К облегчению Нэнси, день помолвки с утра выдался морозным и сухим. В дождь ее каре имело обыкновение кудрявиться. Поскольку у нее уже давно не было повода наряжаться, она решила не торопиться и для начала надолго залегла отмокать в ванне. Наконец-то у нее появилась возможность воспользоваться красной помадой, подаренной бабушкой на последний день рождения, и подвести карандашом глаза. Она выпрямила волосы, прикрепила с одной стороны золотую заколку и брызнула на себя духами. После чего надела старое мамино платье, влезла в единственные имевшиеся у нее туфли на высоком каблуке и встала перед зеркалом в полный рост.
Нэнси пришлось признать, что в этом платье она действительно чувствует себя красивой. А поскольку на Саманте она его ни разу не видела, оно никоим образом не напоминало ей о матери. Девушка была рада, что бабушка посоветовала его надеть, ведь оно подчеркивало стройность ее ног и прекрасно сидело на ее хорошенькой фигуре. Нэнси на миг задумалась о том, как Саманта Хантер выглядела на новогодней вечеринке, куда, по словам бабушки, пошла в этом платье, но представить этого так и не смогла. У нее были только старые фотографии, да и те она давно не видела. Хотя Нэнси знала, что в любом случае больше походит не на нее, а на отца.
Она отвернулась от зеркала, полная решимости извлечь из этой вечеринки максимум и повеселиться на полную катушку. Подхватила сумочку, натянула улыбку и направилась вниз, твердо настроенная вышвырнуть из головы мысли о том, чего уже не вернуть, чтобы они не помешали ей радоваться жизни здесь и сейчас.
Бабушка была уже готова и ждала ее в небольшом холле. Она надела бесподобную плиссированную юбку с отлично сочетавшейся блузкой, седые волосы аккуратно заправила за уши, на плечи накинула черную шубку из искусственного меха.
– Ах, ты выглядишь просто потрясающе, дорогая моя, – сказала Джейн, широко улыбаясь, – само совершенство.
– Ты тоже выглядишь отлично, бабушка, – ответила польщенная Нэнси, надевая пальто.
Потом заглянула в гостиную убедиться, что с Чарли все в полном порядке – после долгой вечерней прогулки и обильного ужина тот крепко спал в своей корзине.
В дверь позвонили.
– Это наверняка Джонатан. Пойдем.
Джейн открыла и увидела на пороге приодевшегося Джонатана. Нэнси обратила внимание, что он причесался и начистил ботинки.
– Ничего себе! – присвистнул Джонатан, отошел назад и с широкой улыбкой на лице сказал: – Нэнси, миссис Эйч, да вы обе выглядите просто роскошно! А это платье на тебе, Нэнси, просто потрясное!
– Не надо говорить так, будто ты несказанно удивлен, – ответила на это Нэнси, хотя ей было приятно, что предпринятые ею усилия не прошли мимо его внимания, и заперла коттедж.
– А как насчет меня? – спросил он, тыча пальцем в свои надраенные ботинки.
– Ты отмыл их лучше, чем я предполагала, – ответила она.
– Да, комплимент, конечно же, самый двусмысленный из всех, которые мне когда-либо приходилось слышать, но я все равно его приму. Пойдемте уже, а то опоздаем. – Джонатан пошел вперед и жестом пригласил их следовать за ним.
Вместе они забрались в ожидавшее такси и поехали к дому на холме.
За окошком пробегала деревня, над головой, в ясном, чернильно-черном небе мигали яркие звезды. Чем ближе машина подъезжала к пункту назначения, тем оживленнее становилась дорога. Кто-то возвращался из деревни пешком, кто-то, как они, брал такси, вместе с тем стали встречаться лимузины и коллекционные автомобили. Даже водитель, и тот присвистнул от их вида. Они въехали в широкие железные ворота, обычно никогда не открывавшиеся, и покатили к величественному дому. Рот-Лодж возвышался над деревней огромным элегантным каменным строением, по фасаду которого обильно тянулся плющ. Сегодня белая дверь стояла нараспашку, и через нее в залитый светом холл проходили гости при полном параде.
– Ну что же, – сказал Джонатан, когда такси остановилось, – войдем и мы.
Он помог Джейн выбраться из машины, расплатился с водителем и обошел такси, чтобы открыть дверцу Нэнси, но та уже стояла и, посмеиваясь, смотрела на него.
– Я просто стараюсь быть джентльменом. – Джонатан подставил один локоть ей, а другой Джейн.
– Когда ты им станешь, весь ад покроется льдом, – весело ответила Нэнси, но под руку его все же взяла, хотя бы потому, что сегодня надела туфли на высоком каблуке.
С другой стороны к нему пристроилась бабушка, и они вместе двинулись вперед. Нэнси подняла глаза на выстроенный в викторианском стиле, ярко освещенный особняк, услышала доносившуюся изнутри музыку, и по ее позвоночнику пробежала нервная дрожь. Да, бабушка была права – она чувствовала себя так, будто ступила на страницы романа.
Они подошли к озаренному светом дверному проему, рядом с которым облаченный в черно-белый наряд человек проверял приглашения. Когда он кивнул им, они прошли в просторный зал для приема гостей. Глядя на пол, выложенный черным и белым камнем в виде шахматной доски, Нэнси старалась не открывать от удивления рот. В стороне стояло большое пианино, на котором играл мужчина в смокинге. Потом она подняла взгляд и увидела круговую кованую балюстраду второго этажа, с которой прекрасно просматривался весь зал внизу. С потолка свисала ослепительная люстра, заливавшая их калейдоскопами света. Нэнси глазам своим не верила.
Вперед вышла женщина, облаченная в такой же черно-белый наряд, взяла у Нэнси пальто, когда та сняла его с плеч, и указала на широко открытую двустворчатую дверь в зал для официальных приемов, где уже собралось множество гостей.
Едва они прошли в салон, к ним тотчас подошел официант в черно-белом, держа в руках поднос с шампанским, и каждый из них взял себе по бокалу.
Сам зал представлял собой вытянутое узкое помещение с высоким лепным потолком и таким же, как в холле, полом, напоминавшим шахматную доску. Здесь над гостями тоже переливалась огнями люстра. На противоположном конце зала располагалась еще одна дверь, через которую Нэнси смогла углядеть лишь лестницу на второй этаж. Девушка с жадностью впитывала в себя происходящее – кружащих вокруг гостей, их веселый, звонкий смех и такой гламурный вид во всех этих вечерних платьях и смокингах. То и дело хлопали пробки от шампанского, во все стороны сновали официанты, предлагая напитки и канапе. Нэнси все это казалось фантастикой.
– Всем добрый вечер, – поприветствовал за их спинами чей-то голос.
Обернувшись, они увидели викария Дэдли-Энда, преподобного Уильямса и его жену Глорию.
– Вот это вечеринка, да?
Хотя преподобный прожил в Котсуолдсе без малого сорок лет, в его речи все равно пробивался гнусавый ямайский акцент, которому все так радовались, слушая его проповеди. В этот вечер его шею сжимал высокий пасторский воротник, на Глории же было голубое атласное платье. Она потянулась к Джейн и в знак приветствия ее поцеловала. В Дэдли-Энде не могло произойти ничего, о чем не узнала бы если не одна, так другая.
– Да, на такой я, пожалуй, еще не бывал, – согласился Джонатан и вытащил «Айфон», намереваясь сделать пару снимков.
Нэнси увидела, что он старается фотографировать незаметно, чтобы ни одна живая душа не догадалась об истинной цели его пребывания здесь, и понадеялась, что их всех не выпрут за это на улицу. Потом ее внимание привлекло потрясающее красное платье, и она слегка ткнула парня локтем в бок.
– Смотри, это же Люси Рот!
Джонатан проследил за ее взглядом. Люси стояла с двумя другими женщинами и в этом красном шелковом платье, с длинными черными вьющимися волосами до пояса выглядела самое меньшее обворожительно. Губы у нее были в тон наряду, она слушала собеседницу и улыбалась ее словам.
– Она и правда очень привлекательна, – произнес Джонатан. – А вон и ее муж; Гарри. Надо признать, что рядом с ней он смотрится не очень.
Нэнси взглянула на Гарри. Внешне он точно не соответствовал жене, однако девушка ничуть не сомневалась, что в нем есть нечто особенное. Втайне она была натурой романтичной, хотя ни за что в жизни не призналась бы в этом Дожнатану.
– Хотела бы я знать, о чем она тогда говорила с Уиллом. Ты его не видел?
– Пока нет. – Джонатан поглядел по сторонам, потом повернулся к ней и предложил: – А давай с тобой сфоткаемся.
После с ухмылкой добавил:
– Пока у нас такой классный видок.
– О селфи здесь забудь, – предостерегла его Нэнси, не сомневаясь, что в подобных обстоятельствах это будет выглядеть странно.
– Давайте я сниму, тогда это точно не будет селфи, – вежливо проговорил чей-то ровный голос позади них.
Повернувшись, они увидели перед собой Уилла Рота, который стоял, протянув им ладонь. Джонатан удивленно вложил в нее телефон, и Уилл их сфотографировал – на фоне камина, с шампанским в руках и улыбками на лицах.
– Я Уилл Рот, – представился мужчина, возвращая Джонатану телефон и протягивая для рукопожатия ладонь.
У него была совершенно очаровательная улыбка. Своей непокорной шевелюрой он чем-то напоминал Нэнси Хью Гранта образца девяностых годов двадцатого века, а его смокинг словно был сшит прямо на него. До нее вдруг дошло, что так оно, видимо, и было, если учесть, сколько у их семейства денег.
– А вы, стало быть?.. – спросил Уилл, демонстрируя тот же аристократический выговор, что и у Люси.
– Нэнси Хантер, – ответила девушка, когда он повернулся пожать ей руку, – а это мой друг Джонатан Мерфи.
– Я вас раньше не видел, вы живете в деревне? – спросил ее Уилл.
– Да, обычно меня не приглашают на такого рода мероприятия, – с улыбкой ответила она и сделала из бокала глоток для повышения тонуса.
– И чем же вы занимаетесь, мисс Хантер?
– У нас с бабушкой в деревне книжный магазин, – сказала Нэнси и махнула в сторону Джейн, которая стояла в нескольких футах в стороне и по-прежнему разговаривала с викарием и его женой.
– А я думал, что в наши дни все поголовно покупают только на «Амазоне»…
Нэнси было глубоко наплевать, что это его дом, – она не собиралась кому бы то ни было спускать подобное замечание.
– Полная чушь! Конечно же нет. Разве «Амазон» может порекомендовать вам что-нибудь с учетом ваших личных предпочтений? Разве может помочь выбрать отличный подарок для близкого человека? К тому же в нашем магазине продаются только полицейские романы, триллеры и детективы, поэтому у нас можно найти не только хорошо известные произведения, но и скрытые сокровища, забытую классику, снятые с печати книги, иными словами, все что душе угодно, – воодушевленно запротестовала она.
Уилл несколько мгновений на нее смотрел, потом запрокинул назад голову и засмеялся.
– Меня еще никогда так восхитительно не ставили на место. Идемте, я должен представить вас семье.
Обняв Нэнси крепкой рукой за талию, Уилл повел ее к камину, у которого стояло несколько человек. Она запаниковала, бросила через плечо взгляд на Джонатана, тот прищурил глаза, но сразу же пошел за ними, наверняка надеясь на какой-нибудь материал, пригодный для использования в газете.
– Прошу у всех внимания! – обратился к родным Уилл Рот. – Это очаровательное создание – Нэнси Хантер, хозяйка здешнего книжного магазина, и ее друг Джонатан Мерфи. Это моя мама Джессика, отец Питер и дедушка Маркус Рот.
– Здравствуйте, – сказала Нэнси. – У вас потрясающий дом.
Питер Рот, такой же темноволосый, как и его сыновья, был воплощением тех, кого люди называют «бравыми», подумала Нэнси. Его жена – рыжеволосая красавица в длинном черном платье. По всей вероятности, ни он, ни она не пришли в восторг от того, что им пришлось с кем-то знакомиться.
– Я вас знаю, – резко бросил Джонатану Питер, – вы журналист.
– Мы же ясно дали понять, что не желаем видеть никаких репортеров, – сердито начала Джессика, но Маркус положил на руку невестке ладонь, и женщина в тот же миг умолкла.
– Полагаю, Джонатан пришел сюда вместе с Нэнси, – произнес он, – и поэтому уверен, что работать сегодня вечером он не будет, я прав?
На лице парня отразился ужас, он кивнул и в ту же секунду убрал «Айфон». Маркус с теплой улыбкой повернулся к Нэнси. Она знала, что он старше бабушки – наверное, ему перевалило за семьдесят, в волосах у него обильно проступала проседь, но лицо еще хранило былую привлекательность. На нем был точно такой же новенький, сшитый на заказ смокинг, как и на остальных мужчинах их семейства.
– Я, конечно же, наслышан о вашем магазине, дорогая мисс Хантер. Когда у кого-то отлично идут дела, это всегда просто здорово. Моя жена Луиза была страстной читательницей, ей бы обязательно у вас понравилось. У нас, разумеется, здесь есть библиотека, которая когда-то была ее гордостью и отрадой.
– Я бы с радостью с ней ознакомилась! – горячо воскликнула Нэнси.
– С минуты на минуту здесь будет Мария, – опять завела капризным тоном Джессика, поворачиваясь к Маркусу. – Я не думаю, что…
– Я вам покажу, – опять перебил Маркус невестку. – Сюда, пожалуйста.
В то же мгновение они отошли от камина, и Маркус быстро повел Нэнси из зала, не дав ни единого шанса воспротивиться.
– Я буду где-нибудь здесь, – бросил ей вслед Джонатан.
Нэнси с хозяином дома опять миновали холл с полом в шахматную клетку, теперь совершенно опустевший, и вошли в противоположную дверь.
– В действительности, это весьма неожиданно, – сказал Маркус. – Как я уже говорил, библиотекой занималась моя жена, и если по правде, то после ее смерти комната стояла заброшенной.
Невзирая на возраст, Маркус шагал размашисто, и Нэнси, поспевая за ним, радовалась, что у нее такие длинные ноги. Он толкнул тяжелую дверь, за которой обнаружилось узкое помещение библиотеки. Войдя в набитую книгами комнату – с камином, двумя стоявшими рядом с ним кожаными креслами и большими, до пола окнами по противоположной стене, выходившими в просторный сад, – Нэнси не удержалась и радостно ахнула.
– Какая красота! – сказала она, подойдя к полкам.
Миссис Рот на самом деле собрала дивную коллекцию томов в твердом переплете.
– Я уже давно не покупал ничего нового, – откликнулся Маркус, – надо будет попытаться навести в них порядок ради грядущих поколений. Близкие то и дело мне об этом говорят, но я даже понятия не имею, с чего начать.
По мнению Нэнси, книги и правда выглядели старыми и пыльными.
– Если у вас когда-нибудь возникнет желание обновить коллекцию, я с радостью окажу любую помощь, – сказала она, повернулась и направилась в другую половину комнаты.
Маркус захлопал в ладоши.
– Отличная мысль! Договоримся так: вы без всякого отлагательства окинете все эти книги своим профессиональным взглядом и скажете, что следует заказать. Как насчет понедельника? Вы свободны?
Нэнси не успела ответить – их уединение нарушил чей-то голос.
– Эй вы, книжные черви, – произнес Уилл Рот, внезапно вырастая в дверном проеме с ухмылкой на губах, – идемте уже, а то маме с папой не терпится произнести речь. Эта парочка, наконец, закончила свою фотосессию на втором этаже и теперь жаждет эффектного появления.
С этими словами он закатил глаза.
– Мне надо идти. Если надумаете насчет понедельника, мисс Хантер, дайте мне знать.
И Маркус поспешно вышел из комнаты. Нэнси с трудом верила, что ей так повезло – мало того, что ей предоставилась возможность прийти в Рот-Лодж и увидеть все их книги, так Роты, в довершение всего, могли стать их с бабушкой клиентами.
– Вы похожи на кошку, которая добралась до сметаны, – заметил Уилл, когда она вместе с ним вышла из библиотеки.
– Ничто не вызывает такую улыбку у человека, как книги.
– Придется вам поверить. Хотя лично я предпочитаю виски, да покрепче.