток. И я опять услышал хохот Селены.
Переживания раздражали. Я пошёл наверх. Буря потихоньку стихала. Дождь прекратился.
Все пираты были уже на палубе.
– Осмотреть мачты и снасти! Проверить трюм на течь! – скомандовал я.
Все забегали. Я взял подзорную трубу и направил её на «Северную Звезду». Она сильно отстала. Но кажется, у них тоже всё было хорошо. Никакой паники я не заметил на борту.
Нас всё ещё ощутимо качало на волнах, но бывало и хуже.
На кормовой палубе я принял вахту. Шор отлично справился, но и ему нужен отдых. И полночи я стоял у штурвала. Периодически подходил Марик, докладывал о ветре и волнах.
Ближе к утру море успокоилось, и меня снова сменил Шор.
Проходя мимо камбуза, я услышал смех. Там сидели Тео и Папс. Они ещё не ложились, пили ром.
Увидев меня, притихли. Но сейчас ругаться не хотелось. Я лишь подошёл и поставил стакан. Тео тут же наполнил его доверху ромом. Жидкость разлилась огнём по моему горлу.
– Налей ещё, – стукнул я пустым стаканом о стол.
– Что-то ты сегодня мрачнее тучи, капитан, – пробормотал Папс.
– Устал.
Я снова залпом выпил пойло, а потом уставился на ребят:
– Девочки спят?
Хотелось сбросить с себя всё наваждение от Кассандры.
– Да, ночь же. Спят, конечно.
– Чёрт!
– Приходи вечерком, тогда они оближут тебя с ног до головы, – хохотнул Папс.
Я что-то пробубнил в ответ и пошёл в каюту. Зря выпил. Теперь хотелось, чтобы кто-то приласкал.
Открыв дверь, я на секунду замер. Кассандра спала на кровати в моей рубахе и штанах. Они были огромные для неё, но она всё равно нацепила. Видимо, побоялась выходить, чтобы найти в сундуках свои вещи.
Штаны слегка спали, оголив округлые ягодицы.
Глубоко выдохнув, я потёр переносицу. Старался не смотреть, тихо подошёл и лёг рядом на спину.
Но будто этого было мало, девушка развернулась и почти забралась на меня.
Я обнял её и понял, что мой рассудок уплывает. Такая тёплая, сладкая в своём сне.
Мои губы коснулись лба, но этого так мало. Искушение завладело, и я скользнул рукой под её штаны, стал гладить упругую попку. Бархатная кожа настолько мягкая, что хотелось ласкать вечность. Пальцы проскочили между двух половинок, и я почувствовал кончиками жар лона. Слегка поводил вдоль.
Кассандра томно вздохнула и сильнее прижалась. Она не просыпалась, а я продолжал ласкать пальцами её нежные складочки.
Губами скользнул к носу и… коснулся мягких губ. Во сне они чуть приоткрылись, но я не хотел, чтобы Кассандра просыпалась, лишь провёл по ним языком, пытаясь почувствовать их вкус. Но девушка ответила на поцелуй.
Мои пальцы тем временем ощутили влагу. Кажется, ей нравилось. Пусть даже во сне. И я продолжал водить ими, проникая всё глубже.
Кассандра снова вздохнула и теперь сонно застонала. Её губы податливо отвечали на мои поцелуи.
И это было, чёрт возьми, невероятно. Мне срывало голову. Я не мог остановиться.
Сонное чудо хотело меня, а я до одури желал её.
И когда Кассандра открыла глаза, я молился.
Пожалуйста. Прошу. Не отталкивай! Ты так хороша.
Но девушка секунду медлила, продолжая непонимающе меня разглядывать, а потом набрала воздуха, взвизгнула и резко подскочила, собирая на себя одеяло. Она испуганно дышала и выглядела как во время шторма. Лицо побелело.
Я ей противен.
В голове снова зазвучал хохот Селены.
Да. Именно так. Я недостоин прекрасных дам.
– Это случайно! Я не хотела! – шептала она, пока я садился на постели и устало потирал лицо обеими ладонями.
– Ложись спать. Я посплю в кресле.
Проклятый ром. Каждый раз, выпив его, мой мозг дуреет.
В два движения я переместился в конец комнаты, развалился на своём излюбленном месте и откинул голову. Надо будет что-то придумать с этой девчонкой. Иначе точно когда-нибудь сорвусь. Переместить её к шлюхам в каюту? Но там частенько бывают мужики. Светлый! Но и я не железный.
Мои пальцы скользнули к переносице и начали её усердно тереть. Запах Кассандры остался на них. И я глубоко вдохнул этот аромат.
– Прости, я не хотела. Видимо, я сама виновата. Мне просто снилось…
– Замолчи!.. – рыкнул я.
Не хватало ещё, чтобы это создание себя винило за мою несдержанность.
– Я надела твои вещи…
– Тихо! Не мешай спать!
Я налил себе рома, окунул туда пальцы, чтобы меня перестал преследовать этот дурманящий запах. Залпом выпил стакан.
– Грейв… – не унималась она.
– Сейчас у тебя есть два варианта: либо ты молчишь и я отрубаюсь, либо продолжаешь говорить, и тогда я за себя не отвечаю.
Она едва заметно кивнула и молча легла на постель.
Я тоже откинулся и закрыл глаза. В сон уходил под безумный хохот Селены. Никаких больше ростков. Пепелище должно оставаться нетронутым.