Над Зоной зарождался рассвет. Гаденько, так, зарождался: едва показавшись над чахлыми деревцами, солнце вдруг приняло неприятный зеленоватый оттенок и принялось расползаться по горизонту. Это не означало, конечно, природной катастрофы, но было признаком того, что между наблюдателем и светилом находился мощный гравиконцентрат, искажающий свет, как огромная линза. Эффект редкий, и будь на месте Буки какой-нибудь ученый, из тех, что кормятся Зоной, он бы просто слюной истек. Пальцы бы стер, щелкая кнопкой фотокамеры. Но для всякого повидавшего Буки же это означало одно: можно с удовлетворением ставить галочку: «пережили еще одну ночь – ну, и слава Черному Сталкеру…». Некоторое время Бука наблюдал, как ворочается на мятой траве его спящий спутник. Петля спал беспокойно: то вздрагивал, то бормотал что-то, то шевелил пальцами, словно порывался что-то схватить, то замирал в беззвучном крике, и тогда из уголка полураскрытого рта у него начинала сочиться на землю слюна. Зрелище, конечно, в своем роде любопытное, но не было времени любоваться. Да и труп псевдособаки по соседству начинал изрядно пованивать. Скоро сюда потянутся падальщики, а встреча с ними уже совсем ни к чему.
В качестве будильника Бука использовал носок собственного ботинка. Не долго думая, просто пнул легонько Петлю в обросший жирком бок.
– А-а-а… – протяжно застонал Петля. И вдруг распахнул глаза, выпучился прямо перед собой, сел, обхватив колени – и задышал тяжело и часто.
– Страшное приснилось? – поинтересовался Бука.
Петля не ответил. Такое бывает: ночевка в Зоне – особое приключение. Случается, заснул один человек, а проснулся – как и не он вовсе. И выражение лица не то, и говорит, и мыслит по-другому. Будто ночью подменили человека. Рассказывают, что, заснув в Зоне, можно прожить во сне несколько лет – в каком-нибудь иллюзорном или не очень иллюзорном мире. Мол, будешь там то ли спасаться от чудовищ, то ли любить воображаемых красоток, то ли просто тупо ждать пробуждения, и проснешься ты, вроде и в прежнем теле – а уже старик. И ладно, если такая незадача коснется тебя одного. А то бывает и так: заснул бывалый сталкер – душа компании, а продрал глаза, зевнул – и, походя, так, перестрелял приятелей. Зона – она такая штука, она не только организм то и дело пытается тебе подпортить, она норовит залезть тебе в душу.
– А? – отозвался, наконец, Петля, и взгляд его обрел некоторую осмысленность. – Да так… Кошмары какие-то снились, только не могу вспомнить, что именно.
– Бывает, – сказал Бука. – Ну, что, перекусим – и в путь. Сегодня хотя бы еще одного подобрать ножно.
– Спасатель, блин… – проворчал Петля, отчаянно протирая глаза. – Умыться бы…
– Найдем воду – умоешься, – сказал Бука, бросая спутнику брусок в хрустящей обертке. – На, ешь!
Петля поймал на лету брошенное Букой и не без удивлением убедился, что это – шоколадный батончик с арахисом. Надо же, а мрачный Бука, оказывается, сладкоежка! Он, почему-то, иначе представлял себе рацион зловещего бродяги: например, как тот откусывает и сплевывает крысиную голову, вгрызаясь в сочащееся свежее мясо. И струйки горячей крови стекают из уголков рта… Так и рождаются стереотипы. Что же до батончика, то такие, вот, с давних пор стали излюбленным «эн зе» «лесных братьев» всех мастей, от спецназа до террористов: трудно найти что-то более компактное и энергетически насыщенное. С другой стороны, обертка, конечно, здорово шуршит, и может выдать, если вздумаешь закусить за спиной противника.
Петля жадно вгрызался в сладкий, казавшийся невероятно вкусным, батончик, и думал – откуда у Буки такие крутые поставки? За Периметром Буку, вроде как, не видели никогда, а на территории Зоны вряд ли найдешь стандартный ларек с мороженым, пивом, сигаретами и презервативами. Хотя спрос на презервативы в Зоне довольно умеренный. Разве что сигареты…
Петле вдруг остро захотелось курить. Он даже удивился: это чувство совершенно точно было ощущением заядлого курильщика при остром никотиновом голодании, и Петля почему-то четко понимал это. Только вот, в чем странность: сам он никогда не курил.
– Курить есть? – подымаясь на ноги, нерешительно спросил Петля.
Бука молча залез в карман и извлек запечатанную пачку.
– Так ты тоже куришь? – неумело распечатывая пачку, спросил Пепля.
Следя за манипуляциями спутника, Бука покачал головой:
– Нет. На обмен.
Петля понимающе кивнул, сунул в рот сигарету. Курево – одна из самых надежных валют на территории Зоны. Иногда даже ее курс зашкаливает за стоимость боеприпасов…
Он едва успел поймать брошенную Букой коробку спичек. Чиркнул, затянулся… Надо же – просто ни с чем не сравнимое удовольствие. Что за напасть? Ему действительно нравится это дело, и не пугает даже череп с костями на пачке и надпись «курение убивает»! Уж не приплачивают ли Хозяевам Зоны табачные компании?
– Пора идти, – терпеливо глядя на Петлю, сказал Бука.
– И что же, ты знаешь, куда идти, где искать? – поинтересовался Петля, выпуская сквозь ноздри густые клубы дыма. Черт возьми, неужто этой ночью он умудрился подхватить чужую привычку? Можно поздравить себя с рождением еще одной сталкерской байки – проверенной, между прочим, на собственной шкуре.
– Примерно, – сказал Бука. – ПДА подскажет.
Петля с сомнением пожал плечами:
– То, что у тебя есть ПДА – конечно радует. Но с чего ты взял, что он покажет тебе именно то, что ты хочешь?
– У меня особенный ПДА, – сказал Бука, запуская руку в свою бесформенную сумку. – Он не показывает сообщений, присутствия опасных тварей, аномалий и всего прочего. Только то, что связно с моим условием. Ты понимаешь, о чем я? Вот, смотри…
Сигарета вывалилась у Петли изо рта: Бука протягивал ему руку. Не свою – а почерневший обрубок кисти с ПДА на запястье и черными скрюченными пальцами. Петлю передернуло.
– Что это за дрянь?
– Рука, – спокойно сказал Бука, вглядываясь в показания небольшого треснутого сбоку экрана на браслете, впившемся в мертвую плоть. – Та, что указывает мне путь. Это она вчера указала на тебя.
– Но зачем было отпиливать кому-то руку, – сдавленным голосом проговорил Петля. – Не проще было просто снять браслет?
– Возьми! – протягивая жутковатый артефакт, потребовал Бука.
Петля взял. И до него стало доходить. Рука, действительно, мертвая, мумифицировавшаяся рука человека, была твердой и гладкой на ощупь – как пластик. То ли покрыта, то ли пропитана чем-то. И от нее не было никакого запаха. Сам же ПДА был словно намертво припаян к запястью, составляя с обрубком единое целое.
– Рядом с Монолитом все превращается в монолит… – загадочно произнес Бука.
Петля не успел спросить – что имел виду этот странный парень: ПДА характерно пискнул, мигнул, указывая на какое-то движение по соседству. А может, и не по соседству вовсе. Похоже, этот прибор только с виду напоминал стандартное снаряжение сталкеров и военных. И показывал он черт знает что – только не то, что показывают нормальные ПДА.
– Дай сюда! – потребовал Бука. Схватил этот странный прибор, внимательно всматриваясь в показания экрана. – Пойдем!
– Ружье бы зарядить… – обеспокоено сказал Петля, машинально пряча сигареты в карман.
Ему очень не хотелось идти туда, куда указывала эта кошмарная мертвая рука. Но Бука уже копался в сумке, вылавливая патроны для дробовика. Первые три ему чем-то не понравились, и он продолжил поиски, пока, наконец, не нашел то, что ему было нужно: стандартные вроде, патроны, только помеченные сбоку черной полоской маркера. Бука переломил ружье, выбросив «ночные» еще, стреляные гильзы, сунул новые, защелкнул затвор. И не произнеся больше ни слова, мягкой бесшумной походкой двинулся вперед.
Так они шли часа два, не меньше, пока Петля ни решился снова спросить:
– Куда ты меня тащишь, Сусанин? Куда она показывает, эта твоя дохлая рука?
Бука оглянулся, непонимающе поглядел на спутника, после чего с прищуром огляделся, глянул на солнце и нехотя сказал:
– Похоже, что в Темную долину.
Петля поежился. Ходить в Темную Долину – это вам не в лесок на шашлыки. Жуткие, черные места. Богатые хабаром – и богатые смертельными ловушками. В принципе, вся Зона – одна сплошная ловушка, но Темная долина – это просто жесткое месиво из хабара и смерти. И если удастся избежать смертельно опасных аномалий или встречи с в изобилии пасущимися здесь мутантами, остается серьезная опасность наткнуться на конкурентов по сталкерскому цеху, среди которых встречаются редкостные отморозки. Это тоже особое свойство Зоны: там, за Периметром, это может быть тихий, нормальный в общении парень. Но здесь он – вне законов и правил, и каждый встречный для него – потенциальный враг. Хотя бы потому, что может посягнуть на драгоценную добычу. Но если с нормальным братом-сталкером еще можно договориться и разойтись полюбовно, то не стоит того же дать от бандитов, зомби и всяких фриков с автоматами, изображающих из себя крутых парней. Есть такие идиоты, что лезут в Зону исключительно для того, чтобы пощекотать себе нервы и пострелять по живым мишеням. Они опасны и безжалостны – правда, и сами живут не долго: Зона не прощает легкомыслия.
До Темной долины они так и не добрались. Их остановили приглушенные звуки очередей.
– За холмом стреляют, – пробормотал Петля.
Бука извлек из сумки свой дикий ПДА, глянул на показания экрана, и коротко бросил:
– Он здесь.
Петля облизал пересохшие губы: лезть на автоматные очереди с одной берданкой – это, как минимум, идиотизм. Но Бука уже быстро взбирался на небольшой холм, с которого, по идее, должна была просматриваться более-менее обширная территория. Петле ничего не оставалось делать, кроме, как последовать за своими спасителем. Лезть на холм не хотелось: вид оттуда, может, и лучше, но с той же легкостью могут заметить и тебя. Он скосился вправо: там огибала бугор неглубокая и с виду куда более безопасная и уютная ложбина. Трудно было придумать лучшее укрытие, чтобы подобраться к стрелявшим поближе.
– Может, лучше там пройдем? – предложил он.
– Ты что, слепой? – поинтересовался Бука, продолжая продвигаться вперед.
Поначалу Петля не понял, к чему был это странный выпад, но всмотревшись в заросли, окружавшие ложбину разглядел, наконец, характерный «купол» из свившихся древесных ветвей. Надо же – соснодуб! Сам бы он и не заметил эту коварную аномалию, будто манящую в свою уютную тень. Реши он пройти этой «безопасной» тропкой – не миновать ему шипучей «газировки» под этими развесистыми ветвями. Говорят, смерть лютая, какую и врагу не пожелаешь: тебя будто обильно поливают сверхактивной кислотой, превращая человека в вонючую пену, которую с аппетитом впитают сквозь землю жадные корни дерева-мутанта – так, что даже следов не останется. Это ж такая коварная дрянь – она почти неотличима от нормальных деревьев…
Все еще внутренне содрогаясь от ощущения чудом избегнутой смерти, Петля вжался в землю рядом с Букой: теперь они пробирались вперед осторожно, стараясь не выскочить ненароком на всеобщее обозрение. Выстрелы доносились все отчетливее. Что характерно: на пару резких очередей следовал отдаленный одиночный выстрел. Непонятно – то ли отдаленный снайпер бил по обладателям автоматов, то ли кто-то попросту экономил оставшиеся патроны.
– Они его обложили, – негромко сказал Бука. – И хотят выкурить наружу…
Когда он только успел все это увидеть и сделать выводы? Петля растеряно хлопал глазами, пытаясь сообразить, что к чему. Наконец, он понял, что имел в виду его спутник: совсем рядом залегли несколько фигур в черных плащах, укрывшись за многочисленными здесь булыжниками. Они держали на прицеле торчащие из земли и поросшие чахлой травой бетонные кубы – похоже, основания заваленной некогда мачты ЛЭП. Точно – неподалеку торчала в небо проржавевшая решетчатая «нога» мачты. Время от времени кто-то из этой компании выпускал короткую очередь в один из бетонных блоков – и бетон отзывался глухими щелчками и скупыми пыльными брызгами. Могло показаться, что эти ребята просто упражняются в стрельбе по куску растрескавшегося бетона. Но в один миг из-за соседнего блока вдруг резко высунулась какая-то бесформенная, сплошь в лохмотьях, фигура с АКМ, послала единственный выстрел в сторону одного из противников – и тут же исчезла из виду. Брызнул камень, и прятавшийся за ним человек в черном разразился россыпью отборного мата.
Эта специфическая, отдающая тюремными нарами, брань заставила Петлю насторожиться и всмотреться повнимательнее в залегших за камнями. Этих ребят он знал. Это были шестерки почившего Игоря Анатольевича. И что они делали сейчас в Зоне – непонятно, так как их дело – стоять на стреме и прикрывать тылы. Но, видимо, весть о гибели группы распространилась быстро. Может, даже, еще задолго до гибели как таковой – когда полетели все до единого ПДА группы. В принципе, уже это обстоятельство всевидящий Че мог воспринять, как факт их смерти. В его полувиртуальном мире смерть реального человека представлялась лишь в виде сухих статистических данных, сигналов ПДА и коротких сообщений на мониторе сталкерского сервера…
…Наверное, это было короткое помутнение сознания. Видимо, именно так шутит над дураками Черный Сталкер. Петлю вдруг осенила «спасительная» мысль, и он, не теряя ни секунды вскочил – и бросился в вперед. Бука пытался было ухватить его за штанину, но Петля яростно отбрыкнулся и полетел, спотыкаясь вниз, к бандитам.
– Это я, свой! – заорал он, в очередной раз спотыкаясь и кубарем скатываясь к подножью бугра. – Это я, я!
Он быстро, на четвереньках полз к двум бритоголовым парням с перекошенными от изумления и злобы лицами. Оба мгновенно направили на него свои компактные «гадюки» – излюбленное оружие уголовников Зоны.
– Чего тебе надо?! – прошипел один из них, с безобразным шрамом на голом черепе.
Кажется, его погоняло было Жмур, и сейчас он явно собирался замочить незваного гостя.
– Э, а ну-ка, погоди… – остановил его второй, тощий, со впалыми щеками и темными кругами вокруг глаз, с кликухой Ломка. – Это же Петля, он же с бугром на дело уходил! Иди, иди сюда, братан…
Он поманил Петлю, и крикнул куда-то в сторону:
– Не давайте ему высовываться! Я сейчас буду занят!
Тут же, с двух сторон послушно забили короткие «гадючьи» очереди. А Ломка, едва Петля подполз ближе, вдруг схватил его за горло, повалил на землю, и, вдавив острым коленом в солнечное сплетение, зашипел прямо в лицо:
– Ну, что, сученыш, рассказывай: где хабар?!
Петля задохнулся от неожиданности и боли. Он хватал ртом воздух, пытаясь сообразить, что происходит. Впрочем, какой еще встречи он мог ожидать от бандитов? Главное было быстро выложить то, что он собирался – пока его не успели прирезать. А длинное тонкое перо уже вертелось перед глазами: бандиты любили свои, особенные ножики, презирая стандартные армейские штык-ножи. Петле было плевать, какой разновидностью холодного оружия его прирежут. Он отчаянно прохрипел:
– На холме засада… Я предупредить хотел…
– Жмур, следи за холмом, – быстро оглядевшись, сказал Ломка и вновь обратил все свое внимание на Петлю. – Ну, сука, рассказывай! Что с пацанами? С бугром что?
– Полегли все… – пробормотал Петля. – Будто прокляли… Или кто-то подставил…
– Отчего же ты живой, братан? – бандит злобно прищурился. – Значит, сам бугор, а с ним и Шестипалый полегли – а ты, чмо тупорылое, живой остался? Что-то я не верю, что ты стал вдруг крутым сталкером!
– Это случайно! – пискнул Петля, чувствуя шеей острое, как бритва, лезвие. – А хабар мы забрали и спрятали. Я могу показать!
О том, что хабар на деле «спрятали» не они, а слепые собаки, в данной ситуации слоило умолчать.
– Врешь ведь, сука, – неуверенно произнес Ломка, убирая, тем не менее, перо от дергающегося кадыка Петли. – Хабар, небось, просрали, а ты просто шкуру свою спасаешь…
– Я покажу! – задыхаясь, пробормотал Петля. – Богом клянусь, спрятан хабар, и уже в контейнере… Только это потом, я потом покажу. Вы сначала меня спасите!
– Чего? – недоуменно скривился Ломка.
– Спасите меня, – горячечно забормотал Петля. – От психа этого сумасшедшего спасите!
– Я не понял, от кого это он хочет спастись? – лениво поинтересовался Жмур.
– От меня, – раздался над головой спокойный, уверенный голос.
В следующий миг произошло одновременно несколько стремительных событий: больно оттолкнувшись коленом от его грудной клетки, с Петли слетел Ломка. В ту же секунду на лицо обрушилось что-то темное, тяжелое, едва не проломившее переносицу. Петля погрузился в темноту.
И тут же раскатисто бахнуло – раз, другой: характерные сочные выстрелы из дробовика. С двух сторон раздались отчаянные вопли и проклятья – словно кого-то ошпарили кипятком. Петля спихнул с лица то, что заслоняло обзор. Это оказалась сумка Буки. Он вскочил на четвереньки – но Бука одернул его, заставив пригнуться.
Оба бандита корчились в траве, ухватившись за лица. Не похоже, что им вышибло мозги, не было даже крови – но было видно, что им очень и очень больно.
– Чем ты их? – пробормотал Петля.
– Мой рецепт, – спокойно сказал Бука. – Патроны со жгучим пухом.
– Круто… – пробормотал Петля.
Такое ему даже и в голову придти не могло – начинять жгучим пухом патроны для дробовика. Хотя, если подумать – оружие получается эффективное и при том не всегда смертельное. Но теперь в лице этих бандюков Бука явно заполучил злейших врагов. Если они, конечно, оправятся после столь мощного ожога.
И еще понятно, зачем Бука кинул ему на физиономию свою сумку: хотел защитить от случайного ожога разлетевшимся пухом. Петле вдруг стало невыносимо стыдно: он только что пытался совершить подлость, предав собственного спасителя. И кому? Этим уродам, что ради хабара готовы перерезать глотку хоть собственному брату.
– Возьми оружие! – быстро сказал Бука, перезаряжая дробовик. Петля заметил – теми самыми патронами, помеченными черным маркером. Вот оно, значит, что в них было…
Он послушно поднял с земли одну из брошенных бандитами «гадюк» – тем сейчас было не до стрельбы: они со стонами катались по жухлой траве. Скорее всего, они ослепнут. Что ж, не те это люди, чтобы сожалеть по их поводу. С другой стороны, живут же и без зрения. Будет повод подумать на досуге – если выползут из Зоны, конечно.
Петля осмотрел оружие: компактный, удобный пистолет-пулемет. Очень хорош в закрытых помещениях, а вот на открытых пространствах явно уступающий тому же старому доброму «калашу» – дальность и убойная сила не та. Не удивительно, что тот, засевший в фундаменте ЛЭП, умудряется держать оборону одиночными выстрелами. Впрочем, это может объясняться еще и трусливостью шестерок почившего бугра, опытностью обороняющегося и тем, что у него, возможно, остался последний рожок патронов.
Оставшиеся трое бандитов в нерешительности затихли. Они не спешили на помощь к орущим от боли «браткам». Видимо, сейчас они прикидывали, насколько сильно изменился расклад сил, и на чьей стороне окажутся незваные гости: союзники ли они обложенному неизвестному стрелку или же сами собираются присоединиться к охоте за ним.
Бука не мучился всеми этими вопросами. Он просто взял свой дробовик, проигнорировав вторую валявшуюся тут же «гадюку» и тихо нырнул в провал между камнями. Петля остался в одиночестве. Быстро собрал разложенные у камня рожки с патронами, рассовал по карманам, разрядил, на всякий случай, вторую «гадюку» и нервно передернул затвор.
Откуда-то справа послышались суетливые очереди, которые оборвались единственным раскатистым выстрелом. «Дробовик» – мелькнуло в голове у Петли. С той стороны доносились полные боли крики и проклятья. Надо думать, Бука снова применил патроны со жгучим пухом. Он по-прежнему не желал убивать людей. Хотя это еще вопрос, что лучше – умереть сразу, или страдать от невыносимой боли в ожидании, пока въевшаяся в кожу дрянь не изуродует твое лицо до неузнаваемости.
Слева донеслись какие-то приглушенные звуки. Петля припал к камню, выглянул: это удирали двое оставшихся бандитов. Сухо хлопнул выстрел – Петля быстро глянул в сторону укрытия неизвестного: тот замер с автоматом в руках и целился в беглецов – но стрелять почему-то не спешил. Бандиты же, заметив его и продолжая пятится, открыли беспорядочный беглый огонь. Ни одна пуля при таком раскладе, разумеется, в цель не попала. Зато раздался вдруг громкий треск электрических разрядов: одному из бандитов не повезло – он влетел прямиком в притаившуюся на пути мясорубку. И теперь его тело корчилось, как курица в чересчур мощной микроволновке, исходя смрадным паром, перекручиваясь и быстро превращаясь в обугленную головешку. Вот вам урок: даже устраивая перестрелку, не забывай, что находишься в Зоне. Здесь она – твой главный противник, не прощающий ошибок. Второй бандит прекратил стрельбу и быстро скрылся за холмом.
Незнакомец опустил автомат. Теперь он смотрел в другую сторону – в ту, откуда неторопливо приближался к нему Бука. Тот шел, такой же нескладный, какой-то неровной походкой, нелепо, за ремень, волоча за собой дробовик. Тот бился прикладом о камни и мелко подпрыгивал. Сразу было видно, что к оружию Бука не испытывал ни малейшего почтения.
Петля обернулся на бессильно лежащих и стонущих бандитов, поднялся – и быстро направился к Буке. Едва он поравнялся с ним, как незнакомец крикнул из своего укрытия:
– Эй, вы, двое! А ну стойте!
Петля в нерешительности замер. Бука же продолжал идти.
– Стой, я сказал, – устало повторил незнакомец.
– А не то что? – отозвался Бука, замедляя шаг. – Стрелять будешь? Так патронов у тебя не осталось – последним ты в бандита шмальнул. Да и разве стал бы ты стрелять в того, кто спас тебе жизнь?
– Ты не спасал мне жизнь! – заорал вдруг незнакомец, вскакивая. – Не было этого!
– Тебя бы прибили. Рано или поздно, – спокойно сказал Бука. – Пятеро на одного, у которого, к тому же, совсем не осталось патронов. Если бы они были чуть посмелей и поопытнее – тебя бы достали еще до того, как подоспел я…
Петля удивленно посмотрел на Буку: тот так и сказал – «подоспел», а не «подоспели». Будто его присутствие здесь вообще ничего не значит. Хотя, пожалуй, в данной ситуации, так дело и обстояло.
– Ты не спасал, меня, Бука, – хмуро сказал незнакомец.
Бука кивнул. Подтянул за ремень дробовик, повесил на плечо. Сказал:
– Значит, ты узнал меня?
– Да. Я встречал тебя как-то, когда ты еще ходил со свободовцами.
– Вот, значит, в чем дело, – мрачно усмехнулся Бука. – Ты просто не хотел бы, чтобы тебя спас именно я…
– А кто бы этого хотел? – насупившись, отозвался незнакомец, становясь в подчеркнуто независимую позу, складывая руки на груди. – Шел бы ты отсюда, спаситель хренов, будто мы и не встречались вовсе!
Теперь можно было лучше рассмотреть этого человека. Среднего роста, крепкий, коротко стриженый, лицо с крупными чертами, твердого, немного развязного выражения. Облачен был в грязную натовскую полевую форму и разгрузочный жилет с рассованной по карманам амуницией. По некоторым признакам, вроде куска зеленой тряпки, обхватывающей руку выше локтя и особому клановому браслету, в нем можно было увидеть принадлежность к сталкерской группировке «Свобода».
– Никак не получается, – Бука покачал головой. – За последние сутки ты – мой второй спасенный, хочешь ты того или нет. И если ты слышал про меня и понимаешь, что из этого следует – ты пойдешь со мной. Когда успокоишься и захочешь узнать больше – я все тебе объясню. Все, что сам понимаю. Но, конечно, заставить тебя я не могу.
Бука демонстративно отвернулся и пошел прочь. Петля поплелся следом, время от времени оглядываясь вполоборота. Сталкер некоторое время угрюмо размышлял, грядя Буке в спину, и чуть склонив голову на бок. И видно, не нашел другого выбора, кроме, как подхватить автомат и тяжелый «сидор», перепрыгнуть через бетонную опору и не спеша догнать их. Он бросил короткий равнодушный взгляд на ползающих в траве, пытающихся подняться бандитов, презрительно сплюнул сквозь зубы, приблизился к Буке.
– Я не знаю, что за игру ты затеял, – сказал свободовец. – Но ты не можешь вот так запросто играть жизнями людей.
– Надо было дать им прикончить тебя? – просто спросил Бука.
Сталкер некоторое время молчал, потом угрюмо признался:
– Да, ситуация была дерьмовая. Они бы меня кокнули – как пить дать. Как я ни прикидывал – все равно дело было дрянь. Ты действительно меня спас, Бука, и я буду последним уродом, если не признаю это. Только ведь ты это сделал неспроста, верно?
– Да, – коротко сказал Бука.
– Ты знал, что я здесь, в опасности, и специально шел спасать меня?
– Да.
– Вот, черт… – сталкер покачал головой. В глазах его была растерянность. – И что же дальше?
– Осталось четверо.
– Что это значит?
– Нужно спасти еще четверых – и я выполню условие, – задумчиво сказал Бука. – И тогда я найду…
Он прикусил губу, и не сказал больше ни слова.
Уже вечером, когда нашли более-менее подходящее место для ночлега – вдали от аномалий, с нормальный радиационным фоном и хорошим обзором – сталкер подсел поближе к Петле и предложил:
– Рассказывай.
Сталкер носил странное прозвище – Маус. Не оттого, что хоть чем-то напоминал мышь, отнюдь. Просто поначалу собратья по клану именовали его Мики – как производное от фамилии Микешин. А кто-то возьми, да и ляпни в сердцах, да по пьяни – «Мики ты, мол, Маус!» С намеком на известную в Зоне аномалию. Дело, вроде, до драки дошло, но погоняло прилипло намертво, и теперь уже сам обладатель представлялся именно так – чтобы ни с кем не спутали.
Сейчас они сидели у маленького костерка, прикрытого со всех сторон камнями. Грелись. Где-то рядом тихо поблескивала разрядами вовремя обнаруженная мясорубка. Она почти не раздражала, как и подозрительные звуки в зарослях – в Зоне ко всему привыкаешь. Только, вот, со жратвой была проблема, голод забивали разговорами.
Бука сидел чуть в стороне, повернувшись спиной и неподвижно глядя в темнеющее небо. Это он любил: сидеть молча, созерцать и слушать Зону. Это помогало не думать – ни о том, что предстоит, ни о том, из-за чего все это началось. Иногда это очень важно – не думать…
Петля тихо пересказал версию Буки. Сидя неподалеку, тот наверняка все слышал, но даже не шелохнулся. Маус выслушал все спокойно, словно ни история про Монолит, ни его странное «условие» о шести спасенных сталкера не тронули. По крайней мере, по его жесткому лицу трудно было понять отношение к услышанному. Впрочем, под конец лицо его странно исказилось, и он произнес загадочную фразу:
– Выходит, сон был в руку…
Петля не решился спросить, что за сон такой видел Маус. Вместо этого осторожно поинтересовался:
– Чего они от тебя хотели, бандиты-то?
Тут на лице сталкера появилось отвращение, он привычно сплюнул и процедил сквозь зубы:
– Слышал, что у Свалки завалили банду Анатолича?
– Что-то такое слышал, – бледнея и запинаясь, отозвался Петля.
– Ну вот, у бандитов на этой почве сразу нереальный кипиш поднялся. Эти ослы, походу, решили, что банду прикончила «Свобода».
– Действительно глупость, – пробормотал Петля. – Зачем это нужно вашим?
– Ну, да, – равнодушно продолжил Маус. – Стало быть, по их мнению, наши порешили братков, забрали деньги и, значит, хабар себе прибрали. Все это как-то мимо меня прошло, но по ходу, кто-то из наших решил подзаработать. Ну и по заказу бандюков нашли им какую-то ценную дрянь в районе Агропрома и забили стрелку с уголовниками. Только вот, бандиты со стрелки так и не вернулись. Да и наши ребята – тоже. Мне, как сообщения на ПДА посыпались – я охренел не на шутку: это ж целая братская могила! Вот, всегда говорил: мужики, не связываетесь вы с этой гопотой, ничего хорошего из этого не выйдет. Вместо бабла заработаешь себе реальный геморрой. Так и получилось. И вот, эти отморозки ломанулись в Зону – искать виноватых. Но я подозреваю, их больше хабар интересует. Что-то там было особенное. А я просто под руку подвернулся. Войну они, значит, «Свободе» объявить решили.
– Так значит, это были ваши… – пробормотал Петля.
– А ты что-то знаешь? – насторожился Маус.
Петля судорожно вздохнул, поежился. Он опасался реакции этого крутого сталкера. Но начинать совместный и, видимо, опасный путь с недомолвок было бы еще хуже. И он выложил все, как было, немного скомкав подробности, но суть передав верно.
Некоторое время сталкер молчал, переваривая услышанное. Петля ждал, что тот, как следует, пройдется по нему и его бандитскому прошлому. Но Маус неожиданно сказал:
– Выходит, не врет Бука. Серьезное он что-то замыслил, и мне это не нравится. Очень не травится.
– Так давай уйдем! – Петля вплотную подполз к сталкеру и горячечно зашептал ему на ухо. – Уйдем пока не поздно! Я вспомню, где зарыт этот проклятый контейнер с хабаром, бандитам его отдадим – и все угомонятся! И войну предотвратим, и от этого Буки избавимся…
Сталкер брезгливо отклонился, даже чуть отсел под болезненным напором Петли. Глянул на него через плечо, и сказал веско:
– Все это – крысиные базары, парень. Может, нам еще вместе под пулями ходить. И хотелось бы знать, к кому не стремно спиной повернуться. Если хочешь, чтобы я тебе доверял – чтобы подобного я больше не слышал. К тому же я дал ему слово.
Маус кивнул в сторону неподвижно сидящего Буки.
– Если хоть какое-то слово имеет значение в Зоне, то это – слово сталкера.
Петля невольно съежился, опустил голову. На фоне Мауса он чувствовал себя полным ничтожеством. Впрочем, не привыкать. Он угрюмо достал сигареты, закурил. Спохватившись, предложил Маусу. Тот потянулся, взял сигарету, привычно сунул в рот, потянулся к костру за горящей веточкой… И вдруг замер удивленно, прислушиваясь к собственным ощущениям.
– Странно, – сказал он, вынимая сигарету и рассматривая, как найденный в Зоне неизвестный науке артефакт. – Вчера курить хотел – просто умирал – мои-то кончились. А сейчас даже не тянет. Вообще не тянет! Никогда еще со мной такого не было…
Петля выпустил дым, непроизвольно создав очередь из расплывающихся колец. Странно – не то слово. Что ни говори – Зона.