(поэма)
« О жизнь! Заглянул я недавно в глаза твои, и мне показалось, что погружаюсь я в непостижимую глубь…»
Фридрих Ницше
Часть первая
Ах, не простые были дамы
В моей Одессе в те года,
Когда мы были «хоть куда»! –
Горды, свободны и упрямы.
Конечно, гордость и свобода,
Как вольнодумство, например,
В те, нашей молодости годы,
Условны были в эСэСэР.
Гордись могуществом Отчизны,
Хоть…в Магадан свободно мчись,
Иди дорогой коммунизма,
В пути как можешь, так вертись.
Но в отношеньях с женским полом
Мы были робки и мягки,
От вольнодумства далеки
И чтили кодекс комсомола.
Подруг любили, как умели.
По их желанью к ним летели,
Как мотыльки на яркий свет.
И было нам по «надцать» лет…
Однако, речь не о мужчинах.
Я не о них тут хлопочу.
Я познакомить вас хочу
С одной красавицей – Галиной.
Давным-давно пришла пора
Вам рассказать об этой самой
Соседке с нашего двора,
С её судьбой, любовью, драмой.
С тех пор прошло немало лет,
Но, как вчера передо мною
Галинин солнечный портрет
Сияет юной красотою.
Ну, до чего же хороша
Была девчонка из Одессы
Под ликом сказочной принцессы
Простая чистая душа.
Смуглянка, а на щёчках розы
В жару и слякоть, и в морозы,
А изумрудные глаза –
Одесских юношей гроза!
В движеньях грация кошачья,
А кожа – бархат и атлас!
И восхищали нас не раз
Проделки Галины ребячьи:
Проникнуть «зайцем» в кинозал,
Весной, в хорошую погоду,
Зайти случайно на вокзал
И, вместо школы, – на природу!
Подать надежду пареньку
И довести до объясненья,
Но тут же розыграть тоску,
И гнев святой, и удивленье…
Живой характер у Галины.
И нынче, сколько не потей,
Не перечислить всех затей
Дворов приморских сеньорины.
Она с подругами была
Всегда открыта и мила.
И делал жизнь её простой
Её характер золотой.
Учёба ей далась легко.
Она не слишком и старалась,
Но от подруг не отличалась.
Могла пойти бы далеко,
Когда бы видела в ученье
Большого смысла яркий свет
И изучала с увлеченьем
Хотя б какой-нибудь предмет.
Её влекло в себе искусство.
И был особенный предмет:
Я помню пламенное чувство
В ней вызывал тогда балет!
Нет, не сбылась мечта Галины.
Чтоб классной балериной стать,
Ей раньше нужно бы начать.
Мечта сбылась наполовину!
Наполовину? В чём секрет?
Всё просто: после школьных лет
Пединститут – спортфакультет –
И спорт её – почти балет!
Гимнастика – её предмет.
Спортзал, художницы-девчонки
Гибки, стремительны и тонки,
Созданья милых, юных лет.
Недели, месяцы работы,
Соревнований суета.
И нескончаемой заботой
Вся жизнь Галины занята.
И это всё? Вопрос законный.
И на него простой ответ:
В Одессе жил в неё влюблённый
Моряк, романтик и поэт.
Ещё со школы безуспешно
Олег ходил за ней, вздыхал,
Как тень с уроков провожал.
Её капризам безутешно
Он молчаливо потакал,
Стихи её нежные слагал.
Затем исчез на пару лет.
Вернулся – штурман и поэт.
Он к ней явился в институт.
Его подруги увидали,
И дружно Гале наказали:
«Держи покрепче – уведут!»
Да и сама теперь Галина
Глядит и видит: перед ней
Серьёзный молодой мужчина,
Товарищ светлых детских дней.
Её волнует эта встреча:
«Олег, мой Бог, каким ты стал!»
Потом свиданье, первый вечер
И молодых страстей накал.
По воле силы неизвестной
Олег и друг и старший брат!
Всего лишь пару лет назад
Мальчишка малоинтересный
Сегодня, в круговерти дней,
И ближе стал её и милей.
И в сердце Галином весна –
Она, наверно, влюблена!
Весна, весна! Пора любви,
Пора цветенья и расцвета,
Пора надежд на зрелость лета,
Пора волнения в крови.
Открылись почки на каштанах
И робко парк зазеленел.
Бликует море на Фонтанах,
Скворец на солнышке запел.
Сияет небо невозможно
И лёгкий бриз издалека
Несёт над морем осторожно
Лебяжьи перья – облака.
Манят приморские просторы,
Солёный ласков ветерок.
И мнится лучшей из дорог
Тропа, бегущая над морем.
В сияньи первых вешних дней
И сам я хаживал по ней,
Весенним морем опьянён.
А был и я тогда влюблён…
Увы, весна не долго длится.
Она, как юность хороша
И свет её, её душа
Навечно в памяти хранится…
Олег любил Галину нежно
И страсть ключом кипела в нём
Но терпеливо и безгрешно
Он жил лишь тем грядущим днём,
Когда красавицу Галину
Он назовёт своей женой,
Когда её, как «половину»
Он увезёт к себе домой.
А Галя вовсе не спешила
Оформить этот милый брак.
Она бы жить хотела так,
Пока бы крепче полюбила.
И пару лет хотелось её
Отдать гимнастике своей –
Почти несбыточной мечте
О неприступной высоте.
А у Олега назначенье.
Теперь он штурман-китобой.
Полгода будет длиться бой –
Китов невинных истребленье.
В Одессе шум, глаза горят,
Народ приветствует героев:
Во льды, за тёплые моря
Идёт армада китобоев.
Весь порт охвачен кутерьмой.
Олега Галя обнимает,
И, лишь вернётся он домой,
С ним обручиться обещает.
За горизонтом исчезают
В морских просторах корабли –
Посланцы матери-земли,
В поход их чайки провожают.
Всё стихло. Полчаса спустя,
Народ расходится грустя.
Детишки, жёны – по дворам.
Жить дальше, ждать радиограмм.
И Галя с головой ушла
В свою работу: тренировка,
Подбор программы, подготовка,
Другие важные дела.
В её команде шесть спортсменок,
Шесть легконогих мастериц.
Свой шарм у каждой и оттенок,
Как в стайке разноцветных птиц.
Скакалка, обруч, мяч, булавы
И ореол блестящих лент
Для каждой путь к спортивной славе,
Необходимый элемент.
Но лишь одна в команде Гали,
Как воплощённая мечта:
Полётность, гибкость, красота
В её движениях сияли.
То и лирична и нежна
Сольётся с музыкой она,
То, вдруг, стремительна, смела
Летит, как чёрная стрела!
Малышку Розу уважали
И понимали, что она
Природой сверходарена,
И, как могли, её помогали.
А чернокожая девчонка –
Дочь африканца-моряка,
Отца не ведала с пелёнок,
Была смешлива и легка.
Со всею школою дружила.
И приходила, как на бал,
(Она так мило говорила)
Работать в старенький спортзал.
И впереди союзный сбор.
Успешно пройдены этапы.
В Одессе скажут: «Дело в шляпе!»
Она должна пройти отбор!
Но список шлёт Центросовет,
И Розы в этом списке нет.
На шквал запросов и звонков
Ответ из Киева таков:
«Чтоб выступать за честь страны,
Должны мы строго отбирать
Тех лиц, что будем оформлять.
И тут все факторы важны.
Претензий не имея личных,
Её не можем выставлять,
Поскольку внешность не типична,
Чтоб Украину представлять».
Сильнее шторм на Чёрном море
Ударить девушек не мог!
Рыдают, не скрывая горя,
Грустит бесправный педагаг.
Приходит утро с вестью грозной,
Что Розу чудом лишь спасли,
По счастью вынув из петли.
Ещё чуть-чуть – и было б поздно!
В Галине всё окаменело.
Осквернено родное дело.
И спорт, невинный лишь на вид,
«Большой политикой» разит!
Она в спортзал теперь ходила
И посещала институт,
Не зная радостных минут,
Из чувства долга, через силу.
Ничто не радует Галину.
Ни спорт любимый, ни весна –
Сердечный друг её покинул,
А жизнь сурова и мрачна
Прошла весна. В разгаре лето –
Свобода жарких, летних дней,
Но в лучезарном мире этом
Ничто не греет душу ей.
И там, за далью океанов
Её вздыхатель и поэт,
В душе её оставив след,
Как будто в бездну моря канул:
Нет ни привета, ни вестей,
За исключеньем новостей,
Что иногда в урочный час
Доносит радио до нас.
А, между тем, подруги Гали
В последний месяц уж не раз
Её с собою, как сейчас,
Повеселиться приглашали.
Сегодня праздник – день рожденья
Соседки Нины подошёл.
Веселье, танцы, угощенье.
Из рейса Нинин брат пришёл.
Купили в складчину подарок,
Принарядились и – вперёд!
Беспечно весел, звонок, ярок
Девичий праздничный народ!
Переживанья позади,
И рок-н-ролл гремит басами,
А ноги так и пляшут сами
И сердце плавится в груди.
В нём для печали места нет!
Уж таково в расцвете лет
Девичье сердце. И оно
Природой так защищено!
По небу тучи гонит ветер,
Как стаи скучных, серых бед.
Ни света, ни просвета нет.
И так тоскливо жить на свете!
Но дождь серебряный прольётся
И тучи в море унесёт,
И солнце людям улыбнётся,
И зелень свежестью пахнёт,
И снова вечная Природа
Не экономя, не тая,
Пришлёт хорошую погоду
И с нею радость бытия.
Изменчивость её основа,
Животворящей силы часть.
И обрекает эта власть
Сердца к потерям и обновам.
И то, что мучило вчера,
Сегодня – пепел от костра.
И вновь трава росой умыта,
И вновь душа любви открыта.
А день рождения в разгаре.
В кругу девиц лихой моряк –
Танцор, затейник и остряк –
Володя, Нинин брат в ударе!
Рассказ ли, новый анекдот
Восторг девичий вызывают.
На свой шикарный пароход
Он всех назавтра приглашает.
В свои неполных тридцать лет
Он повидал морей немало.
Он был на параходе «дед»,
Из молодых уже бывалый.
С командой ладить он умел.
Пройдя морские институты,
Любил он твёрдую валюту
И знал свой в выпивке предел.
Короче, парень – не простак,
А «перспективный» холостяк.
И той, что с ним к венцу пойдёт,
Бесспорно в жизни повезёт.
Однако, до сих пор Володя,
Отличный парень, Нинин брат,
Был почему-то не женат,
Хоть был готов жениться, вроде.
Невесты были, но одних
Влекли моряцкие доходы,
Встречал Владимир и иных
Весёлой, ветренной породы.
С такой не выжить ни за что:
Увязнешь с ней в житейских весях.
Встречал он «явное не то!»,
Как говорят у нас в Одессе.
И, вдруг, Галина! Хороша,
Скромна и развита прекрасно
В её глазах сияют ясно
И ум и чистая душа.
Владимир ею увлечён.
Для Гали так резвится он,
Стараясь не обидеть, вдруг,
Гостей сестры – её подруг.
Не станем уточнять конкретно,
Какие меры и подход
К Галине принял мореход
Но он добился худо-бедно,
Её согласия пойти
В музей искусств смотреть картины.
И вот они вдвоём в пути.
Он счастлив в обществе Галины.
Но по секрету вам скажу:
Володин вкус не без изъяна –
И больше склонен к кутежу
В уютном зале ресторана.
Он за Галиною ходил
По залам красочным и светлым,
Но, вскоре, по полам паркетным
Тащился из последних сил.
В конце-концов, большой музей
Изрядно утомил друзей.
И впечатленьями полны,
Они за столиком «Волны».
Был ресторан такой в Одессе.
Его любил портовый люд.
И выбор вкусных, местных блюд
Был многим очень интересен.
Поев, попробовав вина,
Слегка Галина разомлела.
И засиделись до поздна.
И незаметно прилетела
Пора вечерних фонарей.
Сердца для радости открыты.
Толпа штормует у дверей,
Стремится в зал. Но всё забито.
Гремит оркестр, и саксофон
Выводит медленно «Голубку»,
И, вдруг, взметнув задорно юбки,
Толпу на рок бросает он.
Танцуют все! Пожар, бедлам,
Привоза шум и тарарам –
Ничто в сравненьи с рестораном
От вин, еды и танцев пьяным.
Пора домой. Но собираясь,
Галина видит: через зал
К ним пьяный топает амбал,
Сквозь шум застолья продираясь.
Он, как тяжёлый ледокол,
Прямует, курса не меняя,
И мужиков и слабый пол
Легко локтями раздвигая.
Навис над ней, слегка качнувшись:
«Вас разрешите пригласить».
Затем поправился, икнувши:
«Прошу, конечно, извинить!»
И тут же меры принимает:
Он потной лапою своей
Сжимает крепко руку ей,
И с места Галю поднимает.
А что Владимир? – Разъярён,
Но хулиганство терпит он:
«Галина так оскорблена!
Нахал ответит мне сполна!»
И тихим голосом, сквозь зубы,
Верзиле говорит он так:
«Откуда взялся ты, дурак?
Катись обратно, боров грубый.
Не трогай девушку, балбес!
Не видишь, что она со мною?
Ты рвёшся, пьяный, словно бес
Потанцевать с моей женою?
Я подарю тебе сейчас
Такой шикарный танец «Липси»,
Что вспомнишь ты его не раз
В большой палате, в белом гипсе!»