Глава 1 Король звонил на прошлой неделе
Я сидела на деревянных мостках, опустив ноги в воду по косточки. Казалось, я обута в эту речку – на ногах прохладные туфли из текучей воды. И если встану – смогу пройтись по гладкой поверхности, выбраться на другой берег, где жуют траву три коровы, одна черно-белая и две рыжие с пятнами.
Был август. Над водой висели стрекозы, каждая над своим неподвижным отражением. Я сидела на рассохшихся деревянных мостках в маленьком пятнышке тени, и это пятнышко понемногу сдвигалось, отступало от воды. Скоро я окажусь на солнце, а это жара, жара…
Уже десять дней я в лагере. Ничего особенного, деревянные домики в редком лесу, до реки топать минут двадцать. Никто нас особенно не развлекает, но и не воспитывает тоже. Сколько угодно можно сидеть на берегу, валяться на траве, бултыхаться в мелкой речке, глядя на коров и стрекоз, смотреть старые фильмы на кассетах, болтать ногами по вечерам на скамейке, скучать, пока девчонки пересказывают сплетни…
Первые дни мне нравилось – после целого лета в пыльном городе. Рядом был Макс Овчинин: он три недели провел на море, вернулся загорелый и веселый, очень довольный собой, потому что в последний день решился и прыгнул с какой-то там скалы. Эта скала в его рассказах становилась все выше, в конце концов получилось, что Овчинин чуть ли не с Ай-Петри сиганул.
Мне скоро надоело его слушать. Да и у него нашлись какие-то новые друзья, какие-то старшие парни, с которыми они вместе ловили рыбу и ходили в поселок, в магазин, за пивом. Я пива терпеть не могу. Овчинин тоже его не любит. Какую только гадость не станешь в себя вливать, только бы понравиться взрослым друзьям…
Я поболтала ногами в воде, и мои речные ботинки превратились в стаю пузырьков. Он хороший парень, нет между нами никаких обид… А если есть – то по моей вине, я совсем не сахар.
Девчонки загорали на берегу, на расстеленном одеяле. Дальше по течению, в воде по колено, серьезный малыш лет двенадцати ловил рыбу, и за его спиной сидели бок о бок две полосатые кошки, неотличимые, как отражения. Солнце припекало; скоро придется убираться с берега обратно в лагерь. Я улеглась на рассохшееся дерево мостков и надвинула кепку на глаза.
Я маг дороги. С каждым днем это мое знание становится все бледнее, все призрачнее. Скоро я сама поверю, что все мои приключения – выдуманные, пережитые во сне или в мечтах.
За последние несколько месяцев я выросла из всей своей старой одежды. И мне порой кажется, что я из Королевства вырастаю тоже. Я до сих пор помню каждое свое приключение – подробно, но отстраненно, будто я сама прочитала об этом, а не пережила.
Муха села мне на нос. Я отмахнулась, она для приличия взлетела и тут же защекотала лапками щеку. Я попыталась поймать ее в кулак: ее и след простыл. Мухи безмозглые, но прекрасно чуют, когда от них просто отмахиваются или когда всерьез примериваются схватить.
Я снова улеглась на доски. У коровы на том берегу позванивал колокольчик – глуховато, сонно. Коровам дан хвост, чтобы отмахиваться от мух…
Трудно представить, что мое Королевство так же реально, как эти коровы, как вода, как жесткий козырек у меня на глазах. Трудно представить…
Наверное, я задремала.
– Лапина!
Очень громкий голос, взволнованный, резкий. Я села, стягивая с головы кепку. Прямо передо мной стояли тяжелые ботинки, из них возвышался в небо охранник – знакомый, из лагеря. Секьюрити в лагере было два, они дежурили по очереди и были уже довольно старые, толстые. К счастью, никто на нашу безопасность не покушался.
– Лапина! Ты слышишь?!
Я поднялась.
Охранник был очень красный. Всклокоченный – бежал под солнцем всю дорогу от лагеря, это с его-то одышкой! И смотрел он на меня как-то странно. Нехорошо смотрел.
– Там тебя… спрашивают. Быстро к начальнику лагеря. Быстро!
Что-то случилось дома?!
Мама дала мне с собой мобилку, вчера вечером мы разговаривали, и все было в порядке. А утром, собираясь на пляж, я выключила телефон и оставила у директора в сейфе – мы все так делали, у нас ведь на домиках замки совсем смешные…
– Что такое?
– Ничего не знаю. Быстро!
Девчонки, приподнявшись на локтях, глазели на меня с любопытством. Мальчишка-рыболов выдернул из воды крошечную тюльку, она блеснула на солнце…
Я сунула мокрые ноги в спортивные тапочки. Под пятку подвернулся камушек, кольнул, будто иголкой. Я зашипела сквозь зубы и, прихрамывая, на ходу переобуваясь, припустила по тропинке прочь от берега, к лагерю.
Возле административного корпуса стояла машина, синий «Опель». У скамейки топтался Макс Овчинин с белым пластиковым кульком в руках, но мне было не до Овчинина; я взбежала по бетонным ступенькам крыльца. Начальник лагеря был пенсионер, не очень старый, раньше работал прорабом. К нам он очень неплохо относился, с юмором во всяком случае. Но сейчас я его не узнала.
Он стоял посреди своего маленького кабинета – остатки волос дыбом, лицо бледное, губы крепко сжаты. Когда я вбежала в распахнутую дверь – без стука, надо сказать, в мятых шортах, тапочки и ноги по колено в пыли, – он уставился на меня, будто впервые видел. Будто только что узнал про меня, что я не девочка, а оборотень-террорист.
– Здрасьте, Игорь Борисыч… Что случилось?
– Вот она, – сказал начальник очень холодно, и вовсе не мне.
Тогда только я заметила, что у окна, в кресле, сидит еще один человек – против света, так что я видела только его силуэт. Гладко причесанные волосы. Плотно прилегающие к голове уши. Очень прямая осанка – как у военных в старом кино.
– Вот Лапина Елена. Я так понимаю, необходимо присутствие родителей? Адвоката? Как-то так, если по закону?
У начальника дрожал голос. То казалось, что он в ярости. То – наоборот, что он очень испуган и с трудом прячет страх.
– Адвоката? – переспросила я тупо. – Что случилось? Моя мама звонила?
– Да что ты строишь дурочку! – вдруг взорвался начальник, таким раздраженным я его никогда еще не видела. – Не понимаешь, да? Взяли твою подельницу, с которой ты квартиры чистила! Она на тебя навела, при обыске все нашли!
– При обыске?
Я поняла, что схожу с ума. Наверное, перегрелась на солнце. Валяюсь сейчас на берегу, вокруг хлопочут перепуганные девчонки… А я потеряла сознание как раз в тот момент, когда мне померещилось, что меня окликнул охранник…
– К нам приехал оперуполномоченный по делам несовершеннолетних, – глухо сказал начальник. – Вот, с ним разбирайся.
Я посмотрела на темный силуэт напротив окна. Мужчина был в штатском. Я по-прежнему не могла разглядеть его лица.
– Так что, звонить родителям? – все так же глухо спросил начальник.
– Сперва мы побеседуем с гражданкой Лапиной, – сказал мужчина у окна. – Есть у вас свободное помещение?
Библиотека в такой час пустовала. Было очень жарко и пахло книгами. Форточка с треснувшим стеклом едва цедила свежий воздух.
– Спасибо, – сказал оперуполномоченный начальнику. – Можете идти.
Тот помялся и вышел, прикрыв за собой дверь. Я посмотрела наконец-то в лицо этому самому оперу.
Он был очень бледный. С очень светлыми волосами. С черными, необычно черными глазами на узком лице. В черном костюме и черной рубашке, перехваченной у шеи черным галстуком.
Он был молодой. Странно молодой для опера, пусть даже и по делам несовершеннолетних. Но одежда, повадки, манера смотреть делали его старше. А держался он так, будто у него двести лет рабочего стажа.
И он был мне знаком.
Минуту мы смотрели друг на друга. Я знала его, я его раньше видела… При каких-то не очень приятных обстоятельствах…
– Ты не изменилась. Это хорошо.
Я нащупала стул и села.
Прошло четыре месяца со времени моего последнего визита в Королевство. Там время идет быстрее.
– Сколько тебе лет?!
– Маги вне возраста, Лена. Не мучай себя подсчетами.
– Максимилиан, – простонала я.
Это был он – мальчишка-маг, некромант, которого я несколько раз спасла от смерти. Который и меня когда-то спас, но перед этим – предал, бросил на верную гибель, даже не поморщившись. Вот уж такого гонца из Королевства мне никогда не хотелось бы здесь видеть.
Он ухмыльнулся уголками тонкого рта.
– Что, не рада?
– Нет!
– Зря. Потому что ты – опасная несовершеннолетняя преступница, и твоя судьба в моих руках.
– Ври, да не завирайся, некромант.
– Ты как разговариваешь со старшими? – Он ухмыльнулся шире, блеснул белыми острыми зубами.
Я сжала кулаки. В прошлую нашу встречу он был чуть младше меня, но уже тогда смертельно опасный. Чего от него ждать теперь, да еще здесь, в моем обыденном мире – я понятия не имела.
– «Оперуполномоченный по делам несовершеннолетних»… – я говорила нарочито медленно, выкраивая себе время на размышление. – Такая должность в природе существует? Ты уверен?
– Главное, чтобы они, – Максимилиан кивнул на дверь, – были уверены. А я умею убеждать, – и он снова ухмыльнулся.
Я набрала в грудь воздуха – и не нашлась, что ответить. Слишком внезапно свалилось несчастье, еще полчаса назад я мирно дремала у речки… Что некромант может мне сделать? Как мне защищаться?
Как он сюда попал?!
Только опытный, могущественный маг может ходить между мирами. Помнится, у Гарольда, моего друга, были с этим проблемы… «Только в свой мир всегда легко возвращаться», – так говорил Оберон. Король Оберон! Вот у кого есть управа на Максимилиана. Вот кого должен бояться самозваный опер!
– Его величество не предупредил, что ты явишься, – сказала я небрежно. – Что ему передать?
У него что-то изменилось в глазах. Мне на секунду показалось, что имя Оберона отрезвило некроманта, и теперь он не посмеет больше надо мной издеваться. Как бы не так; Максимилиан задрал подбородок:
– Не предупредил? Еще бы. Его величество ничего тебе не сообщает о делах в Королевстве. Не считает нужным.
Некромант попал в больную точку. Я часто обижалась на Оберона за его, как мне казалось, равнодушие. Стоит мне оказаться в своем мире, как обо мне забывают: спасибо, Лена, свободна, можешь идти.
– А относительно «что передать», – продолжал Максимилиан, с удовольствием за мной наблюдая, – так ведь король тебе не звонит. И у тебя нет с ним связи. Он великий волшебник, ходит между мирами, как ты между ванной и кухней. Хотел бы – оставил бы ниточку.
С превеликим трудом я взяла себя в руки. «Я некромант, – сказал когда-то Максимилиан. – Где ты видела, чтобы некроманты были хорошими?» Не стоит верить чужим ядовитым словам. Даже когда они кажутся справедливыми.
– Зачем ты пришел?
– Повидать тебя.
– Очень рада. Оболгал меня, ославил, выставил какой-то воровкой… Не думай, что это тебе сойдет с рук.
Он поднял брови.
– Да! – сказала я с вызовом. – Здесь тебе не… не замок принца-деспота! У тебя и документов нет, ты самозванец! В любом отделении милиции тебя раскусят, как орешек!
– Ты уверена?
– Посмотрим!
Я старалась быть дерзкой и спокойной, но на самом деле боялась все сильнее. Начальник лагеря уже наверняка позвонил маме. Рассказал весь этот бред. И мама, сорвавшись с работы, примчится… Она, конечно, моим словам поверит, но неужели мне придется доказывать еще кому-то, что я не грабительница… Погодите, а что он там говорил про обыск?!
– Ты врал про обыск?
– А ты как думаешь?
– Врал, – сказала я, и голос дрогнул. А что, если нет? Если некромант обуздал неведомые силы в моем собственном мире? И сейчас у нас дома в самом деле идет обыск, и у меня из-под свитеров в шкафу вытаскивают украденные чужие вещи?!
– Твоя подельница учится в вашей школе, – мягко сказал Максимилиан. – Ты вынимала ключи из карманов пальто в гардеробе, а потом вы вместе шли и обворовывали квартиры, когда точно знали, что там никого нет. И клали ключи на место. Отлично срабатывало, пока вас наконец не увидела соседка…
– Это бред и неправда, это легко проверить!
– Легко, – он кивнул. – Соседка тебя узнает. А эта девочка, с которой ты ходила на дело, Зайцева Людмила…
– Зайцева?!
Я поняла, что сейчас зареву. Он громоздил клевету на клевету, но делал это так спокойно и уверенно, что я мало-помалу убеждалась: это правда. Некромант на такое способен.
– Если бы у нас был обыск, мать бы уже прибежала сюда…
– А если она дает показания и не может отлучиться? Звонит тебе… Где твой мобильник, выключен?
Я маг дороги. Боевой маг. У меня нет посоха, но дать себя раздавить, как трухлявый гриб, – недостойно моего звания. А Максимилиан был близок к этому. Очень близок.
– Я тебе не верю. Ты… Чего тебе надо?!
У него были черные глаза. Очень черные на белом лице.
– Ленка, ты нужна в Королевстве. Именно сейчас. Поэтому я пришел, чтобы тебя забрать.
– Что… Да ты что… Пошел ты на фиг!
– Послушай, дело очень плохо. Идет нашествие Саранчи, это такие пустынные варвары. Их сотни тысяч, они сровняют все с землей и камня на камне не оставят.
Он говорил очень серьезно, глядя мне прямо в глаза.
– Что ты… опять врешь, да?!
– Нет.
– А Оберон…
– С Обероном особая история. Он… его нет дома. Вместо него сейчас Гарольд. Я предлагаю Гарольду союз, а он не хочет.
– Потому что ты обманщик и негодяй!
– Нет, потому что я некромант. А у Гарольда предрассудки.
– Просто он умнее!
– Гарольд? Умнее? Не смеши меня. Он смотрит на мир вот так, – Максимилиан сложил из ладоней что-то вроде лошадиных шор. – Узко. Ты нужна в Королевстве, во-первых, как союзник, а во-вторых, чтобы убедить твоего друга Гарольда: я достоин доверия.
– Ты? Достоин доверия?! Да что ты делаешь-то со мной! Ты же…
– Пойдем в Королевство – сейчас. Вернемся – все поправим.
– Вот, – я свернула из пальцев фигу. – Вот так я купилась на твои враки.
– Зря. Потому что я говорю правду. А Саранча в трех переходах от столицы.
– Не верю!
– Что, не идешь в Королевство?
– Нет!
– А если я засажу тебя в колонию для несовершеннолетних?
Я сглотнула.
– Найди себе дохлую крысу и ее запугивай. Я плевать на тебя хотела, Максимилиан. Я раньше тебя побеждала – всыплю и сейчас.
– Прямо-таки всыплешь?
– Иди на фиг!
– Жаль, – он отвернулся. – Тебя как по отчеству? Васильевна?
– Александровна!
– Счастливо оставаться.
Он потянул на себя скрипучую дверь библиотеки. Тут же выскочил из кабинета начальник. Я слышала, как Максимилиан говорит с ним в коридоре.
– Ошибка вышла, – сказал Максимилиан. – Приношу извинения от имени всей милиции. Та девочка – Лапина Елена Викторовна, а эта – Елена Александровна, случилось досадное недоразумение. До свидания.
И ушел, оставив начальника стоять столбом.
Только через несколько секунд, когда внизу уже завелась машина, начальник пришел в себя и завопил:
– Да как же так можно! Да это же… Я ее родителям уже позвонил! Вы что делаете!
Машина укатила. Притормозила в воротах, чтобы дать дорогу белым «Жигулям», на которых приехала в лагерь моя мама.
Она так кричала на начальника, что мне сделалось его жалко. Мама требовала имя, фамилию, отчество опера, номер его удостоверения, еще что-то, а начальник ничего этого не помнил, хотя опер – совершенно точно! – показывал ему документы. Мама кричала, что ее чуть не хватил инфаркт, что она уехала с работы, что она заплатила водителю, что она все это вычтет из зарплаты начальника и еще сверх того, потому что ребенку нанесена моральная травма. Сбежались все ребята и девчонки, и было очень неприятно, что Макс Овчинин тоже стал свидетелем этого скандала.
– На тебе, знаешь, лица не было, когда ты к корпусу подбегала, – он почему-то казался виноватым. – Я перепугался, честное слово.
– Разговор слышал?
– Нет… А опера видел. Странный мужик. Весь в черном – и белый-белый… На вампира похож.
– Близко, – признала я невесело. – Он некромант.
– Что?
Тут нас прервали – мама заявила, что забирает меня домой. Я хотела было возразить, но передумала – смены-то осталось два дня, а мама так расстроилась из-за этой дурацкой истории, что не хотелось с ней еще и спорить. Начальник сопел, как побитая собака; ему, человеку честному и ответственному, досталось ни за что ни про что, но как его утешить, я не знала.
Ребята и девчонки так жалели, что я уезжаю, что мне даже сделалось лестно. История о том, как полоумный мент сперва обвинил меня в убийстве целой кучи народу, а потом сказал, что обознался, будоражила и поварих, и уборщиц, и воспитателей, и физрука. А я бросала вещи в чемодан, как в замедленной съемке, и все пыталась сообразить: это было на самом деле? Мне не приснилось? Максимилиан?!
Верить некроманту нельзя, даже если он говорит правду.
За десять дней в лагере я успела отвыкнуть от собственного дома. Комната показалась меньше, кухня, наоборот, больше; братья подросли и даже, кажется, поумнели. Привычный мир обступил меня, будто желая отвлечь, развеять, вытеснить у меня из головы все мысли о Максимилиане и Королевстве.
Что там говорил этот бледный сморчок?
«Идет нашествие Саранчи, это такие пустынные варвары. Их сотни тысяч, они сровняют все с землей и камня на камне не оставят…»
Волшебному Королевству время от времени приходится за себя постоять. Людоеды, пираты… разбойники… враги. На то в Королевстве есть воины, есть стражники, есть маги дороги… и король Оберон, великий волшебник, умеющий летать и ходить между мирами. С ним ничего не страшно, любые враги разбегаются от одного его имени. Пусть в самом деле идет Саранча – Оберон что-нибудь придумает…
«Он отлучился по личному делу».
Нет у Оберона никаких личных дел! Когда Королевству грозит опасность – Оберон не может его оставить! Это просто невозможно!
Врал некромант, врал. Вот только зачем? Зачем ему пробираться в наш мир, искать меня, устраивать весь этот цирк? Только затем, чтобы поиздеваться?!
Я вяло разбирала чемодан, прислушиваясь к воплям братьев, играющих на балконе в настольный хоккей. Вдруг наткнулась на железный браслет, которому завидовали все девчонки в лагере. Браслет подарила мне Стелла; как я могла о ней забыть?!
Стелла и Саша поженились в мае, и Саша чуть не провалил весеннюю сессию. Он студент авиационного института, закончил третий курс; родители сперва не очень-то радовались его «реактивной» женитьбе, но Стелла им так понравилась, что они приняли ее, как родную дочку.
Я босиком прошлепала в коридор, сняла телефонную трубку и набрала номер по памяти.
– Добрый день, можно Стеллу? Это ее знакомая…
– Добрый день… Стеллочка, тебя к телефону!
Я услышала далекие веселые голоса и звон посуды. У Саши очень добрые, простые родители; они понятия не имеют, что их невестка – сказочная принцесса из Королевства, а сын – подмененный в младенчестве принц. Это не мешает им жить дружно и счастливо в трехкомнатной квартире.
– Алло, – сказала Стелла. Трудно представить, что еще недавно она понятия не имела, что такое телефон.
– Привет, это я, Лена, – пробормотала я, на всякий случай прикрывая трубку ладонью. Петька и Димка совсем уж расшумелись на балконе.
– Привет! – Стелла обрадовалась. – А мы были на море! Знаешь, там пароходы на электрических моторах!
– Ага, – сказала я. – Здорово… Скажи, из Королевства нет вестей?
– А еще там маленький замок над обрывом, совсем маленький, но настоящий, а под ним… Из Королевства?
– Ну да.
– Ну… Его величество звонил на прошлой неделе. Просил передать тебе привет. Я тебе перезванивала несколько раз, но тебя не было дома. А мобильный не отвечал…
Мобильный не отвечал.
Ну разумеется. Пока я сидела по горло в теплой воде, пока загорала на травке, слушая ленивый звон колокольчика, мобильник в сейфе у начальника лагеря лежал отключенный…
– Лена? Ты слушаешь? Его величество хотел с тобой поговорить, но твоя мама сказала, что ты отдыхаешь.
Оберон хотел со мной поговорить…
– Лена? Ты чего молчишь?
– В Королевстве что-то случилось?
– Нет, что ты. У них все в порядке.
У них все было в порядке на прошлой неделе. По меркам Королевства – несколько месяцев назад.
– Понятно, – я проглотила горькую слюну. – Спасибо, Стелла.
– Лена, ты расстроилась, что ли? Он еще перезвонит!
– Конечно, – сказала я очень глухо. – Перезвонит… Будь здорова, Стелла. Привет Саше.