Это убийство случилось прямо на рождественском корпоративе. Все начиналось так красиво и с шиком, официанты разносили закуски и бокалы шампанского, люди были расслаблены, нарядны и веселы – словом, ничего не предвещало беды. Никто и представить себе не мог, что такой праздник, полный интриг и подковерных игр, закончится трагедией.
Компания «Первое решение» впервые устроила не просто корпоратив, а роскошную вечеринку на теплоходе. Наташа пришла в отдел закупок совсем недавно, ее подругу Джейн перевели в их отдел тоже всего месяц назад. Обе они были не замужем, оттого готовились к празднику как к свадьбе. В вечерних платьях с открытыми плечами и спинами, они оказались на вечеринке, куда некоторые женщины не потрудились надеть и просто платье.
– Почему наша начальница в брючном костюме? – ужаснулась Наташа, когда они прошли через весь зал и встали в углу у огромной нарядной елки, переливавшейся разноцветными огнями. Они внимательно рассматривали собравшихся.
– Какая разница? Давай просто весело проведем время! Смотри сколько симпатичных мужчин! – Она кивнула в сторону сотрудников департамента продаж. Деловые костюмы так и сияли на них.
– Да ведь они вроде все женаты!
– И что? Были женатыми, станут одинокими! Ты такая скромница, всего боишься!
Это была правда. Наташа была болтушкой, но осадить ее, напугать, смутить было крайне легко. Вдруг Джейн заметила, что подруга перестала слушать ее. Взгляд Наташи устремился ко входу, где стояли и оглядывались по сторонам два иностранца, каждый из которых, казалось, старательно делал вид, что не знал другого.
– Зачем они мне? – Сказала Наташа мечтательно. – Когда пришел Горан!
Она быстро пошла ко входу, чтобы встретить Горана Вуковича, своего поставщика из Хорватии. Это был высокий широкоплечий красавец с фигурой худощавого аристократа. Наташа познакомилась с ним несколько дней назад, когда он приезжал к ним в офис, и тогда же ее начальница предложила позвать его на корпоратив, раз он все равно был в Лондоне. Еще в переговорной Горан стал бросать на нее скромные, но пронзительные взгляды, а уж теперь он пришел в совершенный восторг, увидев ее в вечернем платье.
– О, Наташа, как я рад! Ты уже здесь! Великолепно выглядишь!
– Спасибо! – Наташа расцвела еще больше. – Пойдем я отведу тебя к нашему столику.
– Мы сидим вместе?
– Да, нас так рассадили.
– Отлично!
В этот самый момент Наташа вдруг поймала взгляд всеми забытого Луиджи, недовольно топтавшегося позади Горана.
– Погоди, давай еще Луиджи позовем. Луиджи, добрый вечер!
– О, Наташа, здравствуй! Белиссима! Белиссима! Выглядишь потрясающе!
В этот самый момент Наташа заметила, какими холодными взглядам обменялись ее поставщики. Ей сразу показалось, что они не ладили. Она еще только начинала входить в курс дела в компании, поэтому решила, что, вероятно, их фирмы конкурировали друг с другом.
Они прошли к столику, Луиджи сел напротив Наташи, а Горан решил действовать по-другому: сел вплотную к Наташа, даже стул придвинул. Вскоре появилась и Джейн. Сев рядом с Наташей, она зашептала ей в ухо:
– Выбирай хорвата, он не женат, ему тридцать семь, самое время остепениться. А наш Луиджи два года назад развелся и теперь платит почти ползарплаты в качестве алиментов жене. Второй раз он уже не женится, это точно.
Наташа бросила удивленный взгляд на Луиджи. Лицо поставщика, которого многие у них в отделе недолюбливали из-за его склочного характера, по-прежнему выражало недовольство. Глаза так и метали ядовитые стрелы.
– К тому же, – продолжала Джейн, – Луиджи просто наемный работник, а Горан – директор!
– Я выбрала бы Горана, будь он хоть кем. Он ведь просто милашка!
В этот самый момент глава их департамента Лиз Перкинс подвела к столику Кляйнца, директора английского представительства крупнейшей в мире компании «Lecker». Холодное лицо его с бесцветными бровями было непроницаемо, когда он усаживался за стол. Он был среднего роста, но широк в плечах, а на голове его вовсю вырисовывалась лысина. А вот чрезмерно эмоциональный Луиджи, как показалось Наташе, напротив, испепелял немца ненавидящим взглядом.
Наташа встала из-за стола и догнала в толпе Перкинс.
– Зачем свели конкурирующие фирмы за одним столиком? – спросила она у начальницы.
– Так они все теперь ваши поставщики.
– Но Lecker не мой бренд! Это бренд Грега.
– Наташа! – Перкинс засмеялась. – Теперь это ваш бренд. И нет больше никакого Грега.
Наташа захлопала удивленно глазами, а Перкинс тут же испарилась, не дав ей возможность узнать подробности. Грега уволили? Или он умер? Ну нет, тогда начальница не смеялась бы! Пришлось возвращаться за стол трех враждебно настроенных друг к другу мужчин. А ведь ей всего лишь хотелось приятно провести вечер в компании Горана, который – она с каждой минутой чувствовала это все сильнее – неровно дышал к ней!
Не успела она отойти от Перкинс, как Луиджи поймал ее в толпе.
– Наташа, я не хочу терять такого прекрасного продакт менеджера. Мы только приобрели тебя, а ты уже собираешься покидать нас?
– Ну что ты, Луиджи! – Наташа неловко засмеялась. Неужели уже всем очевидно, что между ней и Гораном вспыхнула искра?
– Стоп! А кто позвал Марка? – Взбешенный взгляд Луиджи метнулся к Марку Лоткину, который в этот момент садился за их столик.
– В смысле? Марк твой представитель в Англии, как его не позвать, если тебя позвали?
– Он ничего не решает! Его не нужно было звать!
Наташа с первого дня работы знала о вражде итальянца и его же подчиненного, знала, что руководство «Первого решения» всегда выступает за Марка, потому что Марк отстаивал эксклюзивность итальянского бренда для их компании, но и Луиджи обижать было нельзя. Поэтому всякий раз, как Луиджи оскорблял Марка, она просто терялась, не находила слов. С ними она всегда оказывалась меж двух огней.
Вместе они уселись за столик, не подозревая, как близок час, когда веселье будет испорчено. Толпа рассеялась, все расселись за столами. Теплоход отчалил от берега и поплыл по Темзе. На сцену вышла музыкальная группа и стала петь хиты 80-х.
– Пока ты беседовала с Лиз Перкинс, – шепнула Джейн Наташе на ухо, – немец успел отвести Луиджи в сторонку той самой огромной рождественской ели, а затем куда-то к подсобке, и они поболтали с глазу на глаз.
– Интересно, о чем? Они прямые конкуренты, один ценовой сегмент, и у Луиджи никак не получается урвать долю немцев на нашем рынке. Мне кажется, итальянец просто испепеляет немца взглядом.
– Послушай, Наташа, – заговорил Горан, прервав их перешептывания. – Такая красивая песня, давай потанцуем?
У Наташи перехватило дыхание. Никто в зале не танцевал, а ей, новенькой, предлагал выйти и на глазах у всех танцевать под медленную романтическую песню сам Горан Вукович! Но разве можно было отказать, когда он так нежно глядел ей в глаза? Отказ, казалось, уничтожил бы его! И вот они закружились в танце. Все взгляды обратились к ним словно по взмаху волшебной палочки. Оба собственника компании, Лиз Перкинс – все с изумлением и интересом следили, как они двигались в такт песни Брайана Адамса.
В это самое время Джейн удалилась в туалет, чтобы привести в порядок свои рыжие кудри, но на выходе столкнулась с Луиджи. Он зачем-то был в подсобке и теперь выходил из нее. Странно, но буквально за секунду до этого женщине показалось, что в подсобке разговаривали двое. Вероятно, это был телефонный звонок, иначе чей еще это мог быть голос? Раздраженность и озлобленность итальянца позабавили Джейн, и она предложила помощь, намекая на то, что он заблудился.
– Вам помочь?
– Помочь?.. О да, согласитесь потанцевать со мной?
– Я? Ну хорошо…
И вот уже две пары кружились по залу под вторую медленную песню. Казалось, музыкантам так понравилось, что на чрезмерно сухом корпоративе образовалась любовная парочка, что они намеренно продолжили выступать для них.
В это самое время Кэтти и Алекс пытали Виргенса, их руководителя, пытаясь узнать все о скандальном поступке Грега, который привел к его столь скорому увольнению. Виргенс был лысоватым добряком с большими глазами и начинающим выступать животом. Он был самым примерным семьянином из всех сотрудников, обожал своих сыновей и жалел жену, во всем ей уступал, не выгонял на работу, оплачивал все ее прихоти и капризы. Точно так же он жалел и сотрудников, прощал им гадости, слабости, недоделки, заступался даже за самых ленивых и глупых перед стервой Перкинс и Верховным, отчего даже его друзья-коллеги считали его плохим руководителем.
– Да вы поймите! – Сказал Виргенс. – У нас, может, в компании много всего неправильного. Но у Грега была зарплата намного выше любого из вас. И не по заслугам. Он работал с Китаем, новым и сложным для нас направлением, это правда. Но он ничего для этого не делал. Кто искал поставщиков, кто выискивал низкие цены? Кто проверял качество товаров? Я всем занимался. Он только заказы размещал. Конечно, раньше он получал намного больше…
– То есть у него зарплата все же упала? – Уточнила Кэтти.
Кэтти была на редкость некрасивой девушкой с непропорционально широкими скулами и узким подбородком. Все изъяны внешности она компенсировала обильным макияжем и дорогими шмотками, которые приобретала чуть ли не каждый день. В офисе она хранила двенадцать пар туфлей под разные наряды, и число это постепенно росло.
– Зарплата его упала. – Ответил Виргенс. – Но она все равно была выше вашей.
– Так и чего он сделал-то? Я, похоже, прослушал. – Перебил его Алекс.
Виргенс все это им рассказывал только потому, что доверял обоим: они давно сидели в одном кабинете и делились друг с другом порой тем, чем делиться не следовало.
– Виргенс говорит, – объяснила Кэтти, – он написал вчера вечером письмо самому Верховному!
– Да ладно!
– Да. – Сказал Виргенс. – Он там просто всех разнес, конечно, Перкинс главным образом. Но мне тоже досталось. Мы с Перкинс, видите ли, плохие руководители. Не ценим сотрудников. Не мотивируем.
– Так про Перкинс все правда! Молодец! Наконец-то хоть кто-то высказал все о нашей стерве! – Воскликнула Кэтти, и обычно завистливое лицо ее исказилось от злорадства.
– И что теперь с ним будет? – Спросил Алекс.
– Я ему звонил весь день.
– Зачем?
– Как зачем? Сказать, чтоб перестал выдумывать и выходил на работу.
– А он?
– Не берет трубку. На работу не вышел, на корпоратив не приехал. Побесится, вернется.
– Ха-ха! – Воскликнула Кэтти. – Наша мстительная Перкинс не допустит этого. Не простит она его. А кто возьмет бренд Lecker?
– Новая сотрудница.
– Наташа? Но почему? – Возмущению Кэтти не было предела. – Она что, так же долго работает здесь, как и мы с Алексом? Или чем-то лучше нас? Виргенс, ты почему допустил? Даже Луиза и та достойнее! Lecker лучший бренд компании. Я бы тоже поборолась за него.
– Решение Перкинс. А Луиза, извини, никакущий продакт менеджер. Наташа мехмат закончила. Так-то. – Пожал плечами Виргенс.
– А что насчет Тайного Санты? – Спросил Алекс. – Кэтти, можно я тебе подарок сделаю?
Кэтти посмотрела на него с осуждением: настолько не вовремя он заговорил об этом.
– Так, а я Алексу тогда! – Сказал Виргенс.
– Ну а я кому? – Спросила Кэтти. – Этой стерве новенькой сегодня достается все! Даже красавчик-богач Горан. – Кэтти с завистью посмотрела на танцующие пары.
– Давай я тебя приглашу. – Предложил Алекс. Он был невысоким, но стройным, молодым, с добрым лицом и раскосыми глазами.
– Не надо, пойду лучше с Марком и немцем пообщаюсь.
– Кэтти, сделай подарок Наташе! – Крикнул ей вслед Виргенс. Он шутил, как и всегда. Кэтти не оценила его чувства юмора, обернулась и, казалось, испепелила его взглядом.
Кэтти подсела за столик к Кляйнцу и стала строить ему глазки, но он невозмутимо и холодно смотрел на нее, отвечая односложно и скучно, чем еще больше испортил ей настроение. Казалось, этот черствый немец не знал, что такой момент, настроение момента, легкий флирт.
Однако Джейн недолго танцевала с по-своему привлекательным Луиджи. Он был высоким, худощавым, большеглазым, и в минуты, когда губы его не оттопыривались с недовольством, казался ранимым и чутким. Но эти минуты быстро проходили, и он вновь становился раздраженным и циничным. Луиза не выдержала, и сама рванулась к своему бывшему поставщику, которого не так давно жестоко вырвали из ее рук и впихнули в портфель новенькой Наташе. Луиза за последние месяцы скинула пятнадцать килограммов и теперь выглядела как девочка, только с тонкой талией и огромным бюстом, светлыми от природы волосами, забавно состриженными в каре. Она казалась красивее и эффектнее любой из сотрудниц «Первого решения», но отчего-то Перкинс, ее верная подруга, разлюбила ее, даже посадила сегодня за стол с сервисным отделом, где Луиза умирала от скуки.
– Луиджи! – Воскликнула она и сделала жест, приглашая потанцевать. Он, казалось, был не очень рад ее приближению, но не стал отказываться. Они пошли танцевать.
Луиза весело щебетала и одаривала его улыбкой, полной восхищения, а он, казалось, сдерживал внутреннее отторжение и неприятие.
– Ты на Рождество здесь останешься или вернешься в Италию? – Спросила она.
– Конечно же, я вернусь домой.
– Будешь праздновать с семьей?
– Да, с мамой, братом и его семьей.
– А сам не хочешь семью создать?
Луиджи рассмеялся, вероятно, чтобы выиграть время для ответа. Ему не хотелось портить отношения с Луизой, но он знал, что уже давно ходит по тонкому льду.
– Я иногда сам не знаю, чего хочу. – Сказал он наконец. Возможно, это было самое честное, что он мог изречь.
Луиза сразу после танца не вернулась к своему столику, а подсела за столик Наташи, чтобы быть ближе к итальянцу. По виду Луиджи сложно было определить, тяготится он ее вниманием или нет. Он старался сдерживаться, как мог.
Увидев, что для них с Наташей не осталось места, Горан был только рад: он утянул ее наверх, на палубу, чтобы вместе любоваться вечерними видами Лондона и звездным небом. Было свежо, прохладно, но после душного зала, где собралось столько людей, им было лучше здесь. Дышалось легко и свободно. Звездная пыль мерцала на темном покрывале неба; ее сияние было полно загадки и какого-то странного, сладкого обещания.
Теплоход проплывал мимо Тауэра, Лондонского моста и Биг Бена. Вдали высился Лондонский глаз. Привычные взору старинные места казались столь необычными, когда смотрел на них с нового ракурса – с теплохода.
– Наташа, ты родилась в Лондоне?
– Нет, Горан, я приехала из очень маленького городка, поступила в институт, так и осталась здесь. Училась бесплатно, за счет гранта.
– Какая ты самостоятельная. Всего добилась сама! И такая молодая, такая… красивая! Посмотри на меня, ты подумаешь, что я – баловень судьбы, родился сразу богатым. Но на самом деле, когда мне исполнилось двадцать, отец, он был очень строгим, отправил меня в Словению в наш филиал. Филиал был разорен и должен был вот-вот закрыться. Отец сказал, что я должен поправить дело, иначе я не буду работать на него. У меня не было опыта работы, знаний, ничего! Было очень страшно и в то же время невероятно интересно. Филиал не только не закрылся, но поднялся и стал приносить прибыль. После этого отец вернул меня в основной офис и стал повышать. Год назад он ушел на пенсию, и я полностью перенял все дела.
Наташа смотрела на него восхищенными глазами, она была уверена, что этот чистый и честный голос не может обманывать. Горан вдруг взял ее руки в свои, сердце в груди так и подпрыгнуло… но в этот момент послышались голоса, и люди стали подниматься на палубу, чтобы подышать. Наташа сразу же убрала руки и сделала шаг назад от Горана.
Вскоре здесь были и Марк, и Алекс, и Виргенс с Кэтти. Вышел и Берлингер. Это был второй собственник компании «Первое решение», он работал в правительстве и обеспечивал компанию госконтрактами. Он почти не появлялся в «Первом решении», всю работу по управлению делал первый собственник. Берлингер выпил и вовсю веселился, а, увидев Наташу и Горана, развеселился еще больше. Для человека за пятьдесят он выглядел бодрым и притягательным. В нем было удалое обаяние, казалось, он не привык видеть в сотрудниках чопорных специалистов, он пришел на корпоратив, чтобы веселиться, праздновать Рождество. Ему не нужны были дистанции, он не желал быть недосягаемым, каким был первый собственник.
– Горан! Друг мой! Сколько лет! Вижу, что ты отлично проводишь время! Какие у нас сотрудницы! – Он стрельнул более чем заинтересованным взглядом в сторону Наташи. – Я таких не припомню!
– Горан решил увести лучшего продакт менеджера «Первого решения», – послышался едкий голос Марка за его спиной. – Сделайте что-нибудь, мистер Берлингер. Пока не поздно!
– Да нет, ну что вы, – возразила Наташа. – Я работаю-то всего месяц в компании.
– И уже такие оды? – Берлингер покачал восхищенно головой. – Интересно! Эх, Горан, опередил меня! Ловко! Ничего не скажешь.
И дальше как-то само по себе произошло следующее: Берлингер отвел Горана в сторону, чтобы поговорить тет-а-тет, а Марк наконец добрался до Наташи.
В это самое время Кэтти вернулась вниз, где стала уговаривать лысоватого немца потанцевать с ней, но он невозмутимо отказывался. Казалось, ничто не могло подвигнуть его на эмоции, даже шампанское, которое Кэтти подливала и подливала в бокалы. Луиза и Луиджи закончили танец и вернулись к столу, но итальянец демонстративно сел подальше от Луизы. Та пошла в уборную. Кэтти тоже встала из-за стола и пошла за ней.
«Мужики какие-то не те пошли!» – Хотела сказать Кэтти коллеге, увидев, что коллега тоже страдает от того, что с ней не хочет общаться итальянец, но вдруг увидела, что Луиза прошла на небольшую кухню. Из любопытства она подошла ко входу и подглядела за тем, что та будет делать. Луиза подошла к работнику в белой форме и стала что-то говорить ему, как будто выражать протест, тот взбесился, скинул с себя форму, стал топтать ее, а затем схватил Луизу за плечи и затряс. Работники кухни тут же подоспели на помощь, и Кэтти убежала в уборную, чтобы никто ее не заметил. Как это было странно! Зачем Луиза общалась с работником кухни? И почему он накричал и напал на нее? Кэтти весь вечер думала об этом, пока шампанское не вытеснило эти мысли из головы.
Меж тем высокий и толстый Марк жаловался Наташе на свою жизнь. У него было шесть детей от трех разных жен, и никто не знал, остановился ли любвеобильный Марк на этих и без того рекордных числах. Всех их нужно было содержать, потому он и рвался наверх, нашел работу директором представительства.
– Слушай, я знаю, что Луиджи будет просить тебя убрать меня. – Марк сразу приступил к делу.
– Убрать тебя? С чего ты взял? – Наташа засмеялась, сделав вид, что впервые слышит о неприязни Борелли к Марку. – Ты не наш подчиненный.
– Да, но Луиджи уже вел переговоры с Грегом.
– О чем? Грега вроде уволили.
– Не уволили! Он сам хлопнул дверью! И сразу же стал проситься возглавить наше английское представительство. А у нас всего один сотрудник в Англии.
– И это ты!
– Вот именно! Грег – очень опытный менеджер… – Сказал Марк.
– И по слухам бестолковый.
– Не важно! Луиджи не догадывается об этом. Ты должна дать ему понять, что ваша компания против.
– Не переживай, до этого дела не дойдет. – Наташа была уверена, что Луиджи балабол, который никогда ни на что не решится.
Тут Наташа увидела, что к ним идет Луиджи, и сделала знак Марку. Он замолк и отошел, уступив место своему начальнику.
– Наташа, пойдем, наконец я могу перекинуться с тобой парой слов. – Сказал Луиджи.
– Да что сегодня за день такой? Вся нарасхват. – Наташа неловко засмеялась. Она видела, что Горан говорит с Берлингером, но смотрит все время только на нее. Она и сама не могла с собой совладать: так и стреляла глазами в его сторону. Каждая минута, проведенная порознь, казалась напрасно потраченной.
– Слушай, это невозможно, Марка нужно убирать. – Луиджи завел свою любимую шарманку. – Что за ситуация была с сертификатами? Я знаю, что он с Луизой чуть не подставил тебя.
– Но я решила эту проблему, в итоге они с Луизой все исправили.
– Все равно. Как представитель он ничего не делает, он бездельничает. Где обещанные продажи?
– Луиджи, я не ваш сотрудник, чтобы обсуждать качество работы вашего представителя.
– Но как же так! Я добьюсь, чтоб его уволили. И потом, этот ваш Грег…
– Ты его правда собеседовал?
– Нет, он сам звонит и добивается встречи. Я отказал. Так он, ты не представляешь, что сделал…
Вдруг зазвонил телефон Луиджи, он ушел подальше, так и не рассказав о странном поступке Грега. Наташа бросила взгляд на увальня Марка. Он стоял в стороне и грустно смотрел на Луиджи. Он был бездельником, она успела убедиться в этом за тот месяц, что работала в компании, но он был добрым, безобидным, и он никогда никого не подставлял. В подставе с сертификатами была виновата всецело хитрая и недалекая Луиза, но теперь это было в прошлом. Перкинс, узнав правду о том, что Луиза пыталась подставить Наташу в ответ на то, что новенькой передали ее любимый итальянский бренд, рассвирепела и поссорилась с Луизой. Теперь та уже не могла использовать свое положение, чтобы подставить или как-то очернить Наташу. Молодая женщина стала озираться по сторонам в поисках Горана, Луиджи ушел вниз, что-то крича на итальянском. Горан вновь подошел к Наташе и сразу приступил к комплиментам.
– Ты удивительная девушка, Наташа. Такая юная, а уже менеджер лучших брендов компании. И всего добилась благодаря своему уму. А как красива. Я сделаю тебе приглашение на наш завод, тебе просто необходимо ознакомиться с нашим производством. Ты увидишь, как красив наш город.
– Я с большим удовольствием.
– Я кое-что приготовил для тебя к Рождеству. Надеюсь, ты не обидишься, что я сделал это без предупреждения. Дело в том, что после наших переговоров я не мог не думать о тебе… Возьми это.
Горан извлек из внутреннего кармана пиджака аккуратный бархатный футляр продолговатой формы. Наташа ахнула. Он открыл его, и внутри заблестел аккуратный браслет, вероятнее всего, из радированного серебра с багровыми рубинами.
– Какая прелесть! Но Горан, мне так неловко, ведь я тебе ничего не приготовила.
– Пустяки. Мне так приятно, что я тебя порадовал.
Горан достал браслет и надел ей на запястье, заодно взяв ее ладонь в свою. В тот же самый момент он пронзил ее полным чувства взглядом. У Наташи закружилась голова от охвативших ее переживаний.
Теплоход проплыл центр Лондона и уже шел по направлению к окраинам, по берегам встречались поселки, деревни, спальные районы, леса.
Вдруг послышался всплеск, как будто кто-то спрыгнул с теплохода или скорее упал в воду где-то совсем рядом. Наташа и Горан мгновенно посмотрели на реку и увидели, как по ней плывет чье-то тело. Казалось, оно за что-то зацепилось и не тонуло.
– Скорее! Ему надо помочь! Что делать? – Вскричала Наташа.
– К капитану! – Горан оказался удивительно собранным, он тут же побежал вниз, а Наташа долго с ужасом смотрела на темную непроницаемую гладь воды, где кто-то был – если еще был – на грани гибели.
Теплоход пришвартовался к ближайшей станции. Вскоре все присутствующие расселись по местам и стали с любопытством смотреть друг на друга, желая убедиться, что все целы. Наташа и Горан уже не ворковали друг с другом. Кто-то был слишком пьян, чтобы понимать смысл случившегося: так, Берлингер постоянно отпускал шутки на тему убийства и продолжал наполнять свой бокал. Когда все расселись по местам, когда последние люди перестали двигаться, рыжеволосая Джейн вскричала:
– Луиджи!
И действительно, только его место пустовало во всем зале. Вскоре было объявлено, что всему коллективу необходимо ждать приезда инспектора и младших сотрудников полиции для допроса и дачи показаний.
– Сколько же нас будут допрашивать? – Воскликнула Наташа. – Ведь это мог быть любой человек! А нас здесь около ста человек.
– Меньше. – Сказал Марк.
– Полиция просто посмотрит запись с камер, и нас всех отпустят. – Сказал уверенно немец. – В наши дни преступления расследуют за один день.
Его невозмутимость и рациональность подействовала на всех успокаивающе.
– Может быть, это и не Луиджи вовсе. Может быть, он где-то в другом месте сейчас. – Сказал Марк.
– Я просто надеюсь, – сказала Наташа. – Что тот человек за бортом жив.
Вскоре приехал инспектор с констеблями, и Наташу с Гораном попросили первыми прийти на допрос в небольшой капитанский кабинет. Горан вышел из кабины с непроницаемым лицом, и Наташа вошла внутрь, не зная, что все-таки случилось. Сев за стол, она вдруг начала нервничать, как будто подозревали в первую очередь ее, что было глупо, ведь она не могла столкнуть в воду такого крупного мужчину.
Среднего роста мужчина лет тридцати пяти или старше смотрел на нее сухо. У него было скучное лицо, обычное, короткие волосы, невыразительные глаза. Однако он неприятно буровил Наташу взглядом чрезвычайно живым и умным взглядом. Взглядом, от которого, казалось, ничего нельзя было скрыть. Это был инспектор Биттерфилд.
– Расскажите, как все было. – Сказал он.
Наташа рассказала все, что слышала и видела.
– Это ведь не Луиджи был там в реке? – Уточнила она.
– Он самый. Луиджи Борелли.
– Но он жив?
– Нет, увы. Может быть, вы слышали звуки борьбы? Потасовки? Вы ведь стояли рядом.
– Ох! Мы громко разговаривали с Гораном, ничего не слышали.
– Почему вы вышли на палубу вдвоем, когда все были внизу?
Наташа покраснела.
– А разве Горан не рассказал вам?
– Я бы хотел услышать вашу версию.
– Перед самым всплеском воды Горан сказал, что пригласит меня на свой завод в рабочую командировку. Но я не думаю, что в этом есть производственная необходимость. Понимаете?
– Цель поездки – сугубо романтическая? И давно у вас отношения?
– Нет у нас отношений. Мы познакомились на этой неделе на переговорах. А сегодня весь вечер были вместе. Это все подтвердят.
– Какие у вас были отношения с Луиджи?
– Самые обычные… рабочие.
– Он разговаривал с вами сегодня отдельно на палубе. О чем?
– Просил помочь ему уволить Марка. Но…
Наташа заколебалась, ей показалось, что она подставляет Лоткина.
– Дело в том, что он всегда об этом говорит. Это все треп, я не поверила ему, постаралась уйти от темы. Луиджи любил ныть о том, как ему не нравится Марк, но делать с этим он ничего не собирался.
– Как думаете, Марк Лоткин знал о неприязни к нему со стороны его босса?
– Скорее всего, да. Это сложно скрыть! Да Луиджи и не старался. – Наташа неловко засмеялась.
– О чем разговаривал с вами Марк на палубе?
Наташа вздрогнула. Она уже стала забывать события вечера, однако Горан, по всей видимости, успел рассказать инспектору о ней все.
– О том же самом. Просил отстоять его. Стойте, он упомянул, что Грег, мой коллега, его вроде сегодня уволили, просился к Луиджи на место Марка. И Луиджи тоже об этом говорил. Он даже… – Вспышка, и Наташа вспомнила, как Луиджи кто-то позвонил. – Луиджи хотел что-то еще сказать о Греге…
– Дословно.
– «Он сам преследует меня. Я отказал ему. Так он, ты не представляешь, что сделал…»
– И?
– Все! Телефон зазвонил, и он ушел.
Биттерфилд сжал губы, казалось, он был недоволен бесполезным наблюдением Наташи.
– Кто, по вашему мнению, мог иметь мотив к убийству?
– Кто? Я… я не знаю. Никто не мог. У нас все уважаемые люди.
– Горан с кем-то еще общался, кроме вас?
Наташа задумалась.
– Только один раз: с Берлингером на палубе.
– Ясно. Прошу подписать подписку о невыезде.
Он передал Наташе документ и едким взглядом стал сверлить ее, будто хотел изучить ее реакцию. Наташа старалась как можно спокойнее писать, но буквы выходили словно нарочно неуверенными, а пальцы взмокли и промочили бумагу.
Наташа уже была в дверях, как вдруг что-то вспомнила.
– Скажите, но ведь вы можете по камерам опознать убийцу? Вы уже знаете, кто это?
– Почему вас так беспокоят камеры? – Едко спросил инспектор, отчего-то заинтересовавшись вопросом молодой женщины.
– Да нет, просто… Почему я подписала этот документ, меня что, подозревают?
– Не волнуйтесь, этот документ сейчас подпишут все.
– Даже иностранцы?
– Даже они.
В соседней кабине констебль допрашивал Марка Лоткина.
– Где вы были в 21-44, когда произошло убийство?
– Прямо с такой точностью отвечать? – Марк засмеялся.
Но ледяной взгляд констебля остудил его веселость.
– Я сидел за столиком и общался с Джейн.
– Кто еще был с вами за столом?
– Кэтти и Луиза, потом, кто еще? Ах да, Виргенс.
– Кого вы еще видели в это время? Кто точно был рядом или в поле зрения?
– Да разве вы не посмотрите камеры? Я всех не вспомню. Помню, видел Берлингера, он много пил и смеялся вместе с Кляйнцем. С ними рядом была Перкинс, она, правда, больше скучала с ними, в телефон глядела. Она не пьет, насколько я знаю.
Констебль смотрел в документы, слушая Марка, и обводил имена.
– Кэтти, Виргенс, Луиза – все они не с вашего столика, ведь так?
– Да, они подсели к нам. За нашим столиком были только Джейн, я…
– Да-да, спасибо!
Уже на входе Марк обернулся и сказал:
– Спросите Кэтти, Виргенс, Луизу – они все подтвердят, что я был с ними вместе.
Констебль посмотрел на него как на дурака, произносящего умозрительные для полиции вещи, и сделал выразительный жест глазами. Толстяк Марк смутился, кивнул и вышел.
Лишь только Перкинс вернулась к столику, как ее окружили Виргенс, Наташа, Горан, Джейн, Китти. Высокая и дородная, с одутловатым и вечно недовольным лицом, обычно Перкинс вызывала всеобщее неприятие: сотрудники минимизировали общение с ней так, как могли. Но теперь неожиданно она была в центре внимания, и на нее смотрели как на спасительницу, которая защитит свою паству от нападок убийц и полицейских. В глазах сотрудников не было былых насмешек, наоборот, в них горели участие и мольба.
– Лиз, что сказали, когда нас выпустят?
– Ох, почти всех опросили уже, скоро выпустят, но обещали еще вызвать на допросы в другие дни.
– А что камеры? Когда нам скажут имя убийцы? – Воскликнула Джейн.
– Вообще-то страшно продолжать жить и работать, когда знаешь, что где-то рядом ходит такой человек. – Сказала Луиза.
– Если они знают имя убийцы, Луиза, милая моя блондинка, – заметил Виргенс, – то он не будет ходить на свободе рядом с нами.
– Они просто не знают, кто это. – Пожала плечами Перкинс. – Камеры ничего не показывают!
– Как такое возможно?
– На теплоходе всего две камеры, которые могли бы заснять убийцу, одна на палубе, другая в зале. Но перед убийством кто-то вырубил интернет, и данные с камер не записались на сервере. Здесь точка раздачи сотовая. На сервере теперь просто пустота! А охранники, как оказалось, в момент убийства не смотрели на экраны!
– О нет! – Наташа повернулась к Горану и сказала только ему и Джейн. – Это значит, что убийство было спланировано.
– Вот дела! – Протянула Джейн.
– Это просто нелепо! Камеры ничего не записали! – Возмутился Горан, лицо его покраснело. Наташа и Джейн с изумлением следили за его реакцией. – Я не могу вернуться домой на свое предприятие, вынужден застрять здесь, не зная, когда меня выпустят, только потому что кто-то не удосужился установить двойную защиту Интернета.
– А так можно было? – Удивилась Джейн.
– Теперь это уже не важно! – Горан махнул раздраженно рукой.
– Именно поэтому, – Продолжила Перкинс, – сейчас надо будет скинуть все записи с наших телефонов вот на этот номер. Полиция будет анализировать те данные, что мы смогли записать сами.
Наташа с удивлением заметила, как похож стал Горан на склочника Луиджи, когда его разозлили. Все озлобленные люди так отталкивают, не важно, влюблен ты или нет, подумала она. Но кто же был убийцей, кто?
Когда они садились в такси, Горан вдруг вспомнил про Наташу и уступил ее свою машину. Он весь вдруг стал снова нежным и ласковым, голос его стал вкрадчивым.
– Извини, такой прекрасный вечер и так ужасно закончился. – Сказал он, когда она открыла окно кэба, чтобы попрощаться. – Милая моя Наташа, из всего произошедшего только одно радует меня.
– Что же?
– Я знаю точно, что не мы с тобой убийцы. Было бы пыткой подозревать друг друга.
В этот момент машина поехала, и Наташа успела только одарить его своей лучезарной улыбкой, тронутой тенью печали. Убит их общий знакомый, убийца неизвестен и гуляет на свободе! Отчего-то ей в голову пока еще не приходила мысль о том, что совсем о другом пора было переживать, совсем о другом. Удача, так и летевшая ей в руки до сего дня чуть ли не со скоростью света, не могла однажды не оборвать свой полет. С каждым днем ловушка начнет смыкаться вокруг нее все плотнее.