– Я порежу тебя проволокой для сыра.
Вот что он говорит. Этот голос в первый раз звучит у меня в ушах. В моей голове. В моей жизни.
Сегодня среда, три часа пополудни, но я еще не осознаю, насколько важен этот день. До меня еще не дошло, что все началось раньше. Эта среда – на самом деле уже третья.
Поначалу все кажется нереальным. Голос в трубке искажен каким-то устройством и звучит механически. Эти металлические ноты приводят в ужас, и я бросаю трубку, не подумав. Позже пожалею об этом – надо было прислушаться как следует, ведь в самое ближайшее время полиция засыплет меня вопросами: «Он назвал вас по имени? Вы что-нибудь слышали на заднем фоне? Особенности интонации?» – а мне будет неловко, потому что ответов попросту нет.
А ведь предполагается, что наблюдательность – мой конек, этим я зарабатываю на жизнь.
В итоге я сижу в полном одиночестве посреди шумного офиса с кучей народу и не знаю, как себя вести. Я потрясена, но не только тем, что со мной произошло, но и своей типично британской реакцией – смущением и чувством неловкости. Да, именно. Звучит нелепо, но я обескуражена тем, что меня, оказывается, так легко выбить из равновесия. Между мной и офисом словно возвели невидимую стену. И я буквально физически ощущаю, как пульсирует кровь в пальцах, которые все еще сжимают трубку.
Я смотрю на тыльную сторону ладони, вспоминаю механический голос – «проволокой для сыра» – и, непроизвольно дернувшись, прячу руку между коленями. Перед глазами встает картина: продавцы из продуктовой лавки неподалеку от дома режут огромную сырную голову тонкой проволокой. И тут же вижу, как эта проволока врезается мне в…
Нет. Я выпрямляю спину. Интересно, зачем кому-то было говорить такие кошмарные вещи? Даже думать об этом жутко…
Обернувшись вправо, наталкиваюсь взглядом на Джека. Он входит в офис со стаканчиком кофе и садится за соседний стол. Мигает индикатор, сигнализирующий о новом звонке. Джек поднимает трубку, я с замирающим сердцем прислушиваюсь, но это явно другой абонент. Недоумение на лице Джека быстро сменяется раздражением, он закатывает глаза и подносит трубку к другому уху, чтобы объяснить, что «обычно мы не занимаемся делами о разводе, мадам…».
Мадам, видимо, настаивает, Джек слушает, прочищая горло, прежде чем продолжить.
– Да, я понимаю, вы в отчаянии, но, к сожалению, мы не освещаем бракоразводные процессы. Как правило, нет… Только в исключительных случаях…
Ответ слышен даже мне – Джек вдруг отдергивает трубку от уха, и в комнату льется поток отборной брани. Джек снова прижимает трубку к уху:
– Желаю вам благополучного исхода дела, мадам, но вынужден завершить звонок.
Джек допивает кофе и запускает стаканчик в урну в углу, а я поворачиваю голову налево и вижу Алана. Наш корреспондент криминальной хроники напряженно завис над клавиатурой. Сроки горят, и он яростно колотит по клавишам всеми пальцами – отчет о судебном заседании для онлайн-газеты нужен немедленно. Мне не хочется отвлекать ни его, ни Джека, потому что я еще сама не знаю, как реагировать на злополучный звонок. И как я должна при этом себя чувствовать.
Нам часто звонят люди со странностями. На прошлой неделе позвонила женщина, которая жаловалась, что ее преследует облако…
– Элис, ты в порядке?
– Да. Разумеется.
Но это не так. Проблема в том, что я никогда не сталкивалась с такими звонками. Я вновь поворачиваюсь туда, откуда раздался вопрос, – к Джеку. Все еще думаю о сырной проволоке. Острой как бритва. Она режет медленно и уверенно…
– О боже, Элис. Что-то ты неважно выглядишь. Может, воды принести?
Только теперь я осознаю, насколько тяжело дышу.
– Все нормально. – Чтобы успокоиться, я делаю глубокий вдох через нос и медленный выдох через рот. – Звонок какой-то странный прошел. Я слегка расстроилась.
– В смысле «странный»?
Наконец я набираюсь смелости взглянуть на Джека:
– Псих какой-то. Только что позвонил какой-то псих. Ерунда, ничего особенного.
– Ничего себе «ерунда». И что он сказал, этот псих?
Я молчу – мне не хочется повторять вслух то, что я услышала, не хочется привносить эти слова в свою жизнь, тащить их с собой дальше, в будущее.
– Что он сказал, Элис?
– Да так, ничего.
– Прошу тебя. Расскажи…
– Какой-то человек, скорее всего, мужчина. Он изменил голос с помощью устройства. И сказал: «Я порежу тебя проволокой для сыра».
– Охренеть! – Джек нервно приглаживает волосы и вскакивает. – Черт возьми. Измененный голос? Так. Сейчас я принесу тебе воды, а потом мы вместе пойдем к Теду.
Он бежит к кулеру и возвращается со стаканом, сует мне его в руки, обеспокоенно заглядывая в глаза:
– Не торопись. Пей до дна. Маленькими глотками…
Вода холодная; я пью, а сама думаю о контрасте – ледяная вода во рту и теплые пальцы, сжимающие пластик.
Проволока для сыра…
Джек внимательно следит за мной.
– Я в порядке, Джек. Честно. Перепугалась немного, не без того. Подумаешь, псих какой-то.
– По какой линии он звонил? По твоей или по общей? Если по общей, то это могла быть случайность. Он обращался к тебе по имени?
Вопросы толковые, знать бы еще ответы. Я приглядываюсь к ряду огоньков на телефоне. Какой же из них мигал? Средний? Да.
– Линия триста один. Этот номер я даю для своей колонки, но он числится и как общий. Нет, по имени, кажется, не обращался. – Я задумываюсь. – Нет, точно нет. Скорее всего, этот тип просто решил таким образом привлечь к себе внимание. Зря я так среагировала.
Джек мотает головой.
– Случайная ругань – это одно, такие звонки мы просто игнорируем. О прямых угрозах, тем более если в деле замешан модулятор голоса, докладываем Теду. Таковы правила. Давай, идем.
Взяв стаканчик с водой, я следую за Джеком к редактору – в небольшое пространство, отделенное перегородкой в углу офиса. Джек стучит в открытую дверь.
– Ну что там еще? Надеюсь, что-то важное. Мне только что звонил адвокат, он меня поедом ест…
– Извини, Тед. К Элис только что поступил звонок от какого-то психа. Этот тип угрожал, к тому же он изменил голос. Я решил, что ты должен знать.
Повторяю реплику абонента и вижу, как у Теда вытягивается лицо.
– Ясно. Он точно тебе звонил? Назвал тебя по имени?
– Нет, Тед.
– Хорошо. Уже хорошо. – На лице Теда читается облегчение. – Наверное, какой-нибудь случайный придурок, которого разозлили наши статьи. А ты что ответила, назвала себя?
Я хмурю лоб, вспоминая.
– Нет. Только название газеты.
– И он точно не упоминал твое имя?
– Точно.
Тед кивает.
– Ну и отлично. Так и запишем: «Случайный псих». Я отмечу в журнале, но радует, что это была не личная угроза. Хотя все равно неприятно. Голос изменил, ты смотри. Чем, кстати? Может, специальной программой для телефона?
– Понятия не имею. – Странно, что я сама об этом не подумала. Вообразила себе какое-то специальное устройство, механизм. Пожалуй, Тед прав – наверняка компьютерная программа. Какое-нибудь приложение.
– Ты как, Элис, в порядке? – спрашивает теперь уже Тед. – Может, отпустить тебя пораньше? Прогуляешься, воздухом подышишь.
– Нет-нет. Не стоит. Я в полном порядке. Просто подумала, что надо об этом рассказать. Вдруг этот тип снова позвонит, он ведь может еще кого-нибудь напугать.
– Да, верно. Я сейчас запишу в журнал, информация пройдет по всем отделам. Если он опять позвонит, я сообщу Алану. Хотя нет, лучше сразу сообщу, не дожидаясь звонков.
Алан – офицер по связям с общественностью из местной полиции. Приятель Теда, вместе выпивают. И вообще славный малый.
– Спасибо.
Я возвращаюсь на место. Стенания Теда по поводу статьи на первой полосе помогли отвлечься от звонка, и мне становится легче. Коллеги правы. Это случайность. Наверное, кто-то затаил обиду на газету – возможно, кому-то действительно не понравилась одна из статей. Интересно, которая? Может, судебное дело? Ладно, пора за работу…
– Извини, Джек, что я тебя в это втянула. Надо было просто не обращать внимания.
– Не говори глупостей. И сообщи, если опять позвонят на триста первую линию. Я сам отвечу. А то вдруг этот тип решит повторить свою выходку. Поди, дрочит там сидит, ублюдок.
Я морщусь.
– Ладно-ладно, Элис, прости. Брякнул, не подумав.
– Да нет, ты прав. Я в полном порядке, честно. Знаешь, пожалуй, все-таки пройдусь. Заскочу в кафе напротив, возьму приличного кофе. Воздухом подышу. Тебе кофе захватить?
– Да. Капучино, пожалуйста. Может, составить тебе компанию?
– Не надо, я уже в норме.
Склоняюсь влево и пихаю в бок Алана, жестом спрашивая, не хочет ли он кофе. Алан отрицательно мотает головой – весь в своей истории. Хватаю сумку и, сбежав по лестнице вниз, оказываюсь наконец на улице. Хорошо все-таки прогуляться. Дует легкий ветерок, шумит проезжая часть. Рев мотоцикла. Сигнал светофора на пешеходном переходе. Знакомые звуки и знакомая суета, среди которых я вновь обретаю уверенность.
Однако, приблизившись к кафе, я вижу через стеклянную витрину, как Джованни уже пишет мое имя на моем привычном заказе – маленьком стаканчике кофе. Еще до того, как я переступаю порог. Живот снова сдавливает спазм.
– Джованни, ты подрабатываешь экстрасенсом?
– Нет, что ты. Только что звонил какой-то парень, сказал, что ты зайдешь за заказом. Сказал: «Элис нужен двойной эспрессо. Она уже идет».
– Что за парень?
– Не знаю. Наверное, кто-нибудь из ваших, пошутить решил. Ты милая девушка, Элис. Скажи этим хулиганам, что пора повзрослеть. – И он грозит кому-то пальцем.
– Джованни, я понятия не имею, о чем ты толкуешь. Что за парень? И что за шутки? – Мелькнула мысль, что это мог быть Джек. Но он не стал бы так глупо шутить, тем более сейчас.
– Этот юморист использовал какую-то штуку, которая меняет голос. Звучит жутко. – Хозяин кафе закрывает стаканчик крышкой и протягивает мне. – Скажи парням из своего офиса, если хотят заказать кофе, то без проблем, но без этих дурацких штук. Что, если трубку возьмет одна из моих девочек? А? Нехорошо выйдет.